Игра успокаивает и забавляет. Она означает такую деятельность, где нет стеснения, но нет и последствий для реальной жизни.
Игрушечный отдел центрального сайгонского универмага был для меня важным местом притяжения во время наших ежесубботних выездов в центр. Там продавали массу всего, чего не было в Москве, но меня больше всего интересовали пластмассовые роботы-трансформеры. За два года их у меня собралась небольшая коллекция, штук, наверное, десять. Все они были родом из японских мультфильмов, но я этих мультфильмов не смотрел (ну, пожалуй, кроме «Волтрана» и «Макрон-1», которые в начале девяностых крутили то ли по кабельному, то ли по «2*2»). Некоторые роботы раскладывались на отдельные элементы – орел, лев и дракон, к примеру. От других ничего не отделялось, просто, следуя схеме, робот превращался в танк, в самолет, еще во что-то грифонообразное, зооморфное… всего вариантов семь или восемь. Еще был один, спаянные ноги которого превращались в гаражи для трансформеров помельче, которые были машинками в обычной жизни и роботами в реинкарнации. Словом, это было богатое развлечение. Отчего-то мне довольно долго не надоедало играть в такие штуки. А когда я в них не играл, они чинным рядком стояли в боевых позах на столе и на книжной полке в «Тхань Де», словно музейные экспонаты, и составляли предмет моей гордости, блестели пластмассой и радовали глаз.