Не открывая глаза, я нашарила рукой мобильный телефон, который разрывался противной мелодией. С трудом приоткрыв одно веко, я случайно увидела время и застонала: четыре утра. Кому там не спится в такое время? Подавив очередной тяжелый стон, я просипела в трубку:
– Слушаю.
– Сашка, доброе утро, – раздался бодрый голос Макса.
Максим – мой новый друг, с которым мы познакомились около месяца назад. Наша встреча произошла ночью среди деревьев, где он стоял в одних трусах, на которых были приклеены огромные кислотно-зеленые пушистые усы. Любая на моем месте сбежала бы, оглашая всю территорию поселка визгом. Но только не я. Как всегда, чувство самосохранения послало свою хозяйку по веселому маршруту и пустилось в поисках очередных приключений. Хвала небесам, Макс не оказался маньяком и наше необычное знакомство переросло в хорошую дружбу, а возможно и во что-то большее в будущем. Максим оказывает мне знаки внимания, а я иногда отвечаю взаимностью, но из-за моего вредного характера дело двигается со скоростью больной улитки. И хоть мы знакомы всего ничего, Макс уже неоднократно доказал, что он прекрасный друг и партнер. Он помог мне разобраться в одном неприятном деле, чем выручил меня и мою семью из беды.
– У кого как, – раздраженно буркнула я, зарываясь как можно глубже под одеяло.
– Прости, что разбудил. У меня проблема, – серьезно заявил он.
– Выкладывай, – обреченно вздохнула я, понимая, что поспать мне не дадут.
Но все-таки окончательно проснуться так и не удалось, поэтому, пока Макс вываливал на меня гору информации, я блаженно нежилась в складках прохладной простыни и досматривала сон.
– Выручишь? – ворвался в мой сонный мозг вопрос.
– Без проблем, – пробормотала я, благополучно прослушав все, что говорил мой собеседник. Надеюсь, Макс не обидится, если я перезвоню ему позже, когда окончательно проснусь.
– Тогда ближе к обеду, – обрадовал он меня.
– Угу, – ответила я, окончательно улетая в объятия Морфея.
Проснулась я, когда солнце светило высоко в небе, врываясь лучами в недра моей новой спальни. Буквально неделю назад мы с сестрой и детьми переехали в новый дом, который неожиданно достался мне за поиски преступника. Приятный бонус, если учесть, что я чуть не умерла от рук бандитов[1]. Но, видимо, где-то на небесах решили, что мне рано покидать эту землю, и все закончилось благополучно для меня.
Новый дом радовал светлыми комнатами и запахом хвои: сразу за забором начинался сосновый лес. Я вышла на балкон и, щурясь от яркого солнца, улыбнулась новому дню. Сейчас приготовлю себе кофе и решу, чем мне сегодня заняться. Со вчерашнего дня я в отпуске и надеюсь, что он будет спокойным. Работаю я переводчиком в одной небольшой московской фирме, специализирующейся на переводах книг и текстов, и когда случается аврал в выполнении заказов, начальство может вызвать на работу в срочном порядке, несмотря на законный отдых.
Я сделала себе кофе с молоком и устроилась на террасе. Мебелью мы обзавелись пока что только самой необходимой, поэтому я просто вынесла из кухни стул и пристроилась на нем, подставив лицо солнечным лучам. Ксюша, моя сестра, со своей дочкой Юлей и моим сыном Тимофеем отправились на все выходные к приятелям на дачу, а это значит, что до завтрашнего вечера я буду отдыхать в тишине. Когда дома есть двое детей десятилетнего возраста, о покое можно только мечтать. Ксюша предложила мне поехать с ними, но я представила, как остаюсь одна дома в тишине и спокойствии, и отказалась. Когда еще выпадет такой шанс побыть наедине с собой? Сестра уловила мое настроение и решила не настаивать, пожелав хорошо отдохнуть, чем я сейчас и занималась.
Отпивая ароматный кофе, я вспомнила про утренний звонок Макса. Часы уже показывали полдень, но я надеялась, что он не обидится столь позднему проявлению интереса к его проблеме. Согласна, я поступила не по-товарищески, не выслушав своего приятеля, но я до двух ночи слушала сетования подруги о проблемах с мужем и банально не смогла проснуться, чтобы внять еще и Максу. Сейчас буду исправляться.
Я набрала нужный мне номер и услышала: абонент временно недоступен. Что ж, перезвоню чуть позже. Надеюсь, у Максима не вопрос жизни и смерти. Хотя вряд ли: если бы было что-то серьезное, он давно бы уже набрал повторно. Успокоившись, я допила кофе и отправилась мыть кружку. На шум воды прибежал Маус. Кот отчаянно заскреб лапами по кухонному шкафчику, в котором хранился сухой корм.
– И тебе доброе утро, – хмыкнула я, доставая пакет с кошачьей едой.
– М-р, – отозвался пушистик, нервно барабаня хвостом около своей миски.
Я насыпала Маусу еду и пошла в гостиную, чтобы поваляться на диване с книжкой в руках. Вчера я купила шесть новых детективов, чтобы приятно провести долгожданный отпуск в их обществе. У входа в комнату меня застал громкий стук во входную дверь. Вздрогнув от неожиданности, я поплелась открывать.
– Привет, – в дверном проеме лучезарно улыбался Макс.
– Как ты тут оказался? – опешила я. – И почему у тебя телефон недоступен?
– Разрядился, наверно, – беззаботно пожал тот плечами. – Принимай гостей.
– Проходи, – радушно пригласила я, отступая в сторону.
– Мама, бабушка, заходите! – крикнул Максим, повернув голову.
– Какая мама? – округлила я глаза.
– Моя.
– В смысле? – меня всю передернуло.
Я вспомнила нашу первую и пока единственную встречу с родственниками Макса. Мы зашли пообедать в кафе и неожиданно наткнулись там на его маму и бабушку. У меня нет сил не то чтобы описывать, а даже вспоминать ту встречу. Скажем так, родственники у Максима специфические. Моего терпения вряд ли хватит, чтобы выдержать с ними еще одну встречу.
– Ты зачем их с собой взял? – прошипела я, нервно поправляя домашнюю футболку.
– Как? А куда им деваться? – посмотрел Макс на меня в упор.
– Что значит куда деваться? У меня тут что – парк развлечений? Если не знал, куда их сводить, то мог бы попросить совет, я бы тебе порекомендовала какой-нибудь музей или выставку! – разозлилась я.
– И что, им жить теперь в музее? – поджал губы Максим.
– Что значит жить? – опешила я.
Макс на секунду задумался и поинтересовался:
– Ты слушала, о чем я тебе говорил по телефону?
Я на мгновение замялась и призналась, опустив глаза:
– Нет.
– И что нам теперь делать? Нам жить негде, – огорошил он меня.
– Что значит жить негде? – подпрыгнула я.
Оказалось, что ночью их квартиру затопили соседи сверху, у которых прорвало трубу. Дома у них никого не было, и пока Максим решал проблему, его квартира постепенно превращалась в аквапарк. Кто сталкивался с подобной проблемой, тот понимает, как это сложно. Теперь, чтобы сделать ремонт, потребуется минимум месяц, а податься беднягам некуда. Макс хотел снять номер в отеле, но его мать, Феодулия Марковна, наотрез отказалась, и тогда он позвонил мне. Я же, нежась в теплой постельке, сквозь сон радушно согласилась поселить нежданных гостей у себя. Теперь Макс, Феодулия Марковна и Перпетуя Арнольдовна – бабушка Максима – со всеми своими вещами стоят на пороге моего дома и ждут, когда я пропущу их внутрь. Худшего отдыха представить просто невозможно. Лучше бы я не отстаивала у начальства свое право на летний отпуск и согласилась взять его в ноябре. Вот только сожалеть об этом поздно.
Кто не знаком с родственниками Максима, поясню: его мама – женоненавистница и считает, что все представительницы прекрасного пола должны стоять в нескольких метрах от ее замечательного сына. Единственное, что она допускает, – это связи на стороне, но никак не что-то большее. Доказывать ей, что между нами с Максом нет ничего, кроме дружеских отношений, бесполезно. Она воспринимает меня как самого опасного врага и готова испепелить взглядом.
Бабушка Максима не имеет ничего против моего общества, но один только ее вид повергает меня в ужас. В первую нашу встречу она шокировала меня зеленым ирокезом, обрамленным синими дредами. Одета Перпетуя Арнольдовна была в мини-юбку и косуху, держа в руках биту наперевес. А теперь скажите мне, что можно ожидать от такой женщины? Вот и я не знаю. Лучше бы ко мне в гости явился цирк с необученными крокодилами, чем это семейство. Я не против временно приютить Макса, но его родственники вызывают у меня судорогу и нервный тик.
Преодолев себя, я ослепительно улыбнулась и сказала приторно-медовым голосом:
– Добро пожаловать, гости дорогие.
Слегка отступив от входной двери и мысленно матерясь на всю катушку, я пропустила их внутрь. Хорошо, что люди не умеют читать мысли друг друга.
– Хеллоу, детка, – улыбнулась мне Перпетуя Арнольдовна.
Сегодня она была одета в ярко-розовое пышное платье на бретельках, длина которого была чуть выше колена. Волосы ее были завиты в крупные локоны и выкрашены в кислотно-розовый цвет с несколькими синими прядями. Я прикрыла глаза и пропустила ее вперед, освобождая путь Феодулии Марковне. Ее статная, подтянутая фигура с гордой осанкой внушала мне опасения. На лице матери Макса в обрамлении густых темных, явно крашеных волос до плеч читалось пренебрежение ко мне, а во взгляде холодных голубых глаз – явное превосходство. Я содрогнулась и отвернулась.
Мать Макса зашла внутрь, заглянула во все комнаты первого этажа и взвизгнула:
– И тут ты нам предлагаешь жить?
Она негодующе уставилась на Макса, даже не удосужившись поздороваться со мной.
– Мама, – с укором произнес Максим.
– Вас что-то не устраивает? – прищурилась я, ощущая, как внутри начинает подниматься злость.
– Да, – уперла она руки в бока.
– И что же? – процедила я.
– Здесь невозможно жить! – заверещала она. – Практически нет мебели и грязно.
– Что значит грязно? – негодующе рявкнула я, вспоминая, как вчера целый день делала генеральную уборку.
Феодулия Марковна провела пальцем по столешнице на кухне и показала мне чистый палец.
– А это что? – спросила она с вызовом.
– Что?
– Крупинка сахара или соли! – заорала она.
– Вы для начала определитесь, – нагло ухмыльнулась я.
– Ты мне еще и дерзишь? – взвыла она сиреной.
Я начала закипать. Еще в первую нашу встречу я поняла, что если начать лебезить перед этой женщиной, то она сядет мне на шею и будет издеваться до изнеможения. Моего изнеможения. Поэтому я не собиралась так просто сдаваться и решила отстаивать свои границы до конца, как только смогу. Это не я пришла к ней домой, в конце концов.
– Если вас что-то не устраивает…
Договорить я не успела, меня перебил Макс.
– Нас все устраивает. Мама, – повернулся он к ней, – мебель у нас есть своя, а если тебя не устраивает порядок, я вызову клининговую компанию.
– Дома у себя будешь клининг вызывать! – взревела я. – А здесь и так чисто.
– Грязно! – взвыла Феодулия Марковна.
– А мне здесь нравится, – раздался чавкающий звук.
Мы все дружно обернулись на Перпетую Арнольдовну. Она стояла у открытого холодильника и большими кусками грызла колбасу. В другой руке у бабушки была открытая бутылка кефира. Женщина громко отхлебнула и подмигнула мне.
– Можно тебя на минутку? – обернулась я к Максу.
Мы вышли в соседнее помещение, которое служило нам с Ксюшей кабинетом.
– Я не буду терпеть замечания твоей мамы. Если хотите тут остаться, то объясни ей, что она находится в гостях! – прошипела я вне себя от злости.
– Может, ты сама? – неуверенно произнес Максим, опасливо косясь в сторону кухни.
– Нет, – отрезала я. – Это твоя мама.
– Хорошо, – нервно дернулся он.
Макс вышел из комнаты, а я устало опустилась на стул и забарабанила пальцами по рабочему столу.
Жить целый месяц под одной крышей с мамой Макса – это невыполнимое испытание, и, если я сейчас дам слабину, она превратит мою жизнь в ад. Я не могу допустить этого. Завтра вечером вернутся Ксюша и дети. Представляю, в каком они будут восторге, выслушивая в свой адрес замечания от посторонних людей. Ксюта (так я ее иногда называла еще с детства) – мягкий человек, она просто промолчит и смоется на работу. Тимка тоже неконфликтный ребенок, он спокойно уйдет в свою комнату и усядется играть или читать книгу. А вот Юлька молчать не станет. Несмотря на то, что ей только десять лет, она в карман за словом не полезет и быстро покажет Феодулии Марковне где раки зимуют. Если учесть характер этой женщины, нас ожидает самая настоящая война. Я чуть не разревелась от сложившейся ситуации, но быстро взяла себя в руки и вышла к гостям.
– Вы все обсудили? – спросила я.
– Да. Так и быть, мы останемся, – процедила мать Максима.
Она еще и одолжение мне делает! Я подавила рвущиеся наружу слова и улыбнулась:
– Тогда будем располагаться. Надо только придумать что-то со спальными местами. Как видите, – обвела я рукой пространство, – у нас пока что не так много мебели.
– А наша на что? – воскликнула Перпетуя Арнольдовна. Она уже успела дожевать колбасу и принялась за сыр.
– Что ваша? – не поняла я.
– Так мы с мебелью приехали, – огорошила меня бабушка Макса.
– Зачем? – округлила я глаза.
– Александра, – раздраженно начала мать Макса, – у нас в квартире потоп. Если оставить там мебель, она пропадет. Мы и так спасли немногое, остальное придется менять, потому что оно непригодно к использованию.
– И много мебели вы спасли? – осторожно спросила я.
Как оказалось, у ворот дома стоял грузовик со всеми вещами пострадавших. Я нервно окидывала взглядом груду мебели.
– У соседей лопнули трубы, – тихо произнес Максим. – Залило полностью все комнаты и лишь слегка – мамину и бабушкину. Здесь мебель из их спален.
– Сколько комнат у вас в квартире? – поинтересовалась я.
– Три спальни, гостиная, кабинет, кухня и два раздельных санузла.
– Нехило, – поразилась я.
– У мамы была двухкомнатная квартира, но, когда я начал хорошо зарабатывать, мы продали ее и купили пятикомнатную. Мама наотрез отказалась жить отдельно, пока я не обзаведусь семьей. А мне не принципиально, – пожал он плечами.
«С такой мамой ты семьей никогда не обзаведешься», – хотела было сказать я, но тактично промолчала. Я еще раз обвела взглядом мебель: две двуспальные кровати, два комода, четыре тумбочки, два туалетных столика, два стула, четыре кресла, два небольших столика и огромный шкаф.
– А почему шкаф один? – неожиданно спросила я.
– У мамы в комнате встроенный гардероб. Его не вывезешь, – развел он руками.
– Какая жалость, – не выдержав, съязвила я.
Максим покосился на меня, но не стал ничего отвечать.
– Потребуются грузчики, – обреченно вздохнула я.
Провозились мы до позднего вечера. Сначала перенесли мебель из Юлиной комнаты к Тимофею: придется детям временно опять пожить вместе. Представляю, в каком они будут восторге: только обзавелись личным пространством – и опять его лишились.
Мы попытались разместить все в освободившейся комнате, но количество квадратных метров не позволило, поэтому часть мебели поселилась в гостиной. Помимо нашего углового дивана со столиком и секции с телевизором теперь там стояли два комода, четыре кресла и еще два столика. Слишком много мебели, на мой взгляд, в помещении, которое предназначено для отдыха. Успокаивало одно: в комнате, которая досталась Феодулии Марковне и Перпетуе Арнольдовне, повернуться вообще было негде, но мать Макса сама настояла, чтобы там было как можно больше мебели: она хотела разместить там все свои личные вещи.
Самого Максима я поселила в кабинете, там стоит вполне удобный диван, который можно разложить. Макс остался доволен, а мне кабинет на время отпуска ни к чему. Надеюсь, дольше гости не задержатся: жить под одной крышей с мамой Максима – сомнительное счастье.
Ужином я занялась, только когда часы пробили одиннадцать вечера. Конечно, поздновато для трапезы, но у меня в желудке не было ни грамма еды с самого утра, если можно считать за еду кружку кофе. В отличие от нас с Максом, Феодулия Марковна успела поесть дважды, не побрезговав содержимым моего холодильника. Мне, конечно, не жалко, но женщина явно уже чувствовала себя как дома. Надеюсь, свои правила она устанавливать не станет. Хорошо хоть Перпетуя Арнольдовна, чтобы, как она сказала, не мешаться под ногами, вызвала такси и поехала в Москву на встречу с друзьями.
Да, мы живем не в Москве, а в небольшом городе в часе езды на электричке от столицы, Александровке. Наш дом расположен на краю города рядом с лесом, и здесь безумно чистый воздух, пропитанный запахом сосен. Поэтому менять жилье на квартиру в Москве я не хочу. Детям лучше дышать свежим воздухом, тем более что инфраструктура в Александровке довольно развитая.
За всеми этими мыслями я не заметила, как порезала кубиками куриное филе и обжарила его на сковороде. Добавив туда замороженную смесь овощей с рисом, я залила все водой и только закрыла сковороду крышкой, чтобы потушить до готовности, как со второго этажа раздался утробный вопль. Выронив от неожиданности лопатку, я стремглав помчалась наверх. Крики раздавались из комнаты, которую я отдала гостям. Я ворвалась в спальню и огляделась. Следом за мной в комнату влетел Макс с тапкой в руке. Феодулия Марковна стояла с вытаращенными глазами у кровати и вопила во все горло. На подушке, вжавшись в наволочку и прижав уши, лежал Маус.
– Что это? – кричала Феодулия, тыча пальцем в испуганного кота.
Я сложила руки на груди и ответила:
– Скорей уж кто, а не что, если вы имеете в виду Мауса.
– Выкинь его немедленно! – приказала женщина.
Я посмотрела на ее разгневанное лицо и разозлилась.
– Разбежалась!
– Тогда это сделаю я!
– Вы не посмеете, – зарычала я в ответ.
– Мама, это всего лишь кот, – спокойно сказал Макс, надевая на ногу тапку.
– Это не кот, это ходячая антисанитария! – взревела в ответ Феодулия Марковна.
– Вообще-то коты очень чистоплотные создания, – парировала я.
– Животное должно жить на улице.
– Маус никому ничего не должен, – ответила я негодующе, сгребая с подушки и прижимая к себе трясущееся тельце. – Он у себя дома.
– Ты меня попрекаешь жильем? – взвизгнула женщина.
– Ничем я вас не попрекаю, – возразила я. – Но Маус тоже живет в этом доме и никуда отсюда не денется.
– Животные – переносчики болезней! Ты должна от него избавиться!
– Нет, – отрезала я.
– Да.
– Мама! – воскликнул Макс.
Если я сейчас не уйду, боюсь, что наговорю лишнего и потом буду об этом жалеть. Развернувшись, я вылетела из спальни. Вовремя я вернулась на кухню: на плите уже был готов ужин. Я выключила огонь и открыла холодильник.
– Ты испугался, бедный? – зарылась я носом в пушистую шерстку. – Сейчас я тебя угощу чем-нибудь вкусным.
Я обшарила взглядом полки холодильника и достала ветчину. Опустив Мауса на пол, я отрезала небольшой кусочек и угостила кота. После чего, разложив еду по тарелкам, громко позвала всех к столу:
– Ужин готов!
– Где животное? – раздался голос Феодулии.
Я глянула на Мауса, вольготно развалившегося посреди кухни, посмотрела на входящего в помещение Макса. Тот лишь пожал плечами.
– На кухне! – не стала я тянуть с ответом.
– Тогда я буду сидеть голодная! – взвизгнула мама Макса.
– Да пожалуйста, – буркнула я себе под нос. Проголодается и спустится.
Поужинав, Максим вызвался помыть посуду, а я не стала возражать. День выдался насыщенный, силы остались лишь на то, чтобы принять душ и упасть в кровать.
Уже лежа в постели, я гладила теплого Мауса у себя под боком и думала, как выдержать следующий месяц. Завтра вернутся Ксюша с детьми, и ситуация обострится. Когда сегодня они мне звонили, я не стала портить им настроение и рассказывать о гостях. Пусть хоть у них выходные будут веселые. Тем более что я чувствую себя виноватой в том, что на нас свалились гости. Если бы я внимательно слушала Макса, возможно, мне удалось бы выкрутиться из сложившейся ситуации.