Мои предки родом с Кубани. Дед, по словам отца, был конезаводчиком. Жили они вполне зажиточно.
Расскажу об одном эпизоде из жизни отца. Мне удалось выудить у него кое-что после детдома.
На верхней части его головы был глубокий синий шрам, заканчивающийся у лба. Мне страшновато было смотреть на него, но я решился спросить о нем, и он ответил просто, как о чём-то будничном, что это «память от бати, оставленная молотком…».
И, видя недоумение в моих глазах пояснил: «Когда я был подростком лет шести, отец решил отремонтировать входную дверь с улицы в сенцы.
Снял её с петель. Закончил ремонт, оставалось прикрепить к косяку. Поставил меня на стул и велел придерживать дверь. Я стоял на шатком стуле и с трудом держал тяжёлую дверь, подпёртую снизу кирпичом.
Налетел порыв ветра, дверь вырвалась из рук и упала на моего отца, видимо, больно ударив.
В сердцах старый казак, не раздумывая, запустил молоток в «непутёвого» сына. Молоток, как томагавк индейца, описав дугу, попав в переднюю часть черепа, чуть выше лба…»
От ужаса я онемел, представив эту картину…
Что тут сказать? Это показалось мне дикостью. Любой нормальный человек возмутился тоже бы и был бы тысячу раз прав.
Я тогда промолчал, не зная, как реагировать на дикую выходку своего деда, осознав всю трагичность ситуации гораздо позже. Отец же говорил спокойно о той давней истории, о том в прямом смысле ударе «судьбы», оставившей свою зарубку на голове отца…
Можно ужасаться подобным приступам бешенства и диким нравам того времени, но история, как говорится, не имеет сослагательного наклонения.
Слава богу, он выжил… Заботливый уход матери, моей бабушки (о которой я не знаю ничего, даже имени) всё-таки сохранили Власа.
Не судьба ему погибнуть от молотка, не погиб он и ещё во многих передрягах того времени, прожив долгую и трудную жизнь. Просто однажды пришло время, и он ушел из жизни в возрасте то ли семидесяти девяти лет, то ли в девяносто один. Его возраст называю со слов Виктора, так сказал мне брат, когда я спросил у него год рождения отца: он назвал дату – кажется 1896 или 1894 годы. Понадеялся на память, а она подвела…
По такой жизни это все же неплохо. Время было суровым: войны, репрессии… Тут и подумаешь: насколько всё относительно в этом мире.
Или всё предопределено?
По малолетству я не расспрашивал отца о его жизни, а ведь мог узнать много чего. Достались тому поколению и невзгоды, и радости. Революция, Гражданская война, коллективизация, раскулачивание, ссылка…
Гораздо позже мне захотелось узнать, как занесла судьба его с Кубани на Дальний Восток?
Под Благовещенском, в селе с простым русским названием Михайловка жил Влас Николаевич сначала со своей первой женой и детьми.
Сбежал ли потом от первой жены в Оренбургскую область или она умерла, и он поехал искать счастья в наши края? Это уже навсегда для меня останется тайной.
Вспомнился ещё один рассказ отца.
Однажды он простудился и потом, как следствие, сильно болел всю жизнь, как он говорил, бруцеллезом.
Было это зимой. Отец пришёл поздно вечером с какой-то вечеринки. Еле держался на ногах, но, говорил, что знал всегда твёрдо – надо дойти до дому.
И зайдя в хату, свалился на пол, как раз головой к приоткрытой двери…
Всю ночь так и проспал. А под стоячий воротник полушубка задувал сквознячок. Жена даже не удосужилась разбудить или хотя бы оттащить в сторонку.
И потом всю жизнь мучился по ночам болями, не спал. Днём же чувствовал себя относительно нормально.
Встретив мою будущую мать Елену Михайловну, он стал отцом еще двоих сыновей – нас со Славиком.
Думаю, разрываясь между первой и второй семьями, он вскоре оставил нас и уехал к первой, пообещав вызвать нас к себе, как только обустроится.
В нашей стране многое было и есть такого, что покруче шекспировских трагедий. Можно взять любой кусок истории России – сплошные метаморфозы, в которых блуждали, пропадали или, наоборот, выживали чудным образом миллионы соотечественников.
Нет нужды напоминать о всех перипетиях и бесконечной чехарде событий в истории нашей многострадальной Отчизны…
Мы с братом были маленьким, когда пришло письмо от отца, и мама тут же собралась в дальнюю дорогу.
Каково было матери, уже немолодой тогда оставаться с двумя малыми детьми, не считая старших, которые тоже не до конца были устроены в жизни.
К счастью, отец оказался человеком слова.
И вот мы отправились через пол страны в невиданные места, на очень Дальний и загадочный Восток.
Удивительно, но мама доверилась отцовскому письму, бросив худой, но свой домишко, и отправиться к чёрту на кулички…