Не успела я переступить порог дома, как мне в лоб впечаталось что-то слизкое и мерзкое. Заверещав от неожиданности, я отскочила в сторону и сбила с ног Перпетую Арнольдовну. Мы упали на пол. Старушка каким-то чудом очутилась сверху, и ее лицо оказалось почти передо мной. Оно было все в фиолетово-синих кровоподтеках и царапинах.
– Кто вас избил?! – нервно воскликнула я, вскакивая и поднимая Перпетую Арнольдовну на ноги.
– Ха, – азартно воскликнула она, чем повергла меня в шок, – а я говорила, что смотрится реалистично, – повернулась она к детям.
Я непонимающе воззрилась на них и заорала:
– Что с вами случилось?
Лица детей были не лучше, чем у Перпетуи Арнольдовны. От вида ужасающих царапин у меня застыла в жилах кровь, и я пошатнулась. Чувствуя, что ноги отказываются меня держать, я начала медленно оседать на пол.
– Мама, спокойно, – кинулся ко мне Тимка.
Я посмотрела на ужасающую рану у него на шее, которая тянулась от уха до кадыка, и потеряла сознание. Будто сквозь туман я услышала плач сына и мгновенно пришла в себя.
– Мамочка, я не хотел, чтобы так получилось, – рыдал Тима, обнимая меня за шею.
– Саша, мы не нарочно, – вторила ему Юлька. – Это ведь не по-настоящему.
Голова раскалывалась. С трудом приподнявшись на локтях, я взглянула на плачущих детей. От слез их лица превратились в разноцветное месиво. Я непонимающе нахмурилась, чувствуя, как каждое движение отдает острой болью в районе затылка, и строго спросила заплетающимся языком:
– Что здесь происходит?
Дети наперебой начали что-то объяснять, широко размахивая руками, но от пульсирующей боли в голове я не могла понять ни слова.
– Стоп! – с трудом рявкнула я. – Один кто-нибудь пусть объяснит.
Оказалось, что у Перпетуи Арнольдовны есть подруга, которая работает гримером в театре. Решив поразить детей чем-нибудь интересным и необычным, Перпетуя позвонила приятельнице и попросила приехать, захватив с собой саквояж с гримом. Подруга не подвела, приехала к нам домой и превратила эту компанию в побитых хулиганов. Обрадованные таким преображением, они принялись носиться по дому, играя в захват территории. До того момента, пока не вернулась я.
– Я чуть разрыв сердца не получила, – вызверилась я, ощущая, как внутри лопнула натянутая струна беспокойства.
– Саша, мы не хотели, чтобы так получилось, – вставила слово Перпетуя Арнольдовна.
Я зверем уставилась на старушку. Под моим взглядом она стушевалась, но буквально через мгновение ее лицо озарила лукавая улыбка.
– Правда, смотрится реалистично?
Я, не оценив ее радости, скептично взглянула на нее, собираясь высказать все, что я думаю об ее идеях, но вдруг поняла, что это бессмысленно. В конце концов, она взрослый человек и должна отдавать себе отчет в том, что творит и во что втягивает детей. Хотя, по правде сказать, ни во что дурное она их до сих пор не втянула, а, наоборот, увлекала их необычными занятиями, пока Ксюша работала, а я занималась своими делами.
– Правда, – вздохнула я, вставая с пола. Голова закружилась, и меня повело в сторону. Тимка заботливо придержал меня под руку, не дав упасть.
– Мама, ты в порядке? – донесся до меня сквозь шум в ушах голос сына.
Я ощупала шишку на голове размером с приличную картофелину.
– Да, – отмахнулась я, делая вид, что все в порядке.
– Тебе надо прилечь, – забеспокоился сын. – Я провожу тебя в комнату.
Я не стала сопротивляться. Тимка заботливо уложил меня в кровать и накрыл пледом.
– Что тебе принести? – озабоченно спросила Юлька.
Они с Перпетуей Арнольдовной мялись у дверей.
– Ничего. Сейчас полежу и надо идти готовить ужин, – вяло отозвалась я.
– Лежи, – приказала старушка. – Я сама приготовлю.
– Вы уверены? – спросила я.
– Ты сомневаешься? – удивилась она. – Как-то же я прожила столько лет и от голода не умерла. Да и Макс с Феодулией, как видишь, живые и здоровые. Максим так вообще о-го-го как вымахал.
Что правда, то правда. При росте под два метра он весит около ста килограммов, и в его теле с трудом можно отыскать хоть грамм жира. Вот только вряд ли это заслуга Перпетуи Арнольдовны. Когда выдается свободное время, Макс с удовольствием летит в спортзал и качает мышцы.
– Ладно, – сдалась я.
Надеюсь, она не устроит пожар на кухне. Честное слово, если я не поседею к тому времени, когда гости уедут, – это будет счастье. Я сама не заметила, как задремала. Проснулась от шума, доносившегося с первого этажа. Вернулись Макс и Феодулия Марковна. Ксюта еще утром предупредила меня, что будет дома ближе к полуночи. Я сладко потянулась и ощутила, что очень голодна. Засунув ноги в тапки, я спустилась на шум и чуть не задохнулась от запаха, исходившего из кухни.
– Чем тут воняет? – поинтересовалась я, поморщившись.
– Бабушка решила приготовить свой фирменный мясной пирог, – пояснил Макс.
– Стесняюсь спросить, из чего? – прищурилась я.
– Секрет фирмы, – развел он руками.
– Такое чувство, что она готовит из протухших потрохов, – скривилась я.
– Что бы это ни было, но по вкусу весьма неплохо, – улыбнулся Макс.
– Чего не скажешь о запахе, – хмыкнула я.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Максим.
– Нормально, – пожала я плечами, удивленная внезапной заботой.
– Бабушка рассказала, как они тебя напугали, – пояснил он. – Велела никому близко не подходить к твоей комнате и не беспокоить тебя.
– Сами калечим – сами и лечим, – хихикнула я.
– Такая уж у меня бабушка, – развел руками Максим. – Ты не думай, она жутко ответственная, чего не скажешь с первого взгляда. Поэтому за детей можешь не беспокоиться.
За эти дни мы перекинулись с ним всего парой слов. То меня не было дома, то его, или кто-то из нас был занят. Поэтому я только хмыкнула в ответ и не стала с ним спорить, а впервые за несколько дней поинтересовалась:
– У тебя какие-то проблемы на работе?
– Поставщики воду мутят, – резко помрачнел Максим.
– Могу я чем-нибудь тебе помочь? – забеспокоилась я. Мне странно было видеть на ребячливом и жизнерадостном лице Макса дикую усталость и раздраженность.
– Ты и так мне уже помогла, – нежно улыбнулся он. – Спасибо, что приютила.
– Обращайся, – выпалила я и прикусила язык.
Сколько раз я себе говорила: Саша, сначала думай, а потом говори. Для начала не мешало бы пережить ближайший месяц, а там уже делать выводы и опять звать в гости. Но нет: язык у меня точно без костей.
– Ты бы видела свое лицо, – расхохотался Макс.
Я смутилась и покраснела. Мне не хотелось, чтобы он решил, что они мне в тягость. Оно, конечно, в какой-то степени так и есть, но Макс мой друг, а друзья на то и нужны, чтобы на них можно было положиться.
– Идите ужинать! – заорала Перпетуя Арнольдовна, и я облегченно выдохнула.
Мы с Максом переглянулись и отправились на кухню. Надеюсь, что я выживу после этой еды.
На столе красовались форма с заливным пирогом и графин с компотом. Все выглядело настолько аппетитно, что я с трудом сглотнула образовавшуюся во рту слюну. Перпетуя Арнольдовна отрезала огромный кусок пирога и шмякнула его мне на тарелку. Я придирчиво оглядела начинку, но не увидела ничего подозрительного. Будем надеяться, что это съедобно.
– А где Феодулия Марковна? – спросила я, вспомнив, что слышала ее голос, когда проснулась.
– Сказала, что у нее болит голова, и отправилась спать, – ответил Макс с набитым ртом.
– Так рано? – удивилась я.
Максим неопределенно пожал плечами и с удвоенным рвением принялся поглощать содержимое тарелки. Желудок предательски заурчал, и я отправила первый кусочек пирога в рот. По вкусу это был пирог с курицей и овощами. Интересно, почему он так воняет? Стараясь не нюхать его, я с удовольствием съела свою порцию и запила ее ягодным компотом. Неуверенно посмотрела в сторону добавки, но решила не объедаться на ночь глядя. Макс и дети такими мыслями не страдали и уминали уже по второму куску. Перпетуя Арнольдовна не отставала.
– Спасибо, – искренне поблагодарила я за все сразу: и за вкусный ужин, и за возможность отдохнуть.
– На здоровье, детка, – подмигнула она мне, отсалютовав стаканом с компотом.
– Расскажите, из чего пирог? – заискивающе спросила я.
– А поможешь посуду помыть? – лукаво прищурилась старушка.
Ненавижу мыть посуду. Впрочем, как и делать уборку, стирать и гладить. Единственное, что мне действительно по душе, так это приготовление пищи. Но любопытство было столь велико, что я, не раздумывая, согласилась.
Когда последняя тарелка была чисто вымыта, Перпетуя Арнольдовна приложила палец к губам и заискивающе прошептала:
– Только никому не говори, – подмигнула она мне. – Это будет наш с тобой секрет. Тем более я уверена, что в будущем вы с Максом поженитесь.
– Чего? – вылупилась я на старушку.
– Сейчас я сделаю то, что должна: передам свой фирменный рецепт по наследству, – таинственно прошептала она.
– Не-не-не, – я отчаянно замахала руками, – я на такие жертвы пока что не готова.
– Успокойся, – рассмеялась Перпетуя Арнольдовна и ласково шлепнула меня полотенцем по ноге. – Я пошутила.
Я облегченно выдохнула и уставилась на нее.
– Ты готова услышать мой секрет? – прошептала старушка.
– Да, – почему-то тоже шепотом ответила я, будто мы обсуждали какой-то заговор.
– Вместо мяса я кладу желудок коровы, – заговорщицки прошептала она.
Я, не моргая, уставилась на Перпетую Арнольдовну. Съеденный ужин тот же час попросился наружу. Сделав глотательное движение, я сомкнула плотно губы и подняла вверх большой палец в знак одобрения. Старушка радостно заулыбалась и вышла из комнаты. Я выпила два стакана воды, чтобы усмирить желудок. Честное слово, лучше бы я не спрашивала, что ела.
Поднявшись в свою комнату, я снова набрала номер Люды. На третью попытку отозвался мужской голос.
– Слушаю вас.
– Здравствуйте. Можно услышать Людмилу?
– Людочка сейчас в санатории.
– С ней можно как-нибудь связаться? – полюбопытствовала я.
– К сожалению нет. Жена хотела отдохнуть от суеты и оставила мобильный телефон дома, – ответил мужчина.
– Как жаль, – я действительно расстроилась. – Подскажите, а когда она вернется?
– Через неделю, – устало отозвался собеседник.
– Пожалуйста, передайте ей, чтобы она мне перезвонила. Это очень важно, – отчаянно попросила я.
– Хорошо. Я сохраню ваш контакт и обязательно все передам, – заверил меня мужчина.
Отключившись, я присела на кровать и откинула голову на подушку. У меня такое ощущение, что я в шаге от разгадки. Неужели придется ждать неделю, чтобы узнать правду? Может, стоит посетить Людмилу в санатории? Я набрала ее номер еще раз и вновь услышала голос мужчины.
– Здравствуйте еще раз. Подскажите, пожалуйста, в каком санатории отдыхает Люда?
– «Весенний ветер», – недовольно отозвался собеседник.
– Это где? – нахмурилась я.
– В Греции, – огорошил меня мужчина и отсоединился.
Как бы там ни было, придется ждать, когда Людмила вернется на родину. Неделя не такой уж и большой срок. Я посмотрела на стопку новых книг, к которым так и не притронулась. Что ж, мне будет, чем заняться.