– Так и знала, что найду тебя здесь, – Софи решительно направилась к Фитцу, швыряющему гоблинский сюрикен в деревянную куклу на расстоянии около ста футов.
ВЖЖЖЖЖЖЖИК!
Серебристый снаряд сверкнул в воздухе и вонзился чучелу в руку.
Повисла неловкая пауза, и Софи добавила:
– Хороший бросок.
– Не совсем, – вмешалась Гризель. – Он должен был попасть между глаз.
Схватив Фитца за запястье, она повторила движение руки при броске.
– Ты отпускаешь здесь, – ладонь оказалась на уровне плеча, – а надо вот здесь. – Она поправила положение руки. – Чувствуешь разницу?
– Не совсем, – буркнул он.
В его оправдание стоило упомянуть, что разница оказалась совсем незаметной.
– Значит, плохо сосредоточился, – отрезала Гризель и повторила упражнение. – А теперь?
– Вроде да, – соврал Фитц.
Гризель вздохнула и повторила снова.
Потом ещё раз.
И ещё.
– Смысл тренировки – выработка мышечной памяти, – наставляла она. – Но, если привыкнешь делать неправильно, толку от этого ноль. Тебе нужно тренировать точность. Каждый бросок должен получаться вот так.
Она выудила из кармашков своего обтягивающего комбинезона три сюрикена и один за другим послала их в цель.
ВЖЖЖЖЖЖЖИК!
ВЖЖЖЖЖЖЖИК!
ВЖЖЖЖЖЖЖИК!
Все три вонзились ровно посреди лба мишени.
– Видал?
Гризель неторопливо направилась к мишени за своими снарядами, каким-то чудом умудрившись не оставить на рыжеватом песке ни единого следа. Отличаясь от прочих здоровяков-гоблинов стройным телосложением, она обладала невероятной ловкостью, благодаря которой могла застать врасплох практически кого угодно. А в последние несколько недель, чтобы не дать Фитцу захандрить из-за Алвара, устроила ему курс молодого бойца на гоблинский манер. Так Софи узнала, где их искать, после того как Фитц выскочил как ошпаренный из зала Трибунала. Но сначала она забежала на несколько минут домой – сменить платье и туфли на каблуках на растоптанные ботинки, чёрные легинсы и свободную белую блузку. Гризель устроила тайные тренировки посреди пустыни с песком ржавого цвета, окружённой выветренными скалами с пещерами. Такой невзрачный ландшафт как нельзя лучше годился для тренировки силы, ловкости и навыков маскировки, а кроме того, место было достаточно уединённое, чтобы их никто не обнаружил.
Но Софи оно показалось настоящим пеклом.
Уже через пару минут она ощутила, как пот лил по спине ручьём, хотя, может, и не от жары, а от угрюмого взгляда Фитца.
В ответ она только улыбнулась, не давая ему повода её прогнать.
– Давай-ка еще раз попробуем, – предложила Гризель, перекидывая через плечо длинную косу, и вручила Фитцу один из выдернутых из мишени сюрикенов. – Целься посередине лба… и смотри отпускай ровно в тот момент, что я показала.
Фитц, прищурясь, замахнулся, и звёздочка полетела в цель.
ВЖЖЖЖЖЖЖИК!
– Уже лучше, в грудь попал, – заметила Гризель. – Но пока не попадёшь в самое яблочко, я от тебя не отстану.
Следующим броском Фитц поразил ухо куклы, а потом снова попал в грудь.
– Да соберись же ты, – вздохнула Гризель.
– Куда уж больше, и вообще, какая разница, в лоб или нет? Любой из этих ударов собьёт с ног.
– Сбить и убить – не одно и то же, – возразила Гризель, вручая ему очередное оружие. – И эта разница может стоить тебе жизни, так же как твои небрежные броски могут стоить жизни другим. А вдруг противник прикрывается заложником?
Она повернулась и схватила Софи за шею.
– А вдруг Софи попадёт в лапы к Незримому, и что получится, если попадёшь ниже?
Сандор выхватил меч.
– Об этом можно не беспокоиться, я буду рядом. Кто мою подопечную хоть пальцем тронет, тому головы не сносить.
– Если он не окажется проворнее.
Не выпуская Софи из захвата, она выхватила свой меч и обезоружила Сандора.
– Кабы это всё не понарошку, я бы тебя давно пополам разрубил, – зарычал Сандор.
– Да, только я бы раньше успела тебе правую руку отсечь, – поправила его Гризель.
– Да ты что! – Сандор перехватил меч левой и с размаху врезал по клинку Гризели. – Хорошо, что я обеими одинаково владею.
Гризель со смехом выпустила Софи и вдруг, крутнувшись изящным и в то же время смертоносным движением, приставила остриё меча к горлу Сандора.
– Когда воображаешь, что можешь меня одолеть, ты просто милашка.
– Конечно, могу, – не сдавался Сандор.
– А вот фигушки, – Гризель метнулась прочь, отбив его удар с таким звоном, что у Софи заныли зубы. – Мы друг другу не уступаем. Так что можешь и дальше валять дурака, доказывая своё превосходство, а можешь признать, что при всех достоинствах нам достались чересчур проворные подопечные, которые умудряются постоянно попадать в крупные неприятности. А потому им нужна подготовка, причём серьёзная, – добавила она, поворачиваясь к Софи и Фитцу, – а не просто ради развлечения. Вообще-то полный курс не мешало бы пройти всем вашим друзьям. А тебе, – она ткнула пальцем в Сандора, – положено в этом помогать.
Гризель уже не впервые выдвигала подобное предложение, и, если учесть, сколько раз Софи с друзьями уже оказывались на волосок от смерти, оно не казалось таким уж дурацким. Это признавала даже Ро, хотя, конечно же, настаивала на методике огров.
Только… о размахивании клинком Софи даже думать было тошно. Она поражалась, как с этим справляется Фитц, наверное, унаследовал твёрдость характера от матери.
Делла запросто могла обороняться с помощью оружия, сочетая способности эмфаниста с ловкими внезапными ударами. Когда Софи с друзьями жили с участниками организации «Чёрный лебедь» в Аллювитерре, она даже научила их нескольким простым приёмам.
Но одно дело – оборона, а другое – нападение, особенно с оружием. Причём с оружием не парализующим, как мелдеры, которые они порой носили для самозащиты, а настоящими бритвенно-острыми металлическими клинками. Конечно, порой Софи выдавали гоблинские сюрикены на случай крайней необходимости, но она от этого была не в восторге. Гризель и Ро хотели обучить их пользоваться мечами, кинжалами и другим острым оружием. А ещё приёмам рукопашного боя, что гораздо серьёзней простых ударов ногами и руками.
А ведь эльфы – по натуре существа миролюбивые.
Совершив убийство, они могут повредиться рассудком, не справившись с чувством вины из-за своей впечатлительности. Вот почему Древние заключали мирные договоры с другими разумными расами в расчёте на то, что благодаря им обороняться не придётся. И даже когда по распоряжению Совета всем пришлось посещать дополнительные занятия с инструкторами Эксиллиума для тренировки навыков психологической защиты, вся затея сошла на нет.
К тому же Софи была инфликтором и основное внимание уделяла именно этой способности, пытаясь научиться направлять свою силу только на выбранного противника, не заставляя всех окружающих корчиться от боли.
Но до сих пор нисколько не преуспела.
Старейшина Бронте, наставник по инфликции, уверял, что «терпенье и труд всё перетрут», но было заметно, что он не ожидал такого слабого умения управлять силой. Она и сама не ожидала – с лёгкостью пользуясь остальными способностями, никак не могла взять в толк, в чём загвоздка.
– Ну раз уж ты здесь, Софи, – сказала Гризель, вкладывая меч в ножны, – тебе тоже не мешает попробовать. Давай-ка потренируем меткость.
– Она пришла не тренироваться, – вмешался Фитц, – а уговаривать меня вернуться в Эверглен. Ничего не выйдет.
Глядя, как Фитц наподдал ногой по песку, подняв рыжеватое облачко, Софи едва сдержала улыбку. Он так старательно на неё сердился, что это, право, было даже мило.
– Кстати, чем-нибудь пошвыряться было бы как раз неплохо, – ответила она, принимая сюрикен от Гризели.
Она несколько раз взмахнула рукой, чтобы снять напряжение, и наконец запустила снаряд, не отрывая взгляда от мишени и …
ШШШШШШШМЯК!
– Резкости маловато, – оценила Гризель, – Поэтому и звук другой. Ну и попала слишком низко, само собой.
– Так я же целилась в ногу, – настаивала Софи, не упоминая, что попала не в ту, а в другую.
Гризель вручила ей другую звёздочку.
– Ладно, но сейчас целься в лоб.
Софи уставилась на мишень, убеждая себя в том, что это просто безликое потрёпанное бревно, отёсанное в форме тела. Но тошнота всё не унималась.
– Понимаю, – сказала Гризель. – У тебя к такому душа не лежит. Но я только что объясняла Фитцу, что убийцу мелкой царапиной не остановить.
– Знаю.
Но стоило только подумать о том, как оружие пронзает чей-то череп… чей-то мозг…
Воображение тут же услужливо подсказало, какой при этом будет звук.
Как разлетятся ошмётки.
– Враги тебя жалеть не станут, – предупредила Гризель. – Так что и их жалеть не стоит.
– Знаю, – повторила Софи.
Но её не покидало беспокойство, что Незримые добивались именно этого – ради этого Веспера долгие годы проводила опыты на людях, пока её не посадили в темницу, ради этого похитила приёмных родителей Софи и заманила её в Сумрак, где той пришлось выдержать суровое испытание. Веспера считала, что если эльфы не научатся жестокости, рано или поздно какая-нибудь агрессивная раса нарушит мирный договор и уничтожит их. Да и мать Кифа была не лучше – ввела Ро смертельную дозу сопоридина, а чуть позже заставила Руя пробить брешь в силовом поле вокруг Атлантиды с помощью дара псионипата, и всё только ради того, чтобы доказать Софи и Кифу, что им пора учиться принимать непростые решения.
И вот опять Софи предстояло определить степень собственной жестокости.
– Боевые навыки – просто одно из средств достижения цели, – напомнила Гризель. – Иметь их в арсенале – не значит постоянно пускать в ход, но в критический момент они могут здорово выручить.
– Наверное, ты права, – согласилась Софи, но при попытке сосредоточиться на мишени рука всё равно предательски дрожала.
– Когда представляешь лица Незримых, становится легче, – подсказал Фитц. – Я думаю только о тех, кто заслуживает наказания.
– Мне тоже такое помогает, – согласился Сандор. – Я представляю взгляд врага и понимаю, что он бы меня прикончил без малейшего колебания.
– Ты тоже с собой борешься? – поразилась Софи.
Сандор так легко хватался за оружие, что казалось, будто родился с мечом в руке.
Но он кивнул.
– После убийства всегда остаётся неприятный осадок, и в каком-то смысле это даже полезно, помогает не пойти вразнос. Но оно кому-то стоит жизни, поэтому я привык думать только о том, ради чего вступаю в бой, а не о нём самом.
– Наверное, в этом есть смысл, – пробормотала Софи и зажмурилась, занося руку для броска.
Отличная зрительная память тут же в мельчайших деталях нарисовала образ Весперы: холодный блеск лазурных глаз, плотно сжатые губы. Софи напомнила себе, что Веспера была не просто убийцей, самым загадочным феноменом эльфийского народа. Её злодеяния столь чудовищны, что Совет до сих пор их не обнародовал, опасаясь крушения всей цивилизации.
От неё досталось даже приёмным родителям Софи.
ШШШШШШШМЯК!
Она попала в куклу звёздочкой точно посредине лба.
– Всё равно вяловато, – заметила Гризель. – Но в остальном просто великолепно.
Фитц выдавил улыбку.
– Так и знал, что ты выставишь меня на посмешище.
У Софи запылали щёки.
– Новичкам везёт.
– Давай проверим?
Гризель вручила ей ещё одну звёздочку. На этот раз Софи вспомнила, как они нашли Биану без сознания в луже крови, сплошь утыканную острыми осколками стекла.
Ради спасения друзей Биана рисковала собственной жизнью, а Веспера чуть ли не с радостью заявила Софи: «Их эмфанистка никогда не будет прежней, уж я об этом позаботилась».
ВЖЖЖЖЖЖЖИК!
Вторая звёздочка вонзилась глубоко в деревянную мишень рядом с первой.
– Отлично! – закричала Гризель. – Да у тебя врождённый талант!
Софи улыбнулась. Но эти слова эхом отдавались в голове, с каждым разом жаля всё больнее. А после ещё пары таких же точных бросков, что вышло как бы само собой, она наконец поняла, что её так беспокоило. Однажды в Сумраке Веспера обмолвилась друзьям Софи: «Пожалуй, если Лунный жаворонок даст себе волю по-настоящему, от этих стен камня на камне не останется».
Она всё время дразнила Софи, старалась вывести из себя, но та поддаваться не собиралась. Вот только…
А вдруг Гризель с Весперой правы?
Софи уже знала, что появилась в результате генетического эксперимента.
И её воспитывали в мире людей, гораздо более жестоком, чем их собственный.
И вдруг у неё обнаруживается смертоносная меткость.
А если всё взаимосвязано, что же это получается…
Неужели из-за проекта «Лунный жаворонок» она уродилась убийцей?