Блондинка в белой тенниске и таких же джинсах. Сумарокова предпочитала этот цвет, но вдруг душа у нее черная?
Матвей ждал, когда его позовут в дом, но женщина сама вышла к нему. Могла бы и минералки вынести, но не царское это дело – угождать незваным гостям.
– Извините, что заставила вас ждать, – ничуть не раскаиваясь, сказала она.
Голос ее звучал сухо, но и раздражения в нем не было.
– Да ладно, главное, что собак на меня не спустили.
– А есть за что?
Елена Евгеньевна с интересом смотрела на Матвея. Она видела в нем сейчас не только мента, и это его не удивляло. Чем-чем, а женским вниманием в этой жизни он обделен не был.
– Вчера мои коллеги обошлись с вами не очень вежливо.
– Работа у вас такая.
Она показала на облюбованную им скамейку, приглашая его сесть. Потом женщина опустилась рядом с ним, ничуть не опасаясь за белизну своих домашних брюк.
– Злая, собачья?
– Кто-то же должен охранять закон, – с едва заметной иронией сказала она.
– Кто-то закон охраняет, кто-то – дом. Елена Евгеньевна, у меня к вам не совсем корректный вопрос…
– Знаете, меня это почему-то совсем не удивляет, – с усмешкой перебила его женщина.
– Скажите, каковы ваши отношения с Романом Зелениным?
– Это мое личное дело, – стараясь сохранять спокойствие, сказала она.
– А в каких отношениях Роман Зеленин состоял с покойной Ириной Белозеровой?
– Исключительно в деловых. Он с ней не спал, и я его к Ирине не ревновала. Вы это хотели знать?
– В общем, да.
– Ваше любопытство удовлетворено?
– В какой-то степени.
– Вы меня в чем-то подозреваете?
– Для этого есть определенные основания.
– А как же видеозапись?
– Результатов экспертизы пока нет.
– Я могу их подождать, а потом поговорить, но не с вами. Вы же не следователь?
– Нет, у меня иные полномочия. К тому же я не допрашиваю вас.
– Значит, я могу попросить вас покинуть мою территорию?
– Да, можете. Но тем самым вы усилите мои подозрения.
– Выходит, что они у вас есть?
– Я же говорю, нет результатов экспертизы. Во-первых, нужно доказать, что запись не подвергалась изменениям. Во-вторых, экспертиза должна подтвердить, что система видеонаблюдения не имела мертвых зон…
– Вы о чем?
– Возможно, какой-то участок территории не просматривался видеокамерой. Именно через него… Я не хотел бы думать, что вы могли перелезть через забор, но не удивился бы, узнав об этом. Тем более что вы находитесь в отличной физической форме….
– За форму спасибо. – Сумарокова кивнула, глядя куда-то вдаль. – А по заборам я с детства не лазаю. Зря вы на меня думаете.
– Работа у меня такая дурная. Приходится всех и во всем подозревать.
– Зачем я стала бы убивать Иру? Какой в этом смысл?
Матвею вдруг показалось, что женщина говорит не с ним, а с кем-то другим.
– Мне тоже кажется, что никакого, – проговорил он. – Ира, конечно, девушка симпатичная, но с вами, Елена Евгеньевна, никакого сравнения. Если у вас с Романом… непростые отношения, то он не стал бы размениваться на такую мелочь. А если Зеленин вдруг и сделал бы это, то вы уж точно не стали бы мстить Ире.
Сумарокова метнула на него удивленный, полный благодарности взгляд, и только после этого Матвей в полной мере осознал то, что ей наговорил. Он не должен был озвучивать свои мысли, но раз уж это произошло, то нужно сделать вид, что для него эти слова не стали неожиданностью.
– Вы так думаете?
– Я почти в этом уверен, но обязан подозревать вас. Уж извините великодушно.
– Значит, видеозапись – не алиби? – спросила она тоном, с которым люди обычно обращаются за советом.
– При определенных условиях.
– Мертвые зоны, да?
– Их еще надо выявить. Если они есть, то нужно будет осмотреть забор в тех местах, которые не попадают в зону наблюдения. Пока экспертиза скажет свое слово, много воды утечет. Дождевой. Она может смыть следы, если они есть. А если нет, то и не докажешь, что их не было.
– Значит, я правильно поступила, – из глубины раздумья сказала она и кивнула.
– В чем правильно? – спросил Матвей.
Елена Евгеньевна вздрогнула, будто опомнилась, растерянно посмотрела на него и проговорила:
– Да это я так, о своем.
– Я похож на стажера, не имеющего никакого опыта? – Он удивленно повел бровью.
– При чем здесь это?
– Я же вижу, что у вас имеются большие проблемы. Они связаны с убийством вашей домработницы.
– Думаю, вам уже пора. – Женщина поднялась со своего места.
Но Матвей даже не шелохнулся и сказал:
– Мне уже пора, но я все-таки задам вам еще один вопрос.
Какое-то время Сумарокова хмурила брови, глядя на него, затем вернулась на место и согласилась:
– Хорошо, но только один.
– Где ваши телохранители?
– Почему вы об этом спрашиваете?! – Внешне она осталась спокойной, но внутри что-то дрогнуло.
Похоже, Матвей задел ее за живое.
– Раньше у вас было только два телохранителя, потом их стало четверо. Сегодня вы отправились на работу с двумя, не считая водителей…
– Я не понимаю, какое это имеет отношение к делу? – перебила его женщина.
– Но ведь так все и было?
– Допустим, но почему вы спрашиваете?
– У вас возникли проблемы, вы наняли дополнительную охрану, а сегодня вернулись домой только с парой водителей и уже отпустили их. С вами остался только Зеленин. Вдобавок мы разговариваем с вами здесь, во дворе, и вас ничто не пугает.
– А что может меня пугать в собственном дворе?
– Мало ли! Если вы опасались за свою жизнь, значит, за вами, допустим, мог охотиться снайпер. – Матвей многозначительно повел взглядом в сторону высокого дома, который стоял напротив, через улицу.
Здание уже под крышей, но в нем еще никто не жил. С чердака открывался отличный вид на двор, в который вышла Елена Евгеньевна. Расстояние такое, что и без оптического прицела можно обойтись.
– Я не опасалась за свою жизнь. – Сумарокова в легком замешательстве покачала головой.
– А как же телохранители, машина сопровождения?
– Я имею право подчеркнуть свой статус?
– Сегодня вы отказались от него?
– Нет, только неоправданных дорогостоящих излишеств.
– И правильно поступили, – заявил Матвей. – Только мне пока не понятно, почему вы это сделали. Неужели благодаря этому вас не уличат в убийстве?
Какое-то время Сумарокова напряженно смотрела на него.
Казалось, еще немного, и она в муках родит какое-то важное признание, но женщина сказала совершенно другое:
– Я вас больше не задерживаю.
Она снова поднялась со своего места, но Матвей и не думал уходить. Он понимал, что эту женщину терзало беспокойство. Она чувствовала за собой вину. Эти ее демарши были вызваны не уверенностью в себе, а, напротив, бессилием. Вчера Сумарокова возмущалась, грозила Лазареву прокурорскими карами, но ведь официальная жалоба от нее так и не поступила.
– Меня интересует личная жизнь Ирины Белозеровой, – быстро, четко и сухо проговорил он.
– Роман с ней не спал, – сквозь зубы сказала Елена Евгеньевна. – Если вас это интересует.
На свое место она больше не возвращалась. Женщина скрестила руки на груди и встала у Матвея над душой, но нервы у него крепкие, закаленные.
– И это интересует, и многое другое. Может, у нее парень был?
– Был парень. Еще до того, как она у меня стала работать. Ира от него сбежала.
– К вам?
– Нет, вообще.
– Как она попала к вам?
– Сначала Ира работала у меня в магазине. Мне понравилось ее отношение к делу, и я пригласила ее к себе. Мне требовалась помощница по дому, которая постоянно должна была быть под рукой. И чтобы никакой личной жизни!..
– Интересное условие?
– Стандартное.
– И что, никакой личной жизни?
– Не знаю. Во всяком случае, на свидания она не бегала.
Матвей кивнул. Логично было бы предположить, что Белозерова уходила к реке каждую ночь, но предварительный просмотр видеозаписи об этом не говорил. Во всяком случае, две предыдущие ночи Ирина оставалась дома. Что было до этого, Матвей пока не знал, но работа на месте не стоит, вскоре что-нибудь да выяснится.
– Да, но в ночь с двадцать шестого на двадцать седьмое мая она как раз на свидание и убежала.
– Для меня это было полной неожиданностью.
– А Зеленин говорит, что у Ирины в последнее время был счастливый вид. Я не знаю, кто и чем ее порадовал.
– И я не знаю.
Наконец-то Сумарокова снова села на скамейку. Похоже, разговор свернул в безопасное для нее русло, и она успокоилась.
– Скажите, Ирина все время была дома или ездила куда-нибудь за продуктами?
– Ездила. Мне в моем супермаркете в пакеты чего-то накладывают, но я за этим особо не слежу. Поэтому бывает, что масло не положат, сыр, всякое такое. А у нас магазин тут недалеко, Ира туда на машине ездила. Она еще в прошлом году на права сдала. – Елена Евгеньевна кивнула на гараж, пристроенный к боковому забору.
Внедорожники стояли в гараже при доме. Здесь, по всей видимости, находились машины попроще.
– Можно посмотреть? – спросил Матвей.
Сумароковой не очень-то хотелось идти в дом за ключами, но все-таки она пересилила себя, даже сама привела в действие электропривод гаражных ворот, хотя это мог сделать Зеленин. Но тот даже не вышел из дома. То ли лень ему было, то ли хозяйка не велела.
Из двух машин, которые стояли в гараже, простенькой здесь можно было назвать только одну, да и то с натяжкой. Матвей при всем желании не мог пока поменять свою «девятку» не первой молодости на почти новый «Фольксваген», которым пользовалась экономка. А еще в гараже стоял внедорожник «БМВ», о котором он и мечтать не мог. Зато Рома, возможно, им пользуется.
«БМВ» Сумарокова открывать не стала, сказав, что Ирина этой машиной не пользовалась, а «Фольксваген» позволила осмотреть. Ничего подозрительного Матвей там не нашел.
Елена Евгеньевна закрыла гараж, и они вернулись на скамейку возле фонтана.
– Ирина только в магазин ездила или еще куда-то? – спросил Кириллов.
– Я думаю, только в магазин. Если бы она задерживалась, тогда можно было бы подумать, что у нее кто-то появился.
– А она не задерживалась?
– Я точно не могу вам сказать. – Сумарокова пожала плечами.
Об этом можно было поговорить с Зелениным, но Матвей не стал пока обращаться к нему.
– А у Ирины мог быть мужчина? – осведомился он.
– Конечно, мог. Она же не монахиня, а я не бог, чтобы мне обеты давать. Я же не запрещала ей замуж выходить.
– А как же табу на личную жизнь?
– Это был не столько запрет, сколько рекомендация.
– А если бы она вышла замуж, вы уволили бы ее?
– Но она ведь этого не сделала. – Сумарокова вдруг поджала губы, как будто пыталась сдержать поток нахлынувших чувств, на ее глаза навернулись слезы.
– Что такое? – спросил Матвей.
– Да вот подумала, что ее в подвенечном платье будут хоронить. Так положено, если покойница не была замужем. Жаль девчонку, такая молодая!.. – Елена Евгеньевна всхлипнула, но тут же застыдилась собственных чувств, набрала полные легкие воздуха и резко выдохнула. – Извините, нашло вдруг.
– Было бы странно, если бы не нашло. Сколько Ирина у вас работала?
– Два года. Даже больше. Вам действительно уже пора, – сказала Елена Евгеньевна.
На этот раз Матвей упорствовать не стал. Он спросил, где находится магазин, в котором отоваривалась Белозерова, задал пару наводящих вопросов Зеленину и ушел.
Капитан Кириллов не верил, что Сумарокова убила свою экономку, но ведь она что-то об этом знала.
«Что ж, придется по частям выдавливать из нее правду, если она сама не созреет и не выдаст все разом», – решил он.
Современный мужчина смотрит на женщину прежде всего как на источник телесного, в некоторых случаях и духовного наслаждения. Он в последнюю очередь воспринимает ее как тягловую лошадь и теплокровную грелку, к которой хорошо прижаться холодной ночью на остывающей печи, и не требует от своей избранницы останавливать коня на скаку. Именно поэтому современные мужчины предпочитают женщин изящных и стройных, а пышнотелых, пышущих силой и здоровьем, как правило, игнорируют. Но ведь и в полных женщинах есть свое очарование.
Именно с такой особой Матвей сейчас имел дело. Симпатичная девушка – розовощекая, полногрудая, пышнобедрая, кровь с молоком. Глазки озорные, губки трепетные, грудь учащенно вздымается. Матвей еще толком не представился, а продавщица уже вспыхнула. Видно было, что девушка в поиске, а он вроде как неплох собой.
Магазин на улице Красноармейской небольшой, но ассортимент здесь приличный. А вот с покупателями напряг, во всяком случае сейчас.
– Привет! – вроде бы весело, но с тоской во взгляде поздоровался Матвей. – Работаешь?
– Работаю! – Девушка обеими руками, движением снизу вверх и в стороны оправила фартук на груди. – Чего желаете?
– Крови.
– Чего?! – Она нахмурилась.
Мужчина он, может, и видный, но если с ним что-то не так, то лучше пусть проваливает. Мало ли, вдруг маньяк какой-то!..
– Морду одному товарищу надо бы набить. Подругу он у меня увел. – Матвей достал из кармана фотографию Ирины. – Узнаешь?
– Да, узнаю! – Девушка оживилась и посмотрела на Матвея с еще большим интересом.
Пусть он и рогоносец, зато уже свободный.
– Ира ее зовут. С кем-то она здесь познакомилась и уехала с ним.
– Уехала?
– Да пусть катится, мне она больше не нужна. А этому козлу я морду набью.
– Какому козлу?
– Так я же говорю, она здесь с кем-то познакомилась.
– А с кем?
– Она здесь одна бывала?
– Ну да, одна.
Матвей цокнул языком. Ни к чему было устраивать этот спектакль. Впрочем, к таким обломам ему не привыкать. Холостые выстрелы в работе сыщика – обычное дело. Туда сунулся – мимо, там ничего не поймал, а потом раз – и клюнуло! К тому же отсутствие результата – тоже результат.
– Хотя нет, один раз с парнем каким-то была, – вспомнила девушка и кивком показала на окошко, из которого открывался вид на площадку перед магазином. – Он ее у машины ждал.
– А в магазин не заходил?
– Нет.
– А в лицо ты его видела?
– Я скажу, а ты ему морду потом набьешь. Еще крайней буду!.. – Девушка усмехнулась.
– А может, и не было никого?
– Нет, был, у машины стоял. Только я в лицо его не видела, он спиной к окну держался.
– Даже сумки не помог донести?
– Да не было сумок, так, пакетик один. Она немного взяла. Спешила очень. Обычно смурная такая, а тут глаза светятся!..
В магазин вошел пожилой мужчина с трясущимся подбородком.
Он хотел было что-то сказать, но продавщица его одернула:
– Мужчина, не видите, я занята!
Вроде бы и молодая она для того, чтобы назвать ее пережитком совковой эпохи, но иначе о ней и не скажешь.
Покупатель посмотрел на нее большими глазами, набрал в легкие воздуха, чтобы разразиться гневной тирадой, даже сжал кулаки.
– Мужчина, девушка действительно занята. – Матвей достал из кармана свои «корочки», раскрыл их. – Произошло убийство, продавец дает показания. Вы не могли бы немного обождать?
– Убийство?! – ахнула девушка.
– А я из милиции. – Матвей скупо развел руками.
Судя по всему, ему предстоял интересный разговор. Капитану очень хотелось, чтобы он был еще и содержательным.