Я смотрел на нее и думал, но не о ней, а о Тарковском. Ветер ласкал ее волосы, точно собираясь уложить их по-новому, она постоянно придерживала их руками. Когда у тебя такая прическа, пить кофе на ветру, наверное, не очень удобно. Но это было настолько красиво – когда волосы облепляли ее лицо, то скрывая его, то показывая снова – что я сидел и вспоминал Тарковского. Трепещущие занавески. Рябь, пробегающая по лугу, словно по воде.
Ей было хорошо за пятьдесят, но она выглядела так, словно возраст не имел к ней никакого отношения. Отличная фигура, красивая дорогая одежда. Большие темные очки прятали глаза и, вероятно, морщинки в их уголках. А ветер, игравший с ее волосами, на секунду заставлял поверить, что она намного моложе – когда лицо пропадала за светлыми прядями, а потом вновь открывалось тебе.
Я заметил, что она тоже смотрит на меня. Почувствовал взгляд по положению ее головы и смутился. Сказал:
– Прошу прощения.
Но не выдержал даже минуты и снова стал смотреть на нее. Она выпила кофе, легко поднялась и пошла к «Лексусу», припаркованному прямо на тротуаре. У «Кофемании» на Кудринской никто не парковал машины так, как она, но ей никто не сделал замечания.
«Может быть, хозяйка, – подумал я. – А может быть, таким женщинам не делают замечания – в принципе». В ней не чувствовались властность или сила. Но она вся была наполнена какой-то удивительной красотой.
Она вернулась, заказала еще кофе. Походка у нее была удивительно легкой для ее возраста, да и вся она была необычайно стройная и при этом без малейшего намека на худобу. Стройная сама по себе, а не благодаря фитнесу. А голос был хрипловатый. Наверное, она много курила.
Я почему-то вспомнил, как давным-давно увидел фотографию, на которой Киану Ривз обнимал за плечи очень красивую и очень немолодую женщину. У него в руке был бокал с шампанским, у нее в руке был бокал с шампанским. Они улыбались и были очень счастливыми. Какая-то актриса. Очень похожая на нее.
– Поехали? – спросил Сергей.
Он уже спешил. Всё то время, что я смотрел на нее, он говорил по телефону. Обсуждал какие-то рабочие вопросы.
– Поехали, – сказал я и знаком показал официанту, чтобы он принес счет.
Ветер снова закрыл ее лицо волосами. На это можно было смотреть бесконечно, как на волны в море.
И тут случилось чудо. Длинный светлый волос прилетел к нашему столу и лег другу на плечо. На черной ткани его было хорошо видно.
Я хотел снять волос. Чтобы просто прикоснуться к нему, почувствовать его руками. Но подумал, что это неспроста. Что разные колдуны используют волосы для заклятья. И это капкан, ловушка. Сейчас дотронусь – и буду вспоминать ее всю жизнь. А мне было достаточно этого получаса. Чтобы это воспоминание не обернулось проклятьем и памятью.
Пришел официант. В ярком, по случаю нового сезона, наряде. Столько лет они носили в «Кофемании» черное, а вот теперь переоделись.
– Едем? – повторил Сергей, вставая.
– Едем, – сказал я.
Она осталась, сидела и смотрела в телефон, а не на то, как мы уходим.
«А ведь наверняка она колдунья, – сказал я себе. – Но ловушка не сработала».
Беги, Гензель. Беги.
Сережа видел, что я молчу, и тоже молчал. Мы ехали по Садовому, ушли на Проспект Мира. Когда проехали Рижский вокзал, я почувствовал, что могу говорить. От того притяжения не осталось ничего.
– Как дома? – спросил я.
– Дома? – переспросил он. Не удивляясь вопросу, а медленно вступая в разговор. – Дома – никак.
Я поднял брови.
– Никак, – повторил он.
– Почему? – спросил я.
– Поехал кататься на велосипеде с Аленой, – сказал он. – Едем-смеемся, увидели палатку с мороженым. Остановились, купили два вафельных стаканчика.
– Их еще продают?
– Продают. Сели на лавочку в парке. Едим, смеемся. Она мне руку на плечо положила. И тут я понимаю, что на меня кто-то смотрит… – Он замолчал, пропуская влезавший под нас грузовик.
– Да ладно, – сказал я.
Я понимал его с полуслова. Двадцать пять лет вместе. Достаточно было услышать интонацию, чтобы понять, что у него случилось. С Аленой он встречался лет пять. Она сначала ждала, что он уйдет к ней от жены. Потом не ждала. И жена тоже ждала – что он уйдет. И продолжала ждать. Даже не зная толком, что происходит с ним, когда он не дома, когда не с ней.
– Она никогда ее не видела?
– А зачем? – спросил он. – Если бы увидела, были бы проблемы. Для всех троих. Вот теперь увидела.
У Алены были красивые светлые волосы и модельная внешность. Насколько это возможно при росте ниже метра шестидесяти. А жена была высокой, статной, черноволосой. Когда я впервые увидел Алену, то подумал – большей противоположности жене он не мог найти. Два полюса его жизни.
– И как это было? – спросил я.
Сергей пожал плечами.
– Она подошла, сказала: «Я так давно хотела познакомиться». Я посмотрел на нее, спросил: «Мороженое хочешь?»
– Подожди, она что – села с вами на лавочку? – спросил я.
– Села, – сказал он.
– И мороженое взяла?
– Взяла.
Мы замолчали.
– А дальше что? – спросил я.
– Не знаю, – сказал он и повторил. – Не знаю.
– Сам ты что хочешь? – поинтересовался я.
– Спокойствия, – вздохнул он. – Я устал. И на два дома жить устал. И оттого, что так тянется это всё.
– Ты хочешь сказать, что жена не скандалила?
– Нет, – сказал он. – Когда тебе пятьдесят, скандалить уже не очень хочется – если есть такой повод. Вот когда не было повода, она скандалила.
– Фигня какая-то, – сказал я.
– Фигня, – сказал он.
Он привез меня, я вылез. Посмотрел на него.
– Терпения, друг, – сказал я. – Это еще надолго.
Сергей поджал губы, поднял руку. Повернулся и уехал.
Я лежал на диване, наслаждаясь тишиной. Дремал, что-то вспоминая, о чем-то думая. И тут зазвонил домофон. Так настойчиво, что нельзя было не встать.
Я подошел и увидел, что это он. Открыл. Сережа прошел, сел за стол.
– Чаю или кофе? – спросил я. – Или что-нибудь выпьешь?
– Налей мне пятьдесят, – попросил он.
Я ничего не спрашивал. Налил. Сел рядом.
– А ты? – спросил он.
Я налил и себе.
У него тренькнул телефон. Пришла эсэмэска. Сергей покосился на телефон, я тоже.
– Жена? – спросил я. – Или Алена?
– Алена в Зарайске, у родителей, – сказал он. – Вторую неделю гостит. Отпуск.
– А-а, – кивнул я. – Понятно. Жена?
– Жена, – сказал он. – Пишет, что за вещами могу зайти завтра, когда она будет на работе.
– Чего-чего? – не понял я.
Он посмотрел на меня.
– Пришел домой. Открываю дверь. В коридоре она. Спрашивает: «Где был?» Я сказал: ездил по делам. Она руку мне на плечо кладет, я думал – обнять хочет. А она сняла с меня чей-то волос, белый, как у Алены, показала и говорит: «Может, тебе надо было брюнетку найти? Чтобы я ни о чем не догадывалась?»
Я окаменел.
– Я ей говорю: «Ты с ума сошла от ревности. Я был в Москве с другом по делам».
– А она?
Сергей допил чай, налил еще.
– Я переночую у тебя? Алена завтра вернется.
– Конечно, – согласился я.
– Может и неплохо, что всё так, – сказал он.
– Может и неплохо, – сказал я.
Он пил чай. С домашним яблочным пирогом. Я сидел напротив и смотрел на него.
Всё смотрел на него и думал: рассказать или нет?