Преодолев пшеничное поле и добравшись до ротонды у леса, мальчик подбежал к скучающей Лидии, которая сидела на мраморном парапете и ждала его. Она увидела разбитое лицо мальчика с запекшейся на губах кровью и испугалась. Делая вид, что ничего страшного не произошло, крагл подошел к мольберту и стал внимательно рассматривать ее последнюю работу, восхищаясь уверенными и строгими линиями ее картины. На пейзаже было изображено пшеничное поле, за которым виднелась мраморная ротонда Друаны у леса. Лидию удивило его невозмутимое спокойствие. Однако она не умела читать мысли, как ее мать, поэтому ей ничего не оставалось, как поднять этот неприятный разговор для Брагуса. Как бы ни хотелось мальчику скрыть от нее правду, ему придется рассказать ее.
– Что произошло? – воскликнула девочка, не веря своим глазам, и приняла в свои распростертые объятия сердитого Брагуса.
– Воранг и Морра, – сказал он и отстранился от нее, отвернувшись, – Я не знал, куда мне идти, домой или к тебе на встречу. Все равно уже ничего не утаить.
– Но зачем они делают это? – возмутилась Лидия, несмотря на то, что прекрасно понимала, почему орчата избили мальчика, – Ведь я все равно буду дружить с тобой.
– Да, но так они сделают мою счастливую жизнь невыносимой, – ответил Брагус и обратил внимание, что Друаны нет поблизости, – А где твоя бабушка?
– Прислуга сказала, что она рано утром убежала в лес, и до сих пор ничего не известно, где она. Ты знаешь, такое уже случалось. Она скоро вернется, – Девочка понимала, что Брагус не хотел говорить о драке с орками, но сейчас ее больше беспокоило разбитое лицо мальчика и последствия, которых следует опасаться, когда он покажется своим и ее родителям на глаза, – Что же теперь делать, ведь Воранг и Морра будут лупить тебя после школы каждый день?
– Не знаю. Я что-нибудь придумаю, – Брагус понял, что прогулка сегодня не состоится и намеревался уйти, – Прости, что расстроил тебя.
– Ничего, но ты расстроишь меня еще больше, если сейчас же не пойдешь со мной к моему отцу, который решит, что нам делать с этими Ворангом и Моррой, – озабоченно заявила Лидия и ухватила мальчика за руку.
Расстроенному происходящим Брагусу ничего не оставалось, как последовать с ней к Александру. Дети решительно отправились в Рединфорт и без происшествий добрались до королевского дворца. Поднимаясь по каменной лестнице, крагл утратил всякое желание показываться кому-либо на глаза, пока они добирались сюда через весь город. Всю дорогу его раздражали изумленные взгляды прохожих, которые давно забыв про кровопролития, теперь могли видеть мальчика с разбитым лицом. Лидия тянула Брагуса за руку, и он скованно плелся за ней следом, чувствуя себя мешком с мусором, который волочат на сжигание.
Крагл впервые очутился во дворце Рединфорта, имея непрезентабельную внешность и находясь в плохом расположении духа для встречи с королем Ларгиндии. Самый ужасный день в жизни Брагуса не спешил заканчиваться. Когда на лестнице, ведущей на второй этаж, мальчик, которого волочила за собой Лидия, столкнулся лицом к лицу с Александром, ему захотелось раствориться или убежать.
– Вы сдурели что ли? – взмахнул руками король, увидев лицо Брагуса, – Где это он так, что у вас за игры такие?
– Его побили Воранг и Морра, – Лидия не позволила мальчику двинуться в обратном направлении, ткнув его кулаком в спину, – Стоять!
– Они сдурели, что ли вообще! – недоумевал Александр, – Луна, иди-ка сюда, посмотри!
Из тронного зала с одной из картин Лидии в руке выскочила его жена и вскрикнула от испуга, увидев Брагуса, который бледный, словно призрак, стоял на лестнице перед королем. Ничего объяснять эльбийке не требовалось.
– Ужас, – гневно сказала она и толкнула Александра в спину, ясно давая понять Брагусу, чей характер унаследовала Лидия, – Не стой же ты, как истукан! Живо идем в гостевой дом и поговорим с ними.
– Пойдем, – недовольно пробурчал король и многозначительно откашлялся.
Из королевского дворца безмолвным шествием к гостевому дому шли Брагус и Лидия. Луна и Александр не отставали от них ни на шаг. Когда они все вместе зашли в переднюю комнату и спросили горничную, в какой из комнат проживают Воранг и Морра, она охотно отвела их к ней. Дверь оказалась закрытой, и король решил не дожидаться орчат, а поговорить с ними на следующий день в школе. Он вернулся во дворец, не смотря на то, что Луна и Лидия сочли необходимым проводить домой Брагуса, который настаивал, что не следует делать этого, и с ним ничего не случится. Эльбийка понимала, что ее муж со своей позиции поступил правильно, не желая и без того еще больше портить мальчику настроение излишней опекой. Воранг и Морра не посмели бы еще раз побить мальчика, тем более на улицах города любой прохожий обязательно вмешается в драку и растащит детей в стороны. Однако Лидия все равно бы отправилась вместе с Брагусом, не желая никого слушать и считая своим дружеским долгом проводить его. Чтобы обойтись без лишних споров и успокоить родителей мальчика, что подобная ситуация не повторится, она тоже сопровождала детей до самого дома крагла, где состоялся весьма неприятный разговор. Отец Брагуса громко ругался и намеревался сам избить обидчиков сына, но Луна заверила его, что они с мужем найдут более достойный способ повлиять на манеры Воранга и Морры. Эльбийка настояла на том, чтобы мальчик несколько дней побыл дома, пока не залечит синяки и не оправится от тяжелого эмоционального потрясения.
Утром следующего дня в школе Александр первым делом рассказал детям о драке, которую затеяли орки. Он добавил, что за подобными выходками будет неминуемо следовать отчисление виновника. Воранг и Морра пообещали, что исправятся и попросят у Брагуса прощение. Орчата осознали, что выставили себя перед всеми не с лучшей стороны, хотя намеревались достигнуть обратного. Король признал такое решение верным и предложил им организовать турнир школы по кулачному бою, на что орки охотно согласились.
Не смотря на проведенную Александром воспитательную беседу с орчатами, Луна посчитала этого не достаточным и в течение несколько часов рассказывала детям о жизненных моральных ценностях и ужасах войны. Ее лекция так утомила детей, что некоторые из них заснули, и эльбийка не решилась их будить.