Глава 4
В приёмных семьях Вране было несладко, а школы были и вовсе сущим кошмаром. Она вдохнула поглубже в надежде, что школа в Замогильнике окажется хоть чуть лучше.
Прозвенел звонок, а если говорить точнее, ударили в гонг. Врана подумала: похоже на звук церковного колокола, к которому примешивается бесконечный вой корабельной сирены. Но это же Замогильник – понятное дело, звонок здесь не такой, как в обыкновенной школе. Китти с Враной стояли перед школьным зданием. Часть его представляла собой одну из тех современных построек, которые так любят архитекторы: две стеклянные коробки, соединённые чёрным коридором. Врана обвела взглядом чёткие плавные линии школы, но на втором этаже застряла. Над стеклянной коробкой высилась древняя каменная постройка. Окна разбиты, дыры в стекле заросли могучей паутиной. В белые стены второго этажа впечатаны разные морские раковины, и Врана почти не сомневалась в том, что по камню бродят резные волки и горгульи. Школа стояла у самого морского берега, будто сдерживая натиск прилива.
– Врана, всё у тебя будет хорошо. Я в этом уверена, – сказала Китти, прежде чем Врана вошла в чёрные зеркальные двери школы. – Передай мой привет Маку. Я не сомневаюсь, что вы отлично поладите.
У Враны в горле будто застряла колючая персиковая косточка; она медленно вдохнула и выдохнула через нос. Мимо то и дело пробегали другие ученики – спешили в классы. У Враны кружилась голова. Не разберёшь, кто тут кто. Китти объяснила заранее: школа смешанная, живых и мёртвых учеников примерно поровну, но Врана пока видела одни лишь мелькающие тени.
Девочка закрыла глаза. Сосчитала до десяти, почувствовала, как во рту клацают зубы, будто пытаются сбежать. Открыла глаза. Она стояла в большом вестибюле – казалось, он уходит куда-то в бесконечность. Изнутри школа почему-то выглядела просторнее, чем снаружи. Вдоль стен расположились чёрные блестящие шкафчики. Из дверей классов – в промежутках между шкафчиками – лился свет. Справа высились до самого потолка застеклённые витрины с золотыми и серебряными кубками, чашами, черепами. Слева за письменным столом в цвет орехового дерева сидели мужчина и женщина и перекладывали бумаги.
Мужчина посмотрел на Врану. На тощей, как у индюка, шее напрягся кадык. Коротко остриженные чёрные волосы как-то неловко крепились к макушке яйцеобразной головы. Кожа у него была мертвенно-голубого цвета. Он снял очки, засунул вывалившийся глаз в глазницу.
– Кхм, – сказал он. – Я могу тебе чем-то помочь? Я господин Щукс, ведущий преподаватель физики и заместитель директора.
Он улыбнулся. Зубов у него не было.
– Я… я… – выдавила из себя Врана.
– Да, дружочек, – вступила в разговор женщина. Большие очки увеличивали её карие глаза. Она провела рукой по волосам, выкрашенным под блондинку и подстриженным ёжиком.
– …я Врана Маккей.
– Добро пожаловать! – воскликнули они хором и одновременно встали. Господин Щукс возвышался над своей коллегой – она рядом с ним казалась даже меньше, чем Врана.
– Добро пожаловать, Врана. Я госпожа Шарма, директор школы Замогильника, и я же буду твоей классной руководительницей, больше в этом полугодии некому. Госпожа Кавендиш этим летом перебралась на другую сторону, и мы её больше не видели.
Госпожа Шарма стояла перед Враной. От неё пахло жвачкой и лавандой.
– А мы всё гадали, где ты, – сказала она. – Твоим одноклассникам просто не терпится с тобой познакомиться. Идём, дружочек.
– Удачи, Врана, – добавил господин Щукс. – Увидимся на лабораторной.
Голос его Врана слышала, а вот самого господина Щукса больше не видела. Она зашагала за Шармой по коридору, над головами у них вспыхивали флуоресцентные лампочки. Шарма что-то бубнила не умолкая, но Врана слышала только:
– …правила в школе простые… мы очень гордимся разнообразием состава учащихся, я уверена, что ты у нас приживёшься… бла-бла… бла…
Когда они добрались до класса в конце бесконечного на вид коридора, голова у Враны уже кружилась, как обезумевшая карусель. Они стояли у дверей, внутри было очень шумно. Врана слышала вопли и смех, но стоило госпоже Шарме открыть дверь, стало тихо как в могиле. Все молча сидели за своими партами.
– Класс, мальчики и девочки… это Врана Маккей, наша новенькая. Давайте поприветствуем её, как принято в Замогильнике.
Раздались приветственные крики.
– Добро пожаловать, Врана Маккей! – кричали все хором.
Врана сложила дрожащие губы в несмелую улыбку. Поднесла ладонь к губам в надежде, что никто не заметит, как у неё горят щёки.
– Давайте устроим фейерверк! – крикнул темноволосый мальчишка на инвалидной коляске, в толстовке с Человеком-пауком.
Врана кивнула ему. Наверняка это и есть Мак Патель.
– И никаких сегодня домашних заданий! – предложила девчонка с рыжими волосами, почти такими же густыми и длинными, как и у Враны.
– А она настоящая Врана, – заметил мальчишка с бледным лицом и оранжевыми глазами. – Сразу видно, что Врана Маккей. Особенно в этой обалденной шляпе.
– Здоровские у тебя платье и шляпа, – сказал ещё один мальчишка, с мокрыми на вид серебристо-серыми волосами. Вроде мальчишка как мальчишка, но потом Врана заметила, что пальцы у него с перепонками. У него с собой был пульверизатор, и он брызгал водой на жабры на шее.
Госпожа Шарма подвела Врану к свободной парте в первом ряду, возле мальчика на инвалидной коляске. Когда Врана села, он широко улыбнулся. Потом наклонился к ней.
– Кстати, я Мак, – прошептал он. – Китти сказала, что ты сегодня придёшь в школу. Приятно познакомиться.
Госпожа Шарма, стоявшая на кафедре, прокашлялась. Да уж, она была совсем маленького роста – даже Врана возвышалась над ней.
– Так, прежде чем начать урок математики, давайте поможем Вране почувствовать себя как дома…
Рыжеволосая девчонка с бровями, напоминавшими лесную чащу, – она сидела с другой стороны от Враны, – первая запустила волну приветствий:
– Привет, Врана, я Люперца.
– Привет, я Надя. На ужин люблю макароны кружочками. Меня называют Надя Гуль. Я не против.
Кожа у Нади была голубая, как у господина Щукса. А ещё у неё были тёмные веки – казалось, что она не спала несколько дней. Мальчик-зомби Циан широко улыбнулся Вране, обнажив гниловатые зубы. Маленькая девочка по имени Аша, с короткими курчавыми волосами и лисьим личиком, застенчиво помахала рукой. Русалочка с длинными золотистыми волосами – её звали Салли – блистала в платье с пайетками, прикрывавшем хвост. На последней парте сидела без пары девчонка в шерстяном балахоне. Лицо у неё было старое, ссохшееся, с затуманенными васильковыми глазами. Врана подумала: похоже, она ходит в школу уже много веков. Троица девчонок-призраков молча парила над партами – они показали Вране большие пальцы.
На уроке математики Врана очень старалась сосредоточиться, но всё время исподтишка поглядывала на одноклассников. Некоторых мёртвых было видно сразу, например Циана, Салли и девчонок-призраков, но большинство ребят были такими же, как и она, и ей страшно хотелось узнать, кто тут кто и что тут что.
Врана уже решила, что ей никогда не сбежать из алгебраического ада, но тут Шарма отошла от доски к двери – Врана даже не успела услышать стук.
– Господин Линч, господин Брэм, добро пожаловать. Мы очень рады видеть вас обоих.
В дверь плечом к плечу вошли двое. Между этими рослыми мужчинами Шарма выглядела обычной мелкой школьницей.
– Так, дети, нам сегодня оказана особая честь. Два мэра Замогильника любезно согласились поздравить вас с возвращением в школу. Большинство из вас, безусловно, помнят, что в нашем городе два мэра. Господин Лелантос Линч – мэр челов, а господин Брэм – мэр Города Мёртвых. Давайте поприветствуем их от всей души.
Когда хлопки стихли, Лелантос Линч сделал шаг вперёд. Ему было явно неуютно в мятом простецком костюме. Взгляд его перебегал с пола на лица учеников.
– Дети, я буду краток. Я знаю, что госпожа Шарма очень занятой человек, а ещё не хочу, чтобы кто-то заснул во время моей речи. – Он рассмеялся дребезжащим мышиным смехом. – Поздравляю с началом нового учебного года. Как уже сказала госпожа Шарма, я мэр челов Замогильника, но здесь представляю всех жителей нашего города. Жить в столь разнообразном сообществе большое счастье. Хочу пожелать вам всем успехов в учёбе.
– Он каждый год одно и то же говорит, – прошептал Мак Вране.
Брэм прислонился к дверям: серый костюм, шёлковый шарф на шее, серьга с розовым бриллиантом в левом ухе. Он закатал рукав – показалась татуировка, злющий хорёк. Мэр прочистил горло и глянул на Лелантоса глазами, похожими на две ягоды ежевики с красными прожилками. Волосы у него были седые, зубы – желтовато-бурые, как ломаные ириски. Кожа голубая или зелёная, в зависимости от того, как падал свет. Врана чувствовала, что его здоровенные ботинки с начищенными железными пряжками пахнут ваксой.
Брэм медленно хлопнул в ладоши. Напряжённая пауза. Хлоп. Снова пауза. Хлоп. Пауза ещё длиннее. Глаза его напоминали голодных чаек. Лоб у Враны пылал. Мэр смотрел прямо на неё. Хуже того, ей казалось, что он смотрит ей прямо в сердце. Её пробрал высоковольтный страх. Мэр помедлил несколько секунд и плотно соединил ладони.
– Отлично сказано, Лелантос. Браво. Молодец, – заговорил Брэм, и голос его могучим пушечным ядром заскакал по классу. Потом Брэм умолк и принялся разглядывать свои длинные чёрные ногти. – Да. Городок у нас что надо. Если кто-то из вас меня не знает, я Брэм, мэр Города Мёртвых. Я тоже хочу пожелать вам успехов в учёбе. – Врана была уверена, что он снова смотрит прямо на неё.
Остальные сидели невозмутимо, потому что слышали всё это и раньше, а ей очень хотелось узнать про Замогильник побольше. В горле пересохло, и всё-таки она подняла вспотевшую руку. Брэм зевнул и присел на краешек стола госпожи Шармы. Шарма хлопнула в ладоши и устремила взгляд на Лелантоса. Неужели Врана бросила камень в запретный пруд?
– Да, барышня? – воскликнул Лелантос, запутавшись в ногах, обутых в коричневые ботинки.
– Скажите, пожалуйста, а какова история города? Как он был основан? – пискнула Врана, вглядываясь в лица одноклассников – вдруг над ней начнут смеяться?
– Отличный вопрос, юная…
– Маккей, господин Линч. Я Врана Маккей. Недавно приехала.
– Что ж, добро пожаловать, Врана Маккей, в Замогильнике всегда рады новым лицам. Просто великолепный вопрос. Дети, кто из вас расскажет Вране, откуда взялся наш город?
Циан поднял руку. Она задрожала, точно желе, отвалилась и упала на пол. Лелантос кашлянул.
– Я знаю, знаю! – сказал Циан, приставляя руку на место. – Двести лет назад призрак старого капитана спас одного чела, судно которого затонуло у нашего берега. Звали этого человека Бернард Линч. Он так обрадовался тому, что выжил, что решил здесь обосноваться. А ещё он был так признателен старому капитану, что сказал: «Здесь всегда будут рады мёртвым».
Вмешался Лелантос:
– Кстати говоря, Бернард Линч был моим прапрапрапрадедом.
Брэм зевнул, разглядывая собственные ботинки.
Циан продолжил:
– Бернард был так признателен, что сказал капитану: в Замогильнике всегда будут рады мёртвым, главное, чтобы они никому не причиняли вреда.
– Молодец, Циан, – похвалил Лелантос. – Существуют призраки и духи, которые не способны перебраться на другую сторону. Им нет упокоения, но здесь они находят пристанище. И все мы прекрасно уживаемся в Замогильнике.
– Не забывай, Лелантос, что здесь проживают не только призраки и духи, – вставил Брэм. – Мы рады всем сверхъестественным существам. Среди наших жителей немало гулей, эльфов, оборотней, попадаются даже вампиры и вервольфы.
Врана снова вскинула руку. Брэм впился в неё своими тёмными глазами. На этот раз Вране показалось, что он смотрит ей прямо в душу.
– Да? Зовут вас… Маккей, верно?
– Да. Мне вот хотелось узнать…
Брэм сполз со стола, скрестил руки на груди. Хорёк на татуировке дёрнулся. Врана подумала: кто-то ещё это видел?
– …мне хотелось бы узнать вот что… Если чел умирает в Замогильнике, он потом сюда возвращается?
Брэм только поджал губы, а Лелантос ответил:
– Необязательно. Иногда да. Иногда нет. Почему – мы не знаем. За все эти годы из моих родственников не вернулся никто.
Мысли у Враны неслись вскачь – у неё было к мэрам ещё много вопросов, но замогильный звон гонга к обеду положил расспросам конец. После четвёртого удара Лелантос с Брэмом удалились, а ученики бросились к выходу с хохотом и криками. Во дворе вокруг Враны собралась целая толпа. Её закидывали вопросами. Всем хотелось побольше узнать о ней и рассказать о себе.
Призрачная Лили всё дёргала Врану за рукав и показывала свою тряпичную куколку. Шейн, мальчик-дух с невозможно бледным лицом, рассказывал страшно неприличные анекдоты. Эдди, ужасно долговязый и сплошная кожа да кости, то присоединялся к ним, то отходил. Шагов его было не слышно. У него было прозвище – Елет. Врана вообще-то не любила прозвищ, но Эдди сказал, что Елет ему нравится.
– Хорошо, Эдди, – ответила она.
– Нет, Врана. Пожалуйста, называй меня Елетом.
– Я ей напомню, – сказал Мак, разглядывая воронье перо у неё на шляпе. – А то она, похоже, любит считать ворон.
Врана ухмыльнулась и хлопнула Мака по спине. Вот они уже и смеются вместе, будто старые приятели.
– Тебе очень идёт твой наряд, – прощебетала Лили, прыгая вместе с Враной.
– Ты у нас редко прикалываешься, Циан, – заметил Мак. – Но Линч здорово обалдел, когда у тебя отвалилась рука.
– Да это ерунда. – Циан улыбнулся. – Ничего сложного, если ты зомби.
Тут к Вране зигзагами, как две акулы, приблизились мальчик и девочка. Она ещё в классе заметила, как они на неё пялятся. Волнистые волосы падали Нессе на глаза, и она постоянно отводила их назад пальцами. На носу у неё темнело несколько веснушек, будто нарисованных маркером. Питер был долговязым с ярко-зелёными глазами – в них так и ждёшь увидеть дохлую муху.
Несса подошла к Вране. Порыв ветра раздул её юбочку, все увидели трусики в цветочек. Надя Гуль захихикала.
– Сейчас схлопочешь, – проворчала Несса, отпихивая её и подходя к Вране.
– Привет, новенькая. Вот тебе добрый совет. От Нессы. Ты бы так не выделялась, если бы не напялила эти шмотки и дурацкую шляпу. Зачем тебе перо? Ты что, ворона?
Врана отвернулась. Так она реагировала на все издевательства. Успела освоить процедуру. Новенькая. На тебя сразу набрасываются злюки и задаваки, чтобы пометить территорию.
– И от меня советик, – прошипел Питер. – Неприлично ходить в помещении в головном уборе. Нам это не разрешают. А тебе что, можно?
– Отвяжись от неё, Питер, – сказал Мак, сжимая ручки инвалидной коляски. Он подался вперёд, искоса глянул на Врану. Она чувствовала, как он злится.
Тут в круг ворвалась Люперца и смерила парочку свирепым взглядом.
– А, явились хамка Несса и подлиза Питер, – прошипела она, сощурив глаза и приблизившись вплотную к Нессе, – в итоге они оказались нос к носу. Взгляды сошлись в смертельной схватке, Врана не бралась предугадать, кто моргнёт первой. Люперца сильнее наклонилась вперёд, Несса отступила. Люперца резко втянула воздух, и Вране показалось, что она услышала рычание.
– Да ладно, Люперца, я вообще ничего. Ты ж нас знаешь, просто прикалываемся над новенькой.
– Да, я вас знаю, Несса. Вот и валите отсюда, – рявкнула Люперца.
Врана вздохнула. Хорошо, что снова можно дышать.
– Спасибо, Люперца, – сказала она. – Какие они противные.
– А то. Пусть попробуют сунуться в Город Мёртвых, уж я им покажу.
– Ой, а я решила, что они и есть мёртвые.
– Почему, Врана? Потому что они такие мелкие дряни?
Врана посмотрела в пол, посмотрела на Мака – ей срочно нужна была помощь. Она совсем не хотела обидеть Люперцу.
– Прости, Люперца. Я ничего такого не имела в виду. Честно. Тут-то она права: я же новенькая, ничего не понимаю.
– Ладно, ничего страшного, Врана. Среди челов разные попадаются. И мы далеко не все кровожадные монстры.
– Лично я не считаю, что все мёртвые белые и пушистые, – вмешался Мак. – Кто-то из них посадил меня в это кресло.
– Что?! – воскликнула Врана.
– Ой, Мак, да не начинай ты, – поморщилась Люперца. – Знаю я, что ты думаешь, будто в этой аварии виноват кто-то из наших.
– Я знаю только то, что видел. А уж монстра ни с кем не перепутаю.
– Так уж и монстра? Вроде меня, Мак?
Вране на миг показалось, что Люперца сейчас кинется на Мака, как и на Нессу, но она только поджала губы и возмущённо удалилась.