До места добирались на машине Джека. Адам чуть ли не висел на ручке, пытаясь удержаться на узком жёстком сиденье, а Джек гнал, намеренно заставляя лёгкий автомобиль болтаться из стороны в сторону. Адама укачало, и когда он выбрался из салона, то с трудом стоял на ногах.
Стив Глейман и Ламберт Маддисон прибыли следом, беззвучно встали рядом, поддерживая господина. Лишь это придавало Адаму уверенности. В противном случае он бы давно сбежал.
На улицах уже стемнело, редкие фонари почти не освещали город, но красочная вывеска «Золотая жемчужина» полыхала ярко-жёлтым светом. Адам протёр лицо платком и запахнул пальто сильнее. Это место он знал – дорогой ресторан и кабаре привлекали богатейшую и не самую лучшую часть города. Из маленьких узких подвальных проёмов, вероятно ведущих на кухню, вырывался густой горячий пар и запахи прогорклого масла. Из окон, закрытых плотными шторами, слышалась громкая весёлая музыка и крики.
Адама передёрнуло.
– Ты пригласил меня в бордель? – возмутился он.
– Это элитный ресторан, – усмехнулся Джек и, подхватив Адама за талию, подтолкнул к дверям. – Ну и, конечно, по совместительству бордель, но кто пойдёт развлекаться в приличное заведение?
Адам от его прикосновений покраснел. Он не любил вторжения в личное пространство, да и подобных мест старательно избегал. А Джек придерживал его как кавалера, заставляя смущаться ещё больше. Они прошли через первый этаж, где за столиками в окружении дешёвых китайских статуэток сидели парочки, и направились по винтовой лестнице вниз. Адам заволновался ещё сильнее. Грязное место порока и разврата, где собирались не самые лучшие люди.
– Не бойся, – заметил его состояние Джек. – Тебя, сына Роберта Розенберга, тут никто не посмеет тронуть.
Его слова возымели совершенно противоположное действие – Адам чуть не свалился на лестнице, но Джек сжал крепче, и теперь Адам почти висел у него на руках.
Рядом с широкими дверьми стояла охрана, но бросив на новых гостей лишь один взгляд, спокойно их пропустила. Стив и Маддисон теперь шли впереди, указывая дорогу. Помещение тускло освещалось диско-шарами и торшерами у столов. На сцене красивые мальчики выступали в стиле бурлеск, танцевали, задирая ноги, и, обвив шесты, выгибались до самого пола. Адам старался не крутить головой, не обращать внимания на присутствующих, но то и дело видел знакомые лица и всё сильнее жался к Джеку.
– Похоже, нам сегодня везёт. – Джек, напротив, оборачивался и выглядел довольным. – Все важные шишки собрались в одном месте, можно будет подёргать за правильные ниточки и расспросить, кого следует.
– Я хочу просто сесть, – пробормотал Адам.
Джек подтолкнул его к ближайшему столику. Все они были разделены высоченными спинками кресел и словно закрывали посетителей от лишних глаз. Адам вжался в дальнюю стенку, достал портсигар и мундштук и спешно закурил. Джеку буквально сразу принесли сигару и стакан виски.
– Ты часто тут бываешь? – спросил Адам.
– Нет, – коротко отрезал Джек и, глотнув из стакана, поднялся. – Сиди тут.
Адам и не собирался двигаться, его сковывал страх и он даже забыл, что хотел участвовать в расследовании и быть в центре событий. В этом месте он вообще не желал находиться, его выворачивало от одних только запахов. Стив и Маддисон неподвижно стояли по сторонам от стола, Адам надеялся лишь на них. Симпатичный полуобнажённый официант с мягкими округлыми бёдрами принёс ему напиток. Пить не было никакого желания, но Адам спрятался за бокалом и делал небольшие глотки терпкого и дорогого вина, успокаиваясь и отвлекаясь.
Мимо то и дело пробегали красавчики на высоких каблуках в обтягивающих купальниках и с блестящими боа. Адаму нравились такие мальчики – полные здоровья, красивые. Он провожал их взглядом. Самому никак не удавалось набрать вес – он с детства был худощавым и невысоким. И к еде относился равнодушно – быстро насыщался и почти не чувствовал вкуса.
Один из слуг включил над его креслом торшер, и сразу стало спокойнее. Свет добавил уверенности, развеял страхи. Адам тянул вино и наблюдал – в сопровождении двух красивых омег прошёл мэр города Геррит, напротив сидели владелец банка Хайнце и несколько его крупных акционеров, за соседним столом – знаменитый ювелир и владелец алмазных шахт Кольбе. Богатейшие люди города приходили сюда не просто полюбоваться на полуголых танцоров или снять мальчика на ночь. Адам не был наивен и понимал, что Роберт не просто так появлялся в «Золотой жемчужине».
Обслуги крутилось много, все одеты ярко и откровенно. Шлюхи в подобных заведениях имели приличную цену, и юные омеги сами искали тут работу, надеясь подцепить богатого клиента и стать ему грелкой в постели. Некоторым везло, и они становились кем-то большим, чем просто временный любовник. Омеги продавали свою девственность господину и потом были весьма преданны за вознаграждение, заботу и плату, пока их кто-нибудь не перекупал. Такие шлюхи доносили слухи своему господину, а то и помогали заключить весьма выгодные контракты.
– Не заскучал?
Джек вернулся, Адам на его появление вздрогнул. Такая реакция смутила и заставила задохнуться, словно лёгкие перетянуло корсетом. Захотелось домой, закрыться ото всех.
– Ты закончил? – с трудом выдавил вопрос.
– Возможно. Саймона не было, но я встретил Освалд Лоуренса.
– Владельца кондитерской империи? Он сотрудничал с Робертом, покупал у него ароматы для своих изделий.
– Именно, Освалд назвал пару имён, которым пропажа Роберта выгодна, а также посоветовал обратиться к владельцу казино Нилу Рейнолдсу. Нил был близок с Робертом, работал с ним уже много лет.
– Ненавижу его, – шепнул Адам.
– Интересно, кто его любит? – рассмеялся Джек, и Адам невольно на него засмотрелся. – Через Нила проходят все крупные банковские сделки, он отмывал деньги Розенбергов. Потому исчезновение Роберта может сильно ударить по его карману. Кроме того, в день пропажи, второго сентября, у Роберта был назначен с ним деловой ужин. Уолтер Фишер сообщил мне это ещё утром. Тебе придётся встретиться с Нилом.
– Мне?! – Адам изумлённо вскинул голову.
– Да, ты же хотел участвовать в расследовании. И Нил не станет говорить ни с кем, только с наследником Розенбергов. Хотя раньше он считал Роберта слишком жадным и общался лишь с Гино Тхэ-Вон. Гино ведь возглавлял лабораторию и создавал невероятные вещи.
– Не будем о Тхэ-Вон.
– Ещё одна запретная тема? – Джек зло блеснул глазами, а Адам просто кивнул. – О них ты тоже ничего не помнишь? Тогда я могу рассказать.
Адам хотел возразить, но Джек заговорил яростно и с напором. Адам промолчал, стараясь не сосредотачиваться на словах и не замечать того, что вызывает воспоминания. Рассматривал его, разглядывал быстро двигающиеся губы и широкие скулы. Это помогало не слушать, а Джек, говоря со страстью, становился совсем другим. В полутьме уродливых шрамов было не видно и он казался младше, не таким усталым и большим. Возможно, даже красивым. Адам умел находить красивое в отвратительном.
– Гино и Дин Тхэ-Вон создали все самые известные ароматы компании Розенберг, именно благодаря им она стала преуспевать и заняла ведущее место во всем мире. Тхэ-Вон и Розенберги сотрудничали с самого создания компании, она родилась за счёт совместного капитала и общих усилий, но Розенберги ушли в менеджмент и в торговлю, в то время как Тхэ-Вон занялись изобретениями, изучали химию и творили. Когда Дин решил создать духи истинности, Роберт посчитал, что это может больше навредить, чем принести пользу, и закрыл ему доступ в лабораторию. Но Дина это не остановило, он создал нечто запретное и столь могущественное, что восемь лет назад Роберт приказал убить его.
– Дин сошёл с ума, повернулся на своих духах и не считался ни с чем, – тихо прошептал Адам.
– Он изобрёл нечто невероятное, – ответил Джек, наклоняясь к Адаму ближе, – духи, способные затмить запах истинности. Я читал отчёты, видел результаты исследования… – Джек осёкся.
– Это не меняет того факта, что Дин обезумел, он пытался застрелить Патриция, и Роберту пришлось его убить.
– О да. Расстрелять всю семью Тхэ-Вон, сжечь лабораторию с телами, уничтожив все записи.
– Всё к лучшему, – тяжело выдохнул Адам и сделал большой глоток вина. Он не желал продолжать этот разговор, слишком много информации, она тревожила память. Сделав ещё глоток, Адам попытался растворить услышанное в алкоголе. Проглотить и забыть.