1999, декабрь
Сегодня Лёха ударил меня в лицо. До сих пор не понимаю, как так вышло. У нас была лабораторная работа по химии, и кажется, он получил тройку. На перемене я подошёл к нему со спины в коридоре, тронул за плечо и спросил: «Ну чё, трояк?» Он быстро обернулся и, не говоря ни слова, двинул мне с правой кулаком в лицо. Удар был не очень сильный и пришёлся по скуле. Повезло, фингал под глазом мне сейчас не нужен.
Химию не люблю и не понимаю. Чёрт ногу сломит в этих формулах, валентностях и прочей ерунде. Поэтому для меня тройка по химии – нормальная оценка. Для Лёхи – нет. Видимо, он так отреагировал потому, что огорчился из-за плохой оценки, а тут ещё я ему об этом так беззаботно напомнил. Вполне возможно. Мне показалось, что после удара он сам удивился тому, что сделал.
Но ещё больше удивился я. Дружим ведь с шестого класса! Да, после того случая на стройке, мы стали реже общаться… но всё же, взять и так вот, за здорово живёшь, ударить… Нужно было как следует врезать ему в ответ! Показать, что нельзя кого-то бить только потому, что у тебя плохое настроение. Но я ничего не сделал. Совсем ничего. Мы молча разошлись. Дело в том, что всё произошло слишком быстро, я растерялся от неожиданности и поэтому… Да что тут говорить! Наверное, я просто-напросто трус! Ну и всё. И хватит об этом.
Э-э-э нет, не хватит. Если уж начал, то выскажусь до самого конца! Я уже давно подозревал у себя эту дрянную черту. Первый раз приметил её ещё в четвёртом классе. Мне было тогда десять лет. Мы с приятелем, Серёгой, гуляли на окраине посёлка, возле заброшенной фабрики. Вдруг неподалёку появилась компания старших мальчишек. Пять человек, по 13 – 14 лет.
– Пошли отсюда, – коротко бросил Серёга.
Он был крупнее меня и часто дрался, но сейчас ситуация была явно не в нашу пользу. Мы повернулись, чтобы уйти.
– Эй, малые! Сюда идите!
Один из них вышел вперёд и стоял, с вызовом смотря на нас. Высокий, с некрасивым рябым лицом, это был Стёпка-рыжий. Он ко всем цеплялся и никто, кроме его дружков, не хотел с ним связываться. Они двинулись в нашу сторону.
– Не оглядывайся и иди спокойно, – наставлял Серёга, не спеша шагая рядом.
– Давай лучше убежим, – предложил я и, не дожидаясь ответа, кинулся бежать, будучи уверен, что Серёга последует моему примеру. Но он продолжал спокойно идти. Обернувшись метров через десять, я остановился, чтобы его подождать.
Мой рывок не остался незамеченным. Во главе со Стёпкой, вся ватага галопом бросилась к нам.
Не знаю почему, но тогда мы легко отделались. Возможно, на них подействовала неторопливая, рассудительная манера Серёги разговаривать. А возможно, даже у Стёпки-рыжего остались какие-то понятия о справедливости, ведь пять семиклассников против двух четырёхклашек – это слишком неравные условия. В общем, нам дали несколько смачных пинков под зад и отпустили.
Потом долго размышлял о том, что было бы, если б я не побежал. Может быть, обошлось бы только разговором, без пинков… Выходит, Серёга выхватил из-за меня. Меня, кто смалодушничал и побежал. Крутил и так и эдак и всегда приходил к этому неприятному для себя выводу.
Ну что поделать, если я не люблю драться?! Не люблю и боюсь. Во-первых, не хочу, чтобы кто-то, кто в сравнении со мной, возможно сущий червяк, бил меня. Во-вторых, мне не нравится сама мысль о том, чтобы самому ударить кого-то в лицо или куда там ещё… В-третьих, очень не люблю, когда меня обхватывают. Понятное дело, никто не любит, но мне это просто физически противно. Помню, в детстве отец отвёл меня на секцию дзюдо. О, как же мне было гадко, когда другие мальчишки, прикасались ко мне и отрабатывали на мне захваты! Сопение, пот, плотная борьба и тисканье друг друга во время спаррингов – всё это всегда вызывало во мне труднопреодолимое отвращение.
Проходил на секцию год и бросил, вопреки возражениям отца. Жалко, что у нас нет секции карате. Вот туда я бы охотнее пошёл. Там гораздо меньше ненавистного мне тисканья. Но я отвлёкся. В-четвёртых, регулярно наблюдая в школе многочисленные драки и потасовки, давно заметил, что вся эта возня почти всегда возникает из-за сущих пустяков. Почти всегда можно просто поговорить и разрешить спор без применения физической силы. Но нет, им нужно обязательно лупить друг друга. До синяков, до порванной одежды, до крови.
Да, конечно, бывают случаи, когда мужчина, сколько бы ему ни было лет, должен уметь постоять за себя. Согласен. Но всё же, предпочитаю не доводить конфликт до такой концовки.
Короче, стараюсь всеми силами не трусить и не малодушничать, но при этом избегать драк. Это нелегко и не всегда получается, но со временем я неплохо научился разрешать конфликтные ситуации разговором, а не кулаками или позорным бегством.
Конечно, все эти причины выстроены и выпестованы мною так, чтоб они для меня поубедительнее звучали. Иногда верю в них почти полностью и перестаю грызть себя. Но часто, всё-таки промелькивает неприятная мысль о том, что причины эти, в сущности, не более чем вздор и самообман. А главная причина в том, что я трус. И сегодняшняя стычка с Лёхой убедила меня в этом окончательно. Ну и баста! И нечего больше болтать.
Завтра же запишусь в школьный тренажёрный зал. Буду качаться, а то мало того, что ростом невысок, так ещё и худощав, как дрыщ. Нужна масса, мышечная масса! А ещё подвешу дома на турнике грушу и буду её колотить каждый день, отрабатывая удары. Уже придумал из чего сделать грушу. Возьму в кладовке узкий брезентовый мешок из-под палатки и наполню его песком. Затем заверну его в старую ковровую дорожку и запихну в широкий мешок. Наверное, тяжеленная штука получится! Нужно придумать, как её вешать и снимать в одиночку, а то если будет постоянно висеть, помешает проходить в комнаты.
Тренироваться с грушей буду каждый день. В зал три раза в неделю. Ничего, Лёха, ничего… Настанет день, и ты ответишь мне за сегодняшний удар. Обязательно ответишь!