Влажный воздух, мужской аромат c горчинкой, яркий свет – всё это обрушилось на меня, как только я чуть приоткрыла веки. Тело гудело от боли. Голова была тяжёлой, а память словно покрылась туманом.
Где я? Что произошло? Попыталась сфокусироваться на светлых пятнах, ослепляющих глаза.
Медленно, с трудом привыкнув к свету, я разглядела потолок. Белоснежный, стерильный, с бактерицидными лампами, которые мы когда-то изучали на лекциях по общей хирургии. Их используют в больницах…
– Что… – прошептала я, пытаясь поднять руку, чтобы протереть глаза.
Но руки не слушались. Я почувствовала холод металла. Посмотрела вправо – запястье было приковано наручником к кровати.
– Да что здесь…– начала я, но резко замолкла, когда повернула голову влево. Рядом со мной, опираясь на локоть, лежал парень. Его тяжёлая ладонь крепко сжимала мою левую руку, не давая ей двигаться.
–Помогите!– закричала я, а скорее завопила от ужаса. Мысль о том, что какой-то незнакомец лежал рядом со мной, сжимая мою руку, наполнила меня паникой.
Парень молниеносно поднялся. В его руке, которая только что держала меня, появился пистолет. Холодное дуло оружия теперь было направлено прямо на меня. Я замерла, забыв, как дышать. Всё внутри перевернулось, когда я посмотрела на его глаза.
Эти глаза… Я видела их перед тем, как потеряла сознание. Темные, глубокие, как сама бездна.
В палату вошли пожилой доктор и медбрат.
Я указала на парня, задыхаясь от гнева:
– У… у него был пистолет!
Доктор бросил и взгляд на мужчину и спокойно ответил:
–Что такое?– спросил доктор, с удивлением глядя на меня. Я удивилась, почему он не обращает внимания на парня с оружием. Когда я обернулась к нему, пистолета уже не было.
–Да, мы знаем. Как видите, он госслужащий,– сказал доктор, жестом показывая на форму парня.– Мы не можем вмешиваться в их дела.
Я невольно обратила внимание на его форму.
–Значит, навести оружие на гражданку – это нормально?! И почему, чёрт возьми, на меня надели наручники? Я не преступница! – сорвалась я, раздражённо дернув прикованной рукой. Металл болезненно впился в кожу, оставив красный след.
Доктор что-то говорил, но слова словно разбивались о невидимую стену. Звук его голоса доносился откуда-то издалека, неразборчивым шёпотом. Моя голова была заполнена лишь эхом произошедшего. Даже если я не хотела об этом думать, эта сцена всплывала снова и снова, как заезженная плёнка.
Сердце сжималось от боли, будто кто-то медленно перекрывал поток воздуха. В груди было пусто, а тело казалось чужой, бесполезной оболочкой, в которой не осталось ни смысла, ни жизни.
Я подняла взгляд к окну. Там, за стеклом, медленно падал снег. Белые хлопья кружились в воздухе. На улице холодно, наверняка повсюду появились катки.
Мегги.
Она ненавидела холод. Её всегда пугали замёрзшие тротуары, ледяные дорожки. Боялась упасть. А я ходила рядом, стараясь согреть её, быть опорой, чтобы она чувствовала себя в безопасности. Но сейчас…
Теперь она одна. Никто не согреет её.
Горло сдавило от подступивших слёз.
Зачем мне моё тепло, если я не могу поделиться им с ней?
Если бы я была там раньше… тогда я бы ушла вместе с ними. Тогда я не была бы сейчас одна.
Внезапно кто-то начал сильно тряхнул меня за плечи. Моё тело дёрнулось. Передо мной оказался парень в форме. Когда наши взгляды встретились, он отстранился и начал говорить. Лицо скрывала маска. Доктора уже не было с нами.
– В связи с показаниями свидетелей и обнаруженными отпечатками пальцев, вы подозреваетесь в убийстве Мегги Эсстон и Дины Эсстон. До вашего выздоровления наш отряд будет охранять вас, – сказал он безразличным голосом.
Мой мир окончательно рухнул.
–Что?
Словно холодный ток пронзил всё тело.
Мои сёстры…Они узнали. Но если он не назвал имена родителей, значит, есть шанс, что они живы. Собравшись с мыслями, я старалась сдержать эмоции.
Моё внимание вернулось к парню, который не сводил с меня глаз. Его взгляд был колючим, напряжённым, будто он изучал каждую деталь моего лица, пытаясь понять, что у меня на уме.
Я нахмурилась, чувствуя, как внутри поднимается буря отчаяния.
– Раз вы знаете их полные имена, очевидно, знаете и меня. И то, что они мои сёстры. И с какого перепуга я вообще стала подозреваемой?! На каких основаниях? Какие доказательства? – мой голос дрожал, но не от страха, а от злости.
Парень молчал. Он оставался таким же невозмутимым. Я продолжила:
– Я хочу поговорить с детективами и полицией. В ту ночь в нашем доме было четверо мужчин, – начала я. Мой взгляд упал на пол. Слова застревали в горле, а боль была невыносимой.
– Я знаю.
Вдруг заявил парень. Я подняла взгляд, пораженная его признанием.
– Я видел, как вы прорезали глаза одному из мужчин,– произнёс он хладнокровно.
– Так всё! – вспыхнула я. – Вы знаете, что я не вру! Да и зачем мне убивать родных сестёр, с кем я провела всю свою жизнь?! Чьими жизнями дорожила больше своего! В этом нет ни мотива, ни логики!
Мои руки сжались в кулаки, а голос срывался на крик.
– Пока вы тут беседуете со мной, эти преступники могут убить моих родителей тоже! – я больше не могла остановить истерику. Всё, что произошло за эту ночь, было слишком. А теперь ещё и эти бесконечные вопросы. Разбираться с полицией?
– Я прекрасно вас понимаю. Но ваши соседи утверждают, что кроме вас никто не заходил и не выходил из квартиры. К тому же оружие найдено с вашими отпечатками.
–Стоп!
Вдруг до меня дошло, что он только что сказал. Это стало последней каплей
– Вы были там, – мой голос сорвался. – И вместо того чтобы помочь мне, вы просто сидели и смотрели?!
Не сдержавшись, я схватила стакан с прикроватного столика и швырнула в него. Стекло разбилось о стену позади, но он даже не моргнул. Его взгляд оставался холодным, а руки – за спиной.
– Соблюдайте спокойствие,– спокойно посоветовал он.
– Спокойствие?! Вы говорите мне успокоиться?!– я вцепилась в одеяло, чтобы не закричать ещё громче. – В один день я потеряла двоих самых близких людей, и мне даже неизвестно, что с моими родителями! Меня подстрелили! Преступники гуляют на свободе, а вы обвиняете меня в том, что я убийца?!
Слёзы обжигали глаза, но я больше не могла контролировать себя. Всё, что накопилось внутри за это время,– гнев, ярость, разочарование, обида, тоска, горе – вырывалось наружу, одно за другим.
Я начала рыдать, ухватившись обеими руками за голову. Я должна удержаться за что-то в этой реальности. А именно – жизнь родителей.
Ради них я должна быть сильной.
Эта мысль станет моей мантрой. Я должна вернуть их. Я не позволю никому снова отнять дорогих мне людей.
Внезапно чьи-то холодные руки накрыли мои. Я вздрогнула, подняла голову и встретилась с его глазами.
– Я стрелял в вас, – признался он. Сначала я замерла. А в следующую секунду, не задумываясь, я резко ухватилась за его горло обеими руками, сжала его что есть сил, чувствуя, как кожа под пальцами натягивается.
Но он не сопротивлялся. Не сделал ни попытки отстраниться, хотя мог легко вырваться. Вместо этого он накрыл мои руки своими, его ладони были тёплыми, тяжёлыми. Он приблизился ещё ближе, так близко, что я увидела своё отражение в его глазах. Гнев сменялся растерянностью.
Я попыталась отдёрнуть руки, понимая, что это бессмысленно. Мои слабые, дрожащие пальцы никогда не смогут причинить вред такому, как он. Но он удержал меня, крепко сжимая мои ладони. На миг мне показалось, что он усмехнулся. Его лицо было почти полностью скрыто под маской, поэтому говорить об этом уверено, я не могла.
– Тепло, – тихо произнёс он. Его голос прозвучал так странно… почти мягко.
– О чём вы? – выдавила я, снова дернув руками, пытаясь освободиться.
Он не отпускал, только смотрел на меня хитрым взглядом.
– Отпустите!– мой голос стал твёрже.
– Вы ведь сами приблизились ко мне.– ехидно заявил он.
– Я сказала, отпустите! Вы чуть не убили меня, а теперь ещё и обвиняете в убийстве!
Он чуть наклонил голову и тихо сказал:
– Да я пошутил.
Его голос каким-то образом проник глубоко внутрь, оставляя в груди странное чувство.
– О чём именно вы пошутили? – настороженно спросила я.
– Я подал в свидетельство, то что видел. Они приняли.
– Но вы в меня стреляли, – процедила я, стиснув зубы.
Он не успел ответить. Дверь палаты резко распахнулась, и в неё вошёл высокий мужчина в идеально сидящем смокинге.
Парень тут же отпустил мои руки и мгновенно принял прежнее, отстранённое положение. Ко мне быстрыми шагами приближался Мерат.
– Брат…– я почувствовала, как внутри всё наполняется облегчением. Я легко улыбнулась ему. Его лицо выдавало сильное волнение, ясно, что он очень переживал.
Я широко раскрыла руки для объятий. Но вместо тёплого и родного объятия, меня встретил холодный удар. Пощёчина обожгла кожу, отозвавшись резкой болью. Голова дёрнулась в сторону, а щёка вспыхнула болезненным жаром.
Инстинктивно я схватилась за лицо, не веря происходящему.
– Да как ты, мелкая сошка, посмела так поступить?! Почему?! А?! – его голос звучал так яростно, что казалось, он вот-вот сорвётся.
Не дождавшись ответа, он грубо схватил меня за волосы, заставив зажмуриться от боли.
– Это из-за Сеймиана? Потому что мы запретили вам встречаться?
Я уставилась на него широко раскрытыми глазами, не понимая, как он мог так подумать.
– Сеймиан? Да.. как ты мог так обо мне думать? Мне больно…
Но мои слова, кажется, только разозлили его сильнее. Он ещё сильнее дёрнул меня за волосы, и я тихо вскрикнула.
– Отпусти её. Немедленно.
Голос прозвучал неожиданно. Низкий, будто прорезавший воздух.
– А ты кто такой? Новый её парень? А?! – в его голосе послышалась насмешка.
–Я Капитан второго ранга седьмого спецотряда. И это я свидетельствовал по делу вашей сестры, Прокурор Мерат.
Я заметила, как лицо брата напряглось. Наверное, он решил, что его статус слишком велик, чтобы обращать внимание на того, кто вызвал его на разговор.
Тщеславный ублюдок.
– Ей уже подобрали адвоката? – яростно бросил он, снова повернувшисӣ ко мне.
Его рука поднялась, и я инстинктивно зажмурила глаза, ожидая нового удара. Но его не последовало.
Открыв глаза, я увидела, как парень перехватил руку брата, крепко сжимая запястье. И смотрел на него таким яростный взглядом, будто ждал разрешения с ним расправиться.
Брат выглядел ошеломлённо, словно не мог поверить, что кто-то осмелился его остановить.
Его типичное самолюбие.
– Какой вы прокурор, если даже не знаете дело своей сестры? – бросил парень, жёстко отпуская руку брата. – Невзирая на страх и жертвуя собой, она до конца защищала свою семью. А где вы были тогда?
Он сделал шаг назад, выпрямившись, и холодно добавил:
– Я проверил. Вас не было на работе в тот день. Вы были в Малайзии.
– В Малайзии?– растерянно переспросила я, не понимая, о чём он говорит. Парень обернулся ко мне, с прежним бесстрастным взглядом.
– Да. Перед тем как дать показания, я лично, тщательно проверил всё, что касается этого дела.
– И что с этого?– нервно засмеялся брат, отводя взгляд к окну. – Мне запрещено вывозить семью за границу? Сделать сыну подарок в день рождения – это теперь незаконно?
На этот раз засмеялся парень. Его смех был негромким, но гулким, словно отдающимся эхом в пустой комнате. Я вздрогнула от неожиданности и невольно задержала дыхание. Что-то в его манере – в этом спокойствии, переходящем в насмешку, – заставляло моё сердце биться быстрее. Каждый раз, когда я узнавала что-то новое о нем – его ледяной взгляд, низкий голос, густые чёрные волосы, казавшиеся шёлковыми, его место службы – заставляла меня невольно задерживать дыхание. Теперь к этому добавился его смех.
– Вас не смущает тот факт, что ваша семья хотела вместе отпраздновать день рождения вашего сына, а в итоге две ваши сестры погибли, пока вы веселились за границей? – парень сделал шаг вперёд. Его голос обретал стальные нотки. – Если бы вы…– он ткнул брату в грудь указательным пальцем.– Были с семьёй, ничего из этого не случилось бы! Жалкий ты прокурор!
– Кем ты себя возомнил?! Думаешь, я упущу из виду твоё поведение?! – брат перешёл на крик, его лицо вспыхнуло от гнева.
Парень развернулся к нему спиной, провёл рукой по волосам и вдруг снова рассмеялся. Он повернулся ко мне и, приподняв одну бровь:
– Я ему о потере говорю, а он только о своей должности. Мне править ему мозги?
Я не знала, серьёзно он или нет, но вмешиваться не хотела. Каким бы человеком он ни был, это мой брат. Сейчас только мы двое. Если с ним что-то случится, то только от моей руки.
– Жаль, в общем, прокурор. В ту ночь в вашем доме были четверо мужчин, которые убили двух девушек. А она…– он указал на меня пальцем – Она защищалась. Чудом смогла убежать, но…– он замолчал, опустив взгляд на пол. Парень медленно двинулся ко мне, достав что-то из кармана. Это был ключ. Он открыл наручники, освобождая мои руки. Я тут же принялась тереть покрасневшее запястье.
– Неправильно поняв и приняв её за киллера, я подстрелил её. – продолжил он. – Только после расследования стало ясно, что она невиновна.
Он надел свой шлем, прошёл мимо брата, который переваливал услышанное, и остановился у двери.
– Прошу прощения за недоразумение. – сказал он с лёгким кивком. – Моё подразделение примет необходимые меры по поводу моего наказания за данную ошибку.
С этими словами он удалился, оставив нас вдвоём.
– Что за четверо мужчин?– спросил брат, хватаясь за бока.
– Они спрашивали про семью Скайларов,– ответила я, тут же вспомнив про пуговицу, которую дал мне отец.
Я ахнула, осознав, что упустила из виду эту важную деталь. Откинув одеяло, я поднялась с кровати и вышла в коридор. Найдя медсестру, я спросила, где мои вещи. Она попросила меня подождать.
Пока я ждала, моё внимание привлекли громкие голоса у лестницы. Стараясь не издавать ни звука, я плавно встала у стены и мельком взглянула из-за угла.
Там стоял тот самый парень, разговаривающий с мужчиной в чёрном костюме. Лицо мужчины было бородатым, а выражение – разгневанным.
– Мало того, что подстрелил гражданку, так ещё и перечил прокурору!? Твоё увольнение гарантировано!
– Этот ублюдок поднял руку на девушку, на свою сестру! Я не мог просто там стоять и смотреть на это!
– Хорошо..– мужчина похлопал его по плечу, с пониманием кивая. – Я сделаю всё, что в моих силах. Жди вестей.
Я не расслышала ответа, но краем глаза увидела, как парень спускается по лестнице, плечи его опущены, но шаги всё равно уверенные.
Подойдя к мужчине, я ощутила, как сердце сжимается от чувства вины. Не хотелось, чтобы по моей вине кто-либо пострадал, тем более тот, кто пытался защитить меня от тирана.
– Сэр, я сестра прокурора Мерата.
Его лицо, с глубокими морщинами осветилось улыбкой.
– Чем могу помочь?
– Я слышала ваш разговор с тем парнем. Мне бы не хотелось, чтобы из-за одной ошибки увольняли такого способного солдата. Передайте мои слова тем, кто это решает.
Мужчина внимательно осмотрел меня, затем кивнул, проверяя, чтобы никто нас не подслушивал.
– Мой брат полностью со мной согласен. Он лично попросил меня передать вам это. Просто недоразумение из-за переживаниё, – добавила я, надеясь, что имя моего брата поможет.
– Да, конечно, мы позаботимся об этом.– он кивнул.
Слегла улыбнувшись, я повернулась к своей палате. У двери уже ожидала медсестра с белым медицинском пакетом. Поблагодарив её, я забрала пакет и вернулась внутрь.
Брат сидел на софе, разговаривая по телефону. Я спрятала пакет, легла обратно на кровать и смотрела на снег, мягко падающий за окном. Захотелось выйти на улицу, ощутить холодный воздух, и покататься…
– Где мой байк?– внезапно вырвалось у меня. Как я могла забыть о своём байке?
– Не о байке тебе сейчас надо переживать,– раздражённо ответил брат, но я проигнорировала его.
Скину одеяло, я вышла из палаты, не удосужившись объяснить брату, куда направляюсь. На мне была только больничная пижама, и уже на лестнице я ощутила, как резкая боль пронзила бок. Пришлось двигаться медленее, чтобы не разорвать шов, но мысль о байке гнала меня вперёд.
Когда я вышла на улицу, мигом почувствовала ледяной холод. Снег уже покрыл землю сугробами. Я зябко поёжилась, но всё равно вытянула руку вперёд, чтобы наблюдать, как снежинки нежно тают на моей ладони.
Осмотревшись, я заметила знакомую форму – тот парень сидел на скамье неподалёку. Его голова была запрокинута, шлем снят, а волосы покрылись снегом. Я неторопливо подошла ближе.
Едва мои шаги раздались по снегу, его глаза моментально открылись. Он резко поднял голову, а я быстро выпалила:
– Только не берите ружьё!
– Что вы тут делаете!?– его голос звучал строго, будто готов отчитать меня. Он быстро окинул меня взглядом с ног до головы и тут же поднялся.
Его ростом был внушительным, гораздо выше моего брата, около 186 см, что заставило меня ещё сильнее почувствовать свою хрупкость. Он снял куртку, оголив чёрную майку, обтягивающую его натренированное тело. На его руках чётко выступали вены, и почему-то в голове промелькнула странная мысль: Ему бы легко было ставить капельницы.
Я неосознанно уставилась на его руки, пока он не издал низкий усмешливый звук, от которого я вздрогнула. Он бросил на меня насмешливый взгляд, затем лёгким движением накрыл меня своей курткой. Куртка была удивительео тёплой, даже накинутая поверх пижамы.
– А вы? – спросила я, наконец оторвав взгляд от его рук, чувствуя, как щеки начинают слегка гореть от смущения.
– Тепло, – коротко ответил он. Опять это слово. Он смотрел мне прямо в глаза, так пристально, что казалось, он видел меня насквозь. – Что вы тут забыли? Ваша рана может открыться.
– Хотела найти свой байк, – пробормотала я. Мне приходилось поднимать голову, чтобы смотреть ему в лицо, а он, заметив это, слегка пригнулся.
– Он у меня,– его голос был низким и спокойным. Он выпрямился и обернулся так, и моё лицо оказалось напротив его плеча. Его широкие плечи казались стеной, укрывающей от всего мира. Взяв шлем, он аккуратно надел его мне на голову, и только тогда я поняла, насколько сильно мои уши онемели от холода.
Порывшись в ближнем кармане своих чёрных штанов, он достал ключ с брелком пингвина.
– Байк в гараже. Я провожу.
– Зачем? Я могу и сама дойти.
Он посмотрел на меня вопросительным взглядом.
– Кхм, моя куртка.
Я почувствовала, как кровь приливает к лицу. Чёрт! Как я могла так облажаться? Ужас. Стыд поднялся волной, и я с трудом удержалась от того, чтобы уткнуться в его куртку и спрятаться от собственной неловкости. Что теперь он подумает? Как же неловко получилось.
Когда он направился в сторону здания, я остановила его лёгким касанием руки. Он замер, а затем медленно повернулся ко мне. Его глаза скользнули вниз, и он слегка наклонился, чтобы мне не приходилось задирать голову.
Снег усилился, мягкие хлопья опускались всё гуще, оседая на его волосах. Я смотрела ему прямо в глаза – такие спокойные, будто внутри них, я видела огромный скрытый мир. В тот миг мне отчаянно захотелось открыть двери в этот мир, узнать все его секреты.
– Куртку не оставлю, штраф огромный,– его тон был насмешливым.
Я откашлялась, спросила то, что мне было так интересно про него знать.
– Я хотела узнать ваше имя.
Он чуть наклонил голову вбок, будто изучал моё лицо. Когда его маска чуть шевельнулась, мне показалось, что он улыбнулся. Лёгким, почти неуловимым движением он снял снежинку с моих волос, которые, рассыпались по моему плечу.
Не отводя глаз, он тихо прошептал:
– Томиан.
Лишь одно слово, но такое чувство, словно Земля обрела новые краски.
– Рена,– сказала я, едва слышно, протянув ему руку для рукопожатия.
Он выпрямился, и я почувствовала, как внутри всё сжалось от растерянности. Он не собирался отвечать? Я уже собиралась убрать руку, но он снял перчатку и пожал мою ладонь.
– Знаю.