Конверт лежит на матовой поверхности стола. Н-н-х-у-у: от конверта или от бланка в нем идет тонкий неопределенный запах. Что я вижу! Волнистые узоры бумаги вписались в волнистую текстуру столешницы. Слабый, невнятный, лиловатый… Нет, словно голубоватый запах. И даже не запах, а малоуловимое напряжение. Отодвигаю конверт дальше… Беру и кладу на полку. Но от него ли все это исходит? Может быть, от темноты за окном? Тушу свет.
Завтра в Дельфы. Тени на потолке беззвучно говорят: "Завтра в Дельфы". Шевелятся черные листья, отражение ветра задувает тайники мыслей. Снится шепот потолка. В зазеркалье окна облизываются две крупные звезды, а третья медленно скользит, кособрюхая, начинает увеличиваться, потом уменьшается… Квлонн… Я открываю глаза: ярко горит лампа, ослепляет, но осязаю: сплю; могу себя ущипнуть, впрочем, уже исхитрялся не раз; поднимаю еще одни веки: вижу, облизываются две крупные звезды, а третья прядает ушами… Еще веки: сплошная синь, кто-то читает инструкцию неслышным, но твердым голосом:
…место трансферации – 1423-й ярус 742-го квадрата в окрестностях чердака сооружения ОИ-16-27 и сетки для игры в бло.
…нужно учесть: на указанном ярусе протекает река Айпейя (осторожно!), за сооружением ОИ-16-27 проходит воздушно-понтонная железная дорога – источник недоразумений и причина несчастных случаев.
Пункт двенадцатый. Прононния разрешены на чердаке сооружения. Быть спокойным. Глубоко не дышать: не исключено вдыхание больших количеств серебристой пыли.
Пункт тринадцатый. При облаве прятаться в густых зарослях карбокрачи между рекой Айпейей и лужком для игры в бло. Дежурные эйхимбурконы оберегают униформу от острых колючек карбокрачи и возле нее не бывают.
Пункт четырнадцатый. Не справлять потребности на чердаке (серебристая пыль, возможность появления новых трансферантов).
Пункт пятнадцатый. Река Айпейя и вентиляционные щели не имеют дна. Ниже первого яруса исчезает отсчет правильных локусов восприятия.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Пункт сто сорок первый. В течение светового дня следует воздерживаться от питания. Поедание душ туземцев осуществлять ночью. Нельзя съедать души целиком! Оставляйте хотя бы 1/10000 долю. Во время так называемых сновидений души аборигенов довольно быстро отрастают за счет подсоединения к своим параллельным жизням.
Что это? Экубе́ка! Тону в огромной реке. В ее русле не вода, не жидкость течет… Плыть в подобном не удается… Оно легче всего, непрозрачно. Падаю. Волны накатывают на волны, и в промежутках раздвинувшихся волн иногда что-то мелькает. Лечу, но плавно, не ускоряясь… А пузыри! Пузыри – волшебные фонари! Среди тёмного блеска мгновенные сны. А – у! Всплываю в Саргассовом море. Но нет! Нет! Не водоросли, не острова. Лишь волны рисуются в волнах. Течет река вперед и назад, вверх и вниз. Творит берега, предметы и воздух, мечты, чувства, желания, образы. Я – река, впереди и позади, вблизи и вдали – везде река, но повсюду разные волны. Волна волне не равна, волна волне – война, волна с волной в волне, волна с волной в реке.
Сон ли это?