Джаред
Не меньше, чем миллиардный раз я смотрю на фото в аккаунте Алекс и очерчиваю каждый изгиб тела Лизи. Она улыбается и показывает язык, это заставляет меня сходить с ума и метаться с места на место. Я не могу понять, счастлива она или же наоборот. Эгоистичность внутри подводит к тому, что я не желаю первого. Это отвратительно, но я признаюсь самому себе, что не хочу, чтобы она была счастлива без меня. Я не хочу, чтобы кто-то другой был причиной её улыбки. Дерьмовые мысли, это то же самое, что смотреть правде в глаза. Конечно, я сразу заметил перемену в цвете её волос, ведь знаю каждую клеточку её тела. Провожу пальцем по экрану в области волос и выдыхаю тяжкий груз, падая на спинку дивана. Нет ничего хуже, чем быть тут.
Смотрю на номер Лизи, но набираю брата.
– Привет, – спустя два гудка, отвечает он довольно спокойным голосом, но я всё равно улавливаю учащённое дыхание.
– Ты один?
– Если не считать десятерых других в душевых, то да.
– Ладно, – расслабляюсь, не хочется быть тем, кто нарушил их вечную идиллию. – Как дела?
– Уверен, что интересуешься моими? – слышу ехидную улыбку в его голосе, но отмахиваюсь, потому что не могу дать ему подзатыльник. Разве что себе, ведь мой следующий вопрос вылетает сам по себе:
– Как она?
– Держится, – скупо говорит Том. Уверен, он пожал плечами, хотя я думаю о том, как резко сел мой голос из-за вопроса.
– Это всё?
– А что ты хочешь услышать? – выдыхает брат, и сейчас он точно провёл ладонью по лицу, привычка отца перешла к нему.
– Если видел, то она позволила Алекс поменять себя, уволилась с работы, начала бегать. Держится.
На несколько секунд, он замолкает, после чего добавляет:
– В общем, переворачивает свою жизнь.
– Есть кто-то рядом? – едва не теряю контроль, но стойко держусь. Спасибо самоконтролю, потому что голос уже подвёл меня.
– Дин поддерживает её, позвал на матч завтра.
Это похоже на хорошую пощёчину. Закрываю глаза и стискиваю челюсть, но даже несмотря на это, чувствую, как скриплю зубами. Телефон почти хрустит, когда сжимаю его в кулаке и вздрагиваю, когда кажется, что я на грани.
– Я засуну мяч в его задний проход, если хоть пальцем её тронет.
Том тихо смеётся, мне же абсолютно не весело. Совсем наоборот: внутри меня пожар.
– Успокойся, там только дружба.
– Дружба может довести куда подальше.
– Да, – соглашается Том. – Но не с Лизи, она не будет с ним, я вообще не уверен, что она будет… с кем-нибудь заводить отношения. Не в ближайшее время.
– Я скоро тут двинусь, – выдыхаю я, запуская пятерню в копну волос.
– Намёк на гостеприимство? – усмехается он. – Зовёшь меня в гости?
– Я могу передумать, – говорю я, позволяя себе не выдавленную улыбку.
– Что там есть?
– Не знаю, сутками оседаю в зале.
– Не кори себя, ты сам сделал выбор. Сейчас не время расслабляться.
Разговор вновь переходит в напряжённый и тот, который был минуту назад, где я хотел убить кого-нибудь или разбить что-нибудь.
– Я не выбирал это, – фыркаю я. – Мне не сообщали, что я должен улететь на год.
– Ты должен понимать и предвидеть риски, которые могли быть.
– Я уже говорил. Я не подписывался на такое, мне сказали, только когда на бумагах осталась моя закорючка. У меня нет выбора, если разрываю контракт, то плачу бешеную сумму неустойки.
– А ей ты об этом сказал?
– Я не успел, она убежала.
– Потому что ты начал с того, что она обязана лететь за тобой. О чём ты думал вообще?
– О том, что не хочу оставлять её, даже если придётся утащить за собой.
– У тебя никогда бы не получилось, если она сама того не захочет.
– Думаешь, у меня было время подумать? Хочешь сказать, что не уговаривал бы Алекс, а спокойно свалил, оставив её?
Молчание в трубке, и я уже смотрю, не скинул ли Том вызов, но он остаётся на линии. Я нагрубил, но почему-то никто не хочет понять меня. Никто не хочет встать на моё место, чтобы представить себя в той ситуации, когда им придётся оставить того, кого любишь. У меня было меньше суток, я не успел подумать и осмыслить, чтобы предпринять что-то, оставалось только то, что я сделал. Теперь мне известно, что невозможно принудить кого-то отправиться за тобой. Хотя, может это пройдёт с кем-то, но Лизи не безвольный овощ.
– Ладно, – выдыхает Том. – Выбора всё равно уже нет, может, это даже к лучшему. Я поговорю с Алекс. Либо с ней, либо один.
– Хорошо, – говорю я, сбрасывая вызов.
Выдыхаю и поднимаюсь с дивана. За окном расстелился океан, но какой в нём прок, если нет желания находиться тут? Я мог мыслить иначе, если бы она была со мной. Это представлялось сказкой. Но я не в гребаной сказке, где она согласна на всё, а я обладаю сверхспособностью уговаривать. Может, Том прав и так действительно к лучшему?
Коротая вечер и утро в зале, у меня не оставалось свободной минуты на что-то другое. На самом деле, у меня могла быть куча свободного времени, но я не желаю тратить его на что-то другое. От Тома не было никаких новостей с разговора, и я уже думал, что он не прилетит ни один, ни с Алекс. Мне не просто нужна передышка и кто-то рядом, она жизненно необходима. Любой человек. Я не тороплюсь заводить знакомства тут, хотя несколько парней с зала звали развеяться толпой. Я не был в этой компании, предпочтя тусовке – вечер в зале. В этом проклятом городе у меня есть только Люк, и сейчас этот громила ждёт меня возле кафе, где мы договорились встретиться.
Сую руки в карманы шорт и пинаю камень, попавший под ноги.
– Обед при свечах? – усмехается парень, как только я равняюсь с ним.
– С тобой? – морщусь, но поднимаю уголки губ. – Я похож на сладенького мальчика на вечер?
– Ты такой плюшевый.
– Проверим, насколько я плюшевый, когда выйдем на ринг.
– Это вызов? – дёрнув бровью, смеётся Люк.
– Предложение. И нет, я не голоден.
– Тогда побалуем женские глаза, – играя бровями, он кивает головой и следует к пляжу.
Покупаю воду и падаю на песок, скидывая кроссовки. По привычке ношу их тут, хотя следует сменить на шлёпки. Флорида славится жарким климатом, и тем, что из дома лучше не выходить днём, если не желаешь сгореть или сдохнуть от жары. Второе я предпочитаю больше, не совсем симпатизируя духоте. Благодарю пальмы, от которых появляется тенек, где я нахожу укрытие. Океан лишь напоминает о ней. О том, что не так давно я сидел на берегу в Калифорнии, обнимая Лизи. Хреново, что все тёплые воспоминания связаны с ней. Так или иначе, самые счастливые минуты своей жизни я провёл именно с ней и в её компании.
– Идёшь? – спрашивает Люк, махнув рукой в сторону нескольких человек, бросающих мячик через сетку.
– Волейбол? – выражение моего лица говорит само за себя.
– Не будь нюней.
– Я буду тут.
– Как знаешь, – усмехается он, стягивая футболку.
Закатываю глаза, потому что знаю причину, по которой он это сделал. И жест венчается успехом, из соседней компании, состоящей из девчонок, тут же поднимается парочка, следуя за ним. Поворачиваясь спиной к ним и лицом ко мне, Люк показывает средний палец и довольно улыбается. Хренов засранец, он сделал это специально. Игроки с радостью приняли его в команду, предварительно поспорив, за кого он будет играть. Разве в волейболе важны мускулы, а не хороший удар? Вероятно, смотря на него, они сразу соглашаются с мнением, что он умеет всё.
Обращаю взгляд вдаль, где виднеется горизонт, и делаю глоток ледяной воды. Вновь ловлю себя на мысли, что не желаю быть тут. Не знаю, чем мог заниматься сейчас в Нью-Йорке, но точно уверен, что был бы где-то возле Лизи. Время близится к пяти, сегодня пятница, и это значит то, что она пойдёт на игру к Дину. Когда-то она была со мной на чемпионате. Это было лучшее время. Только мы. Никого больше. Я отчаянно хочу вернуться туда. В то время.
Чувствую чью-то ладонь на плече, и она точно женская.
– Не интересно, – не глядя, говорю я, сбрасывая руку, думая, что одни решили попытать удачу с Люком в волейболе, а другие со мной на пляже.
Женское внимание обыденно и кажется нудным, мне уже не доставляет удовольствие искать кого-то для коротания вечера. Хотя, сложно сказать, что я вообще искал. Все сами меня находили, стоило только дать зелёный свет.
– Не знаю, радоваться или нет, – звучит возле уха слишком знакомый голос.
Резко заворачиваю голову, встречаясь с зелёными глазами.
– Алекс? – удивляюсь я, переводя взгляд за её спину, где вижу Тома. – Почему не сказали, что прилетите? Я мог встретить, засранцы.
– Ага, – хихикает девушка. – И испортить сюрприз.
Улыбаюсь, но чувствую ноющую боль в области сердца. Я не предполагал, что Алекс легко поднимет всю тоску и вывернет наружу боль. Она слишком тесно связана с Лизи, и они похожи внешне. Конечно, я узнаю Лизи даже будучи слепым, но это не отменяет внешнего сходства между ними. Одно понятно точно: она легко напоминает другую. Ту, что без конца и края живёт в моей голове.
– Прекращай так улыбаться, как будто не рад нас видеть, – улыбается брат, пожимая мою ладонь.
– Я рад, – смеюсь я.
– Да, конечно, – кивает Алекс, занимая место между ног Тома.
Это не остаётся незамеченным, и я желаю взреветь, но рычу внутрь себя.
– Как дела? – интересуюсь я.
– Отлично, – улыбается она. – Если ты, конечно, спрашиваешь о наших.
– Вы слишком одинаковые, – морщусь, взъерошив её волосы, за что получаю ворчливые проклятия.
– У неё всё в порядке, Джаред.
Молча киваю, устремляя взгляд вдаль океана. Я рад хотя бы тому, что девушка брата сейчас не желает меня убить, как это было при отъезде. Алекс слишком непредсказуема. Она извинилась, но легко могла сменить мнение за прошедшее время. Иногда я думаю, что запрошенная сумма неустойки очень мала и можно бросить всё, но не могу. Эта большая возможность для меня и моего будущего. Я вложил много сил и упорства в бокс, который спас меня когда-то, и спасает сейчас.
– Куда тут можно сходить? – спрашивает она, в упор, смотря на меня, пока я смотрю куда-то перед собой.
– Не знаю, – пожимаю плечами. Со вторника я знаю только дорогу к залу и квартире.
– Ты ещё никуда не ходил?
– Нет.
– Боже, ты скучный, – хихикает Алекс. – Точней, стал скучный.
– Возможно, – моё равнодушное согласие подвергает шоку не только её, но и Тома. Парочка переглядывается между собой.
– Надо было пойти на игру к Дину, а потом на вечеринку в братство.
Тело моментально напрягается при упоминании об игре и вечеринке. Проклятие, пусть только подумают о Лизи. Особенно Дин. Я и так проглотил то, что она убежала от меня к нему. И я до сих пор подвергаю сомнению и бешенству их взаимоотношения. Это доводит меня до белого каления. Я стараюсь верить ей, но ревность рано или поздно погубит меня.
– Лучше заткнись, – хриплю я.
– Что? – хмыкает она.
– Ничего, просто не упоминай его.
Краем глаза замечаю её довольную улыбку, сравнимую с той, что принадлежит Чеширскому коту. Конечно, она добивалась моей реакции, и я её показал не только внешним видом, но и процедив ответ.
Пихнув меня локтем, Алекс выгибает бровь.
– Ревнуешь?
– Не твоё дело.
Ревную ли я? Мать вашу, да, тысячу раз да. Я сотру в пыль каждого, кто до неё дотронется, и если нужно, то буду узнавать каждый её шаг. Несмотря на то, что мы вроде как разошлись, отдавать её просто так кому-то – я не собираюсь и не готов. Она всегда была моей и ею останется. Никого до меня и после меня. Но если хотя бы на секунду представить, что будет – я сделаю всё, что будет в моих силах. Она всегда будет думать только обо мне. Будет вспоминать только меня. Желать только моих касаний. Но в реальности, я буду вырезать каждое имя, которое будет крутиться вокруг неё. Буду угрожать и спокойно применю силу, если это потребуется. Мне плевать на всё, если дело касается Лизи. Я становлюсь зверем и собственником. Это намного хуже, чем какая-то красная тряпочка для быка.
Остаток дня, Алекс таскала за собой трёх здоровых мужиков по всему Форт-Лодердейлу, пока наконец-то не устала. У этой девушки шило в заднем месте. Но я благодарен ей, хотя бы ненадолго я расслабился и развлёкся.
В квартире стояли манящие ароматы пиццы, которую мы заказали и осели в гостиной за телевизором. Обращая взгляд ко мне, Алекс с непонятной надеждой в голосе, спрашивает:
– Когда ты прилетишь в Нью-Йорк?
– Ближе к экзаменам.
– Как думаешь, у Лизи уже будет парень? – хитро улыбается она, а я давлюсь ломтиком пиццы.
– Заткнись, – откашливаясь, ворчу я.
Том тихо посмеивается рядом с ней, и впервые я понимаю, что эта парочка представляет собой двух всадников моего личного апокалипсиса. Эта девушка занимает второе место после Лизи, кто способен выбесить по щелчку пальцев. Делаю большой глоток колы и проталкиваю застрявший поперёк горла кусок. Я бы убил её, честное слово. Я, конечно, понимаю, что друзья созданы для того, чтобы раздражать тебя и сталкивать лбом с самым дерьмовым вопросом, но я не был готов к тому, что это произойдёт спустя неделю. Даже меньше недели.
Том отлучается в туалет, а глаза его Фурии обращаются ко мне.
– Знаешь, ты мог бы прилетать в Нью-Йорк на выходные, и ничего подобного не случилось бы, – тихо говорит Алекс. Веселья больше нет ни в её глазах, ни в словах.
– Всё не так просто. Мне нельзя уезжать, тренировки каждый день.
– Почему нельзя договориться заниматься в Нью-Йорке?
– Потому что тут их зал и их тренера. Это не спортивный клуб, в который я прихожу по желанию.
– Зачем они всё усложняют?
– Не спрашивай меня об этом. Я не знал, что должен улететь и не смогу выезжать.
Она уже было открывает рот, но Том обрывает её своим появлением. Сведя брови, Алекс отворачивается и отодвигает пиццу в сторону. Ещё несколько секунд смотрю на её хмурое выражение лица, а кусок во рту превращается в резиновый и едва пережёвывается. Я больше не уверен, что видел счастье на снимке. Алекс лишний раз доказала это. Ей хреново так же, как и мне?