Японский Бог!
Вот это новости!
Не прошло и года, как Владимир на это решился!
Я уже вся слюной изошлась, всю одежду обкапала… Даже, кажется, Агата – уж на что маленькая, а поняла, что я от Володи уже давно потеряла голову! Она куда-то укатилась и все, не нашлась!
Туфли грохнулись на пол из ослабевших от потрясения рук. И колени подкосились, размякли, перестали слушаться… Еще чуть-чуть – и я сама упаду, вместе с вещами. Все. Плыву. Забирайте меня всю, целиком, пока тепленькая!
Обхватила руками его крепкую шею – как последнее спасение, как надежный спасательный круг… Это что ж такое делается, люди дорогие?! Он меня еще до сих пор целует!
И так сладко, жадно, так крепко держит в объятиях…
Интересные понятия о дистанции у человека…
Если ради таких поцелуев понадобится общаться на «вы»… Я готова называть его сэром, мессиром, господином – да как угодно, только бы не останавливался!
– А зачем вы глаза закрываете?
Нас разнесло по разным частям комнаты какой-то неведомой силой.
– Чего вы так отпрыгнули? – Денис деловито прошествовал прямо в центр, и теперь оттуда внимательно осматривал нас обоих. – Я уже взрослый. Дед, ну, ты же знаешь? Это Галя меня за маленького держит, а ты-то в курсе?
Иногда мне кажется, что в этой семье детей просто нет: они сразу рождаются взрослыми, серьезными, рассудительными мужичками. Вот такими, как Денис, например…
Потому и детей они делают слишком рано – что Владимир, что его сын. Оба Усольцевых старших умудрились стать отцами, не дожидаясь и двадцати. И теперь вот – передо мной стоит очень молодой, очень привлекательный… Да что там – самый волнующий мужчина в моей жизни! Потрясающий просто мужчина… А его внук – это так, не считается. Не может Володя называться дедушкой, это просто нечестно!
– Галя. Я уже давно умею целоваться. Ничего в этом такого и нет…
Дёнька, тем временем, взялся отчитывать уже меня.
– Да? Давно – это как? Только, пожалуйста, не говори, что тебя Агата этому научила! Нас Максим и Фаина ни за что не простят!
– Пффф… Я сам, если надо, кого хочешь – научу. – Денис независимо пожал плечами и дерну бровью многозначительно. – Только не понимаю, зачем это вам надо? Столько слюней… Фу! Гадость…
– Тебе не понравилось целоваться, Денис? – Что еще можно спросить у пацана, который учит тебя жизни? Да что угодно будешь лопотать, только бы он не замечал, что у тебя все щеки красные!
А глаза бегают… За что попало цепляется взгляд, только бы на Володю не смотреть! И, как назло, все равно получается, что пялюсь прямо на него – задумчивого, спокойного… Такого, словно ничего тут необычного и не произошло!
– Фу. Лучше мороженого поесть.
– Его в четыре года выгнали из элитного детского сада.
– Даже стесняюсь спросить – за что? – В уме промелькнули страшные картины, как этот маленький мужичок приставал к воспитательницам, учил их жизни, пропагандируя феминизм, шовинизм и вот это вот все – когда мужчины с женщинами вообще никак не соприкасаются…
– Дед! Ну, ты же сам прекрасно знаешь: я – не виноват! Они за мной бегали и приставали!
Денис топнул ногой, возмущенно всплеснул руками… Само воплощение расстройства и обиды!
– А кто им до этого подмигивал? Кто за руку держал? Кто посылал воздушные поцелуйчики? – Дед, кажется, не спешил вставать на сторону Дениса… А мог бы гордиться, между прочим: внук у него намного сообразительнее, чем сам… Уж точно, не стал бы тормозить и ждать несколько томительных недель. Сразу видно: умеет человек брать быка за рога!
– Я просто вел себя вежливо и проявлял к девочкам интерес, как полагается мужчине…
– Денис. Мы обсуждали эту тему: девочки твой интерес могут понять неверно! Простую вежливость – приняли за влюбленность. Вот и результат!
– Постойте, постойте… Я что-то не поняла… – Решила вмешаться в эту воспитательную беседу. Слишком она любопытной была и совсем не понятной…– За что его выгнали-то? Неужели, за то, что он просто улыбался девочкам?
– Он сначала с одной целовался в раздевалке, потом с другой – в туалете. Прямо рядом с горшками.
– И это считается преступлением? За это, разве, нужно выгонять?
Я упустила слишком многое в своей жизни: вся была в карьере и делах, когда вот люди с такими важными вещами разбирались… И кто бы мог подумать, что такая ерунда может стать внезапно интересной?!
– Так он же этим подругам потом все рассказал. И они подрались. Волосы клочьями летели, платья – на лоскутки… До появления Дэна была образцовая группа. А потом появился вот этот павлин, и все сломалось…
– Кхм… И что, не получилось никак уладить? У всех малышей бывают сложности в поведении…
Денис демонстративно отвернулся. Его разговор перестал волновать. И теперь мальчик увлеченно считал подвески на огромной хрустальной люстре. Проверял, наверное, не обсыпались ли они от нашей с его дедом страсти…
– Нет. Он решил стать наставником у остальных мальчишек. Коуч, блин, малолетний. Учил их правильно пикапить девочек. Пришлось забирать и переводить на домашний режим.
– Ну… Другие родители могли бы гордиться, что у них ребенок такой продвинутый…
Если Владимир не такой тупой, каким хочет казаться, он должен понять намек: есть чему у Дэна поучиться! Тот, вон, быстро берет быка за рога, а не ходит кругами…
– Сын гордился. Это ж его была наука… Пришлось и от него Дениса отобрать.
Все понятно. Семейка – быстрая и шустрая. Только Владимир немного не в теме… Но если хорошенько взяться – можно и его довести до ума. Иначе я сама свихнусь от ожидания и нетерпения!
– А вы знаете, что обсуждать меня в моем присутствии – это невоспитанно? – Денис оторвался от люстры. Убедился, что цела… И что женского белья на ней не наблюдается… Если у него папашка такой продвинутый, может, и таким деталям парня обучил, чем черт не шутит?
– Извини, Денис. Мне кажется, Владимир тобой в душе гордится. Только очень сильно это скрывает…
– Вы больше не целуйтесь, в общем. Это негигиенично. Так можно только женатым делать. А все остальные гриппом друг от друга заражаются!
– Если что, я здоров. – Володя проводил взглядом внука, который ушел с такой же внезапностью, как и появился в комнате. – Во всяком случае, ничего инфекционного…
– А я вот, знаешь ли, давно уже диспансеризацию не проходила! Понятия не имею, что за букет у меня во рту!
Психанула что-то. Разозлилась.
Один мне советы дает, что целоваться можно только после свадьбы… Даже моя бабушка – и та более продвинутая! Говорит, что замуж без тест-драйва только дурочки выходят. А тут молодое поколение про гигиену мне задвигать взялось!
Второй вообще: глазами стреляет, туфли покупает, руками за талию трогает, а потом – на тебе! Гриппа у него нет, понимаешь…
– Я уверен, что ты здорова, Галя. Не нужно меня пугать.
Что я вижу? Да ладно?! Володя открыл какую-то хитрую дверцу в шкафчике и достал оттуда нечто… Коричневое. Янтарное. В пузатой бутылочке. Без всяких опознавательных знаков и наклеек!
Я еще не видела ни разу, чтобы он спиртное употреблял!
А теперь что, получается, так проникся?! Только от того, что меня поцеловал?!
– Будешь? – Приглашающе протянул мне пузырь.
– Нет.
– А что такое?
– В доме – ребенок. Кто-то должен оставаться трезвым, чтобы за ним присматривать!
Возмутилась. Очень сильно. И очень наигранно.
Потому что была очень даже не прочь согласиться. Нервы-то – ни к черту!
Но Володе об этом совсем ни к чему догадываться…
– Это – квас. По рецепту моей бабушки сделан. Стоит в холодильнике, чтобы вкуснее был.
– А зачем его прятать тогда?
Эта странная семейка доведет меня до дурки, кажется. Куда ни посмотри – все не так и не правильно. Куда деваться бедной влюбленной дурочке, вроде меня?
– У Дениса от таких напитков несварение начинается. А он очень этот квас любит. Вот и приходится прятать и выдавать понемногу, по полстаканчика…
– Ммм… Логично… – Вздохнув, протянула руку, соглашаясь попробовать этот напиток богов. Владимир так жадно и смачно его рассматривал, побалтывая в руках… Лучше бы он так на меня поглядывал, не стесняясь внука! – Вообще-то, я думала, это спирт. И ты предлагаешь мне прополоскать рот, чтобы его продезинфицировать!
– Если хочешь, могу найти и налить. – Он абсолютно серьезно кивнул и снова полез в свой заветный шкафчик.
– Не нужно. Это я так шутила сейчас! – Отобрала у него квас и сама налила в стакан. Сделала первый глоток залпом…
Ааааа!
Пузырьки заполнили всю меня. От желудка до самой макушки! Даже из глаз брызнули. Пошли через нос, через рот, через уши!
– Вот. И Денис делает так же. Меры не знает, глотает сразу весь стакан.
Я кашляла, пытаясь прийти в себя. Теряла последние крохи очарования.
После такого позора Володя уже никогда в меня не влюбится, и близко не подойдет!
А то, что он вытирает своим белоснежным платком и рот, и нос, и глаза, и шею… И платье мне на груди промакивает… Так это обычное милосердие, не более того! И то, что руки на груди почему-то застряли – это все мои больные фантазии!
– Прости меня, Галя.
– За что? – Голос почти пропал. Я теперь шептала, а не мелодично произносила красивые фразы.
– За все прости. Я должен был предупредить тебя.
– Ничего страшного. – Отобрала у него насквозь промокший платок. Сама взялась протирать лицо и руки. Слишком его ухаживания меня волновали. Совсем стала дурой, и видела в них нечто большее, чем обычную заботу. – Облить белоснежный деловой костюм томатным соком – намного неприятнее. И ничего, выжила. Правда, переговоры тогда сорвались…
– Я не о том, Галя. Не о квасе.
– А о чем?!
– Я не должен был этого себе позволять. – Отвел глаза в сторону.
– Этого – чего?!
– Ну, поцелуй был лишним.
– А… Да ладно. Бывает. Это же нормально, когда взрослый мужчина случайно взрослую женщину на вкус попробует, да?
Чушь какая-то. Это точно я ее произношу?!
Но передо мной еще ни разу за поцелуи никто не извинялся! Это что, вообще, такое?!
– Нет. Это неправильно.
– Ага.
– Ты можешь стать идеальной матерью для Дениса. И он об этом мечтает! – Вот это смена темы, однако. Вот это он мастер переводить стрелки!
– Мне кажется, он теперь передумает: зачем ему мать, которую нужно учить элементарным вещам? – Сказала – и расстроилась сама. Я к Дёне уже всем сердцем прикипела. Не хочу с ним расставаться! Хочу дарить ему тепло, заботу, внимание… И офигевать каждый раз от его выступлений: они же такие классные и необычные!
– Нет. Поверь. Он без ума от тебя. И постоянно мне нудит, что хочет, чтобы ты жила с нами…
И тут я замерла. Сердце стучать перестало. И метаболизм замедлился: все мои клетки, кажется, остановились и теперь внимательно слушали: что он дальше скажет?!
Если предложит работать гувернанткой… Я ему этот квас на голову вылью! Всю бутылку! Целиком! И сверху ею же огрею, для надежности! Чтобы хоть иногда задумывался о том, что он несет!
– Меня скоро не станет. И Денис останется совсем без присмотра.
Хорошо, что квас из меня уже полностью вышел. И я не успела глотнуть его заново… Иначе, я бы уже извергла новый фонтан. Теперь уже – не случайный.
Похоже, Владимир где-то успел перегреться. И пора бы уже было его охладить. Как следует!
Чтобы думал, о чем говорит, когда вот так меня лапает…
– Я когда-нибудь тоже отойду в иной мир. И что дальше? – Жалко что-то его стало… Помирать собрался, надо же… А я его еще полюбить не успела, как надо. Только-только примеряться начала…
– Ты отойдешь нескоро, Галь. Торопиться никуда не надо. – Он притворился, что не замечает, как я нежно глажу его по лицу – красивому, очень свежему и немного бородатому.
Вот никогда не нравились мне повышенно волосатые мужчины… А этот – раз, и понравился! Да так, что рук не оторвать от его подбородка…
– Владимир. Ты что, как только стал дедушкой, сразу помирать собрался? Или как тебя, вообще понимать? В твоем возрасте люди еще детей строгают, пачками. И растят их. И правнуков дожидаются!
– Галя, я не хочу утомлять тебя подробностями. Но моя болезнь – она может свести в могилу в любой момент.
Он все так же трогал меня в районе лифа. Там уже намечалась дыра… И позволял себя гладить. И смотрел такими печальными, строгими глазами…
– Болезнь? Ты серьезно? Какая болезнь?
Голос не слушался. Сипел. Срывался…
Это что такое, получается?! Я только-только нашла себе мужчину мечты, а он умирать от болезни собрался?!
– Я сам понятия не имею. Врачи разводят руками. Бесконечно обследуют, берут анализы, просветили уже всеми возможными аппаратами…
– И? И что говорят?
Черт! У него же куча денег! Неужели ему не хватает, чтобы нормально пролечиться?
– Мозги барахлят. Отказывают. Я с каждым днем становлюсь все тупее и глупее. Однажды утром ты увидишь, как я мычу и пускаю слюни, и не могу взять в руки даже вилку с ножом!
– А… Ну, что ж… Это все объясняет, конечно…
Черт. Прикусила язык. Но что уже вылетело – назад не вернешь!
– Что ты имеешь в виду? – Его пальцы осторожно спустились на талию, а там крепко-накрепко зацепились.
– Ведешь себя… Как-то…
– Неприлично? Ты это имеешь в виду? – И, чтобы не оставалось никаких сомнений, теперь уже четко и весьма ощутимо ущипнул меня за пятую точку. – Классная. Очень красивая попка у тебя. И на ощупь – ничуть не хуже…
Твою же мать! К такому жизнь меня вообще не готовила!
Только что извинялся за поцелуй, а теперь – вовсю, откровенно, лапает меня и щупает! Точно – у парня не все дома. Где-то крыша у него конкретно прохудилась…
– Ты шарахался от меня уже пару недель подряд… Поцеловал – и попросил за это прощения… А теперь что себе позволяешь?!!
– Ну… Я тебе признался в своей проблеме. Сразу стало легче и проще… Могу теперь все себе позволить…
– И что потом? Уложишь меня в постель, а наутро сообщишь: это все мне показалось? Все было не по-настоящему? Извини, я так больше не буду? К этому готовиться, да?
– Всякое возможно…
Я очень внимательно слушала.
И в глаза смотрела.
И на рот.
И нигде не заметила издевки! Он на полном серьезе все это мне вещал!
– Разве такое возможно? Что это за болезнь такая?
– А ты не слышала, не сталкивалась? – Только сейчас Владимир легко улыбнулся.
– Слышала, конечно. Куча подруг с таким столкнулась, а меня Бог миловал… – Набрала побольше воздуха в грудь. Может, правда, у мужика проблемы какие серьезные? А я его возьму и обижу…
– Ну, вот. Я тебя не обманываю.
– Погоди, не перебивай! – слегка оттолкнула его. Когда так плотно прижимается – в глазах темнеет, голова кружится, и соображать никак не получается. – Эта болезнь называется очень просто: козлячество! Ты прав, таких больных на голову по земле очень много ходит!
– Супер. Я теперь могу сообщить докторам, что же у меня за диагноз!
– Не смешно. Убери от меня руки, Вова!
– Не могу. Не слушаются. Им на твоем теле слишком хорошо!
– А если Денис придет и увидит, что ты творишь? Он же нам опять проповедь прочитает, и будет абсолютно прав!
– Я не могу держаться от тебя подальше, Галя. Это просто нереально. – Он притворно вздохнул и потупился.
Так удачно потупился, что уставился прямо в мое декольте.
– Кишки сводит от желаний. От мыслей, что я мог бы уже делать с тобой…
Прорвало, блин! Смыло плотину… Теперь и не знаешь, куда бежать, чтобы от этих откровений скрыться…
– Владимир. Ты меня пугаешь. Я не могу понять, что происходит…
– Все просто, Галина. Все очень просто!
Он внезапно отпрянул, оставив меня в гордом одиночестве. Пришлось поежиться зябко, стянуть на груди платье: мокрое пятно как-то резко напрягло и захолодило…
– Разжуй. Объясни мне, неразумной, что же здесь происходит, и к чему я должна готовиться?!
– Тебе нужно готовиться к свадьбе.
Стоп. Стоп-стоп-стоп… Где-то здесь был удобный диванчик…
Нужно на него пристроиться. Чтобы сильно не шататься от неожиданности…
– А кто сказал, что я готова выйти за тебя замуж, Владимир?
– За меня и не нужно, Галь. Ты уже и так поняла, что это – дело безнадежное и глупое.
– Я вообще уже ничего не понимаю…
– Тебе нужно выйти за моего сына. И стать матерью Денису.
– С ума сошел?! Я его ни разу в жизни не видела!
– Так ты и потом с ним встречаться не часто будешь. Сергей постоянно мотается где-то по своим делам. Навещает нас пару раз в год…
Он был серьезен. Очень серьезен. Ни один мускул не дрогнул, чтобы хотя бы намекнуть: это такой прикол.
– Ты же сейчас шутишь, правда? Просто издеваешься? Хочешь спугнуть, чтобы под ногами здесь больше не путалась?!
– Нет. Все, что я говорю – абсолютная правда. Вот – мое завещание. В нем указано, что ты станешь полноправной наследницей всего моего состояния. Но только в статусе моей невестки, Галя.
– Как твоя болезнь, говоришь, называется? Может быть, ты уже недееспособен, Вов? – Юрист во мне проснулся сразу же, как только послышалось знакомое слово. – Кто тебе заверит этот документ? Его же оспорить – раз плюнуть?!
– Галя, не нужно ничего оспаривать. Просто подумай о Денисе. О нем должен заботиться еще кто-нибудь, кроме меня. И лучше, чем ты, это никто не сделает.
– Я могу заботиться о нем без всяких документов! И замуж выходить ни за кого не собираюсь!
– А если мой сын приведет какую-нибудь жадную, злую, бессовестную идиотку? Как мы сможем его защитить?
– Дед, ну, что? Ты уже договорился с Галей? Она будет моей мамой?
– Не поняла? – Коротко стриженая голова парнишки высунулась из-за косяка. Совсем не с той стороны, в которую он удалялся. – Вы что, вместе это придумали?!
– Галечка, пожалуйста! Дед мне обещал! Если ты согласишься, я даже на Агате жениться не буду!
– А причем здесь она? – Эта парочка кого угодно доведет до дурки.
Я всегда гордилась своей способностью быстро соображать… Похоже, она куда-то сегодня испарилась…
– Ты говорила, что мне пока рано. Я буду тебя слушаться, и поженюсь на ней, только когда ты скажешь!
– Вова, честно скажи: ты это все устроил только потому, что Денис попросил? Только по этой причине пудрил мне мозги?!
– Галя, прости деда. Он хороший. Пожалуйста. Я тебе все деньги карманные отдам, только соглашайся!
– Ты меня хочешь купить? На свои карманные деньги? Вы с дедом что-то слегка перепутали в этой жизни…
– Ты себе платье красивое купишь. Я буду твою фату нести. А потом уже смогу называть тебя мамой…
Растерялась. Окончательно.
Что делать, куда бежать? Я хотела послать Владимира к черту, и уйти из этого дома навсегда…
Но как можно послать ребенка, тянущего к тебе руки? Я же, действительно, к нему привязалась… И как отказать человеку, который хочет называть тебя мамой?