Унылый вид из окна напоминал картину в три мазка, где собрались оттенки пыли и грязи. Мелкий дождь лил не переставая вот уже два часа. Карина сидела в своём инвалидном кресле и смотрела на эту стену без какой-либо цели и настроения. Ей не хотелось смотреть фильмы и слушать музыку, не хотелось читать книги или вышивать. Что бы она ни делала, всё казалось скучным и неинтересным.
Сиделку уволили. Теперь не поболтаешь. А ведь та милая, добрая женщина была единственной её собеседницей. У Карины не было друзей. Она училась дистанционно. Общалась только с матерью, когда та бывала дома, и с братом иногда. Но им она не могла доверить свои тайны.
Она смотрела на улицу и думала о том, что жизнь её на самом деле такая же серая, лишённая красок. Тяжело сидеть целыми днями в комнате, не имея шанса побегать или просто пойти в колледж. Она чувствовала себя обделённой.
Ночь, когда в дом вломились те парни, стала неким переворотом. Карина поняла, что никогда не окажется под защитой сильного человека. А всё потому, что её никто и никогда не полюбит.
По щеке скатилась слеза.
До встречи с ним Карина не задумывалась о любви или о возможности кому-то понравиться. Но не теперь.
В памяти отпечатался добрый взгляд с яркой искоркой честности. «Мы не сделаем тебе ничего плохого». Он не желал ей зла. И он красивый. Как актёр с картинки. Сможет ли она встретить его снова? Сознание рисовало Карине пустоту. Как? Каким образом она встретится с ним снова?
Красивый грабитель.
Карина отъехала от окна. Кем бы он ни был, она не станет доносить.
Дон подошёл к девятиэтажному зданию и сверил цифры с адресом, который написала Аяна. Это был дом Вики.
Всё утро он молился, чтобы Вика пришла в университет, но этого не случилось. Аяна сказала, что девушка дома одна, а её мама приходит с работы не раньше семи вечера. У Дона был хороший шанс не засветиться перед родительницей.
Лифт привёз его на пятый этаж. Он вышел и сразу оказался перед нужной дверью. Потоптавшись немного, он решил, что раз пришёл, значит надо действовать. Вика не уродина, повторял он себе. Невысокая, черноволосая и большеглазая. Фигуристая и… любит его. Вдох-выдох. Он нажал на кнопку звонка и стал ждать.
За дверью зашаркали тапочки и послышалось ворчание:
– Кого там ещё чёрт принёс?
Дверь открылась. Вика задержала дыхание, увидев того, кого увидеть не надеялась.
– Чёрт меня принёс, – сказал парень, прямо глядя на удивлённую Вику.
– Дон?
– Я… это… пришёл извиниться. Ты не приходила в университет несколько дней, и я понял, что обидел тебя.
– Не то слово.
– Честно, я не хотел. Это вышло… из-за того, что ты назвала меня геем. Я разозлился и ляпнул то, что могло кольнуть в ответ. На самом деле мне всё равно… То есть… не всё равно. Не умею я извиняться. В общем, надеюсь, ты поймёшь.
– О’кей. Спасибо, что ради этого ты додумался прийти сюда.
– Я прощён?
Она посмотрела в сторону, раздумывая, стоит ли верить в это прощение. Но потом решила, что он не пришёл бы к ней домой, если бы искренне не раскаялся, поэтому сказала:
– Ладно, принимается.
Дон хотел уйти и даже сделал шаг к лифту, но потом вспомнил слова Аяны о том, что мало прощения, с Викой нужно подружиться.
– Любишь суши? – вдруг спросил он.
– Суши?
– Да. Если любишь, то… можем их… поесть… где-нибудь.
Она посмотрела на себя: домашние брюки с вытянутыми коленками и невзрачная футболка, волосы в беспорядке.
– Мне надо переодеться.
– Хорошо. Жду тебя на улице.
– Нет-нет! Заходи в дом, – Вика схватила Дона за руку, и в первое мгновение он дёрнулся от неё, но потом поддался. – Заходи, я не покусаю. Посидишь в зале, пока я привожу себя в порядок. Если хочешь, в холодильнике есть пепси.
Дон разулся и робким шагом прошёл в зал. Вика сразу же исчезла в другой комнате, а Дон так и стоял на тёплом паркете, разглядывая уютную комнату коричневых цветах. Он отметил хороший ремонт, стену под кирпич, где висел телевизор. Напротив стоял угловой диван бежевого цвета. Лампы, картины и небольшой ковровый квадрат – ничего лишнего. У хозяйки был отменный вкус.
Ожидание затянулось, поэтому Дон сдался и присел на край дивана. Он спрашивал себя, что здесь делает. Неужели успешная сдача экзаменов настолько важна, что он готов играть с влюблённой в него девушкой. Но с другой стороны, она будет счастлива. Хоть и не долго.
– Я готова. Можем идти.
Дон поднял голову, и челюсть сама собой отпала.
Сцена постепенно заполнялась людьми.
Йонгтен и Хван станцевали ещё пару красивых танцев, а потом Йонгтен отошёл к своему пульту и надел наушники. Ему нужно было работать, ибо начиналась репетиция. Пришёл Ли Кали, а за ним подтянулись руководители. Вин Ченг, практикант и помощник нашего куратора, поздоровался со мной.
– Готова к выступлению?
– Почти. Надо будет спеть пару раз под микрофон. Честно, я никогда не выступала на сцене и немного боюсь.
– Поверь, здесь добрая половина впервые выступает, – влез в наш разговор Джун. Он мне по-доброму улыбался. После того, как он подошёл ко мне во время танца Хвана и Йонгтена, мы познакомились. Он представился и пояснил, что является организатором данного мероприятия. Я тут же почувствовала себя важной, общаясь с таким человеком. Он обратился к Вину Ченгу: – Я ведь правильно говорю?
– Да. Это просто будет новый опыт для тебя, Инга. В жизни нужно пробовать всё.
Несмотря на эти убеждения, я не стала репетировать в этот день. Попрощалась с Джуном, Вином, Ли Кали и, махнув на прощанье Йонгтену, сошла со сцены. Дёрнув за руку Хвана, который ждал меня у сцены с телефоном, играя в стратегию, повела на выход.
– У меня к тебе дело на миллион.
– Ого! – взбодрился мой новый друг. – За миллион я горы сверну.
– Мой миллион не настоящий. Но могу угостить тебя лапшой после нашего дельца.
– Дельца, – вскинув брови, повторил Хван.
– Да, – я остановилась и тяжело вздохнула. – Мне надо зайти к одному человеку по просьбе подруги, отдать ему записку и поговорить. Но одна я жутко боюсь.
– Почему?
– Потому что я никогда с ним не встречалась, а Леа рассказывала, что он бывает не слишком вежлив. Может, в твоём присутствии он не станет грубить и выслушает меня.
– Мне, конечно, ничего не понятно, но сопроводить могу. Всё равно делать нечего.
– Ты прелесть! – обрадовалась, подпрыгнув. Затем подхватила его под руку и мы пошли по улице к перекрёстку. – Ты здорово танцуешь, между прочим. Сегодня, мне кажется, твоё выступление стало открытием для многих, кто знает тебя.
– Меня не волнует их мнение.
– Волнует. Уверена, что волнует. Просто ты принял ту позицию, которую тебе дали – позицию белой вороны. До сих пор не могу понять, в чём ты перед ними провинился. Нет, Леа кое-что поведала… Кстати, что там за история с… э… мокрыми штанами?
Не удержавшись, Хван расхохотался.
– Тот идиотский случай и решил мою судьбу. Но это смешно, – возбуждённо говорил Хван, – потому что ничего подобного не было. Просто ситуацию рассказывали очевидцы, которые в действительности ничего не видели, по крайней мере так, как произошло на самом деле.
– Значит… это выдумка?
– Скорее, пририсованная действительность. Те придурки подошли ко мне с требованием отстать от девушки, которая за день до того сама пыталась приставать ко мне. Я ей сказал, что не заинтересован в общении с ней. В итоге она наплела своим друзьям, что я очень плохо с ней поступил и всё в таком духе… – Мы перешли дорогу и Хван продолжил. – На следующий день они меня подловили и загнали в тупик. Один из них пил колу, и моя попытка прорваться через них закончилась тем, что он пролил колу на мои штаны. Всё! С этого момента на мне поставили клеймо.
– Ты же мог отрицать это. Зачем же позволил этой неправде жить?
– Я сам по себе скромный парень. Друзей нет, всегда сам по себе ходил. А тут обо мне всякая грязь полилась, стало стыдно. Честно, я замкнулся. Сказал себе, что не буду ни слышать, ни видеть никого вокруг. До твоего появления я справлялся отлично.
– О, я всё испортила? – хихикнула я. – Ну, прости.
– Я всего лишь имею в виду то, что такие друзья, как ты, мне бы сгодились.
– В таком случае, – я крепче обхватила руку Хвана и широко улыбнулась, – я хочу быть твоим другом. Начнём с лапши, а там видно будет. Поучишь танцевать?
– О, я с радостью!
Так за разговором мы незаметно дошли до дома Эиджи.
Вика подумала, что выглядит глупо в чёрном платьице с оборкой на юбке и в сапогах до колен, потому что Дон никак не отмирал.
– Что? Плохо, да?
– Н-нет, – он кашлянул. – Красиво.
Вздохнув с облегчением, девушка улыбнулась. Она всё ещё не верила, что с ней это происходит. Дон в её доме, попросил прощения, а теперь они идут гулять. Неважно, будут они есть суши или траву с земли. Она будет с Доном – вот, что имело смысл.
Пока они шли по улице в направлении кафе, где подают вкусные суши, Дон чувствовал себя не в своей тарелке. Спрятав руки в карманах мешковатых джинсов, он смотрел себе в ноги и не знал, о чём можно поговорить с девушкой. На свидания он никогда не ходил, просто не нуждался в них. Его страсть – это компьютерные игры, друзья и выпивка. Серьёзные отношения его пугали.
А Вика не разговаривала от волнения. В стенах университета она чувствовала себя увереннее среди других однокурсников. Теперь же они были наедине.
– У меня подруга в Сеуле учится, – ни с того ни с сего сказала Вика, чтобы уничтожить затянувшуюся паузу. – В колледже.
– Правда? Что за колледж?
Вика напрягла память. Инга не раз говорила ей название колледжа, а она не запомнила. Пришлось лезть в телефон, чтобы подсмотреть, но не нашла сообщения.
– Чёрт. Как-то Чунг или Чон… и что-то там ещё.
– Чоннам? Я знаю этот вуз. Там мои друзья учатся.
– Правда? Я вот подумываю после окончания универа поехать к ней, устроиться на работу… Как думаешь, это возможно?
Дон запнулся. Ещё не хватало, чтобы Вика тащилась в Сеул.
– С этим там очень трудно, – сказал он. – Мы пришли.
Не обратив внимания на нежелание Дона помогать ей, Вика решила позже написать Инге и расспросить про возможности. По крайней мере, если Дон уедет в Сеул, она последует за ним и не без причины.
Они заказали суши и напитки. Вика украдкой разглядывала Дона, отмечая его красивые губы. Вот бы он её сегодня поцеловал!
– Я всё мечтаю попробовать самой сделать суши. Говорят, это легко, а я всё боюсь.
– Это действительно легко, – сказал Дон. – Я умею их готовить. Вообще я очень люблю готовить.
– Правда? – воодушевилась Вика, узнав о своём возлюбленном новое, да ещё какое приятное новое! – Вот бы не подумала!
– Да. Моё любимое блюдо – токпокки.
– Какое непроизносимое название! Что это?
– Это плотные колбаски из риса с ароматным густым соусом.
– Звучит аппетитно, – сказала Вика улыбаясь, затем отправила очередное суши в рот. – Очень вкусно! Может, однажды я попробую эти топоки.
Дон засмеялся.
– Ток-пок-ки, – по слогам произнёс он. – Токпокки. Мы, корейцы, очень по-особенному относимся к еде. И если у вас принято желать удачи, то мы желаем людям, чтобы у них была хорошая еда на столе.
Вика запомнила этот факт и ещё очень много того, что услышала за вечер. Они провели всего два часа в кафе, затем Дон проводил Вику до дома. Девушка немного расстроилась, ибо надеялась на прогулку, но настаивать не стала.
Они дошли до её подъезда. Дон держался на расстоянии.
– Спасибо, что вышла со мной. Увидимся завтра в универе?
– Да.
– Ну… пока!
– Да.
Слишком рано она понадеялась на близость. Он не поцеловал её даже в щёку. Поднял руку и, снова спрятав её в кармане, ушёл. Сбежал. Но Вике это настроения не испортило.
Выйдя из здания полицейского участка, Мун Тхэян потёр виски. Голова раскалывалась, но зато появились результаты. Мотоциклы с номерными знаками, какие указал Тхэян, действительно обнаружили в районе, где они жили. У Тхэяна не было сомнений, что ребята, оставив своих железных коней на соседней улице, отправились в дом декана. Однако друг, работающий в полиции, посоветовал не торопиться с выводами. Тот собирался проверить информацию, а потом уже принимать меры.
Сев в машину, Тхэян не отправился домой. К отцу он тоже не поехал. Потому что из головы не лез его отчаявшийся друг Вин. Дождь усилился, но это не препятствовало встрече с Чоном Йесоном. Тхэян позвонил ему ещё до визита в полицейский участок, и тот, должно быть, уже дожидался его в назначенном месте.
Чон Йесон был братом невесты Тхэяна. Они хорошо ладили и иногда выпивали вместе в каком-нибудь баре. Тхэян знал, что парень свободен и всегда рад был прийти на помощь. Сегодня эта помощь требовалась как никогда.
– Из-за тебя я испортил себе причёску, – ворчал Йесон, забираясь в машину. Волосы слегка намокли, а ветер растрепал их. – Если бы я знал, что придётся ждать полчаса, не высунулся бы на улицу.
– Извини. Дело было, не мог раньше освободиться. Голоден?
– Конечно! – обрадовался Йесон, любитель пожрать, да побольше. – Я бы съел рамен.
– Окей.
Тхэян был готов накормить Йесона раменом, кимчхи, пулькоги, чапчхэ, юкхе… Да чем угодно! Лишь бы тот согласился помочь Вину. Он привёз Йесона в уютное кафе, где пахло домашней едой. Йесон, потирая руки и поглаживая живот, уселся за столик.
Скорчив недовольное лицо, Тхэян отправился заказывать требуемый рамен и всяких разных закусок. Сам Тхэян был очень голоден. Наверное, голова потому и болела.
Утолив немного природную потребность, парни перешли к делу.
– Помнишь Вина?
– Того, который пить не умеет?
– Не любит. Да, его.
Йесон прожевал лапшу, проглотил, затем запил холодным чаем.
– Ну?
– Неделю назад он с девушкой познакомился. Она учится в Чоннам.
– А, ну Вин там работает же, да?
– Не совсем. Он там только практикант. В общем, не в этом суть. Дело в том, что с девушкой он начал встречаться, а буквально на днях узнал, что она одновременно крутит роман ещё с тремя студентами.
Йесон присвистнул. Тхэян оставался серьёзным.
– Эти ребята захотели девчонку научить уму разуму. Я о ней почти ничего не знаю, но Вин сказал, что её отец политик. Девушка богата, и её игры с мальчишками – обычная забава. Она ни с кем не спит, а просто ходит на свидания. – Тхэян отложил палочки и поставил пальцы домиком перед собой, деловито глядя на Йесона, который ещё не догадывался, о чём его попросят. – Пока что ребята задумали игнорировать её, но, боюсь, она долго скучать не станет. Они выбрали не тот способ наказания. Нам нужен человек, который не просто появится в нужное время, но сможет выяснить её намерения и… наказать.
– Хорошая идея, – согласился Йесон, пододвигая тарелку Тхэяна к себе. Парень ел за пятерых, но не полнел, а оставался стройным и подтянутым. – Только чем это поможет Вину?
– Ничем особо. Если только… м-м-м… она поймёт, с кем хочет быть на самом деле, то, возможно, Вин её простит.
– А если это будет не он?
– Тогда не простит. Так что? Ты согласен?
– Я? С чем?
– Закрутить роман с девчонкой и провернуть всё то, что я сказал.
Наконец у Йесона пропал аппетит. Он отодвинул от себя тарелку, вытер рот салфеткой, поправил челку на лбу и уставился на жениха своей сестры.
– Давай ещё раз. Ты всё это рассказал мне, чтобы я потом окучивал эту богатую особу, любительницу ходить на свидания с разными парнями, и в итоге наказал её?
Тхэян кивнул без улыбки и промедления.
Йесон потёр подбородок.
– Почему я?
– Потому что ты свободен. Потому что ты находчивый. И потому, что ты любишь поразвлечься.
– И как ты себе это представляешь?
– Мы сведём тебя с ней, а дальше воспользуешься всем своим очарованием и начнёшь игру.
– Игру?
– Да. Заманишь её в свою ловушку, заставишь влюбиться, а потом появишься с другими дамами. Ну, а мы постараемся предоставить ей слухи о тебе.
Йесон думал. Долго думал. А Тхэян ждал главного вопроса, который уже скоро поступил:
– И что мне за это будет?
– А что ты хочешь?
И тут Йесон расплылся в ярчайшей улыбке. Он знал, чего хочет.
Вот так бывало в начале у всех. Вот что значит идти к незнакомому парню, о котором ходят не самые прекрасные слухи. Ладно, я слышала эти слухи только от Леа, но и этого хватило, чтобы застыть от страха перед дверью дома Эиджи.
– Ну и чего ты стоишь? Стучись или звони, – спокойно сказал Хван.
– Я… боюсь, – проскулила в ответ и встала за его спину.
Хван, у которого царапины ещё не зажили от предыдущей встречи с хулиганами, поднял кулак и громко постучал в дверь. Коттедж, где жил Эиджи, был старым и ветхим, ступеньки под ногами скрипели, а доски хрустели. Во дворе не было ни деревца. Да и травы тоже. Один хлам да голая земля. Впрочем, район тоже не славился ничем хорошим. Недалеко отсюда на меня напали хулиганы. От этой мысли я вздрогнула, а потом послышался звук открывающейся задвижки.
Я ожидала увидеть дедушку Эиджи или какого-нибудь лысого парня. Может, высокого и худого. Может, татуированного. Или потрёпанного и выпившего. Да, должна быть причина, по которой Леа без памяти влюбилась в него, но всё портил пофигизм, о котором так часто рассказывала моя подруга. Уж точно я не представляла его таким, каким он появился перед нами.
Дверь открыл высокий и подтянутый парень в джинсах и майке. На мускулистых плечах я действительно заметила татуировки, но слишком маленькие и абсолютно не пугающие. Волосы цвета красного кирпича шапочкой покрывали голову Эиджи. Челка была разделена на пробор, а задние пряди дотягивались до спины. Лицо продолговатое, взгляд наглый исподлобья, губы маленькие, плотно сжатые. Я бы не назвала такого красавцем, но с первого взгляда он чем-то цеплял. «Он умеет очаровывать. Обаятельный, притягательный и просто неповторимый!» – вспомнила слова подруги. Да, стоило согласиться.
– Кого-то ищешь? – спросил Эиджи, обращаясь к Хвану.
Я вышла из-за его спины и откашлялась.
– Это я тебя ищу, Эиджи. Меня зовут Инга. Может, слышал от Леа моё второе имя – Юта. – Я постаралась придать лицу спокойное доброжелательное выражение и не показывать страха. – Я её подруга, и у меня для тебя послание от неё. Вот. И… я хочу с тобой поговорить… тоже её просьба.
Эиджи окинул меня долгим взглядом и, ничего не сказав, закрыл дверь, исчезнув в доме. Мы с Хваном уставились друг на друга, не зная, как это понимать и что делать дальше. Однако не прошло и минуты, как Эиджи снова вышел уже в толстовке. Он кивнул на стулья. На крыльце стоял стол с пятнами лужиц после дождя и пять стульев, три из которых были мокрыми. Я села на самый сухой. Хван пристроился на краю полусухого стула, а сам Эиджи присел на трубу, проходящую вдоль стены.
– Ну, слушаю тебя, – сказал он, сверля меня ледяным взглядом.
Я достала письмо.
– Леа написала это послание…
– В каком веке живёт Леа? Неужели нельзя было прислать электронное письмо?
– Пойми, Эиджи, она не хочет с тобой связываться даже через интернет, поэтому я здесь. Причину, я надеюсь, ты понимаешь. И прежде чем я отдам тебе письмо, хочу кое-что сказать. – Я помолчала, ожидая, что он что-то скажет, но и Эиджи молчал. – Мы знаем, что ты встречался с тем парнем, э… – Я бросила взгляд на Хвана. Не очень хотелось посвящать его в проблемы своей подруги, но не могла же я его прогнать. Пришлось продолжить. – Со. Он не виноват, что так произошло. И он не знал, что у Леа кто-то был до тебя.
– Теперь знает.
– Теперь да, знает. Но Леа просит, чтобы ты не причинял ему вреда. Он – лишь жертва обстоятельств.
– Нет, Инга, – Эиджи встал и немного приблизил своё лицо ко мне, я инстинктивно отклонилась назад. – Нет. Этот парень, раз уж решил забрать чужое, должен знать, с кем ему придётся бороться. От Леа я не откажусь, и пусть он знает, что прольётся кровь, если решит перейти мне дорогу. Я ясно выражаюсь?
– Яснее некуда, – пробубнила я, затем протянула письмо. Ну его к чёрту! Пусть Леа сама с ним говорит. Какой-то он слишком уж грозный. – Нам пора. Пойдём, Хван.
Эиджи проводил нас взглядом, а дальше я просто втопила, шла без остановки до самого конца улицы. Хван едва поспевал за мной.
– По-моему, ты зря так испугалась, – говорил он, пока я огибала деревья в парке, через который решила пойти. – Он не показался мне плохим.
– А мне показался. И Леа правильно сделала, что порвала с ним. Со намного милее. И, Хван, – я резко притормозила так, что бедный парень чуть не вписался в меня, – всё это между нами. Ты же умеешь хранить тайны?
– Что за вопросы? Я не могу обрести друга, а потом его внезапно потерять. На меня можешь положиться. К тому же я мало что понял.
– Вот и замечательно.
Мы хотели продолжить путь, но вдруг к нам навстречу вышли несколько парней. Причём я их уже однажды видела.
«Только не это», – подумала я и началось.
– О, наш дорогой очкарик больше не носит очки! – принялись дразниться парни.
– Нечего больше ломать, – посмеялся один.
– Почему? Есть руки и ноги, – заметил другой.
Хвана схватили. Он начал вырываться, но его крепко держали.
– Беги, Инга. Они тебя не тронут, – шепнул он.
Я не хотела бросать его, но всё равно пятилась. От меня будет больше пользы, если я убегу. Так хоть на помощь позвать смогу. И я помчалась, что было сил. В спину кто-то крикнул: «Лови девчонку!». «Оставь. Она нам не нужна», – крикнул другой.
Обливаясь слезами, я выскочила на дорогу и начала махать руками. Машины проносились мимо. Чертыхаясь, я перебежала дорогу и направилась к супермаркету, надеясь найти охранника или полицейского.
И вдруг послышался протяжный сигнал. Я повернула голову и увидела машину темно-синего цвета, за рулём которой сидел Джун. Я так обрадовалась, что подпрыгнула, но вместо улыбки мой рот искривился в рыданиях.
– Джун, помоги, пожалуйста! Они его убьют!