Яркий и сине-зеленый, как легендарная Земля, Гододин сиял в фальшокне, занимавшем переднюю часть капитанского мостика «Тамерлана». Я стоял один на смотровой площадке, разглядывая планету, на орбиту которой мы только что легли. Над поверхностью тянулись спутанные ленты облаков, белых как снег, а под ними, если не считать отдельных ржавых пятен пустынь, раскинулись цветущие пейзажи, подобные клочкам Эдема, залитого золотым солнцем.
Солнцем, которое я потом уничтожу.
Фальшокно потускнело, чтобы люди могли беспрепятственно насладиться величественностью планеты. Древние верили, что Утренняя звезда – это драгоценный камень, отвоеванный у повелителя подземного царства великим героем, которого боги в благодарность за это вознесли на небеса, где он остался навеки, держа сокровище высоко над головой. Земная Утренняя звезда была всего-навсего другой планетой, Венерой, но ошибку древних легко было понять. Тогда считалось, что ядра старейших звезд состоят из алмаза, и, возможно, так оно и есть. Не стоит винить предков за заблуждения. А вот я вполне заслуживаю того, чтобы быть повергнутым в подземное царство.
– Капитан, мы получили сигнал с поверхности, – раздался приятный голос лейтенанта Феррин.
– Диспетчерская служба? – спросила капитан Корво.
Я не прервал изучения планеты, лишь прищурился, пытаясь по мере приближения отыскать на орбите спутники и другие корабли.
– Нет, мэм. Форт Дин.
– Выведите на центральную камеру, лейтенант. Адриан!
Я неохотно оторвался от фальшокна. На мне была лучшая дипломатическая одежда: надраенные до блеска черные сапоги с отворотами чуть ниже колен, черные брюки с двойными алыми полосками по швам, стеганый китель с узкими рукавами и высоким воротником, на котором чуть выше сердца красовался мой герб – красный пентакль и трезубец. Поверх я надел ослепительно-белый плащ-лацерну, расшитый алым узором-лабиринтом в тон гербу. Справа на поясе на магнитной защелке висел мой меч, а рядом – плазмомет.
Взглянув на свое отражение в глянцевой черной стене у голографической камеры, я решил, что так и должен выглядеть настоящий Викторианский рыцарь. Камера представляла собой тумбу диаметром в два ярда, примерно по пояс высотой. Располагалась она в центре мостика рядом с капитанским креслом. Я перешел узкие мостки от смотровой площадки к капитанскому посту, возвышавшемуся над постами и пультами других офицеров.
Когда я подошел, над тумбой вместо схемы каркаса «Тамерлана» материализовался мужской силуэт. Он был спиной ко мне, но по прямой офицерской осанке и серебряным галунам на плече я понял, что человек этот важный.
– Капитан Корво, надо полагать? – спросил он резко, но не грубо. – Сэр Амальрик Осман, рыцарь-кастелян Форта Дин. Позвольте мне первым поприветствовать Красный отряд в системе Гододин.
Норманка Отавия Корво до сих пор не привыкла к имперской помпезности и расшаркиваниям. По лицу было заметно, что ее это забавляет.
– Благодарю вас, сэр Амальрик, – ответила она. – Я Отавия Корво, капитан «Тамерлана», прибыла сюда по приказу императора.
– Лорд Марло с вами? – спросил Осман, рассеянно оглядываясь вокруг.
Датчики захвата проекции давали ограниченный обзор, и в его поле зрения был лишь небольшой участок мостика рядом с Корво. Меня он не видел. Я жестом просигнализировал Отавии потянуть время. Мне хотелось оценить этого человека. Я рассмотрел его квадратное простое лицо и лысую голову. Осман, как мне показалось, был из тех простых легионеров, которых производили в офицеры и патриции за долгую верную службу. Некогда такие люди были в легионах редкостью, но за семьсот лет войны потомственных аристократов на службе поубавилось, и повышение за заслуги стало нормой.
Я сложил руки и слушал дальше.
– Он скоро подойдет, рыцарь-кастелян, – сказала Корво, косясь на меня.
Осман оправил мундир, словно рекрут на первом смотре. Мне было непривычно столь серьезное отношение. По правде говоря, я до сих пор отчасти ощущал себя тем же мальчиком, каким был на Эмеше. На Делосе. Точно не тем, с кем боялись встречаться кастеляны.
– Хорошо. Я сильно удивился, когда узнал, что император послал его. Мы вообще викторианцев не ждали, а тут сам Полусмертный… Скажите, капитан, это правда, что о нем рассказывают? Его нельзя убить?
– У него и спросите, – с усмешкой в янтарных глазах ответила капитан, глядя на меня сквозь голограмму.
– Замечательно! – немного глупо, а может, просто оторопело воскликнул Осман. – Жду не дождусь встречи с ним.
– Больше ждать не придется, сэр, – сказал я, по-прежнему оставаясь невидимым.
– Лорд Марло, сэр! – Осман отдал честь и встал по стойке смирно, когда я появился в поле его зрения.
Отавия уступила мне место.
Я ответил кастеляну коротким, но вежливым поклоном, таким образом давая понять, что был лордом и рыцарем Империи, а не простым солдатом. Я часто поступал так, приветствуя офицеров с аристократической учтивостью, как подобает лорду, а простых солдат – по-солдатски. Таким образом я производил впечатление на командиров, а солдаты считали меня своим в доску.
– Рад встрече с вами, – сказал я.
– Рад встрече! – повторил Осман и вновь представился, затем оглядел меня с головы до ног. – А вы моложе, чем я ожидал.
Я понимал, какое впечатление производят на возвышенного плебея мои длинные черные волосы и гладкая кожа. Я выглядел не намного старше принца Александра, которому было всего тридцать. Обычно это шло во вред моей репутации, поэтому я всегда старался сначала говорить, а уже потом показываться собеседнику. Голос у меня был хорошо поставлен – спасибо моим учителям.
– Внешность обманчива, кастелян, – заметил я. – Надо полагать, у вас есть новости о нашей цели?
Мы добирались до Гододина двенадцать лет. Достаточно времени, чтобы аварийный передатчик достиг ретранслятора в глубоком космосе.
– О конвое? Пока никаких, ваша светлость. Мы отправили «Легендию» и небольшой эскорт по их последнему известному курсу, но телеграф пока молчит.
– Ясно, – ответил я, стараясь скрыть раздражение.
– Я распорядился предоставить вам посадочную площадку в Форте Дин. С вашего позволения, милорд, я направлю вам координаты и процедуру посадки.
– Весьма любезно с вашей стороны, но совершенно не обязательно, – ответил я. – Если не возражаете, я предпочел бы сесть на городском космодроме. Я люблю смотреть достопримечательности тех мест, куда прилетаю. Если не трудно, пришлите за нами водителя.
Осман удивленно моргнул, и я понадеялся, что он не обиделся.
– Конечно, милорд. Сию минуту.
Катрает был основан уже после первой волны колонизации, и в нем не было уродливых сборных домов, созданных консорциумом для быстрого заселения. Все здания строители возвели из белого камня, добытого в горах, под крайним пиком которых и примостился город. Он возвышался над кажущейся бесконечной равниной, прозванной местными Зеленым морем.
Вдали из плоской земли торчали огромные скалы, напоминая острова и разрывая ровный горизонт под небом цвета яичной скорлупы.
Когда мы приземлились, было раннее утро и звезды только начинали прятаться за розовым рассветом. Выйдя из здания вокзала, мы увидели, что на стоянке нас уже поджидают три грунтомобиля без опознавательных знаков. Стюарды забрали багаж и погрузили с помощью нескольких наших телохранителей-гоплитов.
– Какой чистый воздух! – воскликнула Валка, поправляя растрепанные порывом ветра волосы.
– Пахнет совсем иначе, – осматриваясь вокруг, заметил Александр.
До меня вдруг дошло, что обитавший среди облаков принц в своей жизни почти не видел земли и даже скромный по размерам космодром казался ему большим.
– Мальчик, это настоящая земля! – воскликнул Бандит.
Два года бодрствования за время двенадцатилетнего перелета даже не поцарапали краску на имперской гордости Александра, и мой сквайр заметно напрягся, когда норманец назвал его мальчиком.
– Ах, совсем недавно был дождь! Чувствуете? – Бандит набрал полную грудь воздуха. – Все, что нужно, чтобы после полета вновь ощутить себя человеком. – Он хлопнул по плечу Паллино и воскликнул уже на своем родном джаддианском: – Rayissima! – «Красота!»
Он был прав.
Бастьен Дюран с Тором Варро молчали. Первый постоянно проверял свой терминал, не прекращая переписываться с «Тамерланом», второй просто стоял, закрыв глаза. Мне показалось, он что-то напевает себе под нос, и беспокоить его я не стал.
Вскоре мы отправились в путь. Снаружи светлело, мимо проносились белые улицы. Машин на дороге было мало – встававшие рано крестьяне перемещались пешком или на трамваях. Рельсы тянулись почти вдоль каждой улицы. Пару раз над нами промелькнули флаеры. Старик в белом фартуке подметал крыльцо старомодной пекарни. Чуть поодаль женщина расставляла снаружи небольшой книжной лавки дешевые книги в мягких обложках. Пока мы карабкались на холм к возвышавшемуся над городом белокаменному Форту Дин, я оглянулся на космодром. Стартовые площадки напоминали поры на лице великана. Я заметил и огромные зернохранилища, и перерабатывающие заводы, которые наглядно иллюстрировали Гододин.
Расположение планеты между рукавами Стрельца и Центавра делало ее важным перевалочным пунктом для путешественников и торговцев, но ведущей отраслью экономики Гододина было сельское хозяйство. Древние баснописцы зачастую верили, представляя межзвездную торговлю будущего, что корабли можно будет доверху загружать провизией и, скажем, овощи из Маринуса доставлять замороженными в Джадд и наоборот. Несомненно, некоторые особо редкие товары так и отправляют, но баснописцы ошиблись в главном: ни одна планета не смогла стать кормилицей нескольких других. Слишком много времени занимают подобные путешествия. Заплатив круглую сумму, можно перевезти вино, алкоголь и даже чай. В фугах транспортируют домашний скот ценных пород. Но каждая планета так или иначе должна сама заботиться о том, чтобы прокормить себя.
С одним, но весомым исключением.
Зеленое море представляло собой не луга, а сотни квадратных миль полей, где легионы выращивали бромос, генетически модифицированный злак, который не давал миллиардам солдат загнуться с голоду еще со времен Бонифация Самозванца. Бромос был основным источником белка. Указав на зернохранилища и поля, в которых медленно двигалась уборочная техника, я просветил на эту тему Александра.
– Надо бы где-нибудь поесть, – хмуро заметил Паллино. – В форте, кроме сухпайка, ничего не дадут.
– Разве мы не собирались остановиться в консульстве? – спросил принц. – Я слышал, что генерал-губернатор – дальний родственник императора. Николай или как-то так.
– Сначала посмотрим на форт, – ответил я.
Возведенный на отроге горы, Форт Дин возвышался над городом. Он был из того же материала, что и все здания, но отличался простой, характерной для военных построек архитектурой: никаких колонн и арок, только голый камень и бетонные блоки. Крепостная стена служила скорее для красоты, нежели для защиты от захватчиков. Осады, столь обычные в Золотой век Земли, не практиковались со времен изобретения высоковзрывчатых веществ. Цитадель выглядела строго и чисто. Центральный шпиль был из стали и стекла и сиял, словно перламутр с кровавым отливом в лучах утренней зари. Он напоминал копье, дерзко нацеленное прямо на солнце.
Ворота охраняли легионеры в красно-белых доспехах и безликих шлемах. Они пропустили нас внутрь. Наш маленький караван остановился у ступеней цитадели. По обе стороны лестницы выстроились пятьдесят солдат при полном параде. Наверху ждал сэр Амальрик в сопровождении оруженосца и нескольких помощников.
– Приехали, – сказал я Валке, и она убрала руку с моего колена.
Носильщик открыл нам. Дверь откинулась наверх, словно створка раковины моллюска, и я шагнул на бетонированную дорожку. Полы моего плаща тут же подхватил свежий ветер.
Между нашей машиной и сэром Амальриком было, наверное, шагов сто, и я направился к нему. Мне было бы спокойнее, если бы Валка шла рядом со мной, но она предпочитала держаться в стороне во время официальных церемоний. Она не была гражданкой Империи и не хотела, чтобы ее таковой считали. Где-то высоко на стене затрубил корницен, и я подумал, что, возможно, стоило привезти своего, чтобы ответить. Но так было лучше. Я не хотел преувеличивать собственную важность с помощью показной помпезности. Напротив, скромное прибытие давало всем понять, что мне не нужно ничего преувеличивать.
Я оказался прав. Не прошел я и двадцати шагов, как небо вспыхнуло и прояснилось, как днем, и я изумленно замер, устремив взгляд ввысь. Я не сразу вспомнил, что на орбите Гододина была установлена линза, усиливающая мощь солнечного света. Я заметил над горизонтом этот сияющий шестиугольник с тремя едва различимыми в ореоле крыльями. Мне пришлось поспешно замаскировать удивление – слабость – жестом. Сложив большой и указательный пальцы, я дотронулся до лба, губ и груди, изобразив символ солнца. Выставив три других пальца, я поднял солнечный диск к небу, вознося ему хвалу.
Корницен протрубил снова.
По какому вселенскому плану это искусственное солнце засияло в тот миг, когда я ступил на Гододин? Какая ирония была в том, что этот свет отметил прибытие Пожирателя Солнца на планету, которую он впоследствии погубил? Тогда я улыбнулся, а сейчас пла́чу, записывая это. Я дышал воздухом, который делили со мной два миллиарда мужчин и женщин. Воздухом, который я иссушил. Мужчин и женщин смыло огненной волной. А тогда они приветствовали меня одобрительными возгласами и звуком серебряных труб.
– Лорд Марло, добро пожаловать на Гододин, – произнес сэр Амальрик, преклоняя колено, хотя этикет требовал от кастеляна лишь поклониться.
– Мы рады быть здесь, – ответил я, не протягивая руку с кольцом для поцелуя, как ожидал кастелян.
Кольцо Аранаты не было печаткой лорда, а перстень, изготовленный на замену тому, что я выбросил на Эмеше, я не носил. Несмотря на то что император вновь сделал меня легитимным палатином и пэром, а также главой нового, обособленного дома Марло, я не чувствовал себя истинным лордом.
– Прошу, встаньте, – сказал я.
Осман послушался.
– Позвольте представить вам мою спутницу. Доктор Валка Ондерра Вхад Эдда, научный советник Красного отряда. – Я повернулся, позволяя Осману поцеловать Валке руку. – А это Тор Варро. И, – я отошел в сторону, пропуская принца, – мой сквайр Александр.
Я намеренно не назвал его полным именем. Держать происхождение Александра в секрете не было необходимости, но для блага юноши лучше было не бросаться им перед каждым встречным.
– Очень приятно встретить вас всех, – сказал сэр Амальрик, отдавая честь моему сквайру и бегло осматривая телохранителей. Проведя рукой по лысине, он спросил: – Хотите, чтобы вас сначала проводили в комнаты и накормили?
Я помотал головой.
– Мы достаточно отдохнули на корабле. Если ваши люди отнесут багаж, мы сможем прямо сейчас перейти к делу.