Я бегу по залитому солнцем лугу. На небе ни облачка. Трава шелестит под ногами, птички беззаботно поют, а пчелки сексуально пристают к полевым цветам, собирая из их бутонов сладкий нектар. Ко мне подбегает мультяшный кролик и зовет поиграть. Я следую за ним и, вдыхая свежий воздух, ощущаю душевный подъем. Кролик приводит меня к своим друзьям: резвой белочке, веселому медвежонку и задорному ежику – они водят хоровод и напевают незатейливую детскую песенку.
Внезапно над головой вспыхивает молния, и я слышу раскат грома. Небо застилают свинцовые тучи, на землю падают крупные капли дождя. До меня доносится запах жженой шерсти. Перевожу взор на зверюшек – они разожгли костер и привязали к вертелу медвежонка: тот орет в агонии, его глаза вываливаются из глазниц, плоть покрывается корочкой, а виднеющиеся кости обугливаются. Сквозь черный дым, исходящий от тушки животного, я различаю какое-то движение в самом центре возгорания – сердце продолжает биться внутри грудной клетки, пока медвежонок, ослабленный предсмертной мукой, издает последние вопли.
– Приди к нам, Великий Сон! – кричит белочка, воздевая лапы ввысь. – Прими этого медведя, что добровольно принес себя в жертву, и открой нам тайны мироздания!
Раздается очередной раскат грома. Облака рассеиваются, и на небе вырисовывается огромная белая фигура с хоботом.
– Вообще-то я Великий Слон, а не Сон! – ворчит существо. – И нахрена вы медведя убили? Не нужно никого приносить в жертву, просто отправьте сообщение, и я приду.
– О, Великий Слон! – кричит ежик. – Открой нам тайны мироздания!
– Какие еще тайны? – ворчит Слон. – Я специалист по кулинарии! К слову, вы бедного медвежонка неправильно готовите. Надо было его предварительно освежевать. А по вопросам мироздания обращайтесь к Великому Скату. У меня вызов на другой линии, до свидания!
– Вам происходящее не кажется абсурдом? – спрашиваю я зверей.
– Макс, этот бред создал ты, – указывает на меня лапой кролик. – Ты творец своей реальности, хоть всё и предначертано.
– Так, теперь нам нужно расследовать убийство, – важно говорит белочка, обходя костер.
– Разве не вы сами сожгли медведя, чтобы призвать Великого Слона… точнее Великого Ската? – спрашиваю я.
– Опять ты со своими странными разговорами! – возмущается белочка, всплеснув руками.
Животные шагают вокруг места преступления, внимательно осматривая тело и ища улики.
– Элементарно! – заявляет белочка меньше чем через минуту после начала расследования. – Его убил убийца! Дело раскрыто!
– Действительно! – поддерживает кролик. – Где наш гонорар?
– Что бл…? – обращаюсь я то ли к животным, то ли в пустоту. В этот момент лес заполняется водой по самые макушки деревьев, но это никак не затрудняет дыхание. Перед нами появляется Великий Скат.
– О, Великий Скат! – восклицает белочка в благоговении. – Это ты!
– Да, это я, – отвечает Скат, кружа над нами.
– Я люблю тебя! – кричит белка. – Я хочу быть с тобой до конца жизни!
– Я тоже люблю тебя, белочка, но нам не быть вместе, – произносит Великий Скат поникшим голосом, – мы из разных семей. Это запрещено вековыми устоями.
– Но любовь может всё! – настаивает белочка.
– Да! – поддерживает ежик. – Давайте все будем вместе: я, белочка, Великий Скат, кролик, труп медведя и ты, Создатель. – Зверек указывает на меня.
– Чего?! – восклицаю я в недоумении. – Это что такое? Полиамория в сказке? Вы же призывали Ската, чтобы познать тайны бытия или чего-то там!
– Ты так и не понял? – удивляется кролик. – Суть мироздания в любви. Теперь мы познали всё!
Мир начинает рушиться: земля трясется, деревья с корнем вырывает из земли неведомой силой. Мне страшно. Я пытаюсь всплыть, но не могу оторваться от дна, как будто гравитационное притяжение усилилось в разы. Я бегу в неизвестном направлении. Скат преследует меня. С каждой секундой он все ближе. Мне от него не скрыться. Я смотрю налево и вижу огромный текст, написанный зеленым мелом на асфальте: «Пожалуйста, пообщайся со мной».
– Пора просыпаться, Создатель, – говорит Скат, настигнув меня, откусывает мне голову и насаживает ее на свой зуб.
– Ну и воняет здесь, – произношу я, осматривая пасть. – Разве у скатов бывают такие клыки, подобные акульим?
– Здесь возможно всё, – отвечает Скат.
Я оглядываюсь и вижу еще одну голову, нанизанную на другой зуб.
– Эй! – обращаюсь я к голове. – Что тут происходит?
Голова поворачивается, и я вижу лицо Дениса. Собственный крик заставляет меня проснуться.
Свет. Все плывет перед глазами. Пытаюсь успокоиться и проморгаться – наконец картинка вырисовывается. Я лежу на больничной койке. Интерьер такой же скудный, как в любом медицинском учреждении: обшарпанные стены, трещины на потолке и расколотая плитка на полу – этому месту нужен капитальный ремонт… да и не только этому месту, а всему миру. Поворачиваю голову к окну – раннее утро. Катя сидит подле меня на стуле, таком же ветхом, как и всё в помещении.
– Макс? Макс! – восклицает она, заметив, что я пришел в себя. – Ты очнулся!
– Похоже на то, – прокашлявшись, отвечаю я.
– Черт, я так перепугалась.
– Надеюсь, ты не звонила моей маме – а то она примчится сюда из Франции.
– Если бы ты прямо сейчас не проснулся, позвонила бы!
– Что ж, – усмехаюсь я, – я подоспел в нужный момент.
В палату входит молодой доктор с папкой в руках.
– Рад, что вы в порядке, Максим Игоревич, – говорит он. Катя уступает ему стул, и он садится. – Я ваш врач – Георгий Валентинович. Ну и подкинули вы нам задачку. Мы не знали, что и думать, когда вы к нам поступили.
– В плане? – удивляюсь я. – В первый раз к вам привозят пациента из «Соло»?
– О, нет, – смеется он. – К нам часто поступают… такие, особенно ночью, но обычно нам приходится вытаскивать странные инородные предметы из их…
– Окей, окей. – Я вскидываю руки и энергично машу головой, давая понять, что не желаю слушать продолжение. – Я не такой, как вы могли заметить. Так почему вы не знали, что со мной делать?
– Не могли заключить, в чем, собственно, корень проблемы. Ваши показатели были в норме – очевидно, потеря сознания была вызвана переутомлением. Однако вы не просыпались. Мы подключили вас к электроэнцефалографу и обнаружили это…
Мужчина открывает папку и показывает мне график колебаний мозговых импульсов: амплитуда где-то высокая, где-то низкая, причем разница частая и значительная.
– Эта диаграмма мне ни о чем не говорит, – отвечаю я.
– Это биоритмы вашего мозга за тот промежуток, пока вы находились без сознания. Знаете что-нибудь об альфа, бета, гамма-волнах?
– Это что-то из физики? – Я хмурюсь, безрезультатно пытаясь вспомнить, а затем раздражаюсь на доктора, речь которого пестрит ненужным профессиональным сленгом. – Слушайте, я только пришел в себя. Можете кратко объяснить, что вас смутило?
– Конечно. – кивает Георгий. – Альфа, бета, гамма, каппа, мю, лямбда, тета и дельта – это частоты колебаний электрической активности мозга. Доминирующий ритм зависит от состояния нервной системы. К примеру, бета и гамма-ритмы характеризуют повышение умственной нагрузки и, соответственно, выражаются высокой амплитудой колебаний. Тогда как альфа, каппа, и мю-ритмы связаны с состоянием покоя; амплитуда средняя. Тета и дельта-ритмы возникают во время сна или глубокого расслабления, поэтому частота колебаний довольно низкая. – Всё это врач практически протараторил, из-за чего сути я так и не уловил.
– Можно чуть помедленнее и попроще? – прошу я.
– В общих чертах, график иллюстрирует невероятный феномен: колебания в вашем мозгу прыгают от дельта до гамма-волн с необыкновенной частотой – видите, как скачет амплитуда? Это значит, что вы резко погружались то в состояние покоя, то в состояние нервного напряжения.
– Вы серьезно? – недоверчиво вставляет Катя. – Если внезапно разбудить человека от глубокого сна и заставить его подняться с кровати, а потом тут же уложить его обратно, чтобы он заснул, будет вам такой же график.
– Нет, девушка, – стоит на своем врач, – мозг не способен так стремительно «переключаться» между ритмами.
– А наркотики могут вызвать такой эффект? – спрашиваю я и поспешно добавляю: – Я ни в коем случае не принимал, но… может, мне их подсыпали?
– Нет, Максим Игоревич, мы взяли вашу кровь на анализ, и наркотических веществ в ней не обнаружено.
– Хоть это радует.
– Но поведение вашего мозга до сих пор остается загадкой. – Врач задумчиво прислоняет ручку к губам, опустив глаза на график моей электроэнцефалограммы.
– Слушайте, жизнь в целом – любопытная вещь, – замечаю я. – Я не раз слышал о случаях чудесного исцеления от смертельного заболевания, читал про выживание после падения с огромной высоты и даже видел, как буддистский монах превращает воду в камни. Человеческое тело может многое.
– Может, вы и правы, – кивает Георгий, – тем не менее ваше состояние требует более детального изучения, поэтому я попросил бы вас остаться здесь еще как минимум на пару дней.
– Но я нормально себя чувствую, – протестую я. – И у меня нет ни малейшего желания находиться здесь даже лишние пару часов.
– Ваше право, – безразлично пожимает плечами доктор, совершенно не собираясь настаивать.
– Вы так просто передумали? – удивляется Катя. – Тут есть какой-то подвох?
– Нет, никакого подвоха, Максим Игоревич может быть свободен.
Воцаряется неловкое молчание. Георгий прощается с нами и выходит из палаты. Я собираю вещи, расписываюсь на паре документов на ресепшене, и мы с Катей покидаем больницу.
Шесть утра. Мы с Катей в центре города. На улицах пока пустынно, но не пройдет и получаса, как сердце столицы наполнится народом и забьется в унисон с ритмом толпы, спешащей на работу, учебу и еще неведомо куда. В отличие от большинства я еду в офис увольняться, так что не вижу смысла заезжать домой – проще позавтракать где-нибудь, а потом направиться в PlayDoor.
– Как насчет McDonald’s? – предлагаю я, и Катя кивает в знак согласия.
В ближайшем ресторане быстрого питания мы заказываем МакМаффин с ветчиной для меня и картофельный хашбраун для Кати. Учитывая, что подруга, можно сказать, спасла меня, а после не отходила от моей койки полночи, меньшее, что я могу сделать, – угостить ее. Мы дожидаемся заказа и приступаем к трапезе.
– Странное утро, да? – говорит Катя.
– Скорее странные несколько дней: я опозорился на работе и сегодня иду писать заявление об уходе по собственному желанию; встретил Дениса и потерял сознание. И в довесок у меня обнаружили нарушение работы мозга. – Я делаю глубокий вздох. – А всё началось с дурацкой посылки.
– Какой посылки? – недоумевает Катя.
– Разве я не рассказывал? – Я поперхнулся кофе от неожиданности. – Как я забыл об этом упомянуть! Вчера утром приехал курьер DHL с посылкой, в ней было устройство в форме капсулы. Согласно инструкции, его нужно было вставить в ухо, что я и сделал. Я был счастлив как никогда, ощутил невероятную осознанность и наслаждался каждой секундой бытия. Затем, когда я кружился посреди улицы в эйфории, капсула выпала из уха и, как я подумал, сломалась. Когда в «Соло» я увидел Дениса и не мог найти тебя, в панике вставил устройство снова. Мне стало хорошо, но когда я столкнулся лицом к лицу с Денисом, безмятежность сменилась леденящим ужасом. Это последнее, что я помню перед потерей сознания.
Катя застывает в недоумении, так и не донеся картофельный хашбраун до рта, и недоверчиво на меня глядит.
– Ты, наверное, думаешь, что я выдумываю. – Я сжимаю губы в смущении.
– Да нет, – пожимает плечами подруга, – просто осознала, что забыла заказать сырный соус, но сейчас уже не хочу его.
Мы с Катей смеемся.
– Может, из-за этой капсулы мой мозг стал странно работать? – рассуждаю я вслух. – Другого объяснения у меня нет.
– Она у тебя с собой?
Я шарю по карманам и проверяю содержимое сумки, но ничего не нахожу.
– Черт, – вздыхаю я с досадой, – наверняка, в клубе обронил.
– Ну и ладно. – Катя делает глоток кофе. – Может, оно и к лучшему: зато твой мозг теперь в порядке.
– Относительно, – иронично усмехаюсь я. – Мои прошлые расстройства и обсессия по левому чуваку никуда не делись.
– Давай не будем о Денисе, – просит Катя, – его слишком много.
Я испытываю чувство вины от слов подруги, ведь она права. Мне следует держать себя в руках и проявить уважение к моей «духовной жене», чтобы мои многострадальные монологи в какой-то момент ее окончательно не вывели из себя.
– Молодые люди, не подадите мелочи? – спрашивает подошедший к столику парень. Он выглядит довольно опрятно для нищего.
– Увы, нет, – отрезает Катя.
– Лучше бы на работу устроился; пускай даже сюда, – ворчу я, глядя ему в глаза.
– Согласен, – кивает он и идет к стойке выдачи заказов.
Что? Куда он собрался? Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть, что псевдонищий будет делать.
– Чем могу помочь? – спрашивает менеджер в белой рубашке.
– Я бы хотел у вас работать, – заявляет наш попрошайка.
– Хорошо, – бесстрастно отвечает мужчина, – вы записывались на собеседование? Документы с собой?
– Нет, но я хочу у вас работать.
– Извините, но мы не можем принять вас без документов. Вы можете заполнить форму на нашем сайте, чтобы вам назначили интервью.
– Вы не поняли! Я хочу у вас работать! Прямо сейчас! – вопит парень на все помещение.
– Не нужно кричать, молодой человек… – менеджер, опешив, делает несколько шагов назад.
– Устройте меня на работу! – не отступает второй.
Мне жутко и неловко от происходящего. Взглядом указываю на дверь, намекая Кате, что нам стоит уйти. Она кивает, и мы поспешно покидаем заведение.
– Что за дичь? – удивляюсь я.
– Что ж… он последовал твоему совету.
– Верно. Только выглядело, словно работать в McDonald’s – страсть его жизни. Он будто был готов убить ради трудоустройства.
– Учитывая нынешнюю безработицу, это не так удивительно. Люди готовы на многое, чтобы обрести стабильный источник заработка и не остаться без средств к пропитанию.
Из кафе доносится страшный вопль. Мимо нас пробегают двое полицейских.
– Какого хрена происходит? – Я закрываю лицо руками. – Странные события, странные вещи, странные люди, странные сны…
– А что тебе снилось?
– Какой-то сюрреализм. Ты когда-нибудь смотрела кинокартину, в которой переплелись бы детская сказка, жестокое убийство, детектив, ужасы, фантастика, и всё это с эротической подоплекой?
– Возможно, «Очень страшное кино» или твоя жизнь! – подтрунивает Катя.
– Второй вариант подходит лучше, – вздыхаю я. – Ладно, пойдем к метро? Съезжу на работу, а потом буду думать, что делать дальше со своей нелепой судьбой.
Катя кивает, и мы направляемся к подземке.
Платформа наводнена людьми; хорошо, что мне ехать всего пару станций. На «Чеховской» я обнимаю Катю на прощание и выхожу.
Я на зеленый свет перехожу дорогу возле здания PlayDoor, когда передо мной на полной скорости проносится такси и едва меня не сбивает. Я мог умереть!
– Совсем поехавший?! – кричу я вслед машине.
Что ещё сулит мне сегодняшний день? Я захожу в «дом» своей «семьи» и сажусь писать заявление об увольнении. В офисе еще никого нет, поэтому я могу сосредоточиться на составлении заявления.
«Прошу уволить меня по собственному желанию с…» – достаточно банально. Может, покреативить? Я накидываю варианты: «Вы просили меня быть тестировщиком, но делали это без уважения»; «Прошу уволить меня в связи с тем, что вы все лживые лицемеры: обещали творческую работу, которая на деле оказалась унылее пикника на кладбище»; «Заявляю, что вы всем коллективом можете дружно пойти нахер, но прежде увольте меня».
Офис постепенно заполняется людьми – все отводят от меня глаза. Уверен, никто не скажет мне слов поддержки, не похлопает по плечу на прощание. Я соберу вещи со своего стола, получу последнюю зарплату и тихо уйду, а остальные продолжат работать, будто меня никогда и не было. Наверняка, на каком-нибудь корпоративе вспомнят «чуднóго парня» и посмеются надо мной.
Наконец приходит Алексей. В этот раз он в футболке с надписью «2020», где вместо первой «0» изображение среднего пальца. Ох уж этот 2020… даже не хочу вспоминать.
Взяв заявление, я иду в кабинет своего будущего бывшего босса.
– Принес? – холодно бросает он, глядя на бумагу в моих руках.
– Следовало ожидать.
Я кладу документ на стол начальника. Это стандартное заявление об увольнении без язвительных намеков и злобных замечаний. Леша ставит подпись и возвращает его мне.
– Отнесешь в бухгалтерию.
Я киваю, а затем говорю, глядя ему в глаза:
– Мне бы хотелось, чтобы ты забыл, что было вчера.
– А что было вчера? – Бывший босс глядит на меня в замешательстве.
– Давай без этого. – Я очень раздражен. – Мне и без того стыдно за вчерашний казус, я не вынесу дурацких насмешек.
– Я в принципе не помню, что было вчера. – Леша задумчиво смотрит в сторону. Он достает телефон и начинает просматривать переписки в мессенджерах. – Черт, я реально ничего не помню, Макс! – В его голосе звучит неподдельный испуг.
– Это уже несмешно. Может тогда меня тоже забудешь?
Взгляд Леши резко меняется. Он смотрит на меня в недоумении.
– Здравствуйте! А вы?… – пытается собраться с мыслями он и спрашивает на полном серьезе: – …на собеседование пришли?
– Да иди ты к черту! – выкрикиваю я.
– К черту – это в преисподнюю? Покажешь, как туда добраться – я пойду.
– Хватит! Прекрати этот цирк! – начинаю вопить я в раздражении.
В кабинет начальника сбегаются любопытные зеваки с вопросами: «Что за крики?», «Что тут у вас происходит?», «Алексей, у вас всё в порядке?».
– О, Максим сейчас устроит новое шоу! – усмехается один из «членов семьи». – Что сегодня в репертуаре?
– Замолчите! – требую я и дрожу от злобы, поочередно переводя на каждого из вошедших свирепый взгляд. – Заткнитесь все.
В офисе воцаряется мертвая тишина.
– А давайте это вы устроите шоу! Вчера, как стервятники, с насмешкой наблюдали за моей истерикой. Теперь моя очередь повеселиться!