Валентина. Без обратного билета

Катина мама, Валентина, приехала с Украины. Их село было расположено в Винницкой области недалеко от Жмеринки, цивилизация до него не дошла, и Валя сбежала в поисках лучшей жизни, как только ей исполнилось семнадцать. Девушка всегда хотела спрятаться, исчезнуть из дома, стать незаметной. Отец, Степан Наливайко, пил, дрался и материл всех на свете. Когда жена Мария пыталась его остановить, он стучал кулаком по столу и приговаривал:

– Я свою фамилию не подведу, наливай-ка, жена!

Когда он впадал в раж, больше всего, конечно, доставалось матери – забитой деревенской тётке, рано постаревшей, озлобленной и срывающей раздражение на детях. Мужа она боялась, а Валя и её младший брат Семён часто получали от матери затрещины и тычки.

Работы в деревенском доме было много, развлечений в селе никаких, кроме клуба, в котором собиралась подвыпившая молодёжь. Бобинный магнитофон был один на всю округу, он магнитом притягивал окрестных любителей потанцевать и повеселиться. Не избалованные разнообразием парни и девчата с удовольствием отплясывали и подпевали под набившую оскомину попсу. «Чёрный кот», «Последняя электричка», «На седьмом этаже» под пивко да под портвейн – что ещё нужно для полного счастья после трудового дня?

Валя на танцы не ходила. Сколько себя помнила, она мечтала уехать куда глаза глядят, лишь бы подальше от родни. Пьяных девочка не то чтобы боялась (жизнь с пьющим отцом научила философски относиться к бессвязной речи и уворачиваться от брошенных нетвёрдой рукой предметов), скорее, сторонилась. Сама на дух не переносила спиртного и прекрасно понимала, что, останься она в селе, её жизнь пойдёт по накатанному сценарию: замужество, пьющий муж, затурканные дети и вечная ругань.

Валя пошла в отцовскую породу: крупная шатенка, с широкой костью, сильная физически и выносливая. С работой в огороде она справлялась играючи, а всё свободное время проводила в деревенской библиотеке, читала и отдыхала душой от матерщины и пьяных разборок. Мать со временем тоже стала выпивать; а перебрав, сначала плакала и жаловалась на свою долю, а потом засыпала на ходу, падала, где придётся. Утром, пряча опухшие глаза от детей, ворчала больше обычного, и такой расклад повторялся всё чаще.

Валя никому не говорила о своей мечте – уехать, зная, что родители не одобрят потерю пары рабочих рук. Семён вырос послабее и похитрее, норовил улизнуть от хозяйственных дел, а Валя была безотказной, всё горело у неё в руках. Конечно, такую помощницу терять никто не хотел.

Валентина с трудом дождалась окончания десятого класса. Последние два года она копила деньги на дорогу и первые траты в новой жизни. Девочка продавала молоко от коровы, яйца от кур, ягоды из сада, ездила в Жмеринку на рынок, хитрила, отдавая родителям чуть меньше, чем наторговала. И насобирала небольшую сумму, которой должно было хватить на первое время. Выпускного в школе, которая находилась в соседнем селе, в трёх километрах, у них не было. Ребятам просто вручили аттестаты, поздравили и отпустили, как выразился директор, на все четыре стороны.

На следующее утро Валя, прихватив заранее собранный чемоданчик, написала записку родителям и ни свет ни заря крадучись вышла из дома, надеясь никогда больше сюда не возвращаться.

Ехала Валя целенаправленно в Днепропетровск: собиралась поступать в Институт физкультуры. Очень трезво оценивая собственные силы, зная пробелы в школьном образовании (а половину предметов, как и во многих других сельских школах, у них вёл один и тот же учитель), Валя понимала, что поступить на какие-то престижные специальности она не сможет.

Идти учиться в техникум девушка не хотела. Ей казалось, что только высшее образование позволит вырваться из опостылевшего болота. В их школе был хороший учитель физкультуры, Иван Фёдорович, фронтовик. И, главное, он не пил, как другие (чего уж там, водился такой грешок за некоторыми преподавателями). На физкультуре ребята ходили на самодельных лыжах, бегали и прыгали через «козла», которого сами и смастерили, метали тяжеленные «снаряды».

Валю Иван Фёдорович скупо хвалил, называл «прыгуньей» и «бегуньей». Он-то и посоветовал девушке поехать в Днепропетровск, дал адрес своего однополчанина, который работал в институте, и даже сунул на прощанье аккуратно сложенную «десятку». Валя отказывалась, но Иван Фёдорович буркнул:

– Бери, пригодится, может, вспомнишь добрым словом.

И девушка, чмокнув учителя в небритую морщинистую щеку, поблагодарила и взяла деньги, пообещав написать из города о своей новой жизни.

В институт Валентина поступила довольно легко, сдав все нормативы, немного поволновалась из-за биологии, но удача была на её стороне. Выбрала кафедру физической реабилитации, справедливо рассудив, что такая специализация всегда пригодится. Родителям она написала письмо, сообщив, где учится, и оставив свой адрес на всякий случай.

Ответ пришёл только через полгода. Писал брат Семён под мамину диктовку (у той уже тряслись руки от выпивки). Мать жаловалась, что отец стал совсем буйный, что у неё сил всё меньше, а она, Валька-зараза, бросила их. Семён от себя добавил, что мать часто пьёт, что он сам после девятого класса пойдёт работать трактористом, учиться дальше не хочет, просил, чтобы сестра присылала денег и гостинцев. Валя понимала, что со своей скромной стипендии не сможет откладывать на посылки, но для себя решила, что, как только начнёт зарабатывать, станет помогать родственникам.

Ещё одно письмо Валентина отправила Ивану Фёдоровичу, благодарила за дельный совет и пригодившиеся деньги, рассказала про институт и впечатления от большого города. От него очень быстро пришёл короткий ответ, заканчивающийся словами: «У тебя всё получится, Валентина! Ты только не сворачивай с выбранного пути! Удачи тебе, моя лучшая ученица!» Валя даже всплакнула, прочитав такое тёплое письмо.

Загрузка...