За стенкой. История Конарда Леграна - читать онлайн

Неслучайная встреча

Доктор Корон смотрел в свои записи. На каждого пациента он заводил отдельную папку, где собирались записи и изображения. Когда он приступал к работе с Конардом, то понимал, что, скорее всего, им предстоит долгий путь. Пациент, судя по побегам, любил откладывать решение проблем. Они договорились встречаться каждые два дня, чтобы дать ему привыкнуть к собственным ощущениям. Сегодня должна состояться их четвертая встреча, а в папке лежало уже пятнадцать исписанных листов. Доктор и не предполагал, что ему придется часами сидеть и обдумывать каждый момент из жизни Леграна-младшего. Он перевернул лист.

Все усложнялось из-за Оливии. Она упрямо делала вид, что ей безразлично состояние Конарда, но они дружат уже несколько лет, и психиатр просто не верил в ее равнодушие. Доктору Корону оставалось лишь радоваться, что это не привело к романтическим отношениям. С каждой новой встречей он убеждался, что Конарду нужна помощь. Постоянная улыбка, флирт и несерьезное отношение к проблемам не могли скрыть его странное поведение. В первый раз доктор Корон понял это, услышав жалобы Конарда на боль в спине. Обычная ситуация, когда люди стараются держать осанку и это приводит к неприятным ощущениям. Однако здесь все было наоборот. Из своей сутулой позы он выпрямлялся, облегченно вздыхая. Этот маленький бунт против матери тянулся у него с детства, и у доктора Корона появилась возможность подметить это. Раздался стук в дверь, который выдернул его из раздумий.

– Входите. – В комнате появился Конард. Он неловко мялся у входа. – Месье Легран, вы оплатили номер в отеле, поэтому вам можно входить сюда и передвигаться без моего разрешения.

– Ну да, – промямлил Конард, широкими шагами направляясь к кровати. Он небрежно сбросил с себя пальто, взъерошил волосы и лег на кровать. – Приступим.

– Для начала хочется сказать, что нарушать условия – это неверный путь в терапии, месье Легран. – Доктор свел брови на переносице, и Конард сразу понял, о чем шла речь. – Оливия рассказала про ваш поступок на Рождество. Мы договорились лишь о записке. Мы с вами проработали и написали ее. Рисунок?

– Я не сдержался.

– Вы должны контролировать себя, месье Легран. Давайте строить дом с фундамента, а не покупать черепицу. Хорошо? – Конард подвигал губами и опустил голову, признавая поражение. – В этот раз все обошлось, и вы успели дать деру, но в следующий можете поскользнуться и тогда добавите проблем всем. – Конард продолжал молчать. – Ладно, я рад и немного удивлен, что вы пришли.

– Я думал, вас невозможно удивить. – Он поднял взгляд на доктора. – Разве мы с вами не договорились? Я даже не прикасался к алкоголю.

– Обычно, когда пациенты проходят часть терапии и им становится легче, они бросают ее. По вашему поведению не скажешь, что вы доберетесь до конца. Это было мое первое впечатление. – Доктор достал пару чистых листов. – Но вы здесь, и это говорит о многом.

– На самом деле… Я никогда не лез так глубоко. Обычно я вспоминаю себя лет с четырнадцати. Меня удивляет, насколько много всего зарыто в голове.

Он вспомнил скетчбук. Когда-то он рисовал в нем каждый день, а что именно, уже забыл. Он перенес свои воспоминания на внешний носитель, но стереть все и стать свободным по-настоящему ему не удалось.

– Я твердо решил разобраться. Этот снежный ком пора остановить, и не только ради Отиса, а ради самого себя.

– Итак, мы остановились на том, что вы получили красный браслет.

– Да, ненавижу красный цвет.

Он стоял в гигантской очереди, несмотря на свой спецпропуск. Даже самый дорогой билет и браслет не давали Конарду возможности сразу прокатиться на аттракционах. Он был в очереди один, чтобы создать видимость, что он взрослый. Магдалина сидела на лавочке метрах в двадцати от него и наблюдала. Сам же мальчик, чтобы не умереть со скуки, наблюдал за очередью с обычными билетами и браслетами, искренне жалея этих людей. Конца их очереди Конард не видел, он восхищался настойчивостью тех, кто присоединялся к ней. Какие у них шансы попасть на аттракцион сегодня? Он сделал еще пару шагов к заветной цели. Осталось всего три человека, и он наконец-то попадет на осьминога. Машина крутилась, пестрела красками, так и звала к себе. Он и не заметил, как оказался рядом с контролером, парнем с маской Микки-Мауса. До чего глупая маска. Он пытался найти в этом мышином королевстве льва, но пока безуспешно. Без слов он протянул руку, показывая браслет.

– Прости, парень, тебе нельзя. – Конард широко раскрыл глаза, посмотрел сначала на контролера, потом – на аттракцион и вернулся к мерной линейке. Контролер выдохнул. – Да, вижу, что ты подходишь, но детям до четырнадцати без сопровождения взрослых нельзя. Так что прости. Может, тебе поискать секцию для детей?

– Я отдал на входе девяносто евро. Дети столько не зарабатывают. – Конард нахмурился и посмотрел на контролера, а тот пожал плечами. – Попрошу отца купить этот аттракцион в следующий раз. – Он смерил контролера ледяным взглядом.

Решив не использовать недавно выученное плохое слово, Конард отошел в сторону, давая очереди двигаться дальше, но он знал, как попасть на аттракцион без сопровождения Магдалины. С ее слабым сердцем и высоким давлением поездка на осьминоге могла плохо для нее закончиться. Однако без ее помощи он все равно бы не справился: у него не было денег. Такого бы не случилось, если бы кто-нибудь из родителей оказался рядом. Мальчик направился к няне. Он еще ни разу в жизни не давал кому-то взятку и видел это всего лишь раз, но ему очень хотелось попасть на аттракцион. Магдалина обещала ему сегодня особенный день, и он всем сердцем верил в это. Няня выглядела расстроенной. Она сразу поняла, что Конарда не пустили, но его упрямое выражение лица настораживало.

– Месье Легран, какое у них на этот раз оправдание? – Она попыталась выглядеть возмущенной, чтобы поддержать его. Люди с ее достатком нечасто бывают в таких местах, и каждый раз она узнавала нечто новое. – Посмотри, они пропустили мальчика ниже тебя на полголовы! Негодяи!

– Без сопровождения взрослых до четырнадцати лет нельзя. Он с мамой, вот его и пустили. – Он даже не вспоминал, что пришел с няней. По-настоящему обижаться и злиться на родителей он перестал пару лет назад. Если что-то происходит из раза в раз, перестаешь на это реагировать. Конард привык. Единственные чувства, оставшиеся в его сердце, – это грусть и тоска. Он повернулся к Магдалине. – Думаю, если я дам ему денег, он пропустит меня, но у меня нет с собой наличных.

– Месье Легран, давать деньги людям, чтобы они преступали закон, – плохой поступок. Этого парня могут уволить.

На их глазах пожилой мужчина подвел девочку еще меньше Конарда, нагло всунул деньги контролеру и ушел в сторону. Магдалина скривила лицо.

– Ладно, если его уволят сегодня, это будет не только наша вина, – заметила Магдалина.

– Да, еще и вина моих родителей.

– Месье Легран, будьте благосклонны и терпимы к ним. У взрослых много дел и обязанностей. – Мальчик отвернулся в сторону. – Может, я смогу пойти с вами на этого осьминога? Я думаю, справлюсь.

Она опять попыталась сгладить углы, но каждый раз выходило все хуже. Вокруг Конарда было так много примеров нормальных семей, что он не мог не задавать вопросы. Он постепенно переставал верить всему, что говорят окружающие, и начинал сам осмысливать ситуацию. Магдалина ждала, когда Конард закроется от всего мира, и старалась оттянуть этот момент, но Мелани будто этого и добивалась, а отец мальчика оставался безучастным. Когда-то этот невероятный ребенок вырастет и превратится в прекрасного юношу, Магдалина не переживет, если он станет таким же, как его мать.

– Няня, будем честны, ты и очереди не отстоишь. Солнце жутко печет. Мы не должны рисковать. – Конард выдохнул и посмотрел на Магдалину. Она увидела в нем стойкую решимость. – Я должен сделать это. Пусть он еще раз отправит меня, но я не хочу думать, что не попытался.

– Хорошо, месье Легран, но будьте осторожны. Ваша мама убьет меня, если наши фотографии появятся на стене позора. – Она улыбнулась и взяла сумочку. – Сколько вам нужно денег? Пятьдесят евро?

– Пятьсот. – Няня охнула от неожиданности. Видимо, Конарду очень хотелось попасть на аттракцион. – Не волнуйся, я не буду давать ему все. Начну с двухсот, а там посмотрю.

– Вы меня поражаете своим подходом, месье Легран. Примите мое восхищение. Я думаю, его оклад не превышает ста пятидесяти евро. Смотрите, как бы он не уволился от радости. – Она протянула ему пять купюр, пораженная его деловой хваткой. Он сильно напомнил своего отца. – Будьте осторожны на аттракционе. Он не выглядит опасным, но внимание не повредит.

– Няня, я уже девятый раз повторяю, что буду внимателен.

– Я просто переживаю за вас, месье Легран.

– Я знаю. Спасибо.

Они находились немного в стороне от площадки, где люди могли посидеть и отдохнуть. Вокруг бегали и истошно кричали дети, и Конард смотрел, как мальчики намного старше его улыбались и стреляли из водных пистолетов. Он глубоко вздохнул, ведь ему предстояло снова отстоять в очереди, но он приготовился к этому испытанию. На фоне какофонии голосов на всех языках мира Конард услышал плач. Он повернул голову и увидел, как молодая женщина отводит сына в сторону. Они находились в очереди с обычными билетами, и Конард понимал причину его слез. Как он мог предположить, мальчик не попал на аттракцион, хоть и пришел с мамой, но Конард не удивился, ведь тот был почти на голову ниже его. Женщина, должно быть, его мама, села перед ним и пыталась успокоить, но сын отводил от нее лицо.

Что-то оборвалось внутри Конарда. Он на несколько мгновений вообще забыл, что собирался делать. Магдалина посмотрела на своего застывшего воспитанника и перевела взгляд на плачущего мальчика. Она подумала, что он снова вспоминает о своей матери, и положила руку ему на плечо, привлекая внимание, Конард поднял на нее удивленные глаза. Няня обрадовалась, не увидев в них грусти. Конард продолжал наблюдать за разворачивающимися перед ним событиями. Такое в Диснейленде не было редкостью.

– Я думаю, за пятьсот евро тот парень может пропустить и беременную женщину с тремя младенцами на руках, вы так не считаете, месье Легран? – Она слегка подтолкнула его в сторону мальчика. – Очередь такая длинная, стоять одному скучно. Правда?

– Да, – отстраненно ответил Конард.

Он посмотрел на плитку под ногами и сделал шаг вперед, вообще не понимая, что и почему сейчас делает. Странное чувство поселилось в его груди. Конард шагал неуверенно, два раза вильнул не туда, один раз остановился. Он столько раз пытался с кем-то подружиться, но ничего не получалось. То его родители не одобряли нового знакомого, то родители одноклассников запрещали дружить с ним. Впервые Конард радовался, что ни мамы, ни отца нет рядом, а еще ему очень нравился зеленый цвет браслетов мальчика и его мамы. Это говорило, что эта женщина не является коллегой его отца или маминой подругой. Она совсем не походила на тех странных женщин, которые приходили к ним два раза в неделю. У него появился шанс. Конард не заметил, как вплотную подошел к мальчику и его маме.

– Ти, дорогой, тот парень прав, мы не подходим. Перестань плакать, пожалуйста, и пойдем куда-нибудь еще. Так много мест. Мы обязательно придем сюда через пару лет. – Женщина взглянула на Конарда и улыбнулась ему. – Ты подрастешь, и мы прокатимся на всех аттракционах! Все будет хорошо.

– Я никогда не вырасту! – Мальчик разрыдался. Ростом он и правда не вышел. Конард понимающе смотрел на него. Он оказался в такой же ситуации. – Мама, я хочу на осьминога! Не хочу на дурацкие машинки, они еле летают. Машины вообще не летают.

– Дорогой, контролер считает, что тебе еще рано кататься на осьминоге. Давай успокоимся и пойдем купим тебе яблоко в карамели? – просила женщина. – Посмотри, мальчик пришел из-за того, что ты плачешь. Ти, давай успокаиваться. Мы же не хотим весь день провести на площадке?

Женщина улыбнулась Конарду, и мальчик перестал плакать и притих. Видимо, внимание незнакомого человека его смутило. Конард вздрогнул, когда к нему обратились. Что-то в его груди сжалось. Его мама никогда так не улыбалась. Он захлопал глазами от удивления. Ти поднял на него взгляд, его покрасневшее лицо, глаза и мокрые дорожки на щеках говорили, что он только что рыдал, но он стеснялся и старался сделать серьезное лицо. Это заставило Конарда улыбнуться, он смотрел в его большие и такие же зеленые, как браслет, глаза. Женщина вздохнула от облегчения. Она не знала, кто этот мальчик, но уже мысленно поблагодарила.

– Давай, Ти, познакомься. Неприлично так глазеть на человека.

Конард тоже будто воды в рот набрал. Он так часто говорил что-то неуместное, что боялся испортить все с самого начала. Незнакомый мальчик подозрительно посмотрел на Конарда и прищурился:

– Он сейчас делает то же самое.

– Ох, прости моего сына, он на самом деле хороший. Просто иногда рожки вылезают из-под нимба. Как тебя зовут?

Мама решила помочь – видела, что этот мальчик и сам не понимает, зачем подошел к ним, а сын слишком стеснителен, чтобы начать говорить.

– Меня зовут Конард.

Его оглядели с ног до головы. Он еле удержался от желания проверить, не наступил ли он во что-то. На лице его уже читалась паника – он не знал, должен ли говорить дальше. Мама мальчика не переставала улыбаться ему. Он покраснел.

– Я просто услышал… Я просто увидел вас и подошел.

– Моего вредного сына зовут Отис, но ты можешь звать его Ти. – Она увидела, как сын надулся, словно жаба. – Спасибо, что подошел. Тебе тоже не удалось пройти на аттракцион? Ты вроде… – Она замялась и показала жестом, что он выше Отиса. Она старалась избегать запретных тем и слов о его росте.

– Да. Оказывается, младше четырнадцати лет нельзя без сопровождения взрослых. Даже если ты уже достаточно высокий. – Он улыбнулся, но уже Отису. – Так что мы в одной лодке. – Он указал на Магдалину. – Моя няня не может из-за здоровья даже очередь отстоять, поэтому мне на осьминога тоже пока нельзя.

– Очень печально. Куда вы собираетесь идти теперь? – Мама вытерла остатки слез с лица сына. Ребенок успокоился, а она перевела взгляд на Конарда, и тот усмехнулся.

– На осьминога.

– Как? Ты же сказал, что тебя не пустили. – Женщина удивилась, увидев его уверенное лицо. В голове этого мальчика явно созрел план. Отис смотрел уже не подозрительно, а заинтересованно.

– Ну, знаете, я попытаюсь с ним договориться, – сказал Конард заговорщическим голосом, вызывая у женщины еще одну улыбку. – Я подумал, наша очередь, – он указал большим пальцем на очередь с красными браслетами, – не такая длинная, но все равно. Может, Отис составит мне компанию?

– У нас браслеты другого цвета, поэтому контролер запретит ему сразу, как увидит.

Женщина взглянула на своего сына, а потом – на Конарда. Отис же смотрел то на него, то на нее. Матери не хотелось, чтобы Отис зря простоял очередь под палящим солнцем и снова заплакал.

– Не волнуйтесь. Моя няня сказала, что у нас денег достаточно, чтобы пропустить беременную и трех грудных детей. Что бы это ни значило.

Женщина захлопала глазами от удивления. Она думала, Конард собирается просто попросить. Но все оказалось намного серьезней.

– Ну так что, можно? Вы бы могли подождать с Магдалиной, она вон там сидит. Наивно думает, что я не вижу слежки.

– Мама, я уже не грудной? – Отис задал интересующий всех вопрос.

– Нет, дорогой, ты не грудной. – Женщина не могла оправиться от прямолинейного ответа Конарда, поэтому говорила медленно. Она перевела взгляд на няню мальчика, потом – на очередь и вздохнула. Ей хотелось хотя бы попытаться предотвратить еще одну истерику. – Я отпущу тебя, Ти, если пообещаешь не плакать, если ничего не выйдет.

– Я обещаю. – Он кивнул головой.

Мама знала, что в противном случае его истерику услышит весь Диснейленд, но она так устала бегать за ним и успокаивать… Конарда послал им сам Бог.

– Тогда можешь идти, я посижу с Магдалиной и немного отдохну. Захочешь пить – подойдешь вон туда, хорошо, дорогой?

Мама улыбнулась. Конард кивнул ей, и парни вместе рванули в конец очереди. Мама Отиса, еле перебирая затекшими ногами, подошла к няне и села рядом.

Магдалина улыбнулась уставшей женщине.

– Надеюсь, месье Легран не доставил вам проблем, мадам…

– Ревиаль. Можете звать меня просто Иветта. – Она, недолго думая, сняла обувь и облегченно выдохнула. – Боже, как приятно. Ну не дура ли я, что надела новые туфли? Конард спас меня. Хотя это не сравнится с истерикой около американских горок, но туда мы даже и не пытались попасть.

– Я рада, что он смог вам помочь. Несколько лет назад Конард так же плакал около этого осьминога. Тогда мы не подходили еще и по росту. Истерика была ужасная. Он так сильно вырос за это время. – Она вспомнила плачущего Конарда и усмехнулась. Сейчас он не позволял себе плакать на людях. – Надеюсь, того парня не уволят из-за них. Слишком большой кусок пирога приготовил ему Конард.

– Думаю, в той очереди это в порядке вещей. Лишь бы их пропустили. Отис так загорелся от его идеи. Криков будет на весь парк, если не получится. – Она размяла ноги и взглянула на мальчишек. Они стояли и молчали от смущения. – А сколько Конард хочет дать контролеру? Выглядел он уверенным в себе. – Она открыла бутылку с водой и начала пить мелкими глотками.

– Он взял с собой пятьсот евро.

В этот момент мадам Ревиаль подавилась водой и посмотрела на Магдалину, но та лишь усмехнулась.

– Отец Конарда – очень влиятельный и богатый человек, и для него это капля в море.

– По Конарду и не скажешь, что он из богатой семьи. Не в обиду будет сказано, но он такой открытый и простой. Мне казалось, дети похожи на своих родителей. Хоть немного… – Иветта улыбнулась, позволяя Магдалине облегченно выдохнуть. Лучшей характеристики и не придумаешь. – Я также много плакала в детстве и поэтому стараюсь не быть с Отисом слишком уж строгой.

– Конард очень добрый, открытый и смышленый. Я его отчасти воспитала и говорю это без преувеличений, но у него нет друзей. Он целыми днями рисует, читает книжки или ходит на всякие секции. – Няня взглянула на притихших мальчиков. – Я так удивилась, что он заинтересовался вами, ведь рыдает тут каждый второй.

– И не скажешь, что у него нет друзей. – Мадам Ревиаль выглядела удивленной. – Отис тоже смышленый, но немного вредный. Если я увижу его когда-нибудь с книжкой в руках по собственной воле, разрыдаюсь от счастья.

– Хах, – Магдалина поежилась, – сегодня то жарко, то холодно. Солнце совсем спекло меня, но накидку снимать не решаюсь.

– А я пожалела, что оделась так легко. Для платьев еще слишком рано. – Иветта посмотрела на небо. – Сегодня особенный день, не думаете?

– Полностью согласна.

– Я не понимаю, почему все такими отрывками. Боюсь, доктор, вы не сможете свести это в единую картину. Я помню много, но при этом все в неточностях. – Конард поднялся на кровати и протер глаза. Хотелось есть, пить и спать, а еще – побыть в полном одиночестве и темноте. Но в этот раз без алкоголя и сигарет, с самим собой. Он перевел взгляд на улицу и не мог вспомнить время суток, когда он вернулся? Конард отчетливо услышал хлопок и поднял затуманенные глаза.

– На сегодня мы закончили, месье Легран, – заключил доктор. – Не знаю, что вы имеете в виду под «отрывками», мне все предельно ясно. То, что вы помните хотя бы одно имя, уже похвально. Ведь прошло столько лет… Ти? – Доктор собрал все записи в кейс. – К тому же у меня закончилась бумага. Наши встречи оказываются очень продуктивными.

– Когда мы увидимся в следующий раз? – Конард хотел разобраться в себе. То, о чем они говорили, оказалось закопано так глубоко, что он и не подозревал. – Может, завтра?

– Не раньше чем через три дня. – Услышав это, Конард открыл рот от возмущения. – Я очень рад вашему рвению, но не только вам требуется время. Я качественно выполняю работу, мне нужно собрать всю информацию в единую картину. Так мы сможем двигаться уверенными шагами. – Он заметил, как Конард потупил взгляд, так же как делал Отис. – Для вас у меня тоже есть задание.

– Какое? – Конард резко поднял голову, его голубые глаза пылали.

– Попытайтесь нарисовать то, что вы помните. Пока мы точно знаем об осьминоге, доброй женщине, ваших ощущениях нужности и важности и еще имя «Ти». Много, но недостаточно. – Доктор встал. – Но также есть правило. Вы сможете показать мне не более трех рисунков. Соберите все воедино, месье Легран. Вы меня поняли?

– Да. – Доктор Корон уже собрался уходить, но услышал тихий голос за спиной. – Спасибо вам за помощь.

– Не за что, месье Легран. Помимо хорошего заработка, я получаю удовольствие, когда помогаю тому, кто этого действительно хочет. – Он открыл дверь. – У меня достаточно пациентов, которые не помнят даже собственного имени. Всего доброго. – За ним захлопнулась дверь, и Конард упал на подушки и потянулся к выключателю на лампе. Комната утонула во тьме. Легран посмотрел в окно, повторяя чью-то привычку.

– Всего доброго.

Конард не так себе представлял их совместное ожидание в очереди. Они прошли уже половину, но так и не обмолвились ни словечком. Конард боялся ляпнуть чего-нибудь лишнего: не хотелось напугать Отиса так, что он убежит к своей маме. Такого Конард не переживет. Испортить все самому – это будет его новым кошмаром. Когда Отис не плакал, выглядел опрятным и собранным. Конард успел рассмотреть его лицо: зеленые глаза, широкий лоб, несколько родинок на шее, черные волосы, собранные в небольшой хвостик. Он не заметил, как его принялись разглядывать в ответ. Когда Отис все же задал первый вопрос, Конард будто вынырнул из бездны.

– Какое твое любимое животное? – Отис смотрел на него с интересом, ожидая ответа.

Конечно, Конард знал ответ на этот вопрос.

– Мне вот очень нравятся олени. Они такие грациозные и красивые! Еще у них большие рога! – воскликнул Отис.

– Мне нравятся львы. – Конард посмотрел себе под ноги.

В эту минуту он удивлялся выбору Отиса. Он уже видел, каким мальчик может быть настойчивым и непокорным, а потому олень – странный ответ. Хотелось бы ему услышать, почему именно это животное.

– Львы – короли саванны, – продолжил Конард диалог и попытался изобразить руками корону на голове.

– Я слышал в одной передаче, что некоторых львов можно приручить! Правда, это все равно опасно. Там рассказывали, что зверь остается зверем и может в любой момент напасть.

– Еще мне нравятся орлы. Знаешь, что-то величественное! – Он помолчал. – Я бы никогда не подумал, что тебе нравятся олени, если честно.

– Что? Почему? – Отис раскрыл глаза от удивления.

И в эту секунду Конард засомневался – сейчас мальчишка правда напомнил Бэмби. Но Конард решил оставить эти мысли при себе. Он, наверное, долго молчал, погруженный в свои мысли, и заметил это лишь тогда, когда Отис слегка дернул его за рубашку.

– А на кого я похож? На кого-то покруче? На кита? Или слона! Сейчас мне бы хотелось быть жирафом. Его бы точно пустили на аттракцион.

– Ну, я часто рисую всякое. Иногда комиксы… Рисую, в общем.

Конарду совсем расхотелось рассказывать про свою идею, но Отис смотрел на него так заинтересованно и не отпускал рубашку. Похоже, это самый длинный диалог в его жизни.

– Ты похож… На щенка? Точнее, на собаку. – Ему хотелось, чтобы это звучало опаснее. Отис не стал спорить и отпустил край рубашки. Конард чуть не ляпнул про волка, но внутри все похолодело. Нет. Отис точно не похож на волка.

– Собака? Звучит не очень грозно, но они же разные! Маленькие и большие!

Конард отвечал на восторг Отиса, кивая головой.

– Это очень круто. Наверное, собакам нельзя на осьминогов, но это неважно. В этот раз они нас пропустят, потому что мы дадим им денег! – радостно сказал Отис.

– Ни один лев или собака не предлагали контролеру так много денег.

Услышав шутку Конарда, Отис разразился смехом.

– А на кого похож этот контролер? Кем бы ты его нарисовал? Он должен быть кем-то вредным или жадным.

– Ти, у него уши Микки-Мауса. Все очевидно. Даже слишком. – Отис продолжал смеяться, а Конард покраснел от смущения. Он увидел, как за ними незаметно подглядывали мама Отиса и Магдалина. Мальчик закатил глаза, улыбаясь. – Почему ты так смеешься? Это же правда?

– Поэтому и смеюсь. – Отис толкнул его в плечо, дурачась, и Конард опешил. Для него такое общение было чем-то новым. Обычно все ограничивалось рукопожатием в качестве приветствия, на прощание ему чаще всего даже не кивали. – Ты нарисуешь что-нибудь? Мне очень хочется посмотреть!

– У меня с собой ничего нет – ни ручки, ни листа. – Конард задумался, где можно было бы сейчас это достать. Повсюду продавались раскраски, но ему нужны альбом или тетрадь. Он стеснялся своих рисунков, даже если Магдалина хвалила их. Кроме нескольких слуг больше никто их не видел. Ти стал первым, кто проявил интерес, и Конард был готов дать ему все, что тот пожелает. – Сходим в какой-нибудь киоск и попытаемся найти.

– Это будет непросто, – согласился с ним Ти.

Они почти подошли к аттракциону, но Конард уже и позабыл о нем. Единственное, о чем он мог думать, – как ему лучше изобразить Отиса. Иногда его рисунки были схематичны, иногда – прорисованы до мелочей. Так много идей крутилось в его голове, что Конард не знал, что выбрать. Это должно быть что-то милое и одновременно опасное. Он удивился, что Отис считает щенков, а точнее собак, опасными… И все же перед ним стояла непростая задача: угодить новому другу. Отис снова дернул его за рукав, привлекая внимание. Они стояли перед контролером. Парень улыбался ему. Конард постарался не фыркнуть, как отец.

– Я же вроде сказал, что без сопровождения взрослых на аттракцион до четырнадцати лет не положено, – сказал он, но прогнать – не прогнал.

Конард не удержался и все же фыркнул. Он окинул взглядом очередь. Женщина в очереди за ними держала за руку девочку и с кем-то ругалась по телефону, и людей больше интересовала эта сцена.

– Настойчивость – это хорошая черта характера. Так говорит мой папа, месье Легран. – Конард протянул пятьсот евро ошалевшему контролеру. Тот явно не ожидал, что у детей могут быть такие деньги, но фамилия Легран сразу внесла ясность. – Мы можем идти?

Тем временем женщина позади продолжала:

– Да иди ты к черту! – Конард рад, что чужая ссора затянулась и прикрыла их взятку. Она захлопнула телефон и улыбнулась дочери. – Готова, милая?

Конард потащил Отиса за собой, пока никто не заметил его зеленый браслет. Ему не очень хотелось, чтобы эта женщина попала с ними в одну чашку. У осьминога была шапочка повара, а в щупальцах он «держал» чашки с тарелками. Он крутился вокруг своей оси и время от времени поднимал щупальца вверх. Конарду казалось, что ничего опасного в аттракционе нет.

– Ти, ты же не будешь баловаться? Твоя мама расстроится, если ты начнешь баловаться. – Конард помог мальчику сесть рядом.

Пока все занимали свои места, у них оставалось несколько минут. Ему стало не по себе от волнения.

– Мне будет немного страшно тогда.

– Не волнуйся. Я не собираюсь выпрыгивать из чашки. Мне, может, и не так много лет, но я не дурак. Так мама говорит, – уверил его Отис.

Конард улыбнулся. Перед ними сидели два очень похожих ребенка, вероятно, близнецы. Они общались между собой и не обращали на них с Отисом внимания.

– Конард, тебе правда будет страшно?

– Только если ты будешь баловаться.

– Не буду. Обещаю.

– Хорошо.

К ним подошел контролер и закрепил ремни. Отиса для подстраховки затянули потуже. Конарду стало намного спокойнее. Ребята переглянулись и стали ждать в нетерпении. Сначала все шло неплохо, и высокая скорость вращения совсем не пугала. Конарду даже в какой-то момент стало скучно, но, когда чашки начало подбрасывать, его сердце с каждым движением тоже как будто подскакивало. Он почувствовал, как его ладонь сжимают чьи-то клешни. Он успел бросить взгляд на левую руку и обнаружил, что Отис с зажмуренными глазами мертвой хваткой вцепился в него. Резинка слетела с его головы, и волосы хлестали мальчика по лицу. Конард снова широко улыбнулся.

Когда Отис открыл глаза, Конард не увидел в них паники или страха. В них плескались восхищение, восторг, а еще отражались зеленые, синие, оранжевые и фиолетовые огоньки аттракциона. Тогда он понял, какой рисунок хочет изобразить. Ему было необходимо сделать это, даже если его новый друг скоро уйдет из его жизни. Как и все остальные до него. Такой жажды рисовать Конард, ощущая покалывание в пальцах, еще никогда не испытывал.

Он не заметил, когда они начали останавливаться. Осьминог стал уменьшать амплитуду взмахов, скорость вращения. Конард до знакомства с Отисом расстроился бы от такой несправедливости: он снова так задумался, что пропустил половину приключения. Их ремни уже расстегивали и просили покинуть аттракцион. Парень с ушами Микки-Мауса говорил ему что-то и благодарил. Конард пришел в себя от шума, когда рука Отиса исчезла, оставив красный след на его ладони. Их встретили слегка обеспокоенные Магдалина и мадам Ревиаль. Конарду пришлось срочно спускаться с небес на землю. Не стоит пугать няню.

– Как вы? Понравилось? Ти, Конард, вас не тошнит? Эта штука разогналась быстрее обычного! – Мадам Ревиаль окинула их взглядом. Сын бросился к ней. Он весь дрожал от восторга.

– Мама, мама! Было вообще не страшно! Контролер зря не пускал нас. Это так круто! Невероятно! – Он повернулся к Конарду и широко улыбнулся. – Спасибо, Конард! – Он снова развернулся к матери. – Та тетя так громко кричала. Как Госс, когда я уронил ему машинку на ногу.

– Не боялся, говоришь? – Конард усмехнулся, но не так, как его отец. По-доброму, чтобы раззадорить. Он показал красный след на своей ладони. – А это тогда кто сделал?

– Так поэтому и не боялся! – Отис совсем не смутился. – Мам, а еще Конард сказал, что он художник! Он обещал нарисовать меня. Сказал, что я похож на собаку!

– Конард, все нормально? Сильно болит? – Мадам Ревиаль наклонилась и осмотрела его руку.

Магдалина сдерживалась, чтобы не пустить слезу. Незнакомка проявляла больше материнских чувств к ее воспитаннику, чем родная мать.

Конард покачал головой. Ему и правда совсем не больно.

– Хорошо. Значит, ты художник? Рисовать будет не трудно? Можно в другой раз.

– Все хорошо. Мне не терпится. Давно такого не чувствовал. Магдалина, ты не взяла мой альбом с собой?

Няня подошла к Леграну-младшему и посмотрела на его руку. Может, им повезет и все обойдется обычным покраснением. Няня покачала головой.

– А купить его сейчас мы можем?

– Конечно, месье Легран. Вы немного успокоитесь, и мы купим его в ближайшем магазине. – Она повела их к скамейке.

– А ты и мою маму сможешь нарисовать? – Отис с восторгом ждал, когда Конард успокоится, но торопить его не собирался. Тот попил воды и посмотрел на чистое небо.

– Я… Я нарисую все… все, что ты захочешь…