– Я рада, что ты решил отправиться в это путешествие, Том. – Учительница сидела рядом с ним в самолете. – Надеюсь, у нас будет шанс узнать тебя получше.
– Мисс Грэхэм, это всего на две недели.
Она засмеялась, словно он оригинально пошутил, и повернулась сказать что-то Барни Эллиоту, который сидел с другой стороны от нее.
Том много летал на самолетах с Джулией и, хотя женщина была больше похожа на нерадивого соседа по комнате, чем на родителя, признавал, что она знала толк в путешествиях. При входе в салон они всегда поворачивали налево, направляясь к местам в бизнес- или первом классе.
Однако в этой поездке он сидел в хвосте самолета, как и почти вся остальная группа. Мистер Лавджой и его жена располагались в середине, рядом с выходом; там же сидели Джэк Шоу, парень ростом больше двух метров, которому требовалось дополнительное пространство для ног, и Мэйси Макмахон – маленькая девушка, которой по какой-то неясной причине, связанной со здоровьем, тоже требовалось побольше места.
Остальные заняли два ряда в хвостовой части салона. Наставник Холдфаст, тренер по гимнастике и футболу, находился в первом ряду с членами своей команды. Он смеялся, шутил и иногда кричал «Ястребы, вперед!», словно сам все еще не вырос из детских лет.
Мисс Грэхэм сидела в самом хвосте самолета, а Том – через проход рядом с ней. Когда посадка практически закончилась, она повернулась к нему и сказала:
– Можно тебе кое в чем признаться?
Он не был уверен, что хочет услышать это «кое-что», но сделал вид, что заинтересован, а она, смущенно улыбнувшись, произнесла:
– Я боюсь летать. Всегда боялась. Турбулентность – это вообще кошмар.
– А почему тогда вы решили лететь?
Она пожала плечами, показывая, что другого выбора у нее не было.
Барни, парнишка из их группы, сидевший через проход с другой стороны, заметил:
– Вы знаете, мисс Грэхэм, такой большой самолет практически не подвержен влиянию турбулентности.
Будучи ровесником остальных учеников в самолете, Барни отличался маленьким ростом и выглядел моложе.
Учительница повернулась к нему.
– Правда?
– Совершенно точно. Его конструкция очень устойчивая, и у пилотов никогда не возникает с этим проблем.
– Здорово! Но тогда почему же самолеты падают?
– Статистически они не падают. То есть да, конечно, самолеты падают, – исправился он, – но вероятность того, что именно наш самолет упадет, практически равна нулю. То есть… я вот что хочу сказать: вы же не беспокоитесь каждый вечер перед сном о том, что ваш дом сгорит? Хотя вероятность погибнуть при пожаре в доме выше, чем в авиакатастрофе.
– Как интересно. – Она повернулась обратно к Тому. – Ты слышал?
Парень кивнул. В тот момент он думал о том, что, наверное, статистика не сильно помогает людям, которые находятся в охваченном пламенем самолете, падающем на землю. Но у него появилась возможность не озвучивать свои мысли, потому что сидящая впереди через несколько рядов девушка по имени Оливия встала и обратилась к мисс Грэхэм.
– Мисс Грэхэм, не могли бы вы сказать Крису, чтобы он прекратил накручивать нас?
Учительница бросила многозначительный взгляд на Тома, словно они были единственными взрослыми людьми в самолете (взгляд, который показался ему подозрительным), и сказала:
– Я вернусь через минуту.
Он пропустил ее и снова сел на место.
– Думаю, мисс Грэхэм запала на тебя, – прошептал Барни. Том удивленно взглянул на него, и тот добавил: – Так бывает. В новостях постоянно рассказывают подобные истории.
– Ты собрал статистику на эту тему?
Барни не знал, что ответить, поэтому просто повторил:
– Такое бывает. Это все, что я хотел сказать.
Том заметил впереди движение и, хотя не поверил словам Барни насчет мисс Грэхэм, почувствовал облегчение, увидев, что она нашла выход из ситуации, поменявшись местами с глуповатым и вечно всем докучающим Крисом Дейвисом.
Тот неуклюже прошел в хвост самолета и сообщил:
– Грэхэм сказала мне пересесть сюда. Можно мне место у прохода?
– Нет. – Том встал и пропустил его, потом сел обратно.
Крис покачал головой.
– Какая же Оливия дрянь! Что ж поделать, если мне приснился сон?
Хлоя, сидящая сзади, закатила глаза.
– Только не надо снова про этот сон, Крис. Заткнись!
Он не стал поворачиваться к ней, но повысил голос так, чтобы Хлоя могла его слышать, и отчеканил:
– Ты бы не говорила так, если бы я оказался прав и самолет рухнул.
Барни воскликнул:
– Что?!
– Я видел такой сон. И это точно был наш самолет.
Джоэль Аспинолл – представитель студентов в школьном совете, сын какого-то местного политика – сидел через проход от Тома. Наклонившись, он шепнул:
– Крис, дружище, ты должен прекратить эту болтовню, или нас выкинут из самолета.
– Может быть, нас нужно выкинуть. И когда он упадет, вы все скажете мне спасибо.
В ответ послышался шум голосов – разговор явно становился жарче, но потом вдруг откуда-то сзади, вероятно, с последнего ряда, негромким, но ясным и леденяще серьезным голосом произнесли:
– Кристиан!
Это была Элис Дизарт, которая знала Криса еще с детского сада, их семьи дружили. Они были совершенно разные, но между ними прослеживалась какая-то связь, очевидно важная для обоих, потому что Крис тут же умолк и сел обратно в кресло.
Но не смог удержаться и вновь повернулся к Тому, прошептав:
– Этот самолет точно упадет. Мы все умрем.
Он так любил играть на публику, что было трудно понять, то ли парень действительно видел сон и по-настоящему нервничал, то ли это дешевая попытка наделать шуму.
Том посмотрел на него и ответил:
– Не волнуйся.
Крис несколько секунд смотрел на него, а потом, словно сдавшись, отвернулся. Том проделал то же самое, уставившись на сиденье перед собой, пораженный странным озарением.
Он ни на секунду не поверил, что Крис Дейвис видел пророческий сон, но осознал, что болтовня этого парня его совсем не трогает. Как бы то ни было, это произойдет при любом раскладе, и сегодня или в другой день все всё равно умрут. С точки зрения Тома, не было никаких причин волноваться о том, что это может произойти именно сегодня.