Пенсионерку, снимающую квартиру для своей племянницы, искать долго не пришлось. Она проживала по тому самому адресу, который оставила хозяину съёмной квартиры Игнатьеву. Узнав, что к ней пришла полиция, женщина растерялась и испугалась одновременно, это было заметно по её побледневшему лицу и забегавшему взгляду.
– Я не понимаю, зачем я могла вам понадобиться, – стараясь держать себя в руках, ответила она представившемуся ей Турусову.
– Разговор у нас с вами, Лидия Вадимовна, получится серьёзный и долгий, – предупредил её капитан и спросил: – Мы с вами войдём в квартиру или будем развлекать соседей на лестничной площадке?
– Входите, – ответила женщина и позволила капитану войти. Турусов сразу же оказался в широком длинном коридоре, который имел небольшое ответвление в одну сторону и более длинное – в другую.
Хозяйка квартиры не стала заставлять его разуваться, он сам надел предусмотрительно захваченные бахилы. Арефьева привела его в комнату, которая, вероятно, была зоной отдыха. В ней стояли только диван, два кресла и небольшой столик. На стене, расположенной напротив дивана, висел большой телевизор. На широком подоконнике цвели фиалки. Турусов знал название цветов, так как точно такие же выращивала его бабушка. В квартире капитану больше всего понравились высокие потолки и квадратные комнаты. Несмотря на то что в этой квартире он пока видел только одну комнату, ему не раз приходилось по долгу службы бывать в так называемых «сталинках». Несмотря на преклонный возраст, эти квартиры оставались привлекательными для многих и в наше время, когда всюду в городе, как грибы после дождя, росли новостройки.
– Хотите чаю? – спросила хозяйка. Турусов сразу понял, что задала она этот вопрос вовсе не потому, что хотела угодить «дорогому» гостю, а просто из вежливости.
– Нет, спасибо, – ответил он и спросил в лоб: – Вы давно видели свою племянницу?
– Племянницу? – не смогла она сдержать удивления.
– Ну да. Как там её зовут? Анжелика или как-то иначе?
– Я не знаю, – вырвалось у женщины.
«Так, – подумал про себя капитан, – Кочубеев, кажется, был прав, никакая ей эта особа не племянница». Но он решил не отступать.
– Как же, Лилия Вадимовна, вы разве запамятовали, что снимали для своей племянницы квартиру у Севастьяна Павловича Игнатьева?
– Ах это, – женщина торопливо облизала пересохшие губы, – я действительно снимала квартиру по просьбе одной женщины, но она мне не племянница.
– А кто же? – сделал удивлённое лицо капитан.
– Просто знакомая. Можно сказать, случайная знакомая.
– Первый раз слышу, чтобы кто-то снимал квартиру от своего имени для случайных знакомых и по доброте душевной выкладывал за неё кругленькую сумму ежемесячно, – не стал скрывать, что не поверил ей, капитан.
– Деньги я платила не свои, – торопливо проговорила женщина.
– А чьи же?
– Мне их дала Анжелика.
– Когда вы видели её в последний раз?
– В тот день, когда сняла для неё квартиру.
– В таком случае как же она давала вам деньги?
– Клала на карточку.
– И вас это не насторожило?
– Что именно? – спросила женщина.
– То, что так называемая Анжелика не пожелала больше встречаться со своей благодетельницей?
– Благодетельницей? – переспросила Арефьева.
– В вашем лице, – не скрывая ноток недоверия в голосе, проговорил Турусов.
– Просто в этом не было надобности.
– Вот как?
– Добрые дела делаются необязательно напоказ, – поджала губы Лилия Вадимовна.
– Ах, так это вы просто сделали доброе дело, не ожидая благодарности?
– Конечно, – кивнула с достоинством уже взявшая себя в руки женщина.
– А как часто вы сами бывали в этой квартире?
– Я в ней не бывала! – вырвалось у Арефьевой, но она тут же машинально прикрыла рот ладонью.
– Совсем? – не поверил капитан.
– Ну, может быть, и бывала пару раз в самом начале, – пошла на попятную женщина.
– Как вы отдавали деньги Игнатьеву?
– Переводила на карточку.
– Почему же в таком случае ваша знакомая не делала этого сама? Для чего была затеяна вся эта карусель с поступлением денег на вашу карточку от неё, а потом с вашей – на карточку Игнатьева?
– Я не знаю, – потупила взгляд Лилия Вадимовна, – Анжелика меня попросила, и я…
– А если бы Анжелика попросила вас сигануть с двенадцатого этажа, вы бы тоже выполнили её просьбу?
– Ну что вы! – изобразила возмущение Арефьева.
– И всё-таки, как вы думаете, почему эта Анжелика сняла квартиру не напрямую, а через посредника, то есть через вас?
– У неё не было регистрации, – выдавила из себя женщина.
– Так, может, она вообще преступница и находится в розыске?
– Ну что вы! Она такая милая.
– Остап Бендер тоже, помнится, был очень милым человеком.
– А при чём здесь Остап Бендер? – Она уставилась на него во все глаза.
– К тому, что обаяние – главное оружие опытного мошенника.
– Но Анжелика не мошенница, – продолжала защищать неизвестную Арефьева, – она же ничего у меня не выманила.
– Это вам только так кажется.
– Не понимаю, – растерялась женщина.
– Она выманила у вас доверие. Доверившись, вы помогли ей осуществить своё намерение.
– Какое намерение?
– Пока не знаю. Но для начала она с вашей помощью поселилась на съёмной квартире. А потом принялась водить в неё толпы мужиков! – раздражённо вырвалось у капитана.
– Каких мужиков? – сделала Лилия Вадимовна вид, что удивилась.
Турусов же сразу заподозрил, что женщина прикидывается, и ей отлично известно реальное положение дел.
– Обычных индивидуумов мужского пола, – ответил он.
– Я всё равно не понимаю, – продолжала упорствовать женщина.
– Послушайте, перестаньте придуриваться, – начал терять терпение оперативник, – всё вы знаете.
На лице Лилии Вадимовны появилось выражение оскорблённой невинности.
– И один из этих мужчин был убит!
– Как это убит?
– Зарезан кухонным ножом! Вот, полюбуйтесь, – капитан вынул фотографию жертвы и положил на колени Арефьевой.
– Что это? – её всю передёрнуло.
Он едва успел подхватить слетевшую с её коленей фотографию.
– Это труп, дорогая Лидия Вадимовна. Я очень вас прошу присмотреться к нему повнимательнее.
– Зачем? – жалобно спросила она.
– Вполне возможно, что вы знаете этого человека.
– Нет, нет, – отчаянно замотала она головой, – никогда не видела его!
– Хорошо. Имя Евгений Юрьевич Морозов вам о чём-нибудь говорит?
– Ни о чём! Среди моих знакомых нет и никогда не было никаких Евгениев Юрьевичей Морозовых.
– Однако его имя просто отлетает у вас от зубов, – хмыкнул он.
– Так вы сами же только что назвали мне его! – воскликнула она возмущённо. – Вы что, расставляете мне ловушки?
Он внимательно посмотрел на её покрывшееся красными пятнами лицо и спросил:
– А Анжелика знает этого человека?
– Спросите у неё самой! – огрызнулась Арефьева.
– Спросим, непременно спросим. Пока же нам её нужно найти.
– Вот и ищите!
– А вы поможете нам в этом нелёгком деле. Так как это в ваших же интересах.
Странная улыбка пробежала по лицу женщины и тут же исчезла. Турусов даже подумал, что ему это только показалось.
– Где вы познакомились с вашей Анжеликой? – спросил он требовательно.
– На вокзале.
– На вокзале? – изумился капитан. – И что вы там делали, позвольте вас спросить?
– Провожала подругу!
– Имя, фамилия, адрес?
– Чьи?
– Вашей подруги.
– Да пожалуйста, – Арефьева поджала губы, покомкала в руках платочек, который извлекла, как фокусник, из рукава, и продиктовала требуемое оперативником.
Турусов в свою очередь старательно записал информацию, потом поднял голову и спросил:
– Значит, вы провожали свою подругу Полину Ивановну Ласточкину?
– Совершенно верно, – с достоинством кивнула Арефьева.
– Вы посадили её в вагон?
– Естественно!
– В плацкартный?
– Почему это в плацкартный, – обиделась на этот раз за подругу Лилия Вадимовна, – в купейный.
– Потом вышли на перрон?
– Конечно, как все нормальные провожающие.
– И где же вы встретили Анжелику?
– Там же, на перроне.
– Она кого-то провожала или встречала? Или прибыла сама?
– Я не спрашивала, но подумала, что она сошла с поезда, так как в руках у неё был небольшой чемодан.
– И как произошло ваше знакомство?
– Она спросила, где здесь можно перекусить, я ответила.
– А потом?
– Потом она представилась.
– Как же?
– Сказала, что её зовут Анжелика.
– И это всё?
– Всё, – выражение лица у Арефьевой стало смущённым, и она призналась: – Я даже сама не знаю, как так получилось, но мы вскоре оказались за одним столиком кафе и весело болтали целых полчаса. Потом она сказала, что приехала из маленького городка.
– Всё-таки сказала?
– Да!
– А название городка?
– Она не сказала!
– А вы не уточнили?
– Нет!
– Я всегда считал, что женщины любопытны.
– Я – нет, – отрезала Лилия Вадимовна.
– И она попросила вас об услуге?
– Да, о маленькой услуге, – уточнила Арефьева.
– Так вот, эта маленькая услуга теперь обернулась для вас очень большой неприятностью!
– Какой ещё неприятностью? – удивилась Арефьева.
– Вы что, забыли, я вам сказал, что на квартире, которую вы сняли для своей случайной знакомой, убит человек?
– Ну, я-то тут при чём?! – пожала плечами женщина.
– При всём! – отрезал капитан.
Женщина испуганно поёжилась.
– Случалось ли вам когда-нибудь созваниваться с Анжеликой?
– Первое время да, – не слишком уверенно ответила Арефьева.
– Номер телефона?
Лилия Вадимовна назвала уже известный оперативникам номер телефона скончавшейся Марии Ивановны Переверзьевой.
– Когда вы звонили по этому номеру в последний раз?
– Давно.
– Уточните дату.
– Не помню!
– Почему вы перестали звонить потом?
– Потеряла интерес!
– Но деньги Игнатьеву переводить продолжали?
– Естественно, я же честный человек. Если деньги приходили, я их переводила.
Капитан Турусов был уверен, что женщина ему лжёт. Но уличить её во лжи пока не представлялось возможным. Поэтому он решил закруглиться и вернуться сюда в следующий раз уже с фактами на руках.
Когда он встал, из груди женщины вырвался невольный вздох облегчения.
– Что же делать? Что же делать? – бормотала она, закрыв за ним дверь. Обуявший её страх только нарастал с каждой минутой. Лилия Вадимовна кинулась на кухню, достала из навесного шкафчика флакон с настойкой валерианы и накапала себе в стакан чуть ли не третью часть содержимого. Выпив разбавленную водой настойку, она села на табурет, закрыла лицо руками и горько заплакала. «За что мне всё это?» – спросила она сквозь слёзы неизвестно кого.
Виталий Сергеевич Турусов между тем, садясь за руль своего автомобиля, думал: кого, чёрт возьми, она покрывает? Капитан был уверен, что Лилии Вадимовне прекрасно известно местонахождение Анжелики. Оставалось надеяться на то, что она постарается связаться с этой девицей и предупредить её. Хотя какая она, к дьяволу, девица, эта Анжелика. По словам свидетелей выходило, что «молодая была не молода». «Неужели Арефьева такая дура, – продолжал размышлять он, трогая машину с места, – или только притворяется?»
Кочубеев согласился выделить наружку весьма и весьма неохотно. Вернувшийся с места работы Морозова лейтенант Уваров не принёс никаких новостей. У него создалось такое впечатление, что и сотрудники, и начальство были шокированы. Многим было известно, что Морозов собирался скоро жениться на своей подружке, которая ждала от него ребёнка. Никаких конфликтов у убитого на работе не было. Он был бодр и весел, словом, вёл себя так, как ведёт довольный жизнью человек. То, что убили его на квартире неизвестной женщины, скорее всего, его любовницы, кого-то удивило, кого-то нет. Один из парней, близко общавшийся с Морозовым, сказал, что раньше Женя любил приударить за женщинами. Но потом вроде бы остепенился. «А выходит, что нет», – обронил он на прощание задумчиво. На вопрос, не рассказывал ли Морозов ему что-то о своей связи на стороне, уверенно покачал головой и добавил:
– Даже и не заикался.
– Вы не знаете, подружка у него ревнивая?
– Васина, что ли? – удивился тот. – Да нет, Юля тихая девушка. К тому же Женя и поводов видимых не подавал. Шифровался, наверное.