Глянув в зеркало, не разлохматились ли волосы, предвкушаю продолжение жаркого свидания с шатенкой, когда раздаётся три быстрых удара в дверь. Что случилось?
Мануэле неуверенно входит, а вслед за ним по-свойски Фань Ли в сопровождении своих амбалов-телохранителей. Эдакие «люди в чёрном» с азиатским разрезом глаз. Интересно, зачем он пожаловал в столь позднее время? Я приглашаю их за стол и выхожу, чтобы заказать «Джек Дэниэлс» со льдом – и чтобы не забыли про «тюльпаны»22. С сожалением поглядываю в сторону ВИП-зоны. Чем там сейчас занята моя сладкая девочка? Улыбаюсь, на мгновение мысленно возвращаясь в её объятия.
Когда вхожу в кабинет, китаец уже чинно восседает в моём кресле и хитро улыбается. Что он задумал? Однозначно, он мне напоминает странного Джона Леннона, и я уверен, что он сделал всё, чтобы дополнить эту схожесть ещё и удлинённым каре под Битлов. Пятьдесят с небольшим ему даже с натяжкой не дашь.
За его спиной стоят, не моргая, двое крепких парней, одинаковых с виду, как близнецы. Зачем же он всё-таки пожаловал? Теряюсь в догадках и звонко чокаюсь с ним:
– Ганьбэй!23
– Чин-чин!24 – смеётся он и гладит поручень моего любимого кресла. – Белиссимо25! Сколько стоит?
– Это не продаётся, Ли.
– Я хорошо заплачу.
– Не сомневаюсь, но его цена измеряется не в деньгах, – не уступаю я.
– Но буоно26, – разочарованно-иронично произносит он. – Хотя я здесь не за этим. Послушай, мы были вынуждены установить камеры на фабрике. – Итальянский Фань Ли безупречен, а ведь я ещё помню, каких трудов ему стоило произносить букву «р». – Я вынужден тебя предупредить, что мне не нравится, когда кто-то суёт нос в мои дела. – Улыбка сходит с его лица, и проглядывается сталь характера.
– О чём ты, Ли?
– Мои люди доложили. Что кто-то без ведома снова пробрался в то помещение, которое мы у тебя арендуем. Ты получаешь за него хорошие деньги, в том числе и за то, чтобы гарантировать мою конфиденциальность. Лучше бы ты продал мне фабрику.
– Это какая-то ошибка. С тех пор как мы подписали договор на аренду, моей ноги там не было.
– Я предвидел это. Поэтому решил сам установить камеры. Теперь знаю, какая лиса ворует моих кур. Почему ты не догадался сам это сделать?
Молчу и хитро улыбаюсь, не собираясь перед ним отчитываться. Он допивает виски и поднимается:
– Наверняка ты уже слышал, что через две недели женится мой сын. Ты – среди приглашённых. Можешь прийти со своей девушкой. А вот Луиджи я бы не хотел видеть среди гостей. Придумай ему какую-нибудь убедительную причину.
Киваю, ибо прекрасно знаю о его нежелании общаться с моим отцом, и, пользуясь случаем, интересуюсь:
– Ты представишь нас с Бесси друг другу наконец?
Китаец не сразу отвечает, заинтересованно разглядывая теперь золотой глобус на моём столе, трофей, привезённый из Европы ещё дедом вместо часового механизма.
– Послушай, Рафаэле, несмотря на мой авторитет, Бесси – птица высокого полёта. А те птицы, что высоко летают, – это в основном хищники. У них много ушей и глаз. Они приходят без приглашения и не приходят, когда их приглашают. Ну, ты понял.
С этими словами Ли хрустнул костяшками и без долгих прощаний вышел за дверь, оставляя меня разгадывать ребусы его поведения.