Лола толкает меня легонько в бок, возвращая в настоящее. Вопросительно кивает головой.
– Прости, я сбилась с ритма.
– Из-за того, у барной стойки? – Она облизывает губы. – Свалил красавчик. Вон их сколько.
Танцую до тех пор, пока не валюсь с ног от усталости. Мокрое от пота платье прилипает к пояснице. Я настолько раскрепощена в своём танце, что не сразу замечаю: какой-то идиот трётся сзади. Поворачиваюсь, он в ответ шепчет похабные слова с сальной улыбочкой. Тащу Лолу подальше, идём к барной стойке, сейчас мне меньше всего хочется каких-либо приключений. Оттого заказываем ещё по коктейлю.
В этот момент к Лоле подходит сексуальный мулат с косичками под кепкой, белозубо улыбается и, нежно обнимая за талию, снова увлекает её на танцпол. Похоже, это недостающий элемент вечера – тот самый, галантный, Весы?! Моя русалка перешла на экзотику? Замечаю рядом со мной всё того же назойливого идиота. Из-за громкой музыки не могу разобрать его вопросов, да и не хочу. Безучастно тяну из трубочки свой мохито и любуюсь страстным танцем Лолы с мулатом.
Когда допиваю четвёртый коктейль, моё не избалованное алкоголем тело даёт сбой. Плетусь в сторону туалета и снова замечаю так поразившего меня парня. Он стоит у двери с табличкой «Посторонним вход воспрещён».
Читаю на классном лице скуку и раздражение. Он что-то ищет в телефоне, поблескивает «Ролекс» в лазерном свете. Когда расстёгивает верхние пуговицы белой рубашки от «Диор», замечаю эти сексуальные волосы на груди. Неужели в нашем мире ещё существуют мужчины без депиляции? Его поза выглядит раскованной и естественной, хотя её вряд ли можно назвать вызывающей. В какой-то момент он замечает, что я пялюсь в его сторону. Сглатываю несколько раз, обуздав рвотный рефлекс. Под латиноамериканский ритм зеркальный шар бросает на него яркий луч. Я вижу, что он тоже не сводит с меня глаз, и сердце учащённо бьётся. Вокруг всё замирает. Его губы призывно расплываются в улыбке.
Борясь с тошнотой, делаю вид, что кого-то ищу. И поспешно удаляюсь в туалет.
Облегчённо делаю несколько глотков из крана, поднимаю голову и в зеркале вижу возбуждённое лицо подруги:
– Вызвать тебе такси? Меня Кендри в гости позвал.
Я делаю знак оставить меня одну.
Перед уходом заказываю ещё мохито (кажется, сегодня я выдала лучшее что было во мне!). Прошу у бармена с татуированным черепом счёт, тянусь за косметичкой… и вспоминаю, что она удалилась вместе с Лолой и Кендри.
Неуверенно ставлю бокал обратно на стойку. Он механически пробивает чек:
– Двадцать восемь евро.
Слюна застревает в горле, хрипло произношу:
– Как бы вам объяснить. Видите ли… – Я корчу грустную мину. – Моя подруга ушла отсюда с моей кредиткой и телефоном. В общем, мне правда жаль… Что вы скажете, если бы я решила вернуть вам этот дринк?
Я двигаю в сторону бармена коктейль. Он непонимающе смотрит на меня и повторяет стальным голосом:
– Двадцать восемь евро.
– Я же сказала, – начинаю заводиться, – возвращаю свой мохито.
– Как я смогу теперь продать это? Ты уже отпила.
– Так всего один глоток! – Голос срывается, я до боли накручиваю локон на палец.
Как я могла не напомнить Лоле про косметичку, когда она зашла в туалет? И почему я вообще ещё здесь? Ответ очевиден. Дома у меня больше нет! Жениха тоже! У родителей своя жизнь! Как и у Лолы! Никому я не нужна! Хочу плакать… Так, Росси! Никаких соплей!
– Послушайте, я вас понимаю. – Я прикладываю руку к груди. – Но и вы сделайте шаг навстречу… Сегодня такой ужасный день. – Язык предательски заплетается.
– Да ты жалкая с…! – набрасывается он на меня, но тут приоткрывается дверь офиса, это его почему-то успокаивает. – В нашем клубе такое не практикуется. Двадцать восемь евро!
Внутри разливается раздражение. Глубоко дышу, прежде чем выплеснуть моё негодование, но успокаиваю себя – он ведь выполняет свою работу! Складываю руки на груди:
– Ну поверьте мне. Пожалуйста!
– Конечно, – он закатывает глаза к потолку, хлопая ими, передразнивая меня, берёт высокие ноты: – «Ну пожалуйста! Я всего лишь отбилась от второй такой же овцы!»
Жгу его взглядом. Чувствую, как жар заполняет грудь и поднимается к голове ярость. В какой-то момент вижу вместо него Фабио. С губной помадой это дуры на торсе. Он смотрит на меня с издёвкой и ухмыляется, стронцо18. Сжимаю кулаки и кричу изо всех сил:
– Ты выносишь мне мозги за вонючий коктейль?
– Тупая овца! Плати и вали отсюда!
Он перешёл все границы!
– Забирай свой мохито!
Толкаю в его сторону стакан, расплёскивая мутную липкую жидкость. Бармен больно хватает меня за предплечье, а я свободной рукой пытаюсь царапать ему лицо. Он ещё сильнее впивается пальцами. Долбанный коктейль падает на барную стойку, часть его разливается на мой блестящий наряд.
– Плати, сказал!
Мне конец!
Вдруг чувствую нежные касания и манящий запах, тёплая ладонь на моей спине, а по телу разбегаются электрические пузырьки эндорфинов. Оборачиваюсь и вижу его! Тот красавчик! Суёт бармену купюры, добавляя тихо и многозначительно:
– Сдачи не надо.
Между нами только один вздох. Меня слегка потряхивает, сердце стучит в ушах, чувствую хвойные нотки его парфюма. Новый запах без спроса вторгается в мою вселенную. Я готова сдаться без боя. Только бы он не исчезал. Краснею и быстро моргаю:
– Вы очень любезны. Я не знаю, как вас благодарить. Я вам всё завтра верну. У меня такое впервые, я себя так обычно не веду. И вообще мало пью, – тараторю и пытаюсь скрыть волнение.
Возможно, я похожа на курицу. Но от его запаха у меня кружится голова. Бармен берёт тряпку, удаляет вместе с лужей мохито и маску прежней агрессивности с лица, уходя на другой конец стойки, звеня пустыми стаканами.
Я встаю и пытаюсь поженственней выпрямить спину. Даже со своими такко додичи19 едва достаю спасителю до подбородка:
– Спасибо, спасибо, – моргаю и чуть слышно лепечу. – Я и сама владела ситуацией.
Уголки его рта приподнимаются:
– Ты серьёзно?
Во мне борются странные чувства. Оцениваю, вступать ли в перепалку с этой симпатичной самоуверенной мордашкой. Держу пари, что от жизни, в отличие от меня, он получил всё. И любая падает к его ногам. Но разве я сейчас против сделать то же самое?
– Абсолютно! – Я скрещиваю руки и кокетливо улыбаюсь. – Мы просто неправильно с барменом поняли друг друга.
– В каком смысле? – вызывающе перебивает он меня.
Я откидываю волосы назад. На выдохе стараюсь соблюдать дистанцию, даже если это мне стоит недюжинных усилий:
– Моя подруга ушла, а вместе с ней и мои деньги. Когда заказала коктейль, я ещё об этом не знала. Всё же двадцать восемь евро за мохито – это полный грабёж!
– Я передам своему менеджеру. Твоя подруга оставила тебя? – спрашивает он, будто я на допросе.
Согласно киваю.
– Отлично. – Он берёт меня под руку. – Значит, не будет причины мне отказать. Я ведь спас тебя, не так ли?
– Но вы не спросили меня, хочу ли этого, – заигрываю я.
Он ухмыльнулся:
– Жа-а-аль. Ты не так уж благодарна.
Мои ладони потеют, коленки дрожат, а сердце стучит от его близости.
– Только один коктейль. Со мной. – Его голос смягчается.
– Только один, – соглашаюсь.
Я снова собираюсь вляпаться? До полуночи осталось чуть меньше часа. Ну что за это время ещё может произойти? Мы идём с ним через танцпол, боковым зрением изучаю красавчика: высокие скулы, пухлый сердитый рот, греческий нос, маленький шрам на правой щеке. Что у него за история?
Один коктейль с секси-мачо поможет забыть этот поганый день. Только один коктейль, две-три банальные фразы и – арривидерчи20.
Следую за ним на балкончик – ВИП-зона над танцплощадкой. Несколько столиков с пухлыми тёмными диванами разделены тонкими перегородками, немного приглушающими звук. Лампы на них бросают мистический фиолетово-синий свет. Он делает моего визави похожим на анимешного героя.
Он подталкивает меня к дивану, возбуждающе проводя по спине, и я плюхаюсь на прохладную кожу, ощущаю звучания баса. Мой спаситель опускается рядом, так что наши ноги соприкасаются, отчего по моему телу пробегает приятный заряд. К столику подходит миниатюрная брюнетка в светлой униформе, на бейджике написано «Серена».
– Всё как обычно? – спрашивает она моего партнёра.
Он еле заметно кивает, а когда девушка удаляется, изучает несколько мгновений моё лицо.
– Итак, твоё имя? – Здесь отчётливее слышу обволакивающие манящие ноты.
– Лола, – почему-то выдаю имя подруги, улыбаюсь, чувствуя в теле нервную дрожь. – А твоё?
– Рафаэле. – шепнул на ухо, вдыхая запах моих волос.
Архангел-целитель. Усмехаюсь.
– Я тебя насмешил? – Его правая бровь приподнимается.
Не хочется говорить, что из-за имени. Поэтому перевожу взгляд на танцплощадку – там парень в кожаной куртке с шипами и цепями трётся то об одну девушку экзотической внешности, то о другую, с голубыми волосами. Но они будто его не замечают.
– Здесь случаем не ярмарка пороков? – произношу с сарказмом, когда синтезирую в уме название ночного клуба, его имя и тех, на танцполе.
Он не смеётся, но в его глазах читаю удовлетворение. Когда улыбается, шрам почти не виден, как и секрет, который за ним прячется.
– Забавная ты, – вырывается у него нечто, больше похожее на замечание, чем на комплимент.
Рафаэле приближается ко мне так, что одна его рука опирается о стол, будто хочет поймать залетевшую в ловушку птицу. Улыбка пропадает с лица. Он пожирает меня глазами. Его гипнотический взгляд заставляет моё сердце выскакивать из груди.
– За сарказмом прячется боль, – утверждает он. – Что не так, Лола?
В голове мелькают фрагменты: сердитое лицо отца, братья-близнецы с тёткой, занявшие нашу с Эрикой комнату, Фабио в постели с другой женщиной и красная помада на его торсе… Рафаэле нравится играть? Да что он знает о боли?
– В качестве психолога ты так себе. Послушай, а вдруг ты маньяк?
В его глазах блеснули самодовольство и азарт:
– Ты угадала! И не буду ждать, чтобы снять с тебя панцирь.
И наигранно закатывает рукава рубашки, на левой руке я замечаю маленькую татуировку: знак зодиака и цифру двадцать девять.
– Значит, ты Рак?! – восклицаю, немного опешив.
Ох уж эта Лола! Не ведьма ли она?
Он становится серьёзнее, поглаживая запястье руки:
– Можно и так сказать.
В этот момент, официантка некстати звякнула ведёрком со льдом о хрустальные фужеры. Вытаскивает «Дом Периньон», чтобы открыть. Но Рафаэле даёт ей понять, что сделает это сам. Достаёт из пиджака несколько банкнот и засовывает их слишком эротично в фартук Серены. Девушка кланяется, мило улыбаясь, и исчезает. Видно, она хорошо знает его предпочтения. Интересно, между ними что-то было? Но почему меня это волнует?
– Ты сказал, только один коктейль, – кусаю я губы.
Он берёт бутылку и удаляет с горлышка фольгу. Не могу не смотреть на его ловкие большие руки. Похожие на клешни. Но такие тёплые и нежные!
– Я сказал «один коктейль». Не уточнил, какой именно. – Он мастерски откупоривает бутылку и наполняет фужеры.
– Мошенник! – с улыбкой упрекаю его.
Он передаёт мне бокал:
– Ещё и не на такое способен!
– Думаю, что ты о себе немного высокого мнения. Удачливый принц из страны чудес.
– И ни малейшего угрызения совести! – Он ударяет свой бокал о мой и с кривой надменной улыбкой отпивает.
Я хмурюсь, делаю глоток… Вне всяких сомнений: я ничего подобного ещё не пила! Обалденный букет ароматов… Но тут передёргивает от одной мысли, сколько стоит бутылка? Четверть аренды, о которой мне предстоит подумать завтра?
Я снова поднимаю фужер и залпом выпиваю содержимое. Что позволяет сорвать ещё один джекпот в виде слегка приподнявшихся от изумления бровей. Не думаю, что он часто это делает.
– Кажется, мой дринк закончился! – Я радуюсь чувству исполненного долга.
Но Рафаэле снова наливает мне шампанского и улыбается. Я отодвигаю бокал:
– Послушай, это переходит все границы.
– Ты же не полезешь драться со мной? – иронизирует нахал.
– Что ты хочешь? – Меня бросает в жар от его близости. Я отсаживаюсь подальше.
– Не догадалась? – подмигивает и придвигается он.
– Полагаю, что ты ошибся персоной, – киваю в сторону танцплощадки, на которой девчонок намного больше чем парней. – Там столько молодых куропаток. Они сумеют потешить твоё самолюбие. Почему бы не поискать там?
– Я не хочу другую, – вызывающе отвечает он, придвигаясь ещё ближе. – Хочу тебя. И моё эго тешить не нужно. С ним у меня всё в порядке. Преклонись перед моим желанием. – Последние слова он произнёс манящими мурчащими интонациями.
Во рту пересохло. Я готова сдаться. Пытаюсь найти какие-то слова, но не нахожу ничего подходящего. Этот нахал почти двух метров высотой парализовал меня, как ядовитый паук муху. Проблема в том, что это именно то, в чём я так безнадёжно сейчас нуждаюсь. Отгоняю все мысли и сомнения насчёт морали и кодекса женской чести. Приятная нега растекается между бёдрами, сжимаюсь, не давая волю жгучему желанию.
– Чего молчишь? – искривляет он губу.
– Я готовлюсь к побегу.
Он медленно, сексуально потряхивает головой:
– Не забудь оставить туфельку. Жаль. Я уже хотел было предложить тебе игру в кошки-мышки.
Выдыхаю и нараспев произношу:
– Не до-ждёшь-ся!
Чёрт! Никого я не желала так, как хочу сейчас этого нахала. Чувствую жжение в теле, когда его глаза снова поедают меня. Краснею. Мозг всё ещё ищет порядочность, напоминает, что мы знакомы всего несколько минут. Что папе бы это не понравилось. Что мне не нужен ещё один мужчина, который разобьёт моё сердце. Но… Это мой трофей, в конце концов! И мы больше не встретимся. Ни-ког-да.
Он касается кожи своим дыханием. Тело потряхивает. Одним взмахом руки он закрывает чёрную занавеску со всех сторон. Мы остаёмся вдвоём там, где полно народу.
– Всё же в роли послушной кошечки ты будешь прелестна. И ошейник бы тебе подошёл, жаль, его нет.
Пока успеваю сообразить, указательный палец Рафаэле скользит по моей верхней губе. Я таю от его взгляда – Пигмалиона, созерцающего свою Галатею, – и дрожу в ожидании. Он толкает меня на стол, сметая всё, что там стояло. Звук разбитого стекла. Шею обжигает горячее прикосновение губ, и от этого сюрприза издаю лёгкий стон. Его губы нетерпеливо двигаются ниже: плечи, ключицы, ложбинка… Руками притягиваю Рафаэле к себе, чтобы заполучить жаркие поцелуи. Шёпот:
– Не торопись.
Снова целует шею, осыпая комплиментами, а я растворяюсь в его прикосновениях, забывая про двадцать девятое октября. Взволнованный мужской голос за занавеской торопливо кричит:
– Синьор Карризи. Ваш отец… Это очень срочно!
Застываю под Рафаэле, почти не дышу. Он поднимается, поправляет на мне платье, на себе рубашку.
– Подожди меня здесь. Один быстрый разговор. Мы продолжим. – Он подмигивает мне. – Заказать тебе что-то?
Я прячу глаза. Судорожно отрицательно мотаю головой. Он не должен видеть моего смятения.