Глава 5
Врана поняла: придётся привыкать к тому, что призраки проходят сквозь тебя, что они холоднее снега, а некоторые исчезают, когда госпожа Шарма начинает их перевоспитывать.
– А ты пользуешься успехом, – заметила Китти, встречая её у школьных ворот. На ней были жёлтые брюки, совсем не подходившие к оранжевому кардигану. Интересно, подумала Врана, сколько у неё этих кардиганов?
– Ну как дела, Врана?
Врана остановилась. Не ответила. Пыталась осмыслить, как прошёл день. Брэм – непонятное существо. Она всё не могла забыть, как он на неё посмотрел. А хорёк на татуировке! У неё не было ни малейших сомнений, что глаза его забегали и остановились на ней. Да и двое этих нахалов здорово её напугали – а ведь они даже и не мёртвые.
– Так как дела, Врана? – снова спросила Китти.
Врана не успела ничего сказать – вместо неё ответил Мак, рассматривая кисточки на её замшевых башмачках.
– Просто отлично. Китти, она такая классная! Такая стильная! И всем очень понравилась.
– Все от новенькой просто тащатся, – подмигнул Эдди, пролетая мимо вместе с Надей Гуль.
Китти ещё раньше сказала, что повезёт их с Маком в кафе «Кораблекрушение» – отпраздновать. Врана очень обрадовалась, что Китти про это не забыла. Булочка со взбитыми сливками и горячий шоколад пришлись бы сейчас очень кстати. Кафе находилось всего в нескольких минутах от школы, дальше по той же улице.
Морской ветер задул в лицо. Врана пониже надвинула шляпу. Хорошо, что первый школьный день позади. Что её удивило – Несса никак не отреагировала на её рюкзак с драконом. Ничего, завтра наверняка исправится. Тротуар был неровным, из щелей росли одуванчики и сорняки. Мак крепко закусил губу, пытаясь хоть как-то проехать. Вране и подумать было страшно, каково это – лишиться способности ходить.
Пока они добирались до кафе, руки у Мака вспотели и покраснели. Нашёлся свободный столик с видом на море. Одну его сторону заняло кресло Мака. Врана села напротив.
Маршмеллоу в горячем шоколаде быстро её согрели. Она слизала глазурь с булочек, как это делала всегда. Мак улыбнулся.
– Мне тоже так нравится, – сказал он.
Китти не отрываясь смотрела на берег: там стояла Кэлли, вглядываясь в волны. Кудри её были точно того же цвета, что и тучи над головой. Из всех непривычных местных жителей она пугала Врану сильнее всех.
– Несколько лет назад одна женщина заговорила с ней и на следующий день умерла, – прошептала Китти, прикрывая рот сбоку ладонью.
– Мы к ней подходить не будем, Китти, – пообещал Мак.
– Уж точно, – согласилась Врана, вытирая с губ шоколад.
Китти намазала сдобную булочку маслом, но почти к ней не прикоснулась.
Напротив беззубая старушка и девчонка-подросток жевали рогалики и пили ромашковый чай. Обе были в тёмных брюках и тёмных шерстяных пальто на пуговицах. Обе облизывали пальцы и громко чавкали.
– Девчонка всё на твою шляпу поглядывает, – улыбнулся Мак.
Врана бросила косой взгляд на девочку с белыми блестящими глазами и чёрной прядкой в волосах, как у барсука. Интересно, что это за существа такие.
На тёмно-лиловых стенах висели чугунные бра. Внутри грязноватых колпаков танцевали язычки оранжевого пламени. Врана подумала: наверное, газовые. Здоровенная люстра будто парила под затянутыми паутиной потолочными балками.
За спиной у Мака висела фотография в рамке, почти во всю стену.
– Жуткая штука, да? – спросил Мак.
– Что именно?
– Парад Мёртвых. Он у нас проходит каждый месяц в полнолуние.
Врана вгляделась в толпу гулей, зомби, гоблинов и призраков на фотографии; они, с факелами в руках, следовали за каретой, запряжённой лошадиными призраками.
– Выглядит внушительно, – сказала она, разглядывая вервольфа с ярко-красными глазами. Вынула телефон, посмотрела в погодном приложении, когда следующее полнолуние.
Когда Врана подняла взгляд от телефона, на стол упала тень Брэма. Врана не сразу его узнала. Он переоделся в чёрный сюртук с золотой вышивкой по вороту. Брэм стоял и неотрывно смотрел на чёрную бабочку, вышитую на манжетах её блузки. Глаза его чёрными пауками ползали у Враны по коже.
– Так всё удачно выходит, что полнолуние прямо сегодня. – Он улыбнулся, обнажив гнилые зубы цвета ириски. – Врана, я не успел как следует поздравить тебя с приездом в Замогильник. Добро пожаловать.
Ржавый колокольчик над дверью заскрипел голосом кладбищенской совы: появилась Кэлли в тёмных очках, оправа была в тон сюртуку Брэма. Кстати, когда вошли они с Китти, колокольчик мелодично зазвенел. Врана попыталась унять дрожь, побежавшую по позвоночнику. Откуда эта Кэлли взялась? Ещё несколько минут назад она стояла на пляже. По жилкам растеклось облегчение, до самых кончиков пальцев, когда Кэлли села за столик на двоих в дальнем конце зала.
– Ах, дражайшая моя ждёт, – сказал Брэм. – А ты кушай свою корзиночку, Врана.
Брэм отошёл, хотя тень его вроде как задержалась на столе ещё на некоторое время. Поцеловал Кэлли в щёку, сел. Она щёлкнула пальцами. Официантка с треугольным лбом и эльфийскими ушами принесла им две чашки кофе.
Китти покачала головой.
– Он никогда раньше при мне не заговаривал ни с кем из челов.
Она принялась рвать на клочки свою салфетку и помешивать ложкой в пустой чашке.
– Вообще не понимаю, зачем он сюда пришёл. Что ему от нас нужно? Пойдёмте-ка отсюда, – произнесла она с запинкой, будто только что проснувшись.
Когда они вышли, им стали сигналить из проезжавшего лендровера. С заднего сиденья махала Люперца – рыжие волосы полыхали в глубине салона тёмным пламенем. Врана мельком увидела папу Люперцы: крупного, с пышными рыжими волосами, и маму, мелкую, с оранжевыми кудряшками.
– Мама у неё как лисичка, – подмигнул Мак. – А папу Люперцы зовут Большой Дан. Он часто бывает в кафе «Призрак чёрной лошади».
– Люперца классная, – сказала Врана. – Она меня сегодня просто спасла.
Китти открыла входную дверь в дом Мака. По чёрно-белым плиткам пола к ним уже мчалась Тыковка. Она запрыгнула Маку на колени. У Враны сдавило грудь. Она вспомнила, как радовался Уголёк, когда она возвращалась из школы.
Китти ушла на кухню. Врана обрадовалась возможности немного побыть с Маком вдвоём. Тыковка тёрлась о её брюки и громко мурлыкала.
– Ты ей нравишься. Вообще-то она с опаской относится ко всем людям, кроме нас с мамой.
Врана почесала белое пятнышко у кошки под подбородком, мурлыканье стало громче прежнего.
– А тут я живу, – сказал Мак, открывая синюю дверь в дальнем конце прихожей. – Переселился в гостиную. Нам пришлось весь дом поставить с ног на голову. По лестнице-то мне теперь не забраться.
Врана хотела что-то сказать, но не знала что. Комната была раза в три больше её: большой красный диван, кровать, письменный стол в нише у окна. Книжный шкаф от пола до потолка набит комиксами в глянцевых обложках.
– Они по алфавиту расставлены, – гордо сообщил Мак.
– Классно.
Мак вытянул шею, вгляделся в её шляпу.
– Можно перо потрогать?
– Конечно, – сказала Врана, садясь на корточки.
– Такое блестящее и гладкое, – сказал Мак задумчиво. – Другие переживают из-за прыщей, сломавшегося телевизора, парочки ошибок в диктанте. А мне всю жизнь сидеть в этом кресле, и я иногда подолгу плачу.
– Но ты же всё равно остался Маком. Не забывай этого. Я с тобой только вчера познакомилась, но даже я вижу только тебя. А не твоё кресло.
– Мне без мамы очень плохо.
– И мне… и ещё без папы.
Оба зашмыгали носами, но тут Тыковка мяукнула: в дверях появилась высокая фигура.
– Папа! – воскликнул Мак, подкатывая к лысому кареглазому мужчине. У того лоб был потный – он ехал на машине по солнцу, ослабил галстук на шее, лицо выглядело встревоженным.
– Пап, это Врана. Правда у неё совершенно обалденная шляпа?
– Безусловно. Добро пожаловать, Врана. Китти мне всё про тебя рассказала.
– Причём говорила только хорошее, честно, – рассмеялась с порога Китти. – Я макаронную запеканку в духовку поставила. По таймеру. Врана, нам пора домой.
Мак крепко держал Тыковку на коленях. Врана оглянулась, прежде чем они с Китти завернули за угол, – он всё стоял в дверях. Впервые за много месяцев Врана почувствовала, что не одна. Интересно, не возникло ли и у Мака того же чувства?