Майк поглядел на меню на стенных экранах позади прилавка из нержавеющей стали. Он понятия не имел, что заказывать.
– Бао, ты ешь нигерийскую еду, что посоветуешь?
– Мне нравятся буррито с козлятиной и додо, жареными бананами.
– Буррито? Это нигерийская кухня или мексиканская, прости?
– Чиветелу нравится техасско-мексиканская кухня, поэтому в меню есть прикольные блюда. Поверь, тебе понравится.
Они дождались своей очереди. За кассой стояла юная улыбающаяся чернокожая девочка лет тринадцати, не больше.
Майк стал заказывать первым.
– Это вот… мне буррито с козлятиной и… как его… додо.
Девочка кивнула и мелодично повторила:
– Один буррито с козлятиной, один додо, уже готовятся. Вероятно, вы не откажетесь от супа обе. Курица, лук, протертые помидоры – пряный и очень хороший. Коронное блюдо моего папы!
Майк с интересом поглядел на девочку. Чистая рабочая одежда с табличкой с именем «Эвома», чистое ухоженное лицо, широкая улыбка, густые волосы, норовящие выбиться из тугого пучка.
– Отличное предложение, малышка, но я не в настроении для супа. Однако вот что тебе скажу, посоветуй мне что-нибудь запить.
Эвома кивнула и начала радостно перечислять:
– У нас в ассортименте десять сортов пива, восемь местных и два импортных, разливное и еще двенадцать в бутылках. Меню вон там.
Она показала на стенной экран, широко улыбаясь.
– Все холодное, как лед. Лучшее, чем можно запить острый буррито!
Майк покачал головой.
– А чай со льдом есть?
Эвома несколько сбилась и заговорила более естественным, но все таким же радостным тоном:
– У нас клубничный зобо со льдом, чай с фруктовым соком и сахаром. Мне нравится.
– О’кей, тогда давай большую кружку зобо.
Майк помолчал, глядя на Эвому внимательнее.
– А сколько тебе лет?
Эвома глянула на Бао, и тот коротко кивнул.
– Мне двенадцать.
– Ты отлично работаешь, но почему ты не в школе? Еще даже двух нет.
Девочка снова поглядела на Бао и, видимо, снова увидела в его глазах то, что хотела.
– Я училась в школе в Нигерии, когда начались Беспорядки, а потом школу и еще полгорода сожгли, когда пришли МК. Так что с тех пор мама и папа учат меня на дому.
Майк понимающе кивнул. У множества людей в Аристилле были схожие биографии.
– Сама понимаешь, подготовительная «Мид» недорогая, даже если твои…
Эвома сбросила маску послушной девочки и скрестила руки на груди.
– Мои родители говорят, что если куда и ходить, то в «Святого Патрика», но это все равно потеря времени будет. Я могу прочесть всю учебную программу онлайн, с утра, потом прийти на работу, ко времени ланча. Здесь я разговариваю с клиентами, составляю перечень для закупок, даже помогаю папе чинить холодильную комнату, когда она ломается. А в школу ходить не хочу.
Майк качнулся назад на пятках и поднял руку, будто защищаясь, но на его лице была улыбка.
– Ну, черт подери, о’кей, ты выиграла.
Майк протянул руку к бумажнику, но остановил ее на полпути.
– Когда соберешься работать в более серьезном бизнесе, обязательно приходи ко мне, поговорим.
Эвома расцепила руки и улыбнулась.
– Мне нравится работать с папой и мамой… кроме того, за последний квартал прибыль больше 12 процентов и доход с квадратного метра на 10 процентов выше среднего по району, так что зачем мне уходить? Если я даже и решу когда-нибудь уйти, я хочу работать на себя, а не на босса.
Майк моргнул.
– Это я уважаю.
Он помолчал раздумывая.
– Но все-таки возьми мою карточку.
Он ткнул кнопку на телефоне, отправляя виртуальную визитку.
Эвома посмотрела на свой телефон, и у нее расширились глаза.
– Вы Майк Мартин?
– Ага, – ответил Майк, кивая.
– Тот самый Майк Мартин?
Майк скривился.
– Единственный и неповторимый.
– Вау! Сейчас папе скажу.
Эвома глянула на кассу.
– И давайте сразу ланч за счет заведения.
– Я ценю это предложение, но не могу принять…
– Нет, правда же, мама и папа…
Майк поднял палец.
– Я действительно это очень ценю. Слушай, если тебе хочется отдать кому-то еду, отдай кому-нибудь еще из очереди. Но я плачу и настаиваю на этом.
Эвома прищурилась, жестко глядя на него, и затем дернула головой, соглашаясь.
– Тогда хотя бы позвольте пожать вам руку.
Майк огляделся по сторонам и понял, что все на них смотрят. Иисусе. Вздохнув, наклонился вперед и пожал руку, прежде чем расплатиться и взять заказ с другой стороны от кассы.
Бао и Майк уселись за столик. Вокруг были одни темнокожие лица. Бао улыбнулся.
– Ну и что ты думаешь насчет Эвомы?
– Надеюсь, что она никогда не решит заняться бизнесом по прокладке тоннелей.
Бао рассмеялся.
– Кевин из «Мэйсон Диксон» сказал, что говорил с ребятами из конторы Ааронсона, но это ни к чему не привело. Ааронсон и Лерой уроды, а Кевин – парень вежливый, так что он еще и сам по рогам получил. Я думаю, что нам надо показать свою силу, чтобы Лерой и Ааронсон сдали назад.
– Показать силу? – переспросил Бао.
– Ага, я подумал…
– И что еще важнее, кто «мы»?
– «Трастед Секьюрити». Твое…
– Майк, «Трастед Секьюрити» – типа обычных магазинных охранников. В буквальном смысле слова магазинные охранники, если посмотреть некоторые из наших контрактов. Наша работа на тебя – охрана складов с твоим оборудованием, иногда мы утихомириваем твоих работяг, если они драку в баре затеют. Куда-то глубже мы не лезем. Мы не армия.
– Твои ребята вооружены.
– Ага, формально, но за шесть лет мои парни еще никого не подстрелили. Майк, мои парни получают повышение по службе в зависимости от отзывов клиентов и теряют премию за неделю, если им приходится оружие доставать. Как ты думаешь, как это отражается на корпоративной этике? Подумай о том, кого мы набираем и кого выгоняем.
Бао развернул руки ладонями вверх.
– Если ты думаешь, что у меня в фирме есть рота пехотинцев, то ты сильно ошибаешься. Самым большим приключением за всю нашу историю был мексиканский пат с китайской бандой вымогателей в лавке лекарственных трав – и у меня после этого четверо уволились.
– Мексиканский пат с китайской бандой вымогателей? Это фраза, после которой можно смеяться.
– Послушай меня. Ты хочешь, чтобы мы показали силу против «Картезиэн Реджистри Сервис» Ааронсона? Ааронсона поддерживает Фурнье, а Фурнье нанимает для охраны ребят Абача. Абача. Тебе известна их репутация. Мы должны изобразить из себя крутых и наехать на Абача? На хрен. Мне такие проблемы не нужны.
Майк скривился.
– Если ты не хочешь пригрозить Фурнье и Ааронсону, то кто сможет это сделать? Я общался с руководителями большинства охранных фирм…
– Это уже не моя проблема.
Майк откинулся на спинку стула, в раздражении.
– О’кей, ладно… я понимаю, что твоя нынешняя модель бизнеса не такая, но ты можешь создать новое подразделение. Учитывая, как быстро расширяется сеть тоннелей, скорость, с которой прибывают беженцы с Земли, ты должен понимать, что через год твоя фирма станет вдвое больше.
– Я на это надеюсь, но это не отменяет того факта, что на рынке нет спроса на роту пехотинцев.
Майк сжал губы. Пришло время разыграть последний козырь.
– Земные правительства появятся здесь в ближайшие несколько лет. Ты сам понимаешь, что они не собираются отпустить нас без боя. Поэтому нам действительно понадобится пехота, чтобы отбиваться от них…
Бао покачал головой.
– Учитывая тот экономический коллапс, в котором они сейчас пребывают, они не то что сюда не прилетят, они скоро между собой за объедки воевать будут. Если хочешь мое мнение, то Аристилл им помогает, в определенном смысле: мы клапан, через который можно стравливать пар, избавляться от недовольных. Им нужно, чтобы мы здесь были, чтобы меньше было партизан в Техасе, на Аляске, в Нигерии…
Он умолк.
– Кроме того, у них нет АГ-двигателя, – добавил он после паузы.
– Значит, ты отказываешься укомплектовать группу с тяжелым вооружением?
– Майк, если тебе нужна частная армия, тебе придется создавать ее самому.
Майк с секунду смотрел на него.
– Возможно, я так и сделаю.
Майк и Бао убрали тарелки со стола и вышли из ресторана в тоннель. Стоя на тротуаре, Майк глядел на опрятные здания.
– Недавно был в HKL, – сказал он.
– HKL? Его раньше называли Старый Офисный Парк?
– Ага, он самый.
Майк сжал губы.
– Теперь там полный бардак, некрасиво и грязно.
Бао поглядел на опрятные фасады и ухоженные дома и рассмеялся.
– Помнишь, как здесь все выглядело четыре, пять лет назад? Потребовалось время, и Маленькая Нигерия стала красивой. Люди открыли рестораны, выучили английский, достаточно, чтобы общаться с остальными, накопили капитал. А приток китайцев лишь начинает набирать обороты, после того как Председатель Пэн начал свою Вторую Небесную Кампанию. Дай им время, и они станут не хуже других.
– Нет, тут вопрос не в культуре, а в инфраструктуре. Беспорядочная разводка воды и канализации. Удлинители, висящие над дорогой. Трапы и мостики из старых строительных лесов, боже упаси, и…
Вспомнив про мостики, он поднял взгляд выше фасадов, выше квартир на втором этаже, к округлому потолку тоннеля.
Бао что-то сказал, Майк кивнул, не слыша его.
Мостки для обслуживания потолочных осветителей и прочего оборудования здесь были старого образца, из катаного стального листа, привезенного с Земли.
– Майк?
В нынешних тоннелях, идущих глубже, он использовал новые материалы – во-первых, местного производства, за счет чего оборот заказа был быстрее, и во-вторых, что еще лучше, мостки «АриАлю Икстружн» были лучшей конструкцией, сильно экономя время и затраты труда при монтаже, а следовательно, и цену…
– Майк!
– А? Ой! Извини.
Он снова провалился в раздумья, раздумья насчет инфраструктуры. Как и многие другие, в детстве он был одержим большими строительными машинами – бульдозерами, самосвалами, экскаваторами. Но в отличие от большинства, он так и не перерос эту одержимость. Со временем он понял, что лучше, чем мечтать о больших железках, может быть лишь управлять ими. А еще лучше быть надо всем этим, возглавлять все это шоу. А чтобы сделать это, чтобы дюжина экскаваторов плясала под твою дудку, нужно спроектировать торговые ряды, найти инвесторов, найти потенциальных арендаторов. А потом, спустя двадцать лет, добавляешь один политический процесс, одного физика, с которым познакомился через друзей, пару десятков горнопроходческих машин…
Так, опять он за старое. Надо вернуться в настоящее.
– Ага, Бао, что ты сказал?
– За ланчем ты сказал, что хочешь поговорить о двух вещах. Про проблему с Лероем ты мне рассказал. Что второе?
Майк рассказал ему про студента, который убился, занявшись скалолазанием, и о том, что «Морлок» страхует Трана.
– Ох ты ж. Хреново, но почему это настолько большая проблема?
– Проблема в том, что у погибшего мальчишки лучший друг, у которого хорошая лапа в Вашингтоне.
– Лапа у мальчишки?
– Его мамочка сенатор. Линда Хейг.
– Та самая, что толкает речи насчет того, что надо всерьез взяться за «неплательщиков налогов», покинувших страну?
– Та самая, – кисло ответил Майк. – Она во фракции интернационалистов.
Бао пожал плечами:
– У них не столько влияния, сколько…
– Так было раньше. После землетрясения в Калифорнии и принятия Нового Плана Восстановления Экономики они начали отбирать голоса у популистов.
– Значит, теперь у нее больше влияния? – спросил Бао. – И ты беспокоишься о том, что она пойдет на обострение?
Майк кивнул.
– Именно поэтому мне нужен твой совет, как мне…
Телефон Бао пискнул, и тот выставил палец.
– Погоди, у меня срочное сообщение.
Он посмотрел на экран.
– Майк… мне пишут, что все спутники Гаммы накрылись.