Юлька рыдала. И, похоже, уже давно. Ее глаза были красными, как смородина.
– Нам нечем будет платить за аренду! Через неделю нас отсюда выгонят!
– Что случилось? – перепугалась я.
– Джон кинул…
Я похолодела. Джон был одним из давних клиентов моей подруги. Он попросил нас составить ему индивидуальную программу VIP-экскурсий по Москве. Но не Большой театр и прочие банальности – а что-нибудь оригинальное, с акцентами на спорт и современное искусство. Это был бы наш первый крупный совместный заработок, моя дебютная комиссия.
Юлька две недели потратила на компоновку программы: разыскивала информацию, бронировала билеты, согласовала заказы… Я переводила составленную ей программу с русского на английский и тоже основательно намучилась, потому что приходилось сверять массу терминов и имен собственных. А я ни в спорте, ни в искусстве не разбираюсь. Джон неоднократно просил поменять детали его московского расписания, и перевод приходилось часто править. И теперь эта наша работа останется неоплаченной…
Тогда я еще не умела различать то, как плачут от бизнес-неудач, а как – от неудач любовных. Иначе бы сразу поняла, что никакой клиент таких неистовых, выматывающих рыданий бы не вызвал.
– Поехали сегодня ко мне домой, – всхлипнула Юлька. – Хочется напиться с горя.
Я попыталась прикинуть, как бы исправить ситуацию – если не для офиса, то хотя бы для себя лично. И поняла, что единственный выход – обратиться за помощью к маме, чтобы выслала мне немного денег. Начинать блистательную карьеру с такого шага было неловко, но я умею признаваться в неудачах.
После рабочего дня, который так и не принес нам никакого выхода из положения, мы уныло отправились за бутылкой вина и сыром. Чтобы хоть как-то развеселить подругу, я решила рассказать ей о своих «шоу» для Беньямина. До этого, хоть мы и безмерно доверяли друг другу, я не осмеливалась завести с ней разговор о таком своем безрассудном поведении. Я все еще жила по провинциальным меркам.
– Ляг на живот поперек кровати. Ага, вот так, – я опустилась на ковер и взяла с комода тюбик «Бархатных ручек». – Смотри, что я с кремом делала…
Подруга вроде как и слушала меня, но вполуха. Я ждала, чтобы она опьянела и наконец разговорилась.
Из такого ракурса мне бросилось в глаза нечто очень странное: на люстре болтались вызывающие алые стринги. Шелковые, премиальные – но, судя по отделке, старые, вышедшие из моды лет восемь назад. Это еще что за тренд в дизайне? Воспоминания о горячей любовной сцене?
Как следует хлебнув вина и досмотрев мой спектакль до конца, Юлька немного развеселилась и объяснила, из-за чего нижнее белье улетело под потолок. Она была дамой суеверной: и в церковь ходила, и на картах гадала, и на полном серьезе колдовские обряды исполняла. В период острого безденежья она решилась на ритуал, который якобы должен был поправить ее финансовое положение.
Полагалось взять треснувшую чашку, положить в нее старый носок и закопать под тополем, тринадцать раз прочитав определенную молитву. Как только Юлька добралась до рощи, где планировала совершить обряд, полил дождь. Стоя на коленях в грязи, которая с каждой минутой становилась все жиже, моя подруга прилежно рыла старой вилкой ямку и барабанила молитву. Носок с задачей вроде бы справился, но лишь временно. Деньги пришли, но вскоре кончились.
Тогда Юлька взялась за другой рецепт. Она купила лимонное мыло, один раз вымыла им руки и спрятала в глубь комода. Затем нашла старые красные трусы, которые ей подарили еще тогда, когда она весила килограмм на двадцать меньше. Точно следуя магической инструкции, Юлька встала на кровати под люстрой, повесила трусы на стопу правой ноги и начала усердно делать гран-батманы с целью закинуть белье на люстру.
Назвать Юлькино ложе «кроватью» можно было только условно. На самом деле это были матрас и каркас, купленные по отдельности. Дебелая тетенька стояла на этой шаткой конструкции и махала конечностью, запуская некогда роскошные стринги к скользкому плафону. Махала дольше часа, с передышками, еле сдерживая проклятья – во время обряда полагалось по-партизански молчать. Наконец, трусы наделись на один из трех рожков. Им предстояло провисеть там месяц, а потом их больше никогда-преникогда нельзя было носить на теле.
Уже значительно позже, общаясь со стриптизершами, я случайно подслушала, что ритуал с трусами вовсе не про богатство. Белье закидывают на люстру, чтоб поскорей замуж выйти. Некоторые из танцовщиц его опробовали и пришли к выводу, что куда эффективней закинуть саму себя на шест – это лучше мужиков приманивает.
Тем не менее, приметы присутствия некоего мужчины в жизни подруги я заметила. На кронштейне висела фиолетовая рубашка – явно не женского кроя и размера чуть меньше, чем у Юльки. На комоде стоял мужской дезодорант. У нее есть постоянный любовник? Почему я не знаю?
Она мне всегда рассказывала о своих приключениях и похождениях – взять хоть тот же сайт содержанок. И про встречи из Тиндера – тоже всегда. Последнее, что я от нее слышала про Тиндер – что к ней в два часа ночи неожиданно приехал чеченец, который случайно оказался в ее районе и заскучал. Да, она просто так пустила к себе домой случайного мужика, потому что ехать с ним в ресторан уже не было смысла, все закрывалось. Юлька не слишком боялась маньяков и грабителей. Она была уверена, что благодаря своим габаритам сможет при необходимости дать злоумышленникам достойный физический отпор.
Может быть, к ней домой приезжал друг на черной машине? Имени которого она почему-то не назвала? Под влиянием вина я чуть не спросила о нем, но вовремя спохватилась – ведь я тогда подглядывала за подругой тайно.
Под конец мы пришли к такому выводу: я прошу деньги на бытовые нужды у мамы, мы уходим из офиса, а работать теперь будем из дома – либо каждая из своего, либо у Юльки. Вряд ли нижнее белье под потолком могло сильно отвлекать кого-то от монитора лэптопа…