Рома как раз закончил составлять очередной дурацкий договор, когда увидел, что ему звонит Роксана.
– Рокси, привет!
– Ром, – голос подруги был каким-то звенящим и пугающе напряженным, – ты сейчас занят?
– Уже освободился. – Что-то в тоне Роксаны подсказало ему, что дело не терпит отлагательств.
– Ром, можешь поехать к нам домой? Какой-то придурок спалил Лу волосы, она ушла, а мне нужно идти к директору разбираться и вызывать родителей этого идиота.
– Выехал, – только и сказал парень, подхватывая портфель.
– Куда это ты собрался? Рабочий день еще… – Андрей строго посмотрел на брата.
– Отвали. У меня встреча, – выпалил Рома первое, что пришло в голову.
Уже через двадцать минут он звонил в дверь под номером семьдесят семь, но никто не открывал. Дернув ручку, парень с удивлением понял, что дверь открыта. Толкнув ее, он вошел в прихожую и тут же услышал тихий, скулящий плач. Помешкав несколько мгновений, Рома разулся и зашел в комнату Лу.
Она сидела на полу, поджав под себя ноги. В руках она сжимала здоровые кухонные ножницы, повсюду валялись ее волосы: черные вперемешку с красными. Она состригала прядь за прядью, сотрясаясь от рыданий. От еще недавно роскошной шевелюры, достававшей до попы, не осталось почти ничего.
– Лу, – тихо позвал Рома.
– Уходи.
Она подняла на него заплаканное лицо, попыталась что-то еще сказать, но вместо слов получились только сдавленные рыдания.
– Тише, девочка моя, тише. – Опустившись на пол, Рома притянул Лу к себе. Забрав из ее вмиг ослабших рук ножницы, он усадил Лу на колени и прижался своим лбом к ее. – У тебя свитер мокрый, – заметил он, проведя рукой по ее спине.
– Плевать, – икнула девушка. – Уйди, я хочу побыть одна.
Она дрожала у него в руках и прятала покрасневшие глаза. Внезапно до парня дошло, что она просто стесняется плакать при нем.
– Не хочешь, – покачал головой Рома. – Это не стыдно – быть расстроенной.
Лу ничего не ответила, только вцепилась пальцами в его плечи и снова заплакала. Он бормотал какую-то чепуху про то, что все хорошо, что он рядом. Ему казалось важным быть с ней, несмотря на то что он совсем не знал, что делать. Он укачивал ее, словно ребенка, а внутри что-то сжималось, когда он видел ее такой расстроенной. Собственная беспомощность раздражала, но Лу, казалось, не замечала ее, пряча лицо у него на груди.
Футболка стала влажной от слез, а Лу со временем всхлипывала все реже, пока наконец не затихла совсем. Все рано или поздно заканчивается, и слезы тоже.
– Хочу умыться.
– Помочь?
– Я сама.
Лу вышла из комнаты, оставив его одного. Он растерянно перебирал рассыпавшиеся по полу пряди, с жалостью вспоминая длинные волосы девушки.
Она вернулась в свежей футболке и с веником в руках и принялась безжалостно сметать волосы в совок.
– Покурим? – немного резко предложила она, закончив подметать.
Рома кивнул и пошел за ней на кухню. Отправив волосы в мусорное ведро, Лу закурила.
– Немного непривычно, но, знаешь, тебе идет. – Он коснулся неровно остриженных прядей. – Правда, парикмахер из тебя так себе.
Она неуверенно коснулась волос, а потом слабо улыбнулась.
– Правда?
– Ты очень красивая, – честно сказал Рома, глядя ей прямо в глаза. – А волосы отрастут, не переживай.
– Я никогда не стриглась, – тихо проговорила Лу. – Мама, когда еще не так много пила, часто расчесывала нас перед сном. Сначала меня, а потом Роксану. И просила никогда не состригать волосы, потому что это красиво. Роксана обрезала их, потому что злилась на мать и не смогла ее простить. А я… У меня рука не поднялась.
В ее глазах снова заблестели слезы. Рома обнял ее, думая о том, как несправедливо то, что все это выпадает на долю такой хрупкой девчонки. Каким же нужно быть уродом, чтобы так с ней поступить. Захотелось вдруг спрятать ее от всего мира, чтобы больше никто никогда ее не обидел. Забрав у нее сигарету, он выкинул ее в окно и повел Лу в спальню. Усадив несопротивляющуюся, все еще дезориентированную девушку на диван, он огляделся в поисках расчески.
– Можно? – он указал на щетку.
Лу растерянно кивнула. Тогда Рома сел за ее спиной и бережно провел по ее волосам. Прядь за прядью, он расчесывал их, медленно и нежно, перебирая. Лу тихонько вздыхала, когда он слишком сильно тянул, но не говорила ни слова. Когда расческа уже скользила как по маслу, он отложил ее в сторону и поцеловал темную макушку.
– У меня голова болит, – пожаловалась Лу.
– Ты много плакала. Тебе бы отдохнуть.
– Ты побудешь со мной немного? – Она сжала пальцы Ромы, с надеждой глядя на него.
– Куда ж я денусь, – фыркнул парень. – Двигайся тогда, давай, – он шутливо подтолкнул ее к стене.
Когда его рука легла ей на талию, Лу вздрогнула. Ей подумалось, что так она никогда не уснет, но, слушая тихое дыхание Ромы, она сама не заметила, как провалилась в сон.
Роксана пришла домой ближе к семи. В квартире было тихо, а в прихожей валялись мужские кроссовки. Приоткрыв дверь, она увидела Рому и Лу, лежащих на диване. Сестра спала, свернувшись клубочком, а парень гладил ее по волосам, что-то читая в телефоне.
– Ром. – Она жестами показала ему, чтобы вышел к ней.
Рома вошел в кухню как раз в тот момент, когда Рокса доставала из шкафчика бутылку виски. Поставив на стол два стакана, она вытащила из холодильника колу и поставила на плиту кастрюлю с супом.
– Есть будешь? – спросила она.
– Не хочу, – отмахнулся Рома.
– Я тоже.
Убрав суп обратно, девушка разлила спиртное по стаканам и выпила, закусив очередной шоколадкой от Кропоткина. Рома последовал ее примеру. Некоторое время они просто молча курили, а потом он все же спросил, что случилось.
– Это какой-то маразм, – сказала Рокса, отламывая кусочек от шоколадки. – Я попросила ее отнести Кириллу учебник, а там был этот мудак Алехин. Оказывается, он уже давно цепляется к Лу. Она мне не говорила, но Кирилл и Ваня сказали, что у них были какие-то контры раньше.
– С чего бы это вдруг?
Рома был удивлен. Когда он сам был школьником, мальчики могли, конечно, подергать за косички или под юбку заглянуть, но не поджигать же.
– Там какая-то мутная история, – отмахнулась Роксана. – Он начал распускать о ней слухи, она с ним подралась…
– Ну, это в ее стиле. – Рома усмехнулся, вспомнив первую встречу с Лу.
– Короче, он еще в пятницу пристал к ней, чтобы она ему какие-то ответы к контрольной дала. Она его послала, и они поругались. Оказывается, Кирилл еще тогда вмешался. А сегодня этот малолетний уголовник разозлился из-за двойки и решил, что будет очень смешно поджечь Лу волосы. Хорошо, там оказался Кирилл и потушил ее, а потом привел этого урода ко мне.
Роксана со злостью затушила бычок, снова и снова тыкая его в пепельницу, представляя на ее месте лицо Толика. Ей все еще не верилось, что Кирилл, к которому она относилась весьма прохладно, скрутил друга и привел к ней, чтобы они вместе пошли к директору. Только благодаря ему Лу отделалась легким испугом и короткой стрижкой.
– Твой брат… Знаешь, – вдруг сказала она Ромке. – Мы не особо ладим с ним, но он мне так помог. Рассказал директору про все выходки этого урода и подтвердил, что он цеплялся к Лу. Даже отцу вашему позвонил, чтобы припугнуть.
– Ну и правильно. Этот ваш Алехин взрослый уже, на него и заяву написать можно. А еще морду для профилактики набить.
– Я просто была в таком шоке, думала только о Лу… Хорошо, что ты смог к ней приехать. А Кирилл со всеми разговаривал и все такое.
Вспомнилось, как школьник спокойно, но уверенно заступался за Лу перед родителями Толика, а потом потребовал перевести его в другую школу. Пригрозил скандалом. Когда те стали спорить и говорить, что парень просто глупо пошутил, он позвонил Андрею Андреевичу, который всего парой фраз поставил их на место. Вопрос о переводе решился мгновенно, а Роксане они настоятельно предлагали моральную компенсацию, от которой она не стала отказываться.
Еще утром она думала о Кирилле только как об избалованном мальчишке, который пытался вытрясти из нее хорошую оценку, а сейчас в ее глазах он стал мужчиной, который поддержал ее в такой трудный момент. Когда все закончилось, он как-то совсем по-взрослому похлопал ее по плечу и предложил проводить домой. Роксана отказалась, но чувство благодарности переполняло ее.
– Как Лу? Была очень расстроена?
– Ну, когда я пришел, она стриглась и плакала. Я уложил ее спать. – Рома сжал все произошедшее до двух предложений. – Поверить не могу, что в нашей школе учатся такие кадры.
– И не говори. Зла не хватает.
Роксана все время прокручивала в голове тот момент, когда Кирилл и Ваня притащили к ней упирающегося парня, и разговор с директором. От мысли о том, что Кирилла могло не оказаться рядом, становилось не по себе. Волосы вспыхивают мгновенно.
Сердце сжималось от жалости к Лу. Она часто украдкой замечала, как бережно та распутывала длинные пряди, расчесываясь по пять раз на дню. Рокса прекрасно понимала, почему она ими так дорожит. В отличие от старшей она помнила куда больше хороших моментов, связанных с их никчемной матерью.
– Ты знаешь, Лу не всегда была такой, – вдруг сказала она. Ей почему-то показалось важным, чтобы Рома узнал это. – Когда она была ребенком, она напоминала солнышко. Теплая, улыбчивая… А сейчас она будто закрылась в себе и никого не подпускает.
– Неправда, – возмутился Рома. – А я?
Он сказал это и сразу понял, о чем говорила Рокса: как бы ни старался он расположить Лу, как бы ни пытался приблизиться к ней, она все равно оставляла между ними дистанцию, прячась за насмешками и колкими фразочками. И это чувствовалось, просто ему не хотелось этого признавать.
– Ладно, и что нам с этим делать? – спросил он.
– Тебе оно надо? – спросила подруга слишком серьезно для четвертого стакана.
– Да, – не задумываясь выпалил Рома. – Я еще никогда не встречал такую девушку.
Роксана только глаза закатила:
– Ром, вот давай честно, что тебе от нее нужно? Она вообще не в твоем вкусе, разве нет?
Виски располагал к откровенности. Хотелось говорить и спрашивать.
– С ней я чувствую себя живым, хотя порой хочется ее придушить.
– Бывает, – хихикнула Рокса.
– Кстати, а ты сейчас с кем-нибудь встречаешься? – невпопад спросил Рома.
– Нет, а что?
– Помнишь Женьку?
Роксана нахмурилась, напрягая память.
– Того патлатого дрыща? – скривилась она.
– Воу-воу, детка, теперь это иной Женя. Он теперь качок. Услышал о тебе и та-а-ак воодушевился.
– А ты давно ли в сводники записался?
– Цыц, женщина, я тут тебе жизнь налаживаю, а ты как всегда…
Лу проснулась от того, что ей стало жарко. Попытавшись сесть, она потерпела неудачу – на ней лежала чья-то тяжелая и очень горячая рука. Несколько секунд ей понадобилось для того, чтобы понять, что она уснула в объятиях Ромы. За окном было темно – видимо, прошло немало времени.
Голова была тяжелой от недавних слез, а в горле сухо. Ужасно хотелось пить. И еще было невыносимо жарко. Они спали на покрывале, в одежде, укрывшись не пойми откуда взявшимся пуховым одеялом. Лу тихонько завозилась, пытаясь вылезти так, чтобы не разбудить Рому, но он все равно проснулся.
– Ты куда? – сипло спросил он у ее затылка. Рука на ее талии сдвинулась, прижимая ближе.
– Я хочу пить, – отчего-то шепотом сказала она.
Парень что-то сонно проворчал, а потом сел и потянулся к тумбочке. Молча вручив ей стакан с водой, он плюхнулся на диван и уставился на нее.
Осушив стакан, Лу хотела было перегнуться и поставить его назад, но Рома поймал ее за руку. Забрав у нее стакан, он отставил его в сторону и сплел свои пальцы с ее.
– Почему ты тут?
– Ты уснула, а потом пришла Роксана, – парень поморщился. – Она была такая злая и расстроенная… Мы решили выпить.
– Она разрешила тебе остаться?
– Она напилась и ничего уже не могла решить, – фыркнул Рома. – Я уложил ее спать и тоже решил остаться. Я ж на машине приехал. Ты не против?
– Да нет, наверное, – неуверенно проговорила Лу.
Рома лежал в ее кровати. И пусть он был одет, ее внезапно охватила какая-то робость. Она год спала в одной постели с Ником, и явно не в джинсах, но никогда она не испытывала такого смущения, как сейчас. Ей захотелось привычно спрятаться за волосы, только вот их не было. Неловко тряхнув головой, она замерла.
– Все в порядке? – Рома чуть сжал ее руку.
– Жарко, – только и смогла сказать она.
– Мне тоже. – Парень снова сел и, отбросив край одеяла в сторону, стянул с себя футболку, а потом штаны и носки. Бросив все это на пол, он снова лег. – Так гораздо лучше.
Глаза привыкли к темноте, и Лу увидела, что он улыбается.
Она впервые видела Рому без одежды. Он был крепким и подтянутым, местами даже рельефным. Захотелось провести рукой по его коже, но она не решилась. Вместо этого она завела руки за спину, расстегивая лифчик. Не глядя на Рому, Лу вытащила его из-под футболки и бросила на пол, а потом не без трудностей избавилась от узких штанов. Сразу стало прохладнее.
– И правда, лучше.
Она много раз представляла этот момент, когда они останутся вдвоем и снимут ненужную одежду. Лу знала, что такое секс, она хотела этого, думала о том, как это могло быть у нее с Ромой. Но ни в одной из ее фантазий ей не было так странно. Словно тесно в своем собственном теле, как будто оно вовсе не ее. Ухватив пальцами края футболки, она хотела было стянуть и ее, но Рома почему-то ее остановил.
– Если ты ее снимешь, мне снова станет жарко, – предупредил он со смешком, накрывая ее руку своей.
– А, разве? – никогда в жизни Лу не чувствовала себя так глупо.
– Подумала, что я так ненавязчиво собираюсь тебя совратить? – улыбнулся он. – После сегодняшнего, когда за стенкой спит твоя сестра? Нет, мне правда было жарко.
Лу не нашлась с ответом и легла на бок, спиной к нему. Пора было признать, что она ничего не понимает в отношениях, не имеет никакого представления, как люди делают это. Как они понимают друг друга с полуслова, как улавливают намеки и полутона. Никто не давал ей руководства «Что делать, если ваш парень почти голый лежит в вашей кровати». Она была так растеряна, что даже и не вспомнила о том, что случилось днем.
– Эй, ты обиделась? – шепотом спросил Рома, прижимаясь к ней. – Я же пошутил.
– Я запуталась, – призналась Лу. – Понятия не имею, что делать.
Она сказала это так жалобно, что все насмешки выветрились из головы. И хотя Рома не совсем уловил суть ее фразы, он понял, что она расстроена. Возможно, дело было в том, что он все еще был немного пьян. А может, и не немного.
– Лу, – прошептал он, проводя рукой по ее волосам, а второй прижимая ее еще крепче, – что не так?
Ничего не ответив, она заерзала, а потом повернулась к нему лицом. Его ладони хаотично гладили ее по спине, то и дело натыкаясь на острые крылья лопаток, а Рома смотрел на нее с такой нежностью, что чувство тесноты внутри стало совсем невыносимым. Вспомнилось, как он сжимал ее в объятиях, шепча слова утешения, пока она плакала, состригая прядь за прядью. Глаза снова защипало.
– Я… – Она сама не понимала, что собирается сказать. – Ты… Ты очень хороший.
– Повезло тебе, правда, красотка? – прищурился парень.
– Я не знаю, как люди ведут себя в отношениях, – вдруг выпалила Лу. – Не умею отвечать на сообщения, не умею принимать комплименты или говорить приятные вещи, не знаю, как себя вести, когда ты весь почти голый лежишь тут со мной… Я ничего не знаю.
Сказав все это, она сама испугалась своей откровенности и уткнулась лицом в его плечо, теплое и такое уютное. Сердце колотилось, как сумасшедшее, от страха. Она боялась, что он рассмеется или скажет что-нибудь такое, что ей станет еще хуже. Но вместо этого он поймал ее за подбородок, заставляя поднять лицо.
– Признание проблемы – первый шаг на пути к ее решению, – неожиданно серьезно сказал Рома. – Я научу тебя всему, чему захочешь, только перестань все время прятаться.
Сказав эти слова, он понял, что так и будет. Пускай она колючая, пусть у нее куча заморочек и вообще характер не сахар. Когда она прижималась к нему так доверчиво, глядя на него своими серыми, будто омут, глазами, он был готов сделать для нее все.
– Кстати, а почему тебя так смущает, что я весь почти голый? – процитировал он позабавившую его фразу. Не лучший момент для шуток, но невозможно было удержаться, когда внутри тебя полбутылки виски.
Лу молчала, плотно сжав губы, наверное, целую вечность. Так долго, что Рома уже пожалел, что не откусил себе язык.
– Я еще никогда… – Даже ночная темнота не могла скрыть алые пятна на щеках девушки. – Никогда не занималась сексом, – выдавила в конце концов она.
– Этому я тоже тебя научу, – пообещал Рома, целуя ее в висок. – Это будут самые приятные уроки в моей жизни.