Все достопримечательности рая наконец осмотрели,
и у нас ещё осталось немного личного времени.
И мы попросили гида: «А нельзя ли нам увидать
батюшку Яна Твардовского?»
Гид поднял брови, пожал плечами:
«Батюшку Яна!.. Ну… пожалуйста».
Он привёл нас во двор – там цвела старая липа,
одуванчики буйствовали в трещинах асфальта,
и было всегда пять утра, – «Вот он!»
Мы увидели мальчишку,
который, стоя под окнами, задрав голову вверх,
пускал зайчиков куда-то в стёкла третьего этажа
и кричал: «Господи! Выходи!».
Ангел свесился через балконные перила:
«Вот чего ты опять вопишь на весь двор
в этакую рань? У тебя что, мобильника нету?»
Мальчишка сунул зеркальце в карман шорт, поправил лямки,
потом – очки наморщенным движеньем носа,
смущённо, щербато улыбнулся: «Да есть…»
«И чего тогда?» – «Ну… просто!»
И музе я сказал: «Гляди —
брат твой родной».