Мне не хотелось возвращаться в домик у озера, но и укатить за горизонт вместе с мальцом я не мог, поэтому решил прокатиться по трассе, а уже после завезти Оскара домой. Оставалось надеяться, что его дед еще не вернулся и не поднимет шумиху из-за пропажи внука.
Проехавшись по бездорожью и выехав на главную дорогу, я поехал в противоположную от домика Оскара сторону.
Малец, по всей видимости, ни разу не катался на чем-то быстрее велосипеда и буквально вдавился мне в спину, что меня раззадорило еще больше.
Проезжая мимо скалы, в честь которой назвали придорожное заведение, я остановился. Малец продолжал держаться мертвой хваткой, и я постучал его по плечу раза три, прежде чем тот осмелился открыть глаза.
– Слезай, Ос, – сказал я, стаскивая мальца с себя, словно ручную обезьянку.
Оскар послушно встал на землю и снял шлем, у которого запотело защитное стекло от его учащенного дыхания.
«Думал, он вообще забывал дышать на поворотах».
– А здесь красиво, – заметил я, пытаясь игнорировать растерянного мальца и давая ему возможность отойти от поездки.
– Не знаю, почему скалу называют красной, – подал голос Оскар.
Я засмеялся. Даже в стрессовой ситуации малец не изменял себе и душнил.
– Я люблю такие поездки, всегда любил, – продолжил я. – Новые впечатления рождают новые идеи для моих картин. Думаю, когда вернусь к себе, зарисую эти пейзажи.
– Тебе же здесь не нравится, – констатировал малец и, как мне показалось, в его голосе был слышен упрек.
– Мне не нравится ощущение ловушки, – поправил Оскара я. – Когда разберусь со всеми абсурдными происшествиями здесь, может быть, даже вернусь.
– Пойду, схожу кое-куда, – пробубнил Оскар, оставляя шлем на сидении мотоцикла.
– Куда тут идти?
– По делам! – бросил малец и зашел за выступающее основание скалы, которое огибало нас, словно надежные объятия.
– Если хотел отлить, так бы и сказал. Чего стесняться? – цокнул я и облокотился о примыкающую ко мне каменную опору.
«И правда… скала-то не красная совсем».
Каменная крепость казалась неприступной на первый взгляд. По бокам располагались крутые отвесные скалы, лишенные всяких подходов (кроме возможности лишь обойти их по кругу). Гладкая небольшая поверхность выступов не позволяла найти лазейку наверх. Однако едва заметная узкая тропа, устремлялась к вершине. Я задрал голову, пытаясь проследить, куда она ведет.
– Поверхность там, в большинстве своем, плоская, слегка выпуклая в центре и под наклоном. Ее очень любят за это дельтапланеристы. Сюда приезжают, как правило, ненадолго и с конкретной целью – искусственно возвыситься, почувствовать себя птицей, но потом, когда магия полета заканчивается, они уезжают, будто вовсе здесь не бывали. От этого всегда грустно, но и любопытно, какой следующий город ветров их заберет.
Я отошел подальше от девушки, которая неожиданно возникла из-за скалистого выступа, о который я облокотился.
Девушку моя компания, в безлюдной дикой местности, очевидно не смущала. А вот меня ее появление ввело в ступор.
– Давно Вы здесь? – спросил я.
– С самого рождения, – пожала плечами она. – Ну не конкретно на этом месте, разумеется, а в своем доме. Я живу за этой скалой. И всякий раз, когда дует холодный вечерний ветер, всякий раз, когда я слышу запоздалый поезд, который проносится вдоль наших окрестностей – я вспоминаю город ветров. Как же часто я его вспоминаю!
Девушка с неправильными чертами лица и глазами, посаженными на большом расстоянии друг от друга, большими, как чайные блюдца и чуть раскосыми, уставилась на меня, поджимая тонкие губы в приветливой улыбке. Она не была красавицей, но отчего-то общая картина делала ее привлекательной и даже природная пустошь гармонично подыгрывала ей.
В ее голосе слышалось волнение, которое она старательно пыталась замаскировать под игривое настроение.
– Селена, – протянула она мне руку для знакомства, но тут же спрятала ее обратно в карман своего летнего комбинезона, обвешанного разноцветными значками из дерева и пластика.
Пружинистая походка девушки напоминала то ли беззаботного подростка, то ли космического путешественника в скафандре. В этом прослеживалось противостояние неуверенной натуры и безбашенного экстраверта.
Словно прочитав мои мысли, девушка перестала истерично ходить кругами вокруг мотоцикла и провела изящным пальцем по его сиденью.
– Так и будете там межеваться, врастая в землю? – спросила она. – Должна в таком случае заметить, что почва в наших краях не столь плодородна, поэтому вряд ли Вы порастете травой, но вот огненной пылью заметет в два счета. Погодка у нас часто капризная, потом будете отовсюду ее вытряхивать сутки. Честно говоря, я уже давно не встречала новых лиц – место отдаленное, как не крути…вот Вы, с какой целью тут?
Я перестал слушать девушку, которая представилась Селеной, где-то на половине ее безостановочного монолога, а потому пропустил адресованный мне вопрос.
– Только не говорите, что Вы очередной инвестор-застройщик. Мы уже много таких проводили ни с чем. Видите ли, наша местность тем и привлекательна, что пустынна и малолюдна. Менять это, мы не хотим.
– Нет-нет, – поспешил остановить ее рассуждения я. – У меня нет целей, честно говоря. Я тут просто проездом. Можно сказать путешествую.
– Стало быть… просто? – недоверчиво приподняла тонкую бровь Селена. – Ну, раз просто, тогда будем знакомы.
Девушка ловко вскарабкалась на самый низкий выступ скалы и села, подогнув под себя одну ногу и обвив колено руками. Глубоко вздохнув, словно устав от собственной болтовни, улыбка ее на секунду поблекла, но Селена, будто одернув себя, снова начала мне улыбаться, делая это ещё шире, чем прежде.
«Да что здесь с людьми не так?»
– Я полагаюсь на свою интуицию, а она говорит, что ты безобидный, – оценивающе подытожила девушка. – Безобидный ведь? Ты тут с кем?
– Сейчас один.
– Да ну? – не поверила Селена, кивая в сторону детских следов.
– Со мной мальчик, но он куда-то отошел.
– Ребенок в такой глуши не должен оставаться один, – положила подбородок себе на колено девушка.
– Не переживайте за него, он местный до мозга костей. Тут скорее я потеряюсь или найду неприятности, чем малец.
«Наткнусь на странную девушку-хиппи, например, у которой наверняка в носке припрятан нож».
– И всё же, если хотите зайти ко мне в гости, незнакомец, придется найти сначала Вашего компаньона.
– А Вы тут что делали?
– Играла в прятки, – спокойно ответила Селена.
– С кем? – насторожился я, ожидая, что сейчас выбежит вооруженный отряд головорезов.
– Тут уж как повезет, – беззаботно протянула девушка. – Сегодня, – Вы меня нашли.
– Кажется, я на змею наступил, – послышался приближающийся голос Оскара.
Малец вышел из-за скалы и недовольно уставился на девушку:
– Селена.
– Привет, Оззи, – просияла она. – Давно не виделись! Как поживаешь, как дедушка?
– Просто чудесно, – саркастично взмахнул руками малец, презентуя свои грязные колени.
– Трое вышли на закате солнца в сторону пылающих гор. С собой у них была карта, фляжка и вековечная мечта! – рассмеялась Селена.
– Так, ну это уже перебор, – я направился к мотоциклу, надеясь убраться от странной хиппарки подальше. Мне итак с трудом удавалось выносить мальца. – Поехали, Ос, – протянул ему шлем и тот испуганно на него уставился.
– Как жаль, – вздохнула Селена. – А я думала, что мы вместе время проведем.
– Нам уже пора возвращаться, скоро стемнеет, – ответил я, пытаясь завести мотоцикл.
Мотор издал лишь жалкие потуги и транспорт не сдвинулся с места.
– Прекрасно, просто замечательно! – я слез с безжизненной груды железа, пнув его ногой.
– Только не говори, что Курт продал нам хлам, – обратился я к мальцу, который снял шлем, по всей видимости радуясь поломке.
– Откуда мне знать, – пожал плечами Оскар. – Я в байках не разбираюсь.
– Как и в людях, – буркнул я. – Ты же сам мне предложил довериться ему.
– Я сказал, что не хочу возвращаться пешком, остальное – ты решил сам.
Посмотрев на Оскара, который видно издевался надо мной, как и все в этом месте, из моей груди вырвался стон.
– Раз уж Вы, так понимаю, никуда не едете, то приглашаю Вас к себе!
Кожаные ботинки, терракотового цвета, опустились на пыльную землю, поднимая небольшое песчаное облачко. Селена, улыбаясь и поправляя на ходу волнистые пепельно-русые волосы, направилась к нам.
– Ты живешь в трейлере? – я удивленно уставился на небольшой светло-серый фургон.
– Нужно же мне добираться с комфортом в те места, где хочу оказаться, – ответила Селена, приглашая нас войти.
Внутри всё было в лучших традициях хиппи-путешественницы. Вдоль стены стояла узкая кровать, накрытая цветастым покрывалом, сшитым из разных лоскутков ткани. На полу лежал похожий прямоугольный ковер, только собранный из скрученных кусочков. На прикрученной к стене прикроватной полке стояла двойная газовая конфорка с маленьким чайником.
Вдоль длинного окна, которое открывалось наружу, создавая небольшой навес с улицы, располагался столик и сидение-мешок фиолетового цвета.
Все стены были увешаны различными сувенирами и мини-табличками с названиями городов и штатов, а под кроватью я заметил внушительную стопку писем, перевязанную черным шнурком от обуви.
– Хотел бы узнать, что в них? – спросила Селена, проследив за моим взглядом.
– Я не имею привычки рыться в чужих вещах, – покачал головой я.
– Правда что ли? – хмыкнул малец.
– Как правило, – уточнил я, вспоминая злосчастную сигарету, которая чуть не спалила дом.
– А мне вот всегда интересно, что хранят в себе письма, – мечтательно протянула Селена, извлекая стопку из-под кровати. – Иногда я перечитываю особо любимые, чтобы стать ближе к людям их написавшим.
– Я бы предпочел просто навестить человека, нежели заниматься бесконечной перепиской или тем более перечитывать написанное, – отмахнулся я.
Селена выдернула аккуратно свернутый листок из-под шнурка и постучала по нему большим пальцем.
– Иногда случаются обстоятельства, когда нет возможности навестить того, кого хочешь, – грустно ответила девушка, – но письмо, это уже действие! Это связующая конструкция, помогающая не оборваться связям.
– Как по мне, это лишние действия, – не согласился я.
– Что для тебя хуже: лишние действия или полное бездействие? – подключился малец, спрашивая Селену.
Она покрутила листок в руке и, поцеловав его, убрала обратно в стопку, заботливо затянув шнурок потуже.
– Полное бездействие, – наконец ответила девушка. – Когда человек делает много, пусть даже невпопад, видна отдача. Видно, что человеку не всё равно и он старается проявить активность, как может. Даже если это банальная заметка о его местонахождении. На территории же бездействия, не происходит ровным счетом ни-че-го. Выжженная почва с прорастающей на ней пустотой. Ничего в такой обстановке попросту не приживается, есть только равнодушный штиль.
– Как наши окрестности прям, – заметил малец.
Селена улыбнулась Оскару и направилась к задней части фургона, разделенной шторой. Там, как оказалось, лежал сдутый двухместный матрас, на каком обычно плавают.
– Если сами его надуете, можете переночевать на нем, – сказала девушка, доставая из небольшого шкафчика в углу переносной насос.
Передав его мне, Селена сняла ботинки и блаженно потянулась на носочках.
– Снимайте обувь, – посоветовала девушка. – Вечером земля прохладная и приятная для уставших ног.
– Мне итак неплохо, спасибо, – отрицательно замотал головой Оскар, постукивая резиновыми сапогами по полу.
– Здесь есть станция технического обслуживания? – спросил я, не рассчитывая на положительный ответ.
– Здесь у каждого жителя своя станция, в виде гаража, – скрестила руки на груди Селена, но, заметив мое мрачное лицо, добавила. – Есть тут по пути от скалы небольшое частное местечко. Его держит механик в возрасте с сыном. Они смогут починить твой мотоцикл. Я к ним всегда заезжаю, когда нужно трейлер подлатать.
– Было бы очень кстати, иначе мне придется наведаться к Курту за объяснениями, – недовольно ответил я. – И подлатать его завистливую физиономию.
Оказаться ночью в трейлере, среди пустоши, было тем еще испытанием. Фургон успел прилично нагреться за день, а поблизости не было ни одного деревца или водоема. Тишина, лишенная городского ритма, сменялась стрекотанием насекомых, напоминающих звуками цикад.
«Селена, видимо, переняла их привычку – вылезать на поверхность раз в семнадцать лет и наводить шум».
Оскар, в привычной для себя манере, моментально уснул и лишь изредка бормотал что-то несвязное сквозь глубокий сон.
Селена не спала, как и я. Мы сидели под навесом трейлера на раскладных походных стульях, а на земле рядом стояла бронзовая керосиновая лампа, века так двенадцатого.
– Почему ты одна? – спросил я, глядя как девушка теребит браслет из бисера на запястье.
– А кто сказал, что я одна? – удивилась Селена. – Ты же видел, сколько у меня писем?
– Ты поняла, о чем я. Почему с тобой никто не путешествует?
– Я не задумывалась об этом.
Селена встала, пытаясь чем-то себя занять. Видно было, что тема для нее неприятная.
– А почему ты с Оскаром?
– Избегаешь ответа, Селена, – улыбнулся я.
– Ладно, твоя взяла, – сдалась девушка. – Я не очень контактная. Если я играю в прятки сама с собой, могу ли я открыться по-настоящему другим… довериться им?
– Стоит попытаться. Ты ведь впустила нас переночевать и первая со мной заговорила, – напомнил девушке я.
– А знаешь, ты прав!
Селена сказала это так громко, что в трейлере послышалось ворчание проснувшегося Оскара.
Мы засмеялись и пошли внутрь. Следовало попытаться заснуть.
Поспав от силы часа четыре, на адреналиновой тяге от предстоящих дел и недосыпа, я вышел из трейлера, чувствуя аромат жареных сосисок и кофе.
Оскар уже аппетитно доедал свой завтрак, пока Селена готовила оставшиеся сосиски на маленьком чугунном мангале, ловко переворачивая их вилкой на решетке.
– Проголодался? – спросила меня девушка, одарив улыбкой.
На этот раз улыбка была искренней, без тени волнения.
– Очень, – кивнул я, усевшись рядом с Оскаром на кресло-мешок, который вынес из трейлера.
– Надо почаще такие вылазки делать, – сказал малец, облизывая пальцы. – Только брать с собой паёк.
– Полегче, пацан, – хмыкнул я. – Тебя, небось, уже дед обыскался.
– Маловероятно. Он уезжает обычно недели на две-три. Путешествие у него в крови.
– А мне твой дед как-то говорил, что терпеть не может путешествия и делает это из чистой необходимости, – сказала Селена, протягивая мне сосиски, которые еще шипели и пузырились от жара.
– А сколько уже прошло? – осторожно поинтересовался я.
– Да мало, – сказал малец, взяв с раскладного столика стакан воды. – Дней пять.
Я постарался прикинуть, сколько я уже нахожусь в компании Оскара. По моим внутренним подсчетам, прошла минимум неделя, но доказательств у меня не было.
После плотного завтрака, пропитанного холестерином и кофеином, мы прицепили мотоцикл к фургону и поехали к частной станции технического обслуживания, о которой ранее говорила Селена.