Сыр я, конечно, не принесла. Но Ворон не требовал. Когда я упала на кровать, он просто подлетел, усевшись рядом.
– Кар-ра, – раздалось рядом. – Что ты наделала?
Я и сама не знала, что наделала. И я даже не о договоре с Лексом, эта клятва не была самой страшной.
Я о своём поведение. Все должно было идти не так, но он сам выводил меня, провоцировал. Был слишком добр, подходил слишком близко.
Я просто пыталась контролировать ситуацию… А в итоге поругалась с самым страшным человеком королевского двора. Лучше бы осталась в тюрьме.
От воспоминаний об Артуре и крысах, я вздрогнула.
– Не время для отчаяния, – сказала сама себе, и Ворон одобрительно кивнул.
– Прости меня…
– Главное, чтобы с тобой все было хорошо.
– Я добуду тебе еду, обещаю.
– Не рискуй собой.
– Не думаю, что грозный охотник убьет меня за маленький кусочек сыра.
Я улыбнулась и погладила Ворона. Немного успокоившись, стала вспоминать историю, которую сочинил для меня охотник.
Все было понятно и логично. Предстать пред двором было не так страшно, меня могла выдать только моя аура.
Наш король не интересовался жалкой воровкой и позволил охотнику самому выбрать наказание для меня.
Аристократы вряд ли запомнили мое лицо во время пожара, а допрашивал меня Лекс сам.
Камнем преткновения станет моя сущность, я знала это, но все равно вздрогнула, представив, что охотник будет изменять ауру.
Я знала, как это происходит – Кир уже прятал мою ауру. Но то был Кир, ему я доверяла, а вот охотнику – едва ли…
Лежа в кровати и обдумывая, что делать дальше, я почти задремала, но из сна меня вырвал резкий стук внизу.
Дергаться от любого шороха – тюремная привычка. Но кто пришел к охотнику? Мне было очень любопытно.
– Кар-ра, сиди в комнате, тебя могут заметить, – взволнованно просил фамильяр.
Но я была бы не я, если бы не встала с кровати и не отправилась подслушать и подсмотреть.
Еще с детства я была любопытной, это было моим даром и проклятьем одновременно. Приоткрыв дверь, я прислушалась к звуку шагов, и сердце остановилось, когда я услышала голос и поняла, кому он принадлежит.
***
Кара ушла, оставив меня сидеть и перебирать события прошлых лет в голове. Меня задели ее слова о моем богатстве. Ее разочарование больно меня кольнуло.
А ее намеки о невыгодном браке со мной, испортили настроение окончательно. Да, она была права.
Для семей аристократов мы не были идеальной партией для брака, и обычно, ради брака с определенной девушкой, приходилось долго торговаться и платить просто немыслимые деньги.
Магия тьмы – та, которая защищает людей, пугала их до дрожи в коленях. Мои финансовые дела на самом деле были не так хороши, я заплатил огромную цену за двух своих бывших невест и еще большую – за молчание.
Когда убили Арину – первую невесту, мне сообщили, что она покончила с собой. Не выдержала давления, из-за нашего предстоящего брака.
Я готов был грызть землю, терзал себя.
– Ты не сделал ничего дурного, – говорил мне король, заставляя искать новую невесту, и только под его давлением я согласился.
Это было ошибкой. Моя магия слишком сильна и избирательна. Подобрать невесту было слишком сложно. Большинство из них не могло выдержать и пары минут наедине со мной, они испытывали дискомфорт, сами того не осознавая, и чаще всего старались отдалиться.
Месяцы поиска, и ни одна девушка не могла принять мою тьму. И все это время я знал, что на этом свете есть женщина, идеально подходящая мне, но гнал эти мысли прочь.
После череды неудач, король подобрал для меня партию.
Девушку звали Тресса. Она была не из богатой семьи, но с интересной особенностью.
Ее аура была невосприимчива к чужой магии, такое явление слишком большая редкость и настоящий подарок короля.
Ее родители получили приличную сумму, а я невесту: кроткую и послушную. Она боялась меня, но моя магия ей не вредила. Все было хорошо, я верил, что это мой шанс начать нормальную жизнь, создать семью, а главное… То ради чего охотник женится – обуздать магию, разделив тьму с супругой.
Ведь тьма – дама коварная, и управлять ею слишком сложно. Тьму необходимо разделить и передать наследнику, до того, как она начнет выплескиваться и выйдет из-под контроля.
Я наивно полагал, что проблема решена, ровно до того момента, пока не нашел Трессу с перерезанным запястьем и ножом в правой руке.
«Она покончила с собой!» – была первая мысль, которая быстро развеялась. Тресса была очень покорной и послушной, она ни разу не жаловалась, радовалась подаркам, как ребенок.
Однажды, с румянцем на щеках, принимая сверток с новым платьем, она сказала: «Я думаю, у нас все получится».
«Почему она это сделала?»
Вопрос отпал сам собой. Ведь я прекрасно знал, что она была левшой.