Лизи
Чёткое понимание отсутствия Джареда в моей жизни пришло не сразу. Проходя вдоль кирпичной стены университета, мне совсем не хотелось заходить внутрь. Отныне это место пропитано Джаредом. Студенты проходят мимо, поглядывая с любопытством в мою сторону, но я не обращаю внимания. Слишком привычно. Смотрю на парковку, но белой BMW там больше нет. Среди серых машин нет ни одной белой. Чего я жду? Что он свалится с небес и улыбнётся мне, как прежде? С грустью, разворачиваюсь и открываю дверь, натянув на лицо привычную улыбку. Получается с трудом, но выдавливаю.
– Привет, – на плече повисает рука, из-за чего я вздрагиваю, переводя взгляд в сторону её обладателя.
Изумрудные глаза друга смотрят на меня с поддержкой. Киваю, силой поднимая уголки губ, хотя сейчас их вес напоминает гирю.
– Не обязательно делать вид, что всё хорошо.
– Я не дам видеть кому-то свои слабости. Все домашние проблемы – дома, все рабочие – на работе.
– А душевные? – склонив голову на бок, Дин всматривается в моё лицо.
– Заперла в самый дальний ящик из всех возможных.
– Я всё ещё считаю, что ты должна позвонить или написать ему. Вам хотя бы нужно попрощаться.
Киваю, принимая его позицию, но остаюсь верной себе.
Последний раз Джаред присутствовал в моей жизни позавчера. Я постаралась запомнить всё ровно до того момента, пока на меня не обрушилась душераздирающая новость. Всё происходящее кажется не более, чем сном и выдумкой. Но вся проблема в том, что это моя реальность. Я не сплю и не выдумываю. Он улетел. Он больше не присутствует рядом.
Проводив меня до аудитории, наблюдаю, как спина друга скрывается в толпе, после чего захожу внутрь. Десятки пар глаз обращаются в мою сторону, что не удивительно. Я знаю всё, что говорят и говорили. Спасибо Дину, который держал меня в курсе, в то время как Алекс молчала. Эти сутки она практически не звонила и не писала, спросив только, как я.
– Привет, – улыбка Бекки сдержанная.
– Привет, – киваю я, занимая кресло рядом.
Бекка молчит. Я прекрасно вижу, как она хочет поговорить, но в последнюю очередь хочется вести разговор про Джареда. Это имя будет тенью ходить за мной по пятам ещё длительное количество времени. Оно буквально поселилось в моём сознании.
– Лиз…
– Пожалуйста, не надо, – качаю головой, предупреждая не начинать то, что она хочет сказать. – Я больше не хочу о нём слушать.
Медленно кивнув, она больше не заводила разговор о Джареде, обходя его всеми возможными способами. Её смекалке даже удалось придумать ему новое имя Х, над чем я искренне посмеялась. Может быть это будет Х, но суть остаётся той же. Эта буква означает имя человека, который разбил моё сердце. Дело даже не в том, что он улетел. Возможно, всё было бы иначе, если бы Джаред не прибегнул к настойчивости. Отказаться от своих желаний, означает отрешение от самого себя. Насильно выжечь мечты, планы и стремления – что может быть хуже? Как будто становишься куклой, за которую решают, что делать, как говорить и ещё хуже, как жить. Любовь – это свобода, а он хотел её отобрать у человека, который живёт ею.
Когда захожу в столовую, оживлённый гул стихает, от чего становится некомфортно, но спустя минуту, все вновь начинают трепаться, и где-то я слышу своё имя. Это отвратительно. Моя жизнь превратилась в светскую жизнь семьи Кардашьян. Я уже могу помахать в камеру ручкой и передать привет родителям?
– Всем привет, – говорю я, занимая прежнее место.
Опешив, друзья всё же приветствуют нас. Понимаю, видеть девушку с улыбкой на лице, которая разошлась с парнем – не совсем понятно многим. Как и было сказано Дину, я никогда не покажу людям свои слабости. Да, внутри может разрываться каждая молекула, но никто и никогда не увидит моих слёз. Я сильная и со всем справлюсь. Буду мучиться, наполнять слезами подушку, загибаться от боли, но выйдя из комнаты, натяну улыбку и пойду туда, куда следует.
– Как на счёт кино? – с улыбкой, предлагает Крис.
Кино. Первый раз кинотеатр в Нью-Йорке я посетила с Джаредом. Как только данное воспоминание влетает в голову, начинаю избивать себя мысленно. Чёрт бы меня побрал, опять. Хватит. Остановись. Это всего лишь кино. Я говорю себе это не первый раз. Моя голова и сердце живут в разных мирах и на разных высотах.
– Что показывают? – отзываюсь я.
– Пофиг, главное компания, – подмигивает он.
– Тогда я за.
Алекс смотрит на меня с презрением и пониманием одновременно. Но меня поймёт только тот, кто испытал это чувство пустоты. Ты будешь занимать каждую свободную секунду жизни, чтобы не остаться с уничтожающими мыслями и терзаниями. Именно так делаю я. Как там говорится: клин клином вышибают. Я проверю этот способ на себе. Не тот, где нужно заменять Джареда кем-то другим, а тот, где можно забыть с помощью увлечений. Никто не говорил о том, каким должен быть второй клин. Кто-то со стороны может сказать что-то типа: «Эй, ты создаёшь проблемы из ничего. Соберись и улети за ним или к нему». Нет, это не выход. Когда ты пашешь в школе, чтобы пробиться сама, а не с помощью родителей. Когда в тебе рвутся амбиции и дикое желание сделать так, чтобы тобой гордились родители и ты сама – это не выход. Я не могу бросить всё вот так, Джаред подписал контракт по тем же условиям, что и я. Он тоже хочет чего-то добиться. Ценой наших амбиций стали собственные сердца, которые мы растоптали. Единственное, во что хочется верить – всё не напрасно.
Стул напротив точно так же пуст, как и моя душа. Проглатываю ком, когда слёзы начинают жечь глаза. Отрезаю всякие пути к показу эмоций внешним видом. Необходимо принять наш выбор, как ни крути. Нужно поменять работу и направить свою жизнь в другое русло. Совсем не хочется покидать Макса и Эмбер, но я должна избавиться от лишних напоминаний о Джареде. Знаю, каждый раз я буду со слезами заполнять отчёты, а то и вовсе не доходить до них, смотря в одну точку, где никого не будет. Возможно, я даже позвоню папе и соглашусь на его уговоры о стажировке, но это в случае того, если мне откажут.
Ладонь, покоившаяся на плече, вырывает из круговорота мыслей, и я понимаю, что всё это время смотрела на стул Джареда, в то время как остальные смотрели на меня. Так я выдала себя со всеми потрохами.
Натягиваю улыбку и поворачиваюсь.
– У нас игра в пятницу, придёшь? – Дин улыбается, но я вижу всю фальшь в его глазах. Он делает это только для меня или из-за меня.
– Если не будет смены, то конечно, – соглашаюсь я. – Во сколько?
– В пять.
Изумрудные глаза обращаются к остальным.
– Если есть желание, то присоединяйтесь.
– Без проблем, – кивает Том.
С той же дружелюбной улыбкой, Дин склоняется к моему уху, и его тихий голос могу услышать только я.
– Ты выдаёшь себя. Прекрати пялиться на его стул.
Сжав моё плечо, он выпрямляется и подмигивает, отклоняясь в сторону. Не успеваю проводить его взглядом, потому что под ухом тут же начинает восторженно верещать Бекка.
– Боже, ты дружишь со вторым красавчиком университета!
Не хочется расстраивать её, как и всех остальных, но все шансы равны нулю. По крайне мере, шансы женского пола.
– И кто первый? – усмехается Крис, упав на спинку стула. – Ставлю сотню, что я.
– Ага, человек Х, – хихикает она. – Получается, что Дин сейчас первый?
Закатываю глаза, когда она называет Джареда выбранной буквой. Конспирация уровень: Бог.
– Что? – вскинув брови, Трент смотрит на неё, как на слегка тронутую.
– Человек Х. Мы его знаем.
– Фамилия этого человека случайно не начинает на К? – смеётся Алекс.
– Начинается, – кивает Бекка, после чего поворачивается к Крису. – Деньги на стол, балбес.
Качаю головой и вздыхаю.
– Это какое-то сумасшествие.
– Разумное сумасшествие, – пожимает плечами Бекка.
– Он не умер, а я не инвалид, чтобы обращаться со мной, как с хрусталью. С кем не бывает.
Вижу изумление на лицах друзей, решаясь добавить следом:
– Вы можете спокойно говорить о нём, я не совершу самоубийство.
Нерешительность и неловкость повисает в воздухе. Решаюсь завершить эти глупости, поднимаясь со стула. В моём расписании на сегодняшний день пусто, что даёт мне полное право сделать ноги. Прощаюсь с друзьями, и как только выхожу на улицу, набираю номер Эмбер. Либо сейчас, либо никогда. Я предпочитаю делать всё сразу, не растягивая на непонятный срок. Чем раньше я уйду, тем лучше.
– Привет, Лизи, – дружелюбный голос Эмбер почти останавливает меня, но я вовремя пресекаю подобную мысль отступления.
– Привет, – начинаю я. – Я.. даже не знаю, как сказать.
– Если ты хочешь уйти, то расстреляю на месте, – смеясь, говорит она.
– Да…
– Боже, я же просто пошутила. Ты нашла что-то другое?
– Нет, но я отправила резюме.
Это честно с моей стороны. Вчера поздним вечером, я с дури разослала резюме в разные компании, где есть возможность совмещения стажировки и учёбы. Я не думала о смене работы, это было непонятное состояние аффекта, которому удивлялся Дин, но друг кропотливо помогал. Он знает, что Джаред забирал меня, наверно, он в курсе даже больше положенного, потому что я вывалила на него все эмоции. Думаю, только из-за этого он не отговаривал, а помогал. Может, бегство не лучший выход, но я всё равно им воспользуюсь.
– Мне совсем не хочется тебя отпускать, – с грустью, говорит Эмбер. – Даже боюсь сообщать об этом Максу, но и держать не могу. У тебя куча других возможностей.
– Самое сложное я оставила для тебя.
– Ты можешь выйти хотя бы завтра? У меня кое-кто есть на примете, я ей сейчас же позвоню.
– Конечно, – соглашаюсь я. – Спасибо, Эмбер, мне тоже тяжело уходить.
Прощаюсь с ней до завтра и выдыхаю. Первый шаг сделан.
Придя домой, сразу падаю на кровать. Тяжело прощаться с людьми, которые вошли в жизнь и оставили свой след. Нет ничего хуже привязанности и чувства обязанности. Меня никто не держит, впереди огромное количество возможностей, но я не могу отвертеться от этого ощущения быть должной. Непонятная вина, которой вовсе нет. Это нормально, когда человек уходит в другое место.
Или улетает. Отгоняю прочь эти слова.
Поворачиваюсь на бок, и глаза моментально расширяются. Нет ни рамки, ни фото с Джаредом, которое было тут до того, как я осталась в их квартире. Их могла убрать Алекс, и это было бы разумно и любезно с её стороны, плюс, очень свойственно ей. На всякий случай смотрю за тумбочкой, под кроватью и везде, куда она только могла уйти, отрастив ноги. Ничего нет. Сердце начинает барабанить по ушам. Я не хочу отказываться от неё. Он должен быть хотя бы где-нибудь. Нас связывают воспоминания, я не могу отказаться от всего. Так или иначе, он был в моей жизни, это не исправить. Я хочу хоть какую-то память, которой могу быть благодарна в будущем.
– Алекс, – зову я.
Слышу топот ног, вслед чему, подруга появляется на пороге.
– Где рамка? – спрашиваю я, застыв посередине комнаты.
– Какая рамка? – замешательство заставляет её брови нахмуриться.
– С Джаредом. Она стояла рядом с остальными.
– Не знаю, Джаред был в квартире той ночью. Зачем она тебе?
– Ни зачем.
– Ладно.
С тем же скепсисом, она покидает комнату, оглядываясь несколько раз. Возможно, для неё это не совсем понятно, но не для меня. Если её нет в комнате, и её не брала Алекс, у меня только один вариант: её забрал Джаред. Я не могу написать или позвонить ему, чтобы узнать, у меня просто не хватит силы духа. Чувствую себя трусихой и слабачкой, но я не готова услышать его голос. Только не сейчас. Господи, до чего я жалкая.
До встречи с друзьями, трачу время на подготовку работ и просмотр почты, надеясь на предложения. Вряд ли я могу получить что-то на следующий день после того, как отправила, но всё равно проверяю. И только тогда, когда сажусь в машину к Тому вместе с Алекс, расслабляюсь. Сейчас мне гораздо легче переносить всё не в одиночестве. Они не выражают соболезнования, в которых я вовсе не нуждаюсь, они просто молчат. Это лучше, чем слушать то, как им жаль, как всё станет лучше и то, что я со всем справлюсь. Это слишком банально. Я сама знаю, что справлюсь.
– Что за фильм? – спрашиваю я, когда Том открывает входную дверь в общий зал, кишащий людьми.
– Лара Крофт, – улыбается он.
– Фу, боевик, – морщусь и касаюсь горла, показывая приступ тошноты.
Алекс и Том посмеиваются, потому что прекрасно осведомлены о том, что я не предпочитаю подобный жанр киноленты. Это уже неважно, выбора всё равно нет, а сидеть дома в одиночестве ещё хуже. Я бы наверняка открыла большую пачку мороженого и ревела над каким-нибудь фильмом или просто с самой собой. Второе больше вероятно.
– Кто-нибудь будет покупать поп корн? – спрашивает Крис, равняясь с нами, следом за ним это делает Бекка и Трент.
– Чтобы ты его сожрал? – фыркает Том, закатив глаза. – Сам себе купишь.
– Фу, как невежливо, – улыбается Крис. – Куплю, но делиться не буду. Я задница.
– Кто бы сомневался, – посмеивается Трент.
– Кто-то что-то сказал, или мне показалось? – шутливо бросает в ответ Крис. – Вы это слышали? Звук из туалета.
– Придурок, – улыбается Трент.
– Я за поп корном, – сообщаю я, в ту же секунду на плечах виснет рука Криса, который играет бровями, смотря на меня. – Я тоже задница.
– У задницы две половинки, ты – моя вторая.
– С тебя кола.
– Хрен с ним, даже разрешу тебе выбрать объём.
Позволяю ему утащить себя к бару. Перед глазами сразу несколько вариантов: фруктовый цветной, простые – соленый и сладкий. Это самый сложный выбор. Серьёзно. Я никогда не могу определиться. Беру солёный – думаю о сладком, и наоборот. Дилемма всей жизни. С удовольствием возьму два маленьких, чтобы не метаться. В конечном счёте, останавливаюсь на солёном и самом большом стакане колы. Пока Крис откланяется в сторону чипсов, я чувствую, как плеча касается чья-то рука. Полагаясь на кого-то из друзей, натыкаюсь на незнакомца, который говорит:
– Эй.
Я уже думала, что он хочет попросить отойти, чтобы сделать заказ, но парень с любопытством рассматривает меня с ног до головы, а следом выливает ведро ледяной воды на голову.
– Ты же девушка Джареда Картера.
– Я не его девушка, – бубню себе под нос и отворачиваюсь.
– Отпад, – продолжает он, из-за чего я передёргиваюсь и моментально раздражаюсь.
Его имя тенью будет преследовать меня всю жизнь. Я больше не являюсь собой и не имею собственного имени, став «девушкой Джареда Картера». Я ужасно злюсь, слыша мерзкий скрип собственных зубов. И мне уже хочется ответить, но ладонь Криса, которую он кладёт на мою спину – останавливает.
– Думаешь, оно того стоит?
– Что? – хмурюсь я.
– Тебя серьёзно это волнует?
– Я не могу быть его тенью или плюс один.
– Никто так не говорит и не думает. Это просто ассоциации, когда тот, кто знает его, видит тебя.
– Я не хочу этого.
– Ты не можешь ничего изменить. Ответишь и что дальше?
Трудно это признавать, но ничего. Ничего не будет дальше, я выпущу пар и не более.
– Вот это я понимаю, – довольно улыбается Крис, закидывая несколько воздушных шариков в рот. Парень подмигивает и расплачивается за всё сам. Он точно не задница. – Если кто-то сунет руку, я её сломаю.
– Ты точно задница, тут хватит на всех, – смеюсь я, чувствуя прилив хорошего настроения и позабыв разозлившую ситуацию минуту назад.
– Я попрошу, чтобы мне завернули в пакетик, унесу домой.
– Ты такой дурак.
– Смешной дурак, – играя бровями, улыбается он.
– Это имеет какое-то значение?
– Дерьмово быть занудным дураком.
– Ладно, согласна.
Крис подхватывает ведерко с поп корном, а я беру стаканы, следуя за ним. Парень довольно пританцовывает при ходьбе, над чем я хихикаю. Я люблю его дурачества, которые поднимают настроение. Это ужасно, но я почти могу сказать, что он – замена Джареда. Конечно, не оригинал, и мы никогда не будем вместе, но Крис тот, кто воскрешает приятные воспоминания.