Компьютер пискнул некстати. Игорь уже завис над ней, опираясь на колено и локоть, готовый войти в ворота рая, сладострастно распахнутые перед ним, как раздался тихий «тинь» нового сообщения. Конечно, он даже ухом не повел. Кто, в такой ситуации, обратит внимание на какой-то там «тинь»?
И когда, уже после, Марго угнездила голову в ложбинку под его ключицей, щекоча лицо пушистыми кудряшками – он не вспомнил о нем. И когда она вышла из душа, такая легкая и свеженькая, в полотенце, которым прикрывалась лишь спереди, полагая, что сзади ее не видно – знала ли, о коварная, что зеркала на дверце шкафа и в конце коридора, сговорившись, ведут прямую трансляцию ее оголенных тылов? – казалось, совсем забыл. Какое уж там «тинь», когда она, стоя у трюмо и совсем не заботясь о слетевшем полотенце, решила расчесать волосы? Когда он, сидя на кровати, притянул ее к себе на колени, а она, развернувшись, обхватила его ногами, потом толкнула на спину, начиная вторую серию, не менее увлекательную, чем первая? Нет и нет. Он вспомнил о сообщении гораздо позже, когда она уже оделась.
– Черт, – вздохнул Игорь.
– Что там? – спросила Марго, пытаясь совладать с растрепанной гривой.
– Пришел отчет от Курицыной, по строительной компании. Двадцать четыре замечания!
– Ого! Первый аудит?
– В том то и дело, что не первый. Проверяет их третий год, и раньше замечаний не было.
– А в этом году что случилось?
Игорь изогнул брови дугой, сложил губы гузкой и, изображая Курицыну, запищал:
– Ну, Игорь Сергеевич, ну так получилось. Первый год у меня начался роман, второй год я была в депрессии, потому что роман закончился. А третий год я спокойно работала, поэтому там будет немножко замечаний. Я вам вечером все пришлю, вы не беспокойтесь.
Марго рассмеялась, откинув голову.
Какая же у нее изящная шейка, с чувственной ямочкой, которую хочется поцеловать. Как он понимал сейчас беднягу Курицыну, даже злиться на нее не мог. Прошло всего три недели с той первой ночи, а ему казалось, он с Марго всегда, и каждый раз – словно впервые. Проблемы на работе отошли на второй план и казались незначительной суетой. Делал что-то на автомате, а все мысли – о ней. Сам не ожидал, что так крышу сорвет.
– Все же странно. Я, когда работаю, полностью сосредотачиваюсь, – заметила Марго. – Как можно не увидеть двадцать четыре нарушения за два года проверок? Что за каша должна быть в голове?
– Считаешь, Курицына дура?
– Нет, – замахала руками Марго. – Нет, в том-то и дело. Она умненькая. Потому я и удивляюсь.
Игоря что-то больно кольнуло в сердце. Она удивляется, жестокая и прекрасная.
– Сколько у тебя было мужчин, до меня? – неожиданно спросил он.
Марго уставилась на него, открыв рот, потом свела брови, закатила глаза вверх, что-то забормотала и начала загибать пальцы.
– Эдика считать? – невозмутимо спросила она.
– Что?! Какого еще Эдика, Нахова? Все знают, что он – голубок.
– Как ты его назвал? – расхохоталась Марго.
Игорь кинул в нее подушкой, и с трудом собранная прическа снова растрепалась.
– Ах так?! – Марго перешла в наступление, вскоре была пленена и повержена на кровать. – Нет, Игорь, уже поздно. Я обещала сегодня ночевать дома. Пусти, – взмолилась она.
– Пущу, если пообещаешь приехать на дачу на Девятое Мая.
Марго посмотрела на него вопросительно.
– Нет, слишком рано. Тем более, я обещала провести вторые праздники со своими. Они уже забыли, как я выгляжу. Вот я сегодня приду, а они меня не узнают, точно тебе говорю. Подумают, что это Свидетели Иеговы, и не откроют.
Она вывернулась из его объятий и вскочила.
– Я тебя отвезу, – решительно сказал он.
Марго уже села ужинать, когда раздался звонок в дверь. Бабушка пошла открывать, послышались возгласы, смех, и на кухню вошел… Игорь. Мама ойкнула, у Марго изо рта выпала макаронина. Он представился, бабушка пригласила его к чаю, и он, разумеется, не отказался. Впятером на тесной кухне было не повернуться, и его посадили вплотную к Марго.
– Э-э, а ты как тут? – промямлила она, не находя слов. Они расстались возле подъезда полчаса назад, и ничто не предвещало его вторжения.
– Ты знаешь, я тебе говорил. Когда мне что-то нужно – я иду напролом, – прошептал он ей на ухо.
Мама выбежала переодеться, бабушка, всегда прекрасно выглядящая, нарезала тортик, что принес гость.
– Мария Федоровна, много о вас наслышан, – заявил Игорь. – Наконец-то удалось познакомиться. Я ведь с Марго только из-за этого.
– Из-за чего? – испуганно спросила бабушка.
– Из-за вас. Всегда хотел узнать вас поближе.
Он привстал и поклонился. «Хорошо, что у нее есть чувство юмора», – подумала Марго, замирая. Бабушка погрозила ему пальцем и хотела сказать что-то, наверняка бы вогнавшее Марго в еще большую краску, но тут явилась мама в новом, дубайском, платье. Игорь непринужденно поднялся. Так он делал каждый раз, когда кто-то из старших женщин входил или вставал из-за стола. Производил впечатление.
Мама позвала всех переместиться в зал, где Марго быстро накрыла стол, а бабушка достала фарфоровый чайный сервиз. Весь вечер Игорь интересовался наукой, педагогикой, шутил и был на высоте, всех очаровал и в завершение пригласил на дачу, праздновать День Победы. Возражения отскочили от него как от стенки горох, и он не успокоился до тех пор, пока не получил безоговорочного согласия. После чего расцеловал дамам ручки, и откланялся.
– Какой хороший мальчик, вежливый, – воскликнула бабушка, как только закрыла за Игорем дверь.
– Интеллигентный молодой человек, – подхватила мама. – И такой симпатичный, прелесть. Есть в нем что-то испанское, что-то от тореадора, такой гордый профиль. А какой модный!
– Какой образованный! – вторила ей бабушка.
Обе они умиленно смотрели на Марго с мечтательными улыбками, мама даже слезу пустила.
– Дамы, не сморкайтесь в шторы, – грубовато пошутила Марго, дабы перебить сентиментальный настрой своих близких. – Ничего торжественного не происходит. Просто бойфренд зашел в гости.
– Ладно, дочка, не смущайся. Что же ты не говорила, что он такой замечательный? Какая скрытная. Он твой начальник, да?
– Да, мам. Он партнер.
– Какой интересный у тебя партнер! – хихикнула мама. – Ну, расскажи про него. Как получилось, что такой душка – и не женат?
– Мам!
– Таня, не дави на ребенка, – подоспела на помощь бабушка. – Рита, давай, помоги. Отнеси чашки на кухню, и спать. Поздно уже.
Марго готова была не только чашки отнести, но и намолоть кофе на месяц, посадить семь соток розовых кустов и перебрать грузовик фасоли – лишь бы от нее отстали. Надо же, как возбудились, будто парня никогда не видали. Ну да, она их не баловала, конечно, такими вот гостями. И этого не звала. Явился без приглашения, кокетничал тут. Зачем? Знакомство с родителями для него ничего не значит? Это она, Марго, устарела, раз считает, что такие вот представления устраивают люди, у которых серьезные намерения? Или… Неужели Игорь вправду так сильно увлечен? Через три недели отношений готов знакомить ее семью со своей. Это же странно, разве нет? Это же очень рано, чтоб не сказать преждевременно. Разве она не дала ему понять, что еще не готова?
Марго вздохнула. Он ей очень нравился, но… Она знала за собой одну странность, которая очень ее беспокоила. Увлекаться ей и раньше приходилось, и не раз. Очень бурные случались романы, со слезами, соплями, и клятвами в вечной любви. Только вечность заканчивалась недели через две-три. Розовые очки, столь необходимые для романтических отношений, почему-то слетали с Марго слишком быстро, и меньше чем через месяц она начинала видеть своего избранника в самом, что ни на есть, реальном свете. И выяснялось, что он, как мама говорит, «то дурак, то жлоб, то лох». Интерес пропадал, и она давала кавалеру отставку.
Но сейчас так не будет. Она знает Игоря давно, и уважает его. Если уж, и правда, думать о браке, то он – самый подходящий вариант. Из-за уважения, ведь именно на нем должна строиться семья. По крайней мере, в этом Марго была уверена. Значит, даже если первоначальный интерес угаснет, она все-равно останется с Игорем. В теории. А чтоб узнать, как будет на практике – нужно время.