Александре
Расставлен зал, умолк вседневный труд,
Слова черты случайные сотрут
С лепнины стен, впечатавшихся в зренье
Фигур и ликов, вызнавших, о чем
Поет слепящий смертный шелест пчел —
Стихающее умиротворенье.
Строка к строке – как сот звучащих мед:
Пусть каждый от сияния возьмет,
От голоса, что, в зал струясь, прочел им,
Как желто-черный бархатистый рой
Клонящей долу времени игрой
Прибьет к земле. И мы, подобно пчелам,
Летим на звук, вибрирующий в нас
До слепоты восторженной, в тот час,
Когда земля объять нас захотела, —
Облечься в свет прозрачнокрылых риз,
Как бабочки выпархивая из
Под лепестками сброшенного тела.