Март близился к концу, приближая экзамены. Месяц тянулся так долго, как не тянулось даже скучное техасское лето. Учеников, которых после битвы с Тьмой и Тахирой поселили в школе, наконец, вернули в долину. Сильнейшие заклятия защиты были нанесены на каждом домике, учителя бдели, присланы были люди из администрации и прочие специалисты по борьбе со злом.
Весна немного излечила раненые души своей свежестью и теплом. Солнце растопило сугробы так быстро, что трава успела позеленеть. Деревья потихоньку покрывались своей одежкой, и совсем скоро можно будет услышать шорох листьев на ветру. Насекомые и птицы наполнили страну своими голосами и жужжанием. Цветы, бутоны которых зародились в марте, уже вселяли красоту глазам смотрящего. В сердцах многих играла романтика.
Эллионора делала домашнее задание в вечер понедельника, сидя за письменным столом. Она жила в компании четырех девушек: Агаты, Лолы, Юджины и Тони. Как только её выписали из госпиталя, девушку подселили в домик к Воздушным одноклассницам. Элли не на шутку переживала о том, как к ней отнесутся. Раньше её переживания были связаны с принадлежностью в обществе, а теперь – к недавним событиям. Не каждый бы принял в свой дом убийцу, вернее, ту, что носила в себе убийцу целых полгода. Однако судьба будто, наконец, стала к ней благосклонна, и в девочках она нашла то, чего ей так не хватало – подруг. Разве что Тони поглядывала на неё с опаской, но и с остальными девочками она особо не контактировала.
Часы пробили семь вечера, Элли, как и каждый предыдущий день месяца, в это время уходила в госпиталь и сидела рядом с Агатусом не меньше часа, но и не больше двух, чтобы не напрягать его родителей. Именно в это время они отлучались поработать из дома, так как зарабатывать всё же приходилось, благодаря чему посещения Элли оставались незамеченными. Ей совсем не хотелось попадаться на глаза Ровентусу и Пэм Адамсам, ведь именно она чуть не убила их сына.
– Да, Элли, ты убила его, убила свою первую любовь! – Рыдала девушка, роняя слезы на листы тетради, которая ещё не успела обсохнуть от слез прошлых дней.
О, как Элли себя ненавидела! Не выносила! Ей было противно смотреть на свое отражение, ходить по земле и греться в лучах солнца, в то время как убитые ею люди больше никогда не увидят свет! Они никогда не увидят ничего, кроме той неизведанной бездны, в которую ушли. Но она старалась жить, надежда на выздоровление Агатуса давала ей силы просыпаться по утрам и посещать школу.
Трой, Дарен, Эванесса, Реджина и Эйприл были к ней благосклонны и, как она считала, «не заслужено» заботливы. Они всегда приносили ей что-нибудь вкусное, интересовались состоянием, предлагали помощь в обучении, старались поддерживать ненавязчивые разговоры. Элли была премного благодарна, но стыд и совесть грызли её так сильно, что она не могла в полной мере позволить себе наслаждаться общением с этими прекрасными людьми.
Закрыв тетрадь и отложив её на край стола вместе с учебниками, Элли накинула пальто и отправилась в госпиталь. Она спряталась за вигвам, когда заметила родителей Агатуса, подавленных, расстроенных, покидающих здание. Элли переняла их настрой, но всё равно выполняла свой долг и шла в нужную палату. Она взяла с собой книгу, которую перенесла с собой из Лонгландии – о флоре и фауне её страны. Она знала, что Агатус интересуется подобным, и уже прочитала ему полкниги, надеясь, что где-то в недрах сознания он действительно слышит её.
Она брала стул на колесиках из угла кабинета, плюхалась на него и подъезжала к койке больного, отталкиваясь ногами. Около десяти минут она покрывала ледяную, безжизненную ладонь Агатуса слезами, затем постаралась взять себя в руки и открыла книгу на заложенной странице.
– Так, Агги… – Элли говорила сквозь слезы. – Мы остановились с тобой на шестнадцатом параграфе…
Пока Элли читала и всхлипывала, до её внимания не доносились некоторые мелочи, происходящие на койке. Рука больного дернулась, затем пошевелились пальцы ног, в какой-то момент моргнули глаза. Девушка не отрывалась от увлекательного текста.
– Элли? – Прохрипел знакомый голос.
Книжка с грохотом свалилась на пол, выпав из её рук.
***
Эйприл провела в родительском доме по меньшей мере неделю, не посещая занятий, как и Кайзер. Они тихо переживали горе, поддерживая друг друга. Патриция, которая теряла мужа во второй раз – и если в первый была надежда на встречу через шестнадцать лет, то теперь это было безвозвратное расставание, – держалась стойко ради детей. Дети же, в отличие от матери, справлялись легче, ведь знакомы были с отцом всего два года, и не имели тех душераздирающих воспоминаний, сопровождаемых глубокой скорбью.
Трой был рад видеть Эйприл в школе, на её лице не осталось синяков и царапин, однако грусть надолго поселилась в её сердце. Она держалась молодцом и училась, гуляла с друзьями, находила время на поддержку Элли. Её боль казалась ей большей, чем своя, и ей нужно было куда-то «вывалить» свою добросердечность – единственное спасение от скорби.
Сам Трой часто пропадал в госпитале, посещая то Хендрика, то Агатуса, однако профессора выписали довольно быстро, так что тот уже приступил к преподаванию, несмотря на запреты миссис Бенефит. Трой так сильно привязался к Хендрику, что теперь мысль о его возможной гибели приводила в ужас. Несмотря на то, что Бен Эберсон убил лучшего друга Мальтезера и Хендрика, оба профессора искренне сожалели утрате, и Трой понял, что с возрастом эмоции угаснут, и каждый, кто найдет себя, научится прощать.
Дарен и Эванесса почти не расставались, та ночь сблизила их, хотя, казалось, ближе уже некуда. Дарен вообще меньше шутил и ходил, словно полтергейст, тихонько, незаметно, время от времени роняя что-то из рук. Трой понимал, что никто не заменит ему Агатуса, как и для него самого, так что друзья сконцентрировались на учебе и помощи Эллионоре, в ожидании возвращения друга. Ведь какими ни были прогнозы целителей, они до последнего верили в чудо.
– Открываем учебник на сорок восьмом параграфе… – Бубнил Стьюи Генопополоз, облизывая свои пальцы, чтобы перевернуть книжный лист. – Это предпоследний параграф к изучению в этом учебном году. Надеюсь, вы отлично помните все заклятия и не подведете меня на итоговом зачете. Так, мистер Риверхаус, расскажите, что собой представляет заклятие гидролиус, и как его применять?
– Ну… – Трой поднялся из-за стола, застигнутый врасплох во время болтовни с Эйприл. – Гидролиус – сложное заклятие, используемое для ускорения неодушевленного предмета…
Раздался стук в дверь, недовольный профессор кое-как встал со стула, повалив его своим горбом, и пошел ко входу.
– Директор? – Ошарашено смотрел он.
– Стьюи, я на минуту. – Мальтезер переступил через порог и оглядел класс. – Позволь мне забрать пятерых учеников?
– Раз уж это так срочно… – Недовольно гундел профессор. – Кого?
– Кларк, Уильямс, Эйприл Эберсон, Риверхауса и Питерса.
– Как скажете. Слышали директора? Хватайте рюкзаки и выходите из класса! Быстро-быстро, не задерживайте мне урок!
Навряд ли можно было собраться быстрее, чем это сделали ребята. Худшие мысли закрались в их головах, ведь была лишь одна причина, чтобы директор лично вызвал их с урока, да ещё и Стьюи Генопополоза! Ведь Мальтезер с ним всегда был в контрах.
– Мистер Ньютус? – С опаской спросил Трой.
– Ребята, – игнорируя его, говорил Мальтезер. – Вам нужно проследовать в госпиталь.
Трой и Дарен посмотрели друг на друга глазами полными страха, схватив девушек под руки, они пустили вперед Реджину и отправились за директором. Шли они в молчании, никто не рискнул нарушить его, чтобы не услышать печальных новостей прямо сейчас. В госпитале они поднялись на этаж, где лежал Агатус, и у Эванессы подкосились ноги. Когда друзья заметили скопление людей у палаты, в том числе родителей Агатуса, Троя затошнило.
– Я подожду здесь, идите. – Велел Мальтезер.
Была огромная разница между тем, с какой скоростью ребята вылетели из класса, и тем, насколько медленно они подходили к столпившимся людям. Как смотреть в глаза родителям Адамса? Что говорить? Трой лишь крепче сжал руку Эйприл и старался не убирать вторую с плеча Дарена.
– О, Трой, Дарен! Девочки! Мы только вас и ждем!
Обратился к ним радостный Ровентус Адамс, оторвавшись от своей жены и подбегая к друзьям.
– Ну, быстрее, проходите! – Подталкивал он каждого.
В палате они увидели своего друга. Он лежал на койке, в сознании и с улыбкой на лице. Заметив лица своих друзей, он попытался встать, тогда медсестра тут же усадила его обратно на койку.
– Ребята! – Прокричал Агатус.
Трой и Дарен со слезами на глазах ринулись к другу, и если бы не медсестра, вероятно, задушили бы в объятиях. Все, кто присутствовал, не мог сдержать слез. Здесь была и Фиона, и миссис Бенефит, Эванесса с Реджиной гладили Агатуса по голове и никак не могли поверить в происходящее. Эйприл оглядела палату и спросила у миссис Бенефит:
– Простите, а Эллионора Свифт уже была здесь? – Уточнила она.
– О! Милая Элли воскресила этого юнца, я вам ручаюсь! – Кларисса сердечно схватилась за сердце. – Но она от шока грохнулась в обморок, так что сейчас лежит в соседней палате. По моим подсчетам, вот-вот очнется!
– Адамс, да ты теперь – герой покруче Риверхауса! – Это была первая попытка Дарена пошутить, спустя месяц.
Агатус расхохотался.
– Это верно! Теперь и я – выживший.
– Как ты себя чувствуешь? – Спрашивал Трой.
– Прекрасно! Но отпускать меня не хотят. Обещали к вечеру отправить домой.
– Ура! – Воскликнули друзья и снова обнялись.
Вплоть до возвращения Элли друзья оставались в палате Агатуса. Они, хотя и не хотели уходить, прекрасно знали, как Агатус ждал с ней встречи. Жизнь заиграла новыми красками, а весна теперь казалась прекраснейшим временем года.
***
Как только Элли очухалась от обморока, то выбежала из своей палаты и отправилась к Агатусу. Оказывается, уже всех оповестили о его «воскрешении», и теперь он сидел такой настоящий и живой, болтая с друзьями. О, как он похудел! Эллионора давно не узнавала это осунувшееся лицо, но чудеснее его не знала, и знать не хотела.
– Элли! – Первой её заметила Эйприл.
Из всех девушек компании, Эллионора сблизилась именно с ней. Эйприл ей очень нравилась, и она была ей благодарна от всего сердца.
– Вижу, вы уже узнали радостную новость. – Улыбалась Элли.
– Конечно, а ещё мы наслышаны о том, что ты теперь – великий целитель, способный вызволить из комы! – Ответил Дарен.
– Не преувеличивай, так уж совпало… – Смутилась Элли.
– Что ж, нам пора делать уроки. – Эванесса подмигнула друзьям и ущипнула Дарена, который был ближе всех. – Агатус, с нетерпением ждем тебя в долине!
– Спасибо, ребят, до встречи!
Компания гуськом покинула палату, тогда Элли села на кушетку Агатуса, и тот сжал её ладонь так крепко, будто стараясь передать этим жестом то, чего не мог выразить словами.
– Слов не подобрать, как я рада тому, что ты живой и не… вредимый, конечно, но уже почти здоровый!
Агатус не сводил с неё счастливых серых глаз, молчал и любовался. Элли смутилась и немного отстранилась.
– Агатус, мне так жаль, что я сделала это с тобой, клянусь, я никогда не прощу себя за…
Поток извинений был прерван чувственным поцелуем, и этого Эллионоре хватило для того, чтобы вновь почувствовать себя счастливой.
***
Прекрасен был апрель, особенно его начало. Распустились цветы, изумрудная листва украсила леса, сосновый лес источал аромат хвои, а солнце справлялось со своей задачей лучше прежнего. Лето ещё не наступило, а уже витало в воздухе волшебной страны. Любовь буквально чувствовалась на расстоянии, все ходили парами или собирались компаниями, традиционно, в беседках или на шоу выпускника Микаэля Фалька. Не все, однако, были счастливы.
Пока друзья наслаждались обществом выздоровевшего Агатуса, не переставая шутить и улыбаться, был человек, которому приходилось особенно не легко. В первую неделю апреля Эйприл и ребята сидели в машине Троя – все, кроме Элли и Эванессы, так как те были заняты учебой. Элли пришлось многое наверстывать.
– Не знаю, что мне делать с Кайзером. – Поделилась Эйприл. – Он в тотальной депрессии, не шутит, не подкалывает, не издевается ни над кем!
– Это плохо? – Смеялся Дарен.
Но лицо Эйприл было таким серьезным, что тот тут же прокашлялся и отвернулся.
– Он переживает из-за отца? – Спросил непривычно худой Агатус.
– Он поделился со мной кое-чем. Оказывается, Джулия куда-то увезла Сойера. Они ведь скрываются сейчас, и та не хотела оставлять сына в школе после случившегося. Боялась, что раз мы знаем его тайну, то рассекретим, и ему – хана.
– Мы вполне могли бы так поступить, если бы он не был братом Троя. – Говорил Дарен.
Трой, которому было странно слышать словосочетание «брат Троя», передернулся и заговорил:
– Да уж, свалилось на парня всё и сразу. Смерть отца, да ещё и самого близкого человека забрали. Ему даже не с кем пережить скорбь!
– У него есть я… – Задумчиво протянула Эйприл.
– Ты ведь понимаешь, что в трудных моментах хочется чувствовать плечо любимого человека. Одной семьи бывает мало. – Ответил Трой.
– Интересно, куда они делись? И чего нам теперь ждать? – Спрашивал Агатус.
– Уже полтора месяца ни слуху, ни духу. Страшно представить, что они затевают. Тем более на следующей неделе будут экзамены и нас всех расшвыряют по странам. – Ответил Дарен.
Трой задумался. Пока все с нетерпением ждали теплого мая, а за ним жаркого лета, он в ужасе считал дни до отъезда. Мысль о том, что он почти полгода не увидит Эйприл – сводила с ума, ведь даже одной недели без неё он представить не мог. Он уже решил, что этим летом не будет повторять ошибок прошлого и обязательно поделится с родителями разными историями жизни в волшебной стране. Тем более, с ним будет Каэра, и ему всегда будет с кем поговорить о чародействе в открытую. Но без друзей, без Эйприл такой срок казался равносильным тюремному заключению.
– Страшно представить, что может произойти со страной за время нашего отсутствия. – Сказал Агатус.
– Остался ещё один важный вопрос – где Тьма? – Спросил Трой.
– Администрация передала шкатулку Мальтезеру, может, есть какое-нибудь заклятие призыва? – Предположила Эйприл.
– Эйприл! – Вдруг сообразил Дарен. – А кому из вас достался амулет? Кайзеру?
Повисло молчание, все переглянулись.
– Господи, я и забыл о нем… – Прошептал Трой.
– Даже я забыла. Мы с семьей были поглощены другими мыслями… Как думаете, как вообще идет распределение амулета между двойняшками?
– Может, спросим у Эванессы? – Предложил Дарен.
– Окей. – Кивнула Эйприл. – Трой, а если я буду бегать с волчьей головой пару раз в месяц, ты меня не разлюбишь?
Друзья рассмеялись, а Трой прислонился к Эйприл щекой и заверил, что будет наслаждаться полнолунием вместе с ней. Друзья вышли из машины и пешком добрели до долины, в такую пору хотелось чаще быть на свежем воздухе. Ввалившись в дом Эванессы и Реджины толпой, они встретили зеленоглазую блондинку, Елену Куин, в компании своего парня – Микаэля Фалька.
– Оу, Несса, ты не могла бы пойти к нам в домик? – Предложил Дарен, они еле поместились в прихожей.
– Что-то срочное? – Выглядывала из-за книг запыхавшаяся Эванесса, чьи волосы напоминали гнездо.
– Да. – Ответил Дарен и протолкнул толпу друзей обратно на улицу, слишком уж было тесно.
Эванесса всё с тем же гнездом, не выпуская из рук учебника, вышла на улицу. На ней был атласный халат, такие же шорты с майкой и пушистые тапочки. На вопросительный взгляд друзей она ответила:
– Если вы не собираетесь хорошо сдать экзамены, не значит, что не собирается никто!
– Эванесса, нам бы более уединенное место… – Предложил Трой.
Фыркнув, девушка впереди всех шлепала своими тапочками по траве, идя в дом Троя, Дарена и Агатуса. Стэна и Эрика дома не было, так что им не приходилось перешептываться.
– Быстрее, пожалуйста, пока у меня всё из головы не вылетело. – Попросила Эванесса.
– Слушай, ведь после смерти Бена амулет должен был достаться кому-то из двойняшек? – Спрашивал Агатус.
– И? – Щурилась та.
– Но он никому не достался! – Выкрикнул Дарен.
– Конечно, ему предстоит выбрать того, кто достойнее! – Трясла учебником в воздухе Несса.
– Чего? – Спросили в один голос трое ребят и Эйприл.
– Нет, вам совершенно точно необходимо сидеть дома и готовиться! – Разошлась Эванесса. – Вас двое наследников, но амулет – один. Как только он поймет, кто из вас сильнее, мудрее, или, так как амулет – черный, мощнее… в общем, тогда и окажется на шее хозяина!
– Но ведь мы хоронили отца с амулетом… – Недоумевала Эйприл.
– Ага, вот он и погас, он ведь чувствует, что во владельце больше нет жизни, и сердце не стучит с ним в такт. Не переживайте, скоро появится. – Пообещала Эванесса.
Не дослушав реакции, она чмокнула Дарена в щеку и удалилась в свой домик. На самом деле Эванесса была раздражительна из-за Елены Куин, ведь та, традиционно, мешала ей заниматься.
– Пойду, сообщу об этом Кайзеру. – Эйприл впилась губами в губы Троя.
– Мы ещё здесь! – Заявил Дарен.
Эйприл улыбнулась и ушла, тогда из тумбочки вылез мистер Эрг, дремавший всё это время.
– Сир! Нужна ли вам моя помощь в подготовке? – Спрашивал бородатый помощник.
– Пожалуйста, Эрг, передайте моей маме вот это письмо. – Трой протянул гномитосу листок, написанный вчерашним вечером.
– Сию минуту! – Откланялся он и телепортировался.
Агатус, Дарен и Трой послушали совета Эванессы и сели за уроки. Так как за пределами школы Эллионоре колдовать было нельзя, Агатусу приходилось тренировать пробелы по самозащите на Трое. У Дарена тоже были свои проблемы – он путался в существах и заклинаниях Стьюи Генопополоза. Трою следовало подтянуть историю и целебную медицину. Так, помогая друг другу, они готовились в течение недели.
Кстати, о письме. Трой написал Клементине минимальное послание:
«Дорогие мама и папа!
Хочу попросить вашего разрешения. В этом году из-за некоторых обстоятельств я вернусь домой многим раньше июня. Дело в том, что я бы хотел пригласить к нам свою девушку – Эйприл. Надеюсь, вы не откажете.
Любящий сын.»
И по сравнению с короткой запиской Троя, ответное письмо матери напомнило поэму:
«Милый Трой!
Как можешь ты спрашивать разрешения? Это твой дом, и ты волен приводить сюда всех, кого хочешь! Разве что, не очень опасных существ, типа огнедыхов, про которых ты рассказывал во время путешествия в Лонгландию. Если вам сократили обучение, значит, в Визардии не спокойно? Сынок, я сильно переживаю. Скажи, ты и твои друзья здоровы? Вам ничего не угрожает?
Теперь о девушке. Соизволь объяснить, почему о её существовании я узнаю только сейчас, да ещё и в такой короткой записке? К нам приедет невестка, а мы только и знаем, что зовут её Эйприл! Кстати, прекрасное имя! Мы не сомневаемся в твоем выборе, но ведь мне не хочется пасть в грязь лицом! Она тоже волшебница? Как здорово, милый! Как я рада, что в твоей жизни теперь есть любящие, добрые люди, которые всегда тебя поддержат!
Пишу сумбурно, извини. Я действительно счастлива. Каэра будет рада твоему возвращению, видно, что ей немного скучно среди людей, зато она почти перестала плакать и старается наслаждаться жизнью. А сколько она зарабатывает практикой! Трой, в нашем доме сто лет не было такого количества еды! А когда я уставшая возвращаюсь домой, здесь всегда порядок. Она просто чудо! Не будет ли Эйприл ревновать к ней, как думаешь?
На этом всё. Любим и ждем тебя.
Твои родители.»
Трой не сомневался, что мать не будет против Эйприл, но вот о ревности к Каэре как-то даже не задумывался. «Да, нет! Ни за что!» – подсказал он сам себе. Он был уверен в здравомыслии Эйприл. Никаких подробностей о своей безопасности он матери рассказывать не хотел, так что послал гномитоса с коротким устным посланием и объятиями. Мама уже привыкла к нему и почти перестала пугаться его внезапных появлений, – так говорил Эрг.
За пару дней до экзаменов Мальтезер собрал всех в своем особняке. Трояна и Женева всё также были скрыты в мире людей, отчего директор впадал в уныние. Собравшиеся это почувствовали с первых минут и постарались наполнить дом весельем, добром и улыбками. Только вот тема для собрания была совсем не веселой.
– Итак, шкатулка у меня. Дело в том, что она подчиняется книге, которая была в Гиблом лесу вместе с Тахирой, и вместе с ней же исчезла. – Говорил Мальтезер. – Агатус, я очень рад видеть тебя в строю!
– Спасибо, сэр. Я рад быть здесь. – Улыбнулся Агатус в ответ.
– Значит, нам нужно найти книгу? – Уточнила Эванесса, тоже приглашенная на собрание.
– Верно. Есть ли идеи? – Оглянулся директор.
– Я могу пойти к ней напрямую. – Предложил Хендрик.
Хендрик Лилиуайт снова прикладывался к бутылке, отсутствие будущей крестницы сказалось на нем так же сильно, как на её отце.
– Исключено. Ваши отношения с Тахирой… давай не будем. – Попросил Мальтезер.
– А что ты предлагаешь? Снова ждать? Пора действовать нам! Все первые удары наносили они. – Рассердился Хендрик.
– Для начала, нужно узнать, где они. – Ответил Мальтезер.
Когда Эванесса открыла было рот, чтобы что-то сообщить, Трой смерил её взглядом и отрицательно замотал головой. Девушка уловила этот намек и промолчала.
– Я могу побегать ночью по стране, может, учую запах? – Предложил Виктор.
– Хорошо. – Кивнул Мальтезер. – Дети, уже через неделю вы разъедетесь по домам. Я собрал вас, чтобы пожелать хороших каникул и попросить не высовываться. Знаю, у вас будут дни рождения, и если будет безопасно, я обязательно вас друг к другу телепортирую. Но, пожалуйста, не разъезжайте по стране.
– Как скажете, сэр. – Ответили дети, стараясь сохранять уверенное и серьезное выражение лица.
Хендрик, который моментально счел их мысли, хихикал в сторонке. Мальтезер бросил на детей недовольный взгляд, но те сделали вид, будто рассматривают потрясающий интерьер гостиной. Следом был ужин, беззаботный, семейный, – так и не скажешь, что уже послезавтра первый экзамен, а там и конец учебного года.