Жизнь моя, длительностью в двадцать девять лет, была насыщенной. Наполненная самыми разными яркими событиями от рождения и до последнего дня моего пребывания на Земле. Мне посчастливилось родиться в настолько обеспеченной семье, что до самого замужества я представления не имела, как и откуда в нашем доме появляются новые красивые вещи. Слуги, охрана, несколько автомобилей и роскошных вилл. Это было привычным делом.
А потом я вышла замуж за не менее богатого человека, чем мой отец. Я не пищала от восторга, видя драгоценности и одежду от кутюр. Не употребляла слов “кредит” и “ипотека”. Никогда не думала выйти на работу… Фу, даже слово противное: “работа”. Вы только послушайте, как звучит!
В общем, богатство меня не могло удивить.
Но то, что я увидела, войдя в покои Алайи, поразило меня настолько, что я с открытым ртом застыла на пороге. Провожающий меня стражник захлопнул за моей спиной дверь с тихим хрустом ключа в замке, и я осталась одна. Я поняла, что меня заперли, но зацикливать на этом внимание не стала.
Передо мной раскинулось просторное светлое помещение. Повсюду стояли ледяные скульптуры, с потолка свисали тяжелые сосульки, а окна в пол по краям были подернуты инеем. За ними всё те же облака.
И это еще была не спальня. Даже не гостиная. Просто… прихожая.
На негнущихся ногах я прошла до первой арки. За ней, в комнате из льда, обнаружились белоснежные диван, кресла, по полу раскиданы светлые пушистые подушечки, а по центру – огромный костер из ледяных бревен и такого же ледяного пламени. Синее пламя плясало, играло, искры взметались под потолок.
Повсюду пахло кристальной свежестью. И совсем не холодно. Будто весь лед, что я видела, искусственный.
Я дотронулась до фигурки оленя, погладила его мордочку, кончиками пальцем коснулась рога. Лед не таял от тепла моих рук. Точно ненастоящий.
Стоило признать, что я еще никогда в своей жизни не была богатой. Да по сравнению с Рогнэйдом я нищенка даже на Земле.
Вход в гардеробную был из светлой спальни, в которой одна только кровать могла с легкостью вместить в себя двадцать человек, и они бы друг друга не касались. И повсюду окна, окна, окна… Замок словно из стекла.
В гардеробной я задержалась. Провела ладонью по теплому меху, шелкам, а когда добралась до стены с полками, сплошь заставленными открытыми коробочками с украшениями, завистливо вздохнула.
Каких только драгоценностей здесь не было! Рубиновые ожерелья, сапфировые сережки, платиновые кольца, изумрудные броши. Несколько десятков бриллиантовых гарнитуров – если это были бриллианты, конечно, – и сотни колец! Тиары занимали на другой стене метров сорок квадратных.
Я спрятала руки в карманы старенького пальто, чтобы случайно ничего не потрогать. Если что-нибудь сломаю или даже просто запачкаю, вовек не расплачусь.
Мне необходима была ванная комната. Умыться, снять с себя провонявшее потом платье, искупаться. Я отправилась на ее поиски, минуя уборные, еще две гардеробных, вторую спальню – уже поменьше. Ванная нашлась в конце покоев… Да каких покоев! Давайте будем честны – это особняк внутри замка!
Я не знала, как будто привыкать к бедности на Земле. Да-да, бедности. Я-то думала, что моя личная комната в доме огромная до невозможности, а оно вон как…
– Да чтоб тебя, Алайя! – воскликнула я в сердцах, когда открыла дверь в ванную, и оттуда вырвался шум водопада.
Заснеженные искусственные холмы, сплошь зеленые из-за елей, шумели водопадом. Капли, почему-то соленые, долетели и до меня, хотя до них было не меньше пятидесяти метров. Перед холмами простирались булькающий бассейн-джакузи, горячий источник, еще один источник с лечебной грязью. А прямо перед панорамным окном, как насмешка над всей роскошью, притулилась небольшая позолоченная ванна.
Я направилась к ней. Не могла себе представить, как буду портить пеной воду в бассейне.
В шкафчиках под зеркалом нашла пушистое полотенце, мягкий халат и тапочки. Тут же стояли пузырьки с различными жидкостями. По запаху примерно определила мыло и шампунь, а масло для кожи настороженно отставила. Масло черного цвета меня смущало.
Я начисто вымылась, никуда не торопясь. Мокрые волосы, теперь пахнущие фиалками, оставила распущенными. Фена нигде не было найдено, но я уверена, что нечто похожее на него должно быть. Искать не стала.
С удовольствием плюхнулась в горячий источник и блаженно закрыла глаза. Спустя некоторое время перебралась в прохладный бассейн и, нырнув с головой, завопила во весь голос, чтобы выплеснуть эмоции. А их было много, ой как много!
Но самая главная – страх. Алайя не могла оставить такую свою жизнь ради чего-то неизвестного в другом мире. Что-то ужасное гнало ее как можно дальше от этого дома и от Рогнэйда, и вообще…
Что было не так, Алайя? Мне бы хоть какой-то намек!
Прошло не меньше двух часов, прежде чем я вышла из ванной. На столе в гостиной меня уже ждала еда. Несколько тарелок под сверкающими крышками, два графина с яблочным и персиковым соками, бутылка белого вина.
Я похлопала глазами, удивившись количеству блюд. Сглотнула слюну.
Свои вещи я притащила с собой, в надежде сжечь где-нибудь, а потоми выбрать платье из гардеробной Алайи. Бросила вещи на пол, и послышался звон.
– Ой, – резко вспомнила, что пока я наслаждалась отдыхом, бедный домовой сидит в склянке.
Я выпустила его, вытащив пробку из бутылька. Серый дымок взвился в воздух, превращаясь в разъяренного Кондратия.
Пока он ругал меня на чем свет стоит, я села за стол. Налила в бокал яблочного сока, немного отпила. Кисленький, освежающий.
– Да как ты могла вообще?! – верещал Кондратий. – Я, может быть, тоже хотел помыться! Может, у меня ножки затекли!
Я открыла одно из блюд. Сочный стейк под гранатовым соусом еще исходил паром. Под другой крышкой обнаружились профитроли с паштетом. Под остальными: сыры, колбаски, кусочки красной рыбы, мягкие булочки.
Я ела жадно. Молилась, чтобы никто, кроме Кондратия, меня в этот момент не видел. Сок от мяса тек по подбородку, а я и не замечала. Жирными пальцами брала то сырок, то колбаску, то булочку. Голодные две недели превратили меня в животное, право слово!
– А мне что поесть? – Кондратий успокоился. Опустился на пол, ногами дошел до стула и, кряхтя, забрался на него.
– Я поделюсь стейком, – кивнула я и подвинула тарелку к домовенку. – Нас кормят как на убой… Драконов не кормят человечиной? Надеюсь, что нет.
Кондратий нахмурился. Ему моя шутка совсем не понравилась.