В жаркий летний день в кабинетах отделения полиции было нечем дышать.
Следователь, майор Сергей Владимирович Горбатов, высокий и слегка сутулый, с жидкими светлыми волосами, мокрыми от пота, постоянно протирал стекла очков в тонкой оправе, которые надевал скорее для солидности. Казалось, жара выжимала пот из всех пор, и он скатывался со лба, бежал по тонкому длинному носу, лез в глаза, вызывая жжение, и капал на острый подбородок. Кондиционер, гудевший, как боевой корабль, не справлялся со своими обязанностями и с большими потугами извергал жалкую струю прохладного воздуха.
Сергей Владимирович дал себе слово не чинить его за свои деньги, но чувствовал, что «клятву» придется нарушить.
Радовало одно: в городе пока было все спокойно, ни одного убийства за неделю, и Горбатов, обремененный семьей (жена Мария подарила ему троих сыновей, и старший уже оканчивал школу) подумывал о поездке в какой-нибудь санаторий со своими домочадцами.
Погруженный в свои мысли (он перебирал в памяти лучшие санатории на побережье), он не обратил внимания на худенькую черноволосую девушку, которая робко вошла в кабинет.
– Сергей Владимирович? – ее звонкий дрожащий голосок вернул следователя к действительности, и он вскинул голову:
– Вы ко мне?
– Да, если вы следователь Горбатов. – Она вдруг покраснела. – Или я не туда попала? Но на двери написано…
– Все верно написано, – кивнул майор. – Садитесь и рассказывайте, что привело вас сюда в прекрасный летний день.
Она сжимала и разжимала пальцы на маленьких белых руках.
– Может быть, то, что я скажу, покажется вам бредом, но, уверяю, все это правда. Я нормальный человек, мне ничего не показалось.
Горбатов вздохнул:
– Лучше расскажите все с самого начала, иначе я вообще не смогу ничего подумать.
Девушка наклонила голову, как прилежная ученица, и Сергей поймал себя на мысли, что она очень хорошенькая: правильные черты лица, голливудские скулы, пухлые губы… В общем, красотка.
– Даже не знаю, с чего начать, – робко произнесла посетительница, и майор взял ручку:
– Прежде всего представьтесь. И скажите, где вы работаете.
– Я Кира Николаевна Иванова. – Она вдруг улыбнулась, тоже робко. – Фамилия такая распространенная, многих смешит. А работаю археологом в нашем институте археологии.
Горбатов удовлетворенно кивнул:
– Так, первый шаг сделан, Кира Николаевна. Теперь излагайте, что привело вас ко мне.
Она сжала кулачки:
– Видите ли, товарищ… гражданин следователь….
– Сергей Владимирович, – подсказал ей Горбатов.
– Сергей Владимирович, – покорно повторила девушка, – у меня была… есть… теперь даже не знаю, как сказать, подруга Марина Заломова, тоже археолог. Не так давно она стала жаловаться на сердце, а ей всего двадцать семь лет. – Она развела руками. – Хотя это, наверное, неважно. Но, понимаете, Маринка воспитывалась в детдоме, а там, как говорится, сам себе режиссер, ну, в том смысле, что ты никому не нужен. Вот и привыкла она на многое не обращать внимания, в том числе и на боль. Я это к тому, что, может быть, сердце у нее давно болело, да только к врачам Марина не ходила.
Майор сделал сочувственное лицо:
– Скорее всего, вы правы. Так и бывает в жизни.
– Да, – закивала Кира. – Неделю назад она позвонила мне и попросила приехать: у нее сильно болело сердце. Я, конечно, засобиралась, но перед этим сказала, чтобы подруга вызвала «Скорую». Марина заверила меня, что так и сделала. Я вызвала такси, но мы попали в пробку. – Девушка слегка побледнела. – Знаете, в четыре часа у нас всегда пробки – час пик. В общем, когда я к ней приехала, мне никто не открыл. Я подумала, что Марину забрали в больницу, но на следующий день мой начальник объявил о ее смерти. – Руки Киры затряслись, и она сжала пальцы. Сергей видел, как расписные ноготки впились в кожу ладошек. – Как рассказала ее соседка, Марина, наверное, боясь, что потеряет сознание, оставила дверь открытой, и врач нашел ее уже мертвой.
– Понятно. – Майор забарабанил ручкой по столу.
Девушка вздрогнула:
– Вы не думайте, я не тяну время, эти подробности очень важны. Позавчера Марину похоронили… А сегодня… – она глотнула. – А сегодня я ее видела…
Сергей подался вперед:
– Видели покойницу?
Кира замялась:
– Я понимаю, это странно звучит… Но, поверьте, я совершенно нормальная.
Майор щелкнул длинными пальцами:
– Где вы ее видели?
– На Суворовской, – пояснила Кира, – Марина выходила из машины.
– Вы убеждены, что вам не показалось? – поинтересовался Сергей, не повышая голос. – Впрочем, существуют люди, похожие друг на друга как две капли воды.
Девушка замотала головой:
– Нет, нет, это была Марина… Впрочем, вот. – Она достала из маленькой сумочки мобильный и включила видео. – Смотрите…
Майор увидел белую машину, марку которой сразу не определил. Из нее вышла высокая худая девушка в белой юбке и синей футболке и направилась к магазину. Неожиданно она обернулась, и ее вытянутое лицо хорошо запечатлелось на ролике: напряженное, суровое, со складками возле губ.
– Она вас видела? – поинтересовался следователь, возвращая Кире телефон.
Девушка покачала головой:
– Не думаю. Скорее всего, нет.
Горбатов вздохнул, отмечая, что в кабинете становилось все жарче и жарче:
– Кира Николаевна, вы присутствовали на похоронах?
– Ну конечно. – Посетительница взглянула на него с изумлением. – Как же я могла…
– Я к чему это спрашиваю? – пояснил следователь. – Вы наверняка видели свою подругу в гробу…Тогда у вас не возникло мысли, что это не она?
Кира захлопала накрашенными ресницами:
– Но я об этом не думала… Разве у нас возникают такие мысли, когда мы приходим на похороны? Кто еще должен лежать в гробу, как не тот, кого мы хороним, верно? И потом, – она замялась, – я боюсь покойников, поэтому и в лицо ей почти не смотрела. Цветы положила – и все.
Сергей улыбнулся:
– Ясно. И все же я уверен, что вы ошибаетесь. Эта девушка, – он указал на телефон, – просто очень похожа на вашу подругу, но не она. Кроме вас, на похоронах были и ваши коллеги. Они почему-то не заметили ничего такого.
Кира достала из сумочки платок и стала мять его в руках.
– Но вы можете проверить мои показания. Я слышала, есть такая программа… Она сравнивает людей на снимках и выдает результат – одно это лицо или нет. Я принесла вам фотографию. – Кира снова открыла сумочку и достала снимок. – Давайте я сброшу вам это видео, а ваш эксперт все проверит. Я буду рада ошибиться.
Щуплая фигурка девушки выражала такое отчаяние, что Сергей согласился:
– Ну хорошо, давайте.
Он сообщил свой номер, и Кира быстро переправила видео.
– А чем конкретно занималась ваша подруга? – спросил майор, чтобы еще о чем-то спросить. Он почему-то был уверен, что их эксперт Саша Бубликов даже и заниматься этим не станет. У них трупы, а тут такая ерунда.
Кира улыбнулась:
– Мы работали в развалинах имения Николая Савина. Вы же знаете, что за городом его усадьба?
Сергей кивнул. О корнете Савине знали почти все полицейские Пригорска, а его мошенничества разбирались в школе полиции и на юридических факультетах.
– Конечно, мне известно о нем.
– Марина мечтала найти те бриллианты, которые Савин якобы замуровал в стену подвала, и оставить себе, – продолжила девушка. – А знаете зачем? Вовсе не затем, чтобы поправить свое материальное положение таким способом. Она постоянно навещала детей в детдоме, делала пожертвования… Недавно директор сказал ей, что у талантливого мальчика Андрюши Сомова, родители которого погибли в автокатастрофе два года назад, обнаружили лейкоз. Мальчик нуждается в срочной операции в Германии, но директор нигде не мог найти спонсора. Так вот, Марина мечтала продать бриллианты, чтобы оплатить операцию.
– Что ж, весьма благородно, хотя и противозаконно, – заметил майор и, встав, подошел к окну. – Кира Николаевна, я обещаю вам, что поговорю с нашим экспертом, и мы сделаем все, что в наших силах. Ваш телефон у меня есть, я обязательно позвоню. Договорились?
Кира опустила глаза:
– Да, конечно. Только очень прошу вас во всем разобраться. Я не ненормальная…
– Я же пообещал. – Сергей поморщился.
Работы было и так невпроворот, и заниматься чем-то сверх не хотелось. Однако он привык держать слово… Придется идти на поклон к Бубликову.
– Я очень надеюсь. – Кира раздвинула уголки губ и направилась к двери.
Сергей проводил ее утомленным взглядом и взял фотографию Марины.