Знаете такие элитные английские учебные заведения, типа Оксфорда или Кембриджа? Там ещё всё так чинно и на века. Дубовая мебель в коричневых тонах. Все в твидовых пиджаках или одинаковых жилетках. И вообще, всё просто и с достоинством, и оттого совсем не просто.
Или есть ещё вариант – где все современно, все в позитивно, но от этого не менее по-английски качественно. Такого много в рекламных проспектах. Все ярко и современно.
Ну так вот, школа, где очутились Мак и Петрович, эта самая «Мэджик-скул», ничего общего с этими школами не имела. То есть если, конечно, не сильно вглядываться, то в подтасовке фотографий на сайте их напрямую не упрекнешь, но на месте стало понятно, что фотошопом там поработали неслабо. Места, вроде, те же самые и ракурсы такие же, но огонька в реальности не было.
– Меньше будешь верить рекламе, – сам себе сказал капитан, хотя он и так-то никогда ей особо не доверял.
Самым главным сюрпризом стало то, что находилась школа вовсе не в милой своими зелеными холмами тихой дворянской глубинке, а в почти маргинальном поселке недалеко от Лондона, куда по доброй воле местные стараются не заходить. С большой натяжкой можно было представить, что где-то здесь жили хоббиты. Но ведь такие районы сейчас есть везде. Вон в Париже, кроме центральных округов – почти все такие. Или в Осло. А уж если взять какой-нибудь Советск, там и вовсе вся благоустроенная жизнь заканчивается за проспектом Ленина.
Для Мака его английская жизнь и вовсе началась с гальюна, как сказал капитан по-морскому. Пошел Мак по нужде, а там унитаз сломанный. И санузел один – на несколько комнат. Все протекло и застряло. А это, между прочим, воскресенье – выходной день. И сантехника днем с огнем не найти.
– Can I help you? – спросил его Петрович, когда с вещами входил с соседний номер. Он решил сразу побольше общаться на английском. А потом, когда чемодан соскользнул ему на ногу, выругался по-морскому на русском.
Но Мак отрицательно замотал головой: не для того он сюда приехал, чтобы общаться с русскими. Не русский же язык учить – английский. И ушел к себе, не произнеся ни слова. И Петрович ушел. А санузел починили без них спустя пару часов.
На следующее утро Петрович пришел на занятия первым. Сказывались привычки всей жизни: подняться на мостик пораньше, проверить, проконтролировать. Мало ли что вылезет в последний момент. А так оно всегда и бывает. Еще учителей не было, а он уже огляделся, проверил, уточнил. Те же запасные выходы. Мало ли что. На всякий случай. Привычка у него такая.
Следом за ним подтянулись ученики. Некоторые поначалу решили, что он-то и есть учитель, а когда поняли свою ошибку, стали хихикать, слушая не очень складную английскую речь капитана откуда-то из Сибири, который пытался объяснить, что не учитель.
Группа набралась кто откуда: венгр, индус, пара австрийцев, француженка, кто-то из Бенилюкса, какие-то братья-славяне то ли из Польши, то ли из Чехии – всего человек двенадцать.
Последним вошел Мак. Он даже здесь не торопился прийти вовремя. Проснулся за шесть минут до появления в классе. Позавтракать не успел. И вообще был не в духе.
Вошел, оглянулся. Сразу увидел два свободных места. Одно – рядом с девушкой, которая в этот момент говорила, что она – из Парижа. Второе – рядом с капитаном.
Девушка прервала свой рассказ и посмотрела на Мака. Он – на неё. И так она ему понравилась – сразу ведь видно – француженка, что в миг застеснялся и сел от неё куда подальше. Получилось – к тому самому странному русскому. Короче, не повезло прямо сразу.
Когда они все представились, тут-то и вскрылось, что они с ним вдвоем из России. И ничего хорошего в этом не было. Уехать за тридевять земель, забраться в британскую глушь и усесться рядом с соотечественником, который к тому же тебе в отцы годится! Даже ведь в Турции хочется залечь подальше от русской речи, а уж тут – тем более. Ты же не русский сюда приехал учить – как-никак английский. Впитывать их культуру, образ жизни и мыслей, а тут такая неприятность! Отечество, как всегда, напомнило о себе в ненужный момент.
– А оно так всегда и бывает, – неожиданно произнес Макар Петрович, глядя на своего соседа. Мак заволновался и внимательно посмотрел в глаза капитану:
– Это что же – я всё вслух произнес? – удивленно спросил подросток.
Капитан улыбнулся и подмигнул ему:
– Это у тебя на лице было написано…
– Я просто хотел совсем погрузиться в английскую среду… – смущенно произнес Мак.
– Ну, кто ж этого не хочет, – спокойно ответил ему Петрович.
И прозвучало это как-то слишком спокойно, можно сказать, равнодушно.