Телефонный звонок раздался не вовремя, отвлекая меня от важного разговора. Озорная мелодия вызвала ещё большее раздражение у вечно недовольного бухгалтера Веры Иванны, напротив которой я сейчас сижу.
– Румянцева, я же просила сделать ксерокопии документов!– она нахмурила густые брови, наращённые по последней моде и напоминающие мне два куста у подъезда.
– Я все сделала,– торопливо заверила, пытаясь одновременно достать папку и выключить звук телефона.
– Ребенка, значит, родила? А так и не скажешь!
Подозрительный взгляд скользнул по моей стройной фигуре, и дама непроизвольно втянула круглый животик, облепленный розовой блузкой. Помню, наш бывший водитель Борис имел неосторожность поздравить Веру Иванну со скорым прибавлением в семействе, ошибочно приняв лишние килограммы за беременность. Собственно, с тех пор он и стал бывшим.
– Сына,– гордо отрапортовала я.– Да вы и сами знаете, приносила же документы. Вот заявления, которые вы просили. Оба на Сергея Викторовича, правильно? А что случилось? Почему мы закрылись и открыли новое юрлицо?
– Это уже дело собственников. А ты с какой целью интересуешься?– сприщуром спросила она, да таким тоном, словно заподозрила во мне Мата Хари двадцать первого века. Будто у нас Appleкакой–нибудь, ей–богу!
– Да, собственно, ни с какой…
Пухлые пальчики с длинными блестящими ногтями цепко ухватили бумаги и запихнули их в ящик стола.
– Ладно, можешь идти,– буркнула она, потеряв ко мне интерес. Ни тебе споров, ни сплетен, ничего интересного.
– А когда…– начала я, но поняла, что меня уже не слушают. Вера Иванна уткнулась в смартфон, на экране которого высветилась эмблема популярного сайта знакомств.
Мой телефон вновь настойчиво зазвонил, и я поспешила выйти из кабинета. Тем более это был муж. Что очень странно, ведь в это время он обычно на работе.
– Лиза, ты ещё в офисе?
Голос требовательный и какой–то злой. Что–то на работе? И время для звонка не самое подходящее.
Страшные мысли пронеслись со скоростью света, но я тут же успокоила себя: с ним всё хорошо, он жив и здоров, остальное— ерунда.
– Да. Только вышла из бухгалтерии, подала документы,– ответила спокойно и даже улыбнулась, хотя вопрос «У тебя всё в порядке?» так и вертелся на языке. Но я его проглотила. Ясно же, что не всё. Тем не менее у нас замечательная семья, и все рабочие неурядицы, даже увольнение или сложная командировка на неопределённое время,– это лишь временные трудности. Справимся! Не впервой.
– Подойди в «Солёный кофе», я тебя жду.
– Ладно, а что…
Спросить, что всё–таки случилось, я не успела— он бросил трубку. Очень не похоже на Костика.
Полная тревожных предчувствий, я быстрым шагом направилась к лифтам. Однако в нашем суперсовременном офисном здании в самом центре города имеется одна большая проблема с лифтами— обеденный перерыв. Огромная толпа оголодавшего офисного планктона дисциплинированно выстроилась в очередь к лифту и нервно притоптывала ногами.
Моя же нервная система к ожиданию не готова. Да и я, в отличие от большинства, сейчас не работаю и хожу в удобной обуви, а не на огромных шпильках, как все эти дамы. Лестница вполне подойдёт.
Я так торопилась, что перепрыгивала ступени. Скорее бы узнать, что так расстроило мужа. Он никогда прежде не позволял себе обращаться со мной подобным образом. Бросать трубки.
Отработанным ещё в детстве движением схватилась за поручень и резко развернулась на лестничной клетке, чтобы нестись дальше вниз, не сбавляя скорости. Так делала в школе. И дома иногда. А сейчас не сработало.
Потому что я врезалась в стену, да так, что даже искры из глаз посыпались.
– Ай,– воскликнула стена мужским голосом. Я всё ещё трясла головой и не сразу сообразила, что произошло.
– Всё в порядке? Сильно ушиблись?– так, словно это не я в него врезалась, а он нанёс мне повреждения, уточнил заботливый… Кто это? Лицо знакомое.
– Да, спасибо. Извините, пожалуйста. Можно, я дальше побегу? Тороплюсь.
– Конечно. Я вас не держу.
Это не было правдой. Красивый и статный мужчина, эффектный брюнет в дорогом деловом костюме, в белоснежной рубашке и при галстуке, придерживал меня, пока я мотала головой, приходя в себя. Но он ослабил захват, позволяя сделать шаг назад, обойти его.
– Спасибо. И простите, пожалуйста, ещё раз.
– Будьте осторожнее!– крикнул мужчина вслед.
Кто–то из нашего здания, я его точно здесь видела и неоднократно. Неловко, но хорошо, что обошлось без членовредительства и разборок.
В кафетерии, где ждал меня муж, я до декрета бывала довольно часто, потому зашла спокойно и уверенно, не крутя головой по сторонам. Мужа увидела почти сразу. И— сердце тревожно забилось— он был не один! Рядом с ним сидела красивая молодая женщина в строгом деловом костюме, даже при галстуке.
Это ещё что за новости?
На влюблённую парочку они не походили, скорее, обсуждали что–то неприятное, но облегчения это не принесло. Напротив— интуиция начала вопить и трезвонить, топать ногами и всячески намекать: быть беде.
К столу подошла уже не так уверенно, но в глубине души всё же надеялась, что обойдётся. Ну ведь не любовница ему эта… стерва. Уверенная в себе, красивая, деловая от кончиков дорогих коричневых туфель до каштановых волос, заколотых шпильками, блестящих и ухоженных.
Я подошла. Костик сидел спиной к входу, и она первой обратила на меня внимание. Ещё и глаза цвета горького шоколада! Загорелая, стройная, уверенная в себе. Красавица. Такой бы не в деловых костюмах ходить по встречам, а дефилировать по подиуму.
Неужто Костик нашёл себе бизнес–леди, раз я выгляжу унылой, вечно невыспавшейся замухрышкой? Я ведь недавно родила. Может, плохое оправдание, но пока большую часть моего времени занимает Данечка, наш сын.
– Здравствуйте,– начала вежливо.
– Садись, Лиза,– раздражённо прервал обмен приветствиями Костик.
Муж выглядел взвинченным и злым, постоянно тёр большим пальцем по указательному, сжав руку в кулак. Бесится и не знает, как начать беседу. Такие маленькие сигнальчики вечно выдают его с головой.
Я перевела взгляд на дамочку. Ну, давай же, может, ты первой решишься?
Как бы я ни пыталась себя убедить, что всё хорошо, а против такой женщины у меня никаких шансов. Мегера Геннадьевна такую невестку оценит. Они одной породы— стервятники.
Однако даже если моя внутренняя истерика окажется права, и муж мне изменяет или и вовсе от меня уходит, падалью для этих «птичек» я никогда не стану.
Села ровнее, расправила плечи. Не рыдать! Ещё ничего не ясно! Что если она юрист, а у нас какие–то проблемы, вот муж и волнуется.
Только утешила себя, только смогла проглотить застрявший в горле комок, как девушка представилась:
– Меня зовут Инна Викторовна, я адвокат.
У меня даже от сердца отлегло. А я‑то тут напридумывала! Вот дурочка. Точно же, что–то с недвижимостью или работой, или ещё с чем–то таким, важным, но не личным.
– Да, адвокат!– визгливо подтвердил муж. Странный он сегодня, прямо сам не свой.
– А для чего нам нужен адвокат? Какие–то проблемы на работе? Мне нужно подписать бумаги?
Я старалась вести себя спокойно и сдержанно, не хватало ещё закатывать истерики перед посторонним человеком. Внутри бушует ураган чувств. Костя проштрафился на работе и попал на деньги? Или его подставили и ему грозит судебное преследование?
Постаралась собраться с мыслями и силами, уговорила Лизоньку–паникёршу, что мы со всем справимся, и это хоть и не ерунда, конечно, но и не нечто из ряда вон. Многие семьи переживали, и наша выдержит.
Мы со всем справимся. Если не друг ради друга, то ради Данечки, любимого и долгожданного сына.
Муж от моего вопроса застыл. Посмотрел пронзительно, зло, недобро. Так, словно я в чём–то жутко провинилась. Я же не чувствовала никакой вины, потому что даже в собственных глазах была образцовой женой и матерью.
– Ты ещё спрашиваешь! Мы разводимся!
– Что? С какой это стати? Костя, что случилось? А как же Даня?
– Из–за твоего Дани и разводимся!
Муж, едва не брызгая слюной и тыча в меня какими–то бумагами, орал, что ребёнок не его, а я дрянь, гулящая баба и… много чего орал. Приличный, благовоспитанный, кичащийся своей родословной Константин Корбут ругался как пьяная матросня!
Я же сидела и не могла прийти в себя. Что за бред он несёт?
Костик потерял человеческий вид, и я демонстративно перевела взгляд на его адвоката. Пусть профессионал мне объяснит, что здесь вообще происходит.
В душе же творится какой–то ад. Обида, непонимание, паника. Однако и ступор тоже, потому я, видимо, не ору в ответ.
– По результатам экспертизы, проведённой компетентной лабораторией, ваш сын Корбут Даниэль Константинович не является потомком Корбута Константина Евгеньевича,– отстранённо и холодно начала женщина.– Согласно документам, всё движимое и недвижимое имущество было куплено до брака вашим мужем и принадлежит ему. Сразу уточню, что при разводе вы не можете на него претендовать.
– Подождите, я ничего не понимаю…
– Что тут понимать? Мама была права! Во всём права! Ты…
– Константин Евгеньевич,– резко одёрнула его адвокат,– достаточно обвинений. Мы здесь по делу, у меня ещё назначена встреча, я вас предупреждала.
– Простите, Инна Викторовна, вы правы. А ты, Лиза! Не ожидал от тебя! А казалась такой…
– Чего не ожидал, Костя? Что за безумие здесь происходит?! Я родила тебе ребёнка! Твоего ребёнка!
– Нагуляла, ты хочешь сказать?!– тут же разъярился муж.– Он совсем на меня не похож! Вообще! И на тебя тоже, Лиза! Мама сразу заметила…
– Ах, ну конечно, без мамы–то у нас ничего не обходится! Как ты в туалет без неё ходишь?– вышла я из себя окончательно.
Столько лет жили, я ни словом ни делом не обидела его мать, Марту Геннадьевну, которую с лёгкой руки моей подруги Белки называла про себя Мегерой Геннадьевной. Терпела её заскоки, длинный нос, бесконечные звонки и внезапные «я тут мимо проходила, решила зайти». Однажды вообще застала её у нас дома. «Костик дал мне ключи»,– объяснила она тогда свой внезапный приход.
И я стерпела! Не стала разрушать мир в семье. Ключи, кстати, мне тоже никто не отдал.
– Теперь это не твоё дело, Лиза!– яростно выплюнул Костик.– Яне позволю тебе подсунуть мне чужого ребёнка. Поищи другого дурака! Алиментов не дождёшься. А ещё я прошу тебя по–хорошему: смени ребёнку фамилию на свою, иначе мы сделаем это через суд. Наш род слишком…
– Слишком никакой, Корбут!– едва ли не впервые в жизни назвала его по фамилии.– Никакой. Чай, не цари. Да и нашли чем хвастать! Аристократизма ни в твоей мамаше, ни в тебе ни на грош.
Костя поперхнулся ядом и злостью. Я же подвинула к себе документы и внимательно их рассмотрела. Оригиналы, с печатью известного диагностического центра, в двух экземплярах сразу. Какие–то локусы, цифры, а внизу чёрным по белому написано:
«Вероятность отцовства: 0%
Вывод: отцовство практически исключено».
– Костя, это точно какая–то ошибка. Давай сделаем повторный тест. Такого просто не может быть. Мы делали инсеминацию в одном из лучших центров, там всё надёжно и прозрачно. А если всё–таки они что–то перепутали… Я клянусь, что никогда, ни разу в жизни не изменяла тебе! Ты был и остаёшься моим первым мужчиной. Давай решим эту проблему как взрослые люди. Это ведь наш ребёнок, мы так долго ждали его, шли к нему. Даже если имеет место врачебная ошибка…
– Заливай это кому–нибудь другому, Лиза! Ты мне изменила. Я не собираюсь растить чужого ребёнка и давать ему свою фамилию. И уж тем более не помогу тебе ни рублём,– холодно заявил Костя.– Даю тебе неделю на то, чтобы подыскать жильё и съехать. Встретимся в суде.
Он поднялся и, не глядя на меня, развернулся к выходу.
Адвокат бросила напоследок, что вина моя практически доказана, так что отпираться бесполезно и моё дело проиграно. И ушла следом.
Я же сидела и не могла поверить в то, что произошло. Фарс! Абсурд!
– И тем не менее это произошло,– прошептала, глядя на одну из доставшихся мне бумажек с результатами экспертизы.
Вздохнула, пытаясь совладать с чувствами. Надпись на бумаге «Вероятность отцовства: 0%» так и стоит перед глазами, словно заслоняя остальной мир.
Главное, что он мой сын. С остальным я справлюсь и без Костика.