Василиса тоже осмотрелась.
– Эх! Пойдем отсюда! А то мы здесь застрянем! Нам в Красный Посад надобно! Стоять! А награда? – внезапно спохватился филин.
– Какая? Ты же сам сказал, что… – замялась василиса, глядя на груду старого барахла. – Тем более, что ягиня сказала, что …
– Да мало ли, что тебе сказали! Так, посмотрим, что у нас тут! – слетал с плеча филин. Он стал рыться в вещах. – Скатерть рваная? У нас и стола нет, чтобы накрывать! Сапоги мужские растоптанные! Надо? Нет, не надо! У нас и мужика нет, чтобы их носить! Прямо представлю объявление: «Требуется мужик с вот такенной ногой! Сапоги уже есть!». Это тоже нам не надо…
Василиса смотрела на деревню, пока филин рылся в обносках.
– Гляди, что я нашел! – оживился он, таща подкову.
– Она приносит удачу! – оживилась василиса, радуясь, что хоть что-то полезное.
– Ага, если ее в тряпицу замотать, и по голове кому-то огреть! – согласился филин. – А самой кошель суздить!
– И все равно, нужно брать, раз люди дали! Так ягиня говорила! – заметила василиса, сгребая скарб в старую скатерть.
– Да брось! Налегке быстрее дойдем! – отмахнулся филин. – Там и брать нечего!
– Нет, надо брать! Авось пригодится! – заметила василиса, рассматривая вещи. – Тем более, что они от чистого сердца!
– От чистого сердца и от грязной совести! Сама потащишь! – фыркнул филин, закатив глаза. – Ну почему ты меня не слушаешь? Вот дался тебе этот скарб! Но василиса уже несла мешок, вспоминая слова яги про благодарность!
– Ладно-ладно! – летел над ней филин. – Неси- неси!
Сначала нести было легко, а потом стало тяжелее. Еще и посох мешался, но василиса шла по старинной дороге, исчезающей в лесу.
На росстани старой росстани, куда они вышли через полчаса, было тихо. Пройдя совсем немного, они увидели, что на росстани лежал мужик.
– Гляди! Помер! А сам ли? – спросила василиса, сгружая мешок с плеча, чтобы передохнуть. Тяжела благодарность, ничего не скажешь! – Что скажешь?
Она осматривалась по сторонам, с тревогой. Мало ли кто это сделал? И разбойников в лесу хватает! Многих нелегкая доля в леса загнала.
Подойдя ближе, василиса увидела разорванную рубаху и высыпанный из котомки скарб, разбросанный в траве. Лежал он недолго. Ветер трепал его серую, льняную, почти добротную рубаху и шевелил волосы с проседью на голове.
– Так, погоди! Сейчас все скажу! – заметил филин. – Итак, что мы имеем! Предположительно труп, предположительно человека, предположительно на перекрестке, предположительно ногами в сторону Красного Посада! Нам туда!
– А вдруг здесь нечисть побывала? – спросила василиса, осматриваясь.
– Давай выследим ее, догоним, объясним, что с людями так не поступают. Пусть даже на это уйдут долгие годы, но мы же никуда не торопимся! – язвительно заметил филин. – Жизнь положим на месть за того, кого ты в первый раз видишь. Причем, уже дохлым.
Где то в дремучем лесу выл волк. На небе сверкали звезды. Черные листья древнего леса зловеще шуршали, а ветки скрипели. На росстани дул ветерок. Он шевелил изодранной рубахой мертвеца, и со стороны казалось, словно он еще живой.
– Чего насупилась? – заерзал филин. – Или ты думаешь, что мы будем за каждой нечистью гоняться? Каждому домовому инвентарный номер присвоим?
– А что такое инвентарный номер? – спросила василиса, идя по широкой дороге.
– Пролетели, не запоминай, – вздохнул филин. – Ты мне лучше расскажи, на кой мы вообще в Красный Посад премся? Ты сразу заладила, что тебе в Красный Посад надо. Ну в Красный Посад, так в Красный Посад.
– К князю на службу поступать, – вздохнула василиса. – Ягиня сказала, что лучше туда.
– А с чего ты решила, что там своей василисы нет? – спросил филин, вращая головой. – Или мы придем и скажем: «Подвинься!». Одна василиса хорошо, а две лучше!
– Нет там больше василисы, – вздохнула василиса. – Весточка пришла, что краснопосадскую василису убили. Знаешь, у Ягини есть перышки в огромной миске. На каждую василису. И вот какое потонет, ту и убили… Если мое потонет, то и меня нет. И вместо меня кого-то пришлют.
– Я просто задыхаюсь от оптимизма, – прокашлялся филин. – Мы идем прямой дорогой туда, где уже один труп был! Вот скажи, умные мы или как? Он же от сюда бежал!
– У князя, как говорила Ягиня, работа всегда не пыльная. Да и почетно у князя в услужении ходить, – перечисляла василиса все, что слышала с детства. – Князю василиса позарез нужна! То домовой у кого разбушуется, то кикимора заведется, то покойник привяжется. Все к князю идут, помощи просят. Вот.
Дорога шла через густой непроходимый лес, который пугал случайных путников таинственным шорохами, звуками, горящими глазами. Вдоль дороги лежали камни, которые изредка вспыхивали тусклым светом.
– Под ноги смотри! – заметил филин, а василиса чуть не споткнулась о камень. – Как видишь, у меня дар предвидения. Ничего хорошего нас там не ждет!
– Ой, кто-то обережный камень сдвинул! – заметила василиса, глядя на булыжник на дороге.
Она обернулась и посмотрела назад, где на росстани лежал покойник. Конечно же, росстани уже не было видно. Ночной мрак поглотил и росстань, и белую рубаху, и даже огни далекой деревни.
– И все-таки нечисть! Вот значит, как она до путника добралась! – заметила Василиса, осторожно поднимая камень и неся его на место. Камень лег в ямку и тут же вспыхнул, пока василиса отряхивала руки и поднимала посох с дороги.
– Ты имя себе придумала? А то василиса – это ж не имя! Это призвание! Ну там, как насчет Василисы Прекрасной? Василисы Премудрой? – спросил филин, поворачивая голову.
– Есть такие, – вздохнула василиса. – А имя народ должен дать сам. Мне так Ягиня говорила.
– Ой, и чем хорошим тебя назовут? – заметил филин, заметно оживившись. – Василиса из Красного Посада? Василиса Белая? Василиса Черная? Василиса с Филином?
– Они должны за дело имя дать! – спорила василиса, чувствуя, как к ней подбирается усталость. Если бы она шла налегке, то уже бы была на половине пути.
– Василиса Безалаберная, – заметил филин, пока василиса уже присматривала дерево для отдыха. – Василиса Бессовестная!
– Давай отдохнем? – зевнула василиса, глядя на сверкающие звезды между черными кронами.
Она сошла с дороги и присела под огромным деревом, свалив на землю все свои пожитки. Ей было ужасно интересно, что вообще надавали люди. Она развернулся огромный узел, и стала доставать вещи.
– Отличное подспорье в борьбе с нечистью! – согласился филин, пока василиса вертела в руках старенький гребень с намалеванным цветочком. – Гребень! Отловим и расчешем! Страшная угроза, между прочим. Или русалке подарим, чтобы от деревни отвязалась. Так вот, я бы на месте приличной русалке, за такой гребень тебе еще в лицо плюнул бы!
Но василисе все было интересно. Она потянулась и взяла скалку.
– Ну все, теперь тебе нет равных в ближнем бою. Морально униженная нечисть больше к тебе не сунется! Еще бы, стыдно говорить, что тебя скалкой отмудохали, – потешался филин, сидя на ветке. – Так, что у нас дальше из страшного оружия?
Василиса достала веретено, которое с интересом рассматривала, пытаясь понять, что это такое.
– О, мы еще и рубашечку пошьем! – заметил филин. – Оденем и обуем! Чтобы другим неповадно было. Все! Хватит! Брось ты этот мусор! Что? Зеркальце? Ой! Я уже представил. «Ты посмотри, на кого ты похож!!!», – тычем мы зеркальце в лицо нечисти. «И пусть тебе стыдно будет!», – добиваем мы плачущую нечисть.
Василиса достала маленькое зеркальце, с интересом глядя на себя. В лунном свете с растрепанными волосами она напоминала русалку. Ее глаза едва заметно горели бледным мертвяцким огнем. Днем это было почти незаметно, но вот ночью, навье брало свое.
– Скажи, а я красивая? – внезапно спросила василиса, присматриваясь к себе.
– Красивая, – зевнул филин, видя, как василиса зажала зеркальце коленями, а сама перебирала волосы, пытаясь заплести их в косу. – Все, хватит любоваться! Красавица ты, красавица!
– Ладно, передохнули, идти пора, – вздохнула василиса, поглядывая на себя еще раз. – Так, погоди…
Она присмотрелась к отражению. На ветке она видела вовсе не филина, а…