– Бри, не отставай, опоздаем! – крикнул оборванный мальчишка своей сестре, такой же грязной и взъерошенной девочке, как сам.
– Ой, Гоен, больше не могу! Дышать больно!
Девочка остановилась и согнулась пополам, выравнивая дыхание. Ее пухлый рот был приоткрыт, глазёнки радостно блестели: ещё бы, впервые они с братом будут смотреть, как сжигают ведьму.
Правда, что-то смущало Бри, не давало покоя маленькому сердцу. Она хорошо знала Лиану, дочку хозяйки таверны. Девушка всегда угощала детей остатками еды и даже изредка конфетами на палочке. В голове девочки страшные истории о ведьмах, которые крадут и поедают детей, никак не соединялись с Лианой.
– Слабачка!
– Сам слабак! Догоняй!
Бри показала язык и рванулась вперёд. Дети побежали на звуки труб, которые неслись с городской площади.
Жрецы наметили обряд жертвоприношения Богам на раннее утро. Еще клубился по дорогам столицы туман, играла капельками росы мокрая трава, а солнце уже поднялось над горизонтом и готовилось затопить улицы светом.
Звуки труб разносились по площади, и их отголоски долго звенели в прозрачном воздухе и долетали до самых дальних уголков города. Люди со всех сторон торопились сюда. Хотелось поглазеть на невинную жертву и возрадоваться, что это горе коснулось не твоей семьи.
Дети, взявшись за руки, отчаянно работая плечами и расталкивая зрителей, пробились в первый ряд. Перед глазами Бри открылась невиданная картина.
Глашатаи стояли на каменном возвышении спиной друг к другу и по очереди выкрикивали обращение к народу. Каждый призыв заканчивался мелодичным звоном колокольчиков, которыми трясли служители храма в белых одеяниях, выстроившиеся полукругом возле каменного возвышения.
– Много жизней ушло из-за засухи!
– Много, – тоненько вторила Бри.
– Все смотрят на небеса, ожидая дождя.
– Смотрят…
– Он утолит жажду и спасёт посевы.
– Спасёт…
– Это ведьма виновата!
– Ведьма! – хором повторяли люди.
– Сжечь ее!
– Сжечь! Сжечь! Сжечь!
– И тогда прольются дожди!
– Дожди! Дожди!
– На кол-е-е-е-ни! – рокотом пронёсся над головами зрителей мощный призыв.
Люди, как подкошенные, рухнули на землю и склонили головы.
– Не выделяйся!
Брат дернул Бри за руку, и та упала на камни рядом с ним. Широко распахнув глаза, она смотрела, как оборванные и истощенные горожане неистово молились, словно от их веры в то, что Лиана – ведьма, будет зависеть исход этого обряда.
– Смотрите, ее везут! – разнесся по площади крик.
– Где? – оживился народ, поднимаясь на ноги.
Бри тоже вскочила и вытянула шею в направлении звука копыт, бойко стучавших по камням. И уже осветились любопытством лица горожан, загорелись возбужденно глаза.
– Красивая какая! Жалко девочку.
– Не жалей! Она же ведьма.
– Ты уверен?
– Жрецы сказали, они лучше знают.
Служители храма расступились, и Бри увидела столб, установленный на высоком каменном постаменте. Вокруг него шалашиком ждали своего часа бревна, приготовленные для костра. Здесь обычно проводили казни, и сюда же приближалась повозка, на которой стояла клетка.
Лошади рассекали толпу, и она разваливалась на две части. Бри сразу представила, как нож кухарки режет парное мясо. Оно лоснится розовым соком, блестит волокнами и просится на жаровню – после обряда горожан ждёт праздничный обед.
Воображение наполнило рот слюной: они с братом сегодня еще ничего не если. А все городские таверны готовятся к торжеству. Сам король разрешил открыть дворцовые склады и лабазы и накормить людей досыта, поэтому толпа волновалась в предвкушении не только зрелища, но и вкусной еды.
– Бри, Бри! Смотри, вот она!
Лучи солнца осветили повозку и девушку в ней.
– Ох, какая красивая! – пискнула Бри. – Волосы, словно золотые.
– Ага. Ведьмы бывают только рыжие.
– А почему?
– Я почем знаю? Мамка говорит, что все рыжие красавицы – ведьмы.
– А почему они ведьмы? – голубые, как ясное небо, глазёнки стали величиной с блюдце.
– Мужчин сводят с ума.
– А-а-а! – девочка почмокала губами. – А как это?
– Не знаю.
– Хорошо, что я не рыжая, – Бри ткнула брата кулаком в бок, и тот поморщился, – Не сгорю на костре. Эх, бедняжка…, – голос затих до шепота. – Смотри, Лиана плачет.
Грязный палец показал на девушку в клетке: повозка как раз проезжала мимо.
Юное и миловидное лицо жертвы напряженно застыло, губы, искусанные в кровь, дрожали, кожа сравнялась цветом с туникой. И на этой снежной белизне сияли изумрудами зелёные глаза.
Девушка и вправду была красавицей. Рыжие волосы, заплетенные в косу, спускались по спине до талии. Немного раскосые, как у оленёнка, огромные глаза, наполненные слезами, смотрели умоляюще на толпу. Но в застывшем, напряженном взгляде не было смирения. Наоборот, там мелькали искры, зелень то вспыхивала ярко, то темнела.
– Нет! – пронзительный вопль заставил зевак вздрогнуть и заволноваться. – Лиана! Нет! Люди, смилуйтесь! Она ещё ребёнок!
Из толпы вырвалась худая женщина в темном платье, поверх которого был повязан передник, и бросилась к повозке. Кто-то попытался перехватить ее, она увернулась и вцепилась руками в клетку, но тут же потеряла равновесие и упала в пыль. Девушка прильнула к прутьям. Тонкие пальцы задрожали.
– Мама, пожалуйста… уйди… не смотри…
По щекам девушки покатились слезы. Бри сморщилась и тоже заплакала. Маленькое сердце страдало вместе с невинной жертвой.
– Пошли отсюда! – брат дернул сестру за руку. – Зря я притащил тебя.
Дети стали выбираться из толпы. Бри обернулась и как раз в тот момент, когда повозка проезжала мимо, девочка увидела, как Лиана медленно сняла с волос ленту, прижала к губам и что-то горячо зашептала. Потом она взмахнула рукой и выпустила узкую полоску из пальцев. Ветер подхватил, закружил ленту, и она пропала из виду.
Дети оказались недалеко от группы жрецов. Любопытство опять пересилило страх, и Бри выдернула руку. Разве она сможет ещё когда-то побывать рядом с такими знатными людьми.
– Я больше не буду плакать, – сказала она и уставилась на старика с длинной черно-белой бородой, переплетенной шнурком из красного граната – знаком высокого сана. Такие же четки старик держал в руках. – Это кто?
– Ш-ш-ш, – прошипел брат. – Верховный жрец.
– А-а-а…
– Лиана, нет…, – новый крик разорвал тишину.
– Кто пропустил сюда эту дуру? – процедил сквозь зубы верховный жрец.
Он стоял в окружении помощников и нетерпеливо посматривал в сторону улицы, ведущей к королевскому дворцу.
«Сам дурак! – подумала Бри. – Противный старик! Тетя Мирра хорошая».
– Простите, ваше священство, недоглядели.
– Заткните кто-нибудь эту безумную!
– Слушаемся, ваше священство! – засуетились стражники и растворились в толпе.
В этот момент Лиану вытащили из клетки, и внимание Бри опять переключилось.
Длинная белая туника, завязанная тесемками на плечах, не скрывала тоненькой фигуры девушки. На обнаженных руках розовели царапины. Она шла, неловко переступая босыми ногами, и с напряженно всматривалась в толпу. Красавица пыталась поймать взглядом знакомое лицо, найти сочувствие, но люди прятали глаза: многие знали Лиану, как ласковую и послушную девушку, а тут вдруг ее объявили ведьмой…
Бери опять захотелось плакать, а еще… ударить мерзкого старика, который решил обидеть Лиану. Девочка наклонилась, нащупала рукой камень и зажала его в ладони. Осталось только дождаться удобного момента.
– Ты предупредил его величество? – верховный жрец повернулся к помощнику.
– Да, он скоро будет.
– Странно, почему задерживается? Пора начинать обряд, народ волнуется.
– Драконокот видел плохой сон, не хочет пускать короля на площадь.
– Ох, этот Брысь! Сверну ему шею когда-нибудь! – проворчал жрец и знаком показал на девушку. – Привязывайте!
Стражники бросились к жертве, подтянули ее к столбу и начали опутывать веревками. И тут Лиана подняла голову. Покорность и смирение исчезли с лица. Она удивленно огляделась, ударила солдата по рукам и завопила во все горло:
– Твою ж мать! Куда ручонки тянешь, урод?