Ночь. Огромная желтая луна светила прямо в пыльное, завешанное паутиной окно. И даже через пыль, ее свет озарял весь наш домик и слепил глаза. Сначала это было мучительно, но потом показалось, будто бы луна, наблюдая за нами и осознавая наш план, этим мощным лучом решила одарить нас своей силой. Звезды мерцали, подмигивая нам с небосвода. Сотни глаз звезд наблюдали за нами неустанно. Совсем как кустосы, которые сидели под нашими окнами и ходили вдоль плантации, но только звезды точно не хотели нас убить в любом удобном случае. Работать на плантации нам надо три дня. Сейчас уже шло начало второго. Скрипучая дверь открывалась от порывов ветра и прохладный, освежающий ветерок заходил в небольшую комнатушку, где мы, вшестером укрытые жесткими, пахнувшими сыростью одеялами, пытались избавиться от дневных проблем и сладко заснуть. Этот ветерок ободрял нас своей прохладой, и от этого становилось легче дышать, расслабляться и продолжать жить…
Под утро, полная новыми силами, я проснулась от солнечных бликов в окно. В домике была летняя прохлада и пахло древесным ароматом, было по необыкновению хорошо и уютно.
Все спали. Кустосы куда-то ушли. В округе плантации никого не было. Эту летнюю тишину прерывал только тихий храп Доминика и милое сопение Анерис. Напротив меня спал Фидель, когда я привстала с кровати, он открыл глаза.
– Ты наблюдаешь за мной? – спросил Фидель с удивлением и самодовольством, будто бы давно придумал эту «коронную» фразу и искал повода, чтобы использовать ее по отношению ко мне.
– Пфф, я только проснулась, – усмехнулась я.
– Все спят?
– Да.
На этом беседа прервалась. Возникла неловкая пауза. Я повернулась к окну и начала созерцать видами плантации, залитой солнечным светом.
– Может, поговорим? – неожиданно и с энтузиазмом предложил Фидель.
– Давай, но о чем?
– Тебя что-то волнует.
– С чего ты взял? – с недоумением произнесла я.
– Я уже видел это лицо, мой отец, за неделю до того, как его забрали кустосы, ходил с таким же видом.
– А что с твоим отцом?
– Я не знаю. Тогда я еще был ребенком, его забрали у меня на глазах. Тогда мама осталась с двумя маленькими детьми, и я как старший брат старался заменять отца.
– Мне очень жаль… – прошептала я.
– Ну, так ты расскажешь? – в этот момент громко храпнул Доминик, и обстановка немного разрядилась.
– Я хочу рассказать об этом, но не могу… – нехотя сказала ему я, и в этот момент он присел на край своей кровати, и солнечный луч оказался на его волосах цвета морского песка.
– Это что-то опасное?! – со страхом и беспокойством отца спросил он. Его решительность спугнула меня.
– Слушай, а у тебя такой интересный цвет волос!
– Не сменяй тему! Ты меня пугаешь! – он был действительно очень напуган. Для меня это было очень странно, ведь мы были едва знакомы. Видимо поэтому я прониклась к нему и выдала все, хотя сейчас я понимаю какой это был глупый и детский поступок.
– Тебе не надоело так жить? Каждый день просыпаться со страхом за родных и себя, с болью, чувством беспомощности. Когда хочешь что-то сделать для себя и других, для вселенского счастья, но ничего не можешь! Это ломает меня, мне плохо, я задыхаюсь!
– Хочешь сбежать?.. – с понимающим и доверяющим взглядом он посмотрел на меня, и я доверчиво кивнула ему в ответ. От того, что я рассказала ему, мне стало намного спокойнее. При этом я не чувствовала страха и вины перед Элли. Мне показалось, что я сделала все правильно, будто рассказала все родному человеку. – Ты уже все продумала? – продолжил Фидель. – Ты же понимаешь, что если сбегать от сюда, то нужно брать всех с собой? – обеспокоенно рассуждал он. – А Элли знает?
– Это была только мысль, Элли об этом знает, мы с ней вчера об этом разговаривали. Да, мы и собирались взять всех с собой. Но понимаешь… мы все познакомились только вчера. Плантация – самое удобное место для побега, и я не хочу упустить этот шанс. А работать здесь осталось лишь два дня.
– А чтобы все были готовы нужно сообщить им о плане сегодня, так как сегодня мы ночуем дома… – с точностью продолжил мою мысль Фидель.
– Именно! А я не знаю их, не могу предугадать их реакцию, сомнительно, что они все на это согласятся. А с Сиреной я вообще не поладила, – от грусти и понимания провала плана, осознания вечного пленения этим жестоким правительством я опустила голову и в своих мыслях не могла смириться с этим, словно дикий зверь, которого загоняют в клетку.
Фидель встал и присел на краешек моей кровати.
– Попробуем вместе? – он улыбнулся и с полной надеждой и уверенностью посмотрел на меня. Я с облегчением подняла голову, глубоко вздохнула и улыбнулась в ответ.