Маринка схватила брата за руку и, смеясь, побежала с ним к остановке. Несмотря на стоящих людей и, не обращая внимания на их возмущенные окрики, они первыми влетели в заполненный людьми салон «Икаруса» с «гармошкой».
– Здравствуйте! Извините! – они остановились у заднего стекла. Сестра положила портфель на поручень.
– Ну, даёшь! Чуть народ не посшибали.
– Ничего страшного, – улыбаясь, отмахнулась Маришка, – Валер, а ты когда познакомишь родителей с Наташей?
– С кем?
– Да ладно тебе. Мамка знает, да молчит. Ждёт, наверно, когда сам ей скажешь.
– Откуда ей знать? А ты откуда…? Стой. Раз ты про это заговорила, мама от тебя и узнала. Эх, ты-ы-ы… Ещё сестрой называется, – Валера сделал вид, что обиделся, и отвернулся.
– Ну не обижайся. Я ей правда ничего не говорила. Только, что ты дружишь с девочкой из своей группы. И на выпускном бале в техникуме показала её. Хотя ты и сам от неё не отходил ни на шаг.
– Вот где правда кроется. Ах ты, шпионка маленькая.
– Я уже взрослая.
– Не спеши. Приготовься, подъезжаем к твоей остановке.
Марина поцеловала братика в щёку и стала продвигаться к выходу. Валера повернулся к заднему стеклу. Автобус остановился у посёлка Пионерский, и девочка выскочила в открывшуюся дверь. Когда общественный транспорт продолжил движение, сестрёнка стояла на остановке и улыбалась. Рядом возникла фигура кучерявого мальчишки, который бережно взял её портфель и нежно посмотрел на неё. Брат, махавший сестре, сложил ладонь в кулак и погрозил им.
«Вот «колючка». Над братом подзуживает, а сама…», – посмеялся про себя Валерий.
Автобус подкатил к автостанции Елизово. Молодой человек вышел в общем людском потоке и, наслаждаясь утренней майской прохладой, быстрым и уверенным шагом пошёл на работу. За месяц, ставший другом старенький, но ещё надежный «Газ-53», стоял на своём месте. Водитель обошёл машину по кругу. Внимательно осмотрел оптику. Деловито открыл водительскую дверцу и дернул за рычажок с надписью «капот».
Привычным движением вскочил на бампер, открыл моторный отсек. Достал масляный щуп – норма. Осмотрел двигатель и навесное оборудование. Зачем-то подёргал бронепровода. Закрыл крышку и сел за руль. Из-под резинки солнцезащитного ветряка на лобовом стекле извлёк вчерашний путевой лист и направился в диспетчерскую.
В небольшой комнатке была привычная картина. Табачный дым коромыслом. Некурящего Валерку это всегда раздражало и заставляло поскорее выйти на свежий воздух. За столом сидела женщина лет двадцати восьми. Как казалось парню, с безобразно размалёванным лицом: нарочито ярко и жирно накрашенные губы; толстый слой чёрной туши на ресницах и зачем-то обведенные черной линией края век резко подчеркивали разрез глаз; на веки были нанесены сине-фиолетовые тени. На фоне припудренного вздернутого носика резко выделялись нарумяненные щёки. Причёска всегда присутствовала одна, но цвет волос менялся, иной раз было трудно определить его оттенок. Наверное, кто-то из знакомых моряков дальнего плавания забрасывал её подарками.
«Кукла размалёванная» по имени Людмила. За многие годы работы в мужском коллективе, её внешний вид стал хорошо гармонировать с поведением. Бесшабашность, панибратство и способность курить папиросы вызывали некое признание своей среди водителей. Хотя уважение, наверное, возникало у каждого после резкого отпора всяких попыток ухаживания или «грязных» предложений.– Всем доброе утро, – поприветствовал присутствующих Валерий.
– О, молодой интеллигент явился, – съязвила диспетчер.
– Не, он у нас студент, как в «Операции «Ы». Ха-ха-ха! – сострил кто-то из шоферов.
– Людмила, выдайте мне, пожалуйста, путевой лист, – попросил юноша.
– А ты говоришь, студент. Интеллигент! – обратилась Люда к водителю и повернулась к молодому человеку. – Слушай, ну, сколько тебя можно просить, будь проще.
– Не могу. Привычка. Меня так в семье и в техникуме воспитали.
– Плохо воспитали, привили вредную привычку. Людей пугаешь. Мысли всякие о себе нехорошие навеваешь.
– Да ну Вас, – обиделся Валерий. – Дайте путёвку. Мне ехать пора.
– Отстаньте от парня. И не надо портить молодое поколение, – вступился за него пожилой водитель.
– Подумаешь, «цаца»! – и Людмила начала перебирать бумаги. Путевой лист, она протянула Валерке – Нате, пан Яванский. Будьте милостивы, примите, пожалуйста, пан Яванский.
К гомону от разговоров в комнате добавился дружный мужской смех и хихиканье женщины.
Валера, не обращая ни на кого внимания и приглушив чувство обиды, разместился на подоконнике в коридоре возле двери. Достал шариковую ручку и заполнил новую путевку, выписав из предыдущей показания спидометра и остатки горючего. Совершив привычную процедуру с математическими расчётами, он передал уже увлечённо болтающей девушке с другим парнем старый формуляр и вышел из помещения.
Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, провентилировал легкие от табачного дыма и со злостью подумал: «Вот дура. И чего цепляется? Соска размалёванная. Точно когда-нибудь на грубость нарвётся».
За идущим к машине парнем в окошко наблюдала Людмила.
– Слушайте, мужики. Вот как из вас таких вежливых и обходительных интеллигентов в молодости получаются с возрастом похабники, бабники и ублюдки.
– Эй, полегче на поворотах. Ты всех-то под одну гребёнку не ровняй.
– Просто обидно.
– Почему?
– Было бы мне сейчас лет восемнадцать, я бы точно закадрила мальчишку. Завидую его невесте. Кстати, а есть девчонка у нашего интеллигента? – и она деланно рассмеялась.