Это произошло, когда декан зачитывал лекцию. От его монотонного голоса многие зевали, а кто-то откровенно спал, прикрывшись книгами на задних партах. Вонг и Джено писали шпаргалки для контрольного зачёта по математике. Ни один из них не занимался в эти дни, а за выходные они не выучат и половины. Проще было написать шпоры, сдать зачёт и не нервировать родителей.
Ли Минки повернулся к друзьям, чтобы отдать несколько готовых шпаргалок. В этот момент декан заметил движение и подошёл к ним. Вонг быстро собрал стопку шпор и сунул в тетрадь по философии, которую и преподавал декан.
– Передайте мне вашу тетрадь, уважаемый Вонг Кьюнг, – потребовал старик, протягивая руку.
Вонг не хотел отдавать тетрадь, но выбора не было. Декан положил тетрадь на стол, а в конце лекции сказал Вонгу, что вернёт тетрадь тогда, когда тот научится слушать лекции. Никакие возмущения и мольбы не помогли вернуть тетрадь.
Расстроенные ребята уселись на бордюрах около колледжа.
– Сделаем новые шпаргалки, – сказал Джено. – Нет никакой трагедии.
– Не сделаем. Листок с правильными ответами я тоже засунул в тетрадь, – сокрушённо сказал Вонг. – А ещё в той тетради лежит письмо из банка, которое надо отдать отцу. И декану его видеть не желательно.
– Тогда тетрадь необходимо вернуть, – сказал Ли Минки. – Я займусь этим.
Все они думали, что это будет легко, но на деле оказалось всё совсем иначе. Они караулили декана. Пытались пробраться в его кабинет. Посылали девчонок, надеясь на их хитрость. Но ничего не вышло. Декан надёжно спрятал тетрадь Вонга и намеревался продержать её у себя ещё долго. Когда Ли узнал, что декан утащил тетрадь домой, план пришёл в голову незамедлительно.
В ночь с субботы на воскресенье Вонг, Ли, Джено и их верный товарищ Джонни подъехали к коттеджу декана. Они заранее проследили за тем, что декан и его жена уехали. В том, что дом пуст, не было никаких сомнений.
– Разве у него нет детей? Или собаки? – поинтересовался Джонни, всматриваясь в тёмные окна.
– Я о его жизни ничего не знаю, – сказал Вонг. – Вроде сын есть, но где он, понятия не имею.
– Явно не дома, – сказал Ли Минки, улыбаясь, – иначе сигнализацию не включили бы.
Джено натянул перчатки.
– Ладно. Давайте быстро сделаем дело и уберёмся отсюда. Нам не деньги нужны, а только тетрадь Вонга.
Через шесть минут сигнализация была успешно отключена. Ребята перелезли через забор, пересекли чистую лужайку, затем принялись проверять, какое окно не закрыто. Джонни шёл с правой стороны, дергая рамы, пока одна из них не поддалась. Он позвал друзей, и они по очереди влезли в дом.
Несмотря на уверенность, что в доме никого нет, вели они себя по-кошачьи тихо. Вонг влез последним и сразу же осмотрелся. Они оказались в столовой. Большой обеденный стол стоял посередине. Ли Минки пошёл вперёд и наступил на мячик, который издал противный гудок.
– Вот чёрт! – выругался Минки.
Джено посмеялся, когда заприметил резвого котёнка.
– Ты вызвал чёрта!
– Не смешно.
– Эй, смотрите, у него здесь голова лошади, – сказал Джонни, щупая чучело.
– Извращенец какой-то. Бедные животные, – улыбаясь подметил Минки. – О, тут клюшки для гольфа. Старик неплохо досуг проводит.
Джено достал одну клюшку и размахнулся, едва не задев Вонга. Тот перехватил клюшку, отобрал ее у Джено и вернул на место. В это время Джонни играл с ночником, при включении которого, на стенах и потолке отражались звёзды.
«Ещё не выросли», – подумал Вонг и вышел в гостиную, качая головой, затем посмотрел на лестницу. В доме было темно, но глаза успели привыкнуть; к тому же естественный свет луны освещал некоторые участки дома, что позволяло различать предметы мебели.
– Мы с Джено пойдём наверх. А вы с Джонни осмотрите первый этаж, – обратился он к Минки. – Тетрадь он держит либо в кабинете, либо в спальне. Других вариантов у меня нет.
Котёнок протяжно замяукал и поскакал по лестнице вслед за Вонгом и Джено.
– Может, он нам подскажет, где тетрадь лежит? – усмехнулся Джено, заворачивая в левое крыло.
Вонг проигнорировал вопрос. В висках пульсировала боль. Ему впервые было дико страшно. Никогда он не делал ничего подобного. Он даже кусок пирога у матери не осмеливался стащить, а влезть в чужой дом – безумие да и только!
Но цель была определена. Осмотрев одну комнату, он двинулся к другой – к самой дальней. Когда вошёл, первое, что бросилось в глаза – книжный шкаф. Почему-то Вонгу подумалось, что это именно то место, где может лежать его тетрадь. Воодушевленный открытием, он сделал шаг вперёд и замер на месте.
В комнате он был не один.
Она любила тишину. Любила одиночество. Обычно предпочитала читать книги, но не каждый день выпадает возможность остаться в доме одной, поэтому, отпустив сиделку в семь, Карина настроилась всю ночь смотреть дорамы.
Она выключила свет во всём доме, плотно закрыла окно шторами и устроила себе мини кинотеатр в спальне. Набрала закусок, напитков, удобно пристроилась у стола с компьютером и нашла несколько заинтересовавших её сериалов. Сначала она смотрела «Легенда синего моря», но потом захотелось романтики, и Карина выбрала фильм «Человек со звезды».
На просмотре второй серии девушка услышала шум внизу. Руки крепко вцепились в подлокотники инвалидного кресла. В дом не могли влезть воры, думала она, ведь он под защитой охранной сигнализации. Когда пискнул мячик внизу, она выдохнула. Всего лишь котёнок устроил ночные игры.
Тем не менее, Карина убавила на колонках звук и снова прислушалась. Сердце забилось в бешеном ритме, когда низу донеслись мужские голоса. Она отъехала от стола и уставилась на дверь в спальню. Замка на ней не было. Карина не знала, что делать. Убежать при всём желании она не могла. Находясь в инвалидной коляске, она мало чем могла себе помочь.
Она слышала шаги. Они ходили где-то рядом. Хлопнула дверь в глубине коридора. Что они ищут? Деньги? Но сейф отца находился на первом этаже.
Закрыв крышку компьютера, Карина застыла в полной темноте.
В спальню осторожно открылась дверь, скрывая за собой вора.
Девушка сидела неподвижно.
Ещё секунда, и она увидела его…
Неожиданное присутствие девушки на секунду лишило Вонга всех органов чувств. В глазах потемнело. Казалось, что всё это ему сниться. Он не чувствовал мягкого латекса перчаток на руках. Исчезли звуки. Во рту пересохло. Создалось ощущение, что он теряет равновесие.
Девушка была напугана, но при этом она не закричала, не позвала на помощь. Она смотрела на него не моргая. Маленькие, нежные девичьи ручки крепко сжимали подлокотники инвалидного кресла.
Инвалидное кресло. От осознания этого стало тошно. Из-за какой-то дурацкой тетради им пришлось напугать беспомощного человечка.
Быстро придя в себя, Вонг выставил руки вперёд и постарался говорить мягко, спокойно.
– Мы не причиним тебе вреда, хорошо?
– Зачем вы влезли в мой дом? Вам нужны деньги?
– Нет. Мы не грабители…
Объяснение Вонга прервалось появлением Джено. Но в отличие от Вонга, он не растерялся и не стал церемониться с девчонкой.
– Я ничего не нашёл, – с этими словами он зашёл в спальню. – Вот Дьявол!
– Мы сейчас уйдём, – начал Вонг, но Джено разозлился.
– Ты в своём уме? Она же нас сдаст при первой возможности!
– Откуда нам было знать?
– Нашёл! – крикнул снизу Минки, призывая убираться из дома декана.
Но была маленькая проблемка.
Вонг не желал вреда девушке, поэтому предложил Джено просто уйти. А ей сказал:
– Мы забираем то, что принадлежит нам. Мы уже уходим.
Однако Джено так просто не намерен был уходить. Приблизившись к креслу Карины, он нагнулся и, глядя в лицо, с угрозой бросил:
– Если ты настучишь на нас своему папаше, достану из-под земли, и тогда последствия будут серьёзными. Поняла?
Карина кивнула.
– Уходим, – торопил Вонг.
Джено вышел вперёд, а Вонг на секунду задержался, чтобы сказать:
– Сожалею.
На экране в качестве главной заставки стояла фотография Эиджи. Он прислал её в первые дни после того, как предложил встречаться. Предложение не было романтичным. Эиджи однажды подошёл к Леа и сказал: «Мне надоело пялиться каждый день на то, как пялишься на меня ты. По-моему, мы оба хотим поближе познакомиться. Будешь со мной встречаться?» Такой подкат был необычным, но Лею это рассмешило. Она совершенно спонтанно сказала «да». Эиджи ей нравился. А потом она безвозвратно пропала, влюбившись в этого парня…
На фотографии его волосы были ещё короткими, постриженными в виде шапочки с раздвоенной чёлкой, благодаря чему выделялся его длинный прямой нос и чётко очерченные губы. Сейчас он носит несколько иную причёску: спереди шапочка, а задние пряди достают ему до плеч. Леа любила его любым.
Она провела пальцем по своим губам. Он бесподобно целовался. Чувственно, нежно, но в тот же момент его поцелуи были требовательными и страстными. От воспоминаний всё внутри переворачивалось.
В дверь её комнаты постучались, и Леа, смахнув слезу, отложила телефон в сторону.
– Ты готова? – спросила мать. – Гости уже здесь и ждут тебя.
Леа не наряжалась. На ней были обычные джинсы и топ, оголяющий живот. Волосы она небрежно заколола крабиком.
– Сейчас. Иду.
– Неужели не могла найти красивое платье или блузку какую-нибудь?
– Разве так важно, что на мне надето? – огрызнулась Леа.
– Жених впервые увидит тебя. Конечно, важно!
– В таком случае сообщи гостям, что я выйду минут через двадцать.
Такой расклад не устроил мать, поэтому она позволила дочери идти в том, что уже надела. Они вместе спустились в просторную гостиную, где отец принимал гостей, и Леа тут же увидела жениха. Стильная рубашка и куртка бросились в глаза. Миловидный, но черты лица показались Леа слишком женственными. Он встал и склонился в приветственном жесте. Леа не стала злить родителей и приветливо поздоровалась.
Жених старался не смотреть в её сторону. С серьёзным видом он разговаривал с отцом Леи и с собственным отцом. Девушку возмутило то, что, не спросив её согласия, они уже обсуждали помолвку. Со Джун – так звали жениха – участливо предлагал варианты того, как и где можно провести помолвку.
Пришло время, когда отцы вышли из гостиной, а матеря отправились на кухню, оставив молодых наедине.
Леа молчала. Ей нечего было сказать.
– Ты не выглядишь счастливой, – сказал Со.
– Я тебя совсем не знаю.
– У нас будет время познакомиться. Но если хочешь, можешь задавать любые вопросы, я с радостью отвечу.
– Твой любимый цвет?
– Зелёный. Я очень люблю зелёный чай.
От этого ответа у Леа сразу же потеплело на душе. Казалось, спонтанный вопрос мог привести к односложному ответу, после чего они оба бы замолчали, но «зелёный чай» стал неожиданностью.
– А я терпеть не могу чай.
– Что же ты пьёшь?
– Вино, – ляпнула она и стала выжидать его реакцию.
Со поджал губы и вскинул вверх брови.
– Вино, – повторил он.
Леа рассмеялась.
– Поверил?
– Похоже, ты умеешь лгать.
– Это было грубо, Со. Я умею быть хорошей актрисой. Это именно та профессия, о которой я мечтаю.
– А я мечтал быть агентом.
– И что же пошло не так?
– Я начал работать с отцом в его фирме. – Он улыбнулся. – Между прочим, эта профессия не отличается особо от того, о чём я мечтал в детстве.
Леа вопросительно смотрела на него.
– Я имею в виду быть крутым, ходить в строгих костюмах и иногда носить тёмные очки.
– И вправду круто.
– Но чтобы ты знала, я себя таковым не считаю. Вообще у меня есть девиз, связанный с этим.
– Интересно.
– «Самодовольство приведёт к потерям, смирение принесёт пользу», – и подмигнул.
Был ли это намёк для Леа, она не знала, но не могла не зациклиться на этих словах.
Смирение принесёт пользу.
Есть в этом смысл.
План действий был прост. Однако Вика не спала всю ночь перед понедельником, прокручивая в голове слова Аяны снова и снова.
Проще простого! Первая лекция не воспринималась серьёзно, поэтому студенты будут повторять лекции перед важной контрольной. Все конспекты будут лежать на партах. «Тебе надо взять его конспект – легко!» – торжествуя воскликнула Аяна, асу Вики в тот момент сердце упало. Говорить одно, а сделать – другое.
Однако всё сложилось само собой.
Вика практически лежала на парте, наблюдая, как Дон Ён вытаскивает из рюкзака заветную тетрадку, намереваясь повторить нужные темы для контрольной. Дон хорошо учился, именно поэтому Аяна была уверена в том, что план сработает. И действительно, он сел повторять конспект. А через минуту друзья позвали его в коридор.
Аяна тут же пихнула Вику в бок, взглядом подгоняя: «Действуй!»
Заранее продумав, как все будет выглядеть, Вика позаботилась надеть джинсовую рубашку, под полами которой и спрятала тетрадь. Она стащила её настолько незаметно, что позавидовал бы любой воришка. После этого отправилась в туалет. Когда вернулась, Дон искал свою тетрадь. Он заглядывал под парты, в рюкзак, смотрел на соседние парты, затем спросил, видел ли кто-нибудь его конспект. Сонные студенты пожимали плечами.
Выход Вики!
– Что потерял?
Не глядя на девушку, Дон пробурчал:
– Конспект.
– Могу одолжить свой.
– Нет, спасибо. Я у ребят возьму, если свой не найду.
Вика была вне себя от злости. Аяна выслушала целую тираду ругательных слов.
– Этот пень просто непробиваем! Что мне делать теперь с его конспектом?
– Возьми себе на память, – заговорщицки сказала Аяна, и Вика широко улыбнулась.
Содержание конспекта было неинтересным. Дон не рисовал, не писал ничего, кроме лекций, не вкладывал записки. Ничего. Но было в этой писанине что-то волшебное, ведь это почерк Дона. А тетрадка слабо пахла его парфюмом. И она станет первым сувениром от Дона.
Чувство вины мучало меня все выходные. Я еле дожила до понедельника, потому что умирала от желания узнать, что стало с парнем, который защитил меня от районных хулиганов и сам попал в их грязные руки. Я думала об этом так много, что однажды даже разревелась.
Леа не звонила, на мои сообщения не отвечала, так что поговорить мне было не с кем об этом.
В понедельник утром я таранила взглядом каждого встречного парнишку, похожего на того, что носил очки. Однако ему сломали очки, и он мог встретиться мне без них. Или вообще не встретиться.
Я долго крутилась в холле, затем поднялась на лифте на нужный мне этаж. И надо же! Он был там! Стоял около соседней аудитории, облокотившись на стену спиной. Очки на нём были, но с другой оправой. Царапины на лице почти не заметны.
Вдох. Выдох. Я подошла к нему. И едва с ним заговорила, как почувствовала некие изменения в воздухе. Шум поубавился, студенты перестали болтать. Все смотрели в нашу сторону.
– Привет, – поприветствовала парня.
Он удивлённо на меня уставился.
– Меня Инга зовут. Э… но все зовут меня Юта. Корейцам это прозвище больше нравится, чем моё настоящее имя, – я старалась быть непринуждённой и улыбалась. – Ты спас меня в пятницу. Я хотела извиниться за то, что тебе пришлось вытерпеть.
– Не стоит. Мне не привыкать, – буркнул он и отвернул голову. – Тебе лучше от меня отойти, а то рискуешь репутацией.
– Плевать на неё. И почему это я не могу пообщаться с человеком, который повёл себя как настоящий герой? Меня никогда и никто не спасал. Как тебя зовут?
– Ну… Хван.
– Очень приятно! – я протянула руку, и парень её пожал.
С этого момента меня возненавидели. Ни к чему была такая демонстрация, позже я это поняла. Даже Леа, моя лучшая подруга, весь день избегала меня.
Почти в конце занятий я поймала её в коридоре, терпеливо дождалась, пока она договорит по телефону, затем спросила:
– Что происходит, чёрт подери? Не хочешь поделиться, как прошло знакомство с женихом?
– Нет.
– Нет?
– Нет.
– Не понимаю, – я была удивлена.
– Я предупреждала тебя насчёт того парня? Прости, но я не хочу терять общение с одногруппниками. Мне и без того несладко. Боюсь, что мы не сможем дружить… по крайней мере, в стенах колледжа. Прости, – печально добавила Леа, тряхнула волосами и ушла, оставив меня стоять как вкопанную.
День был испорчен ещё более худшим происшествием, чем потеря общения с подругой. Какая-то череда неприятностей началась. Неужели этот Хван такой невезучий, что и мне передал свои неудачи?
Некоторое время я стояла на крыльце, наблюдая за тем, как устанавливают сцену напротив колледжа. Близилось мероприятие, на котором я должна была толкать речь, а потом ещё и петь. Почему-то как что-то касается творчества, так сразу Инга. Да, я кое-что умею, но желания участвовать на всяких концертах не было абсолютно никакого.
Увидев Хвана, я помахала ему рукой на прощанье. Он несмело поднял руку в ответ. Его жест был робким, но искренним. И не казался он плохим человеком. Жаль его…
– Эй, Юта!
Я обернулась и увидела мало знакомых мне девочек. Они обступили меня со всех сторон, все такие важные, разодетые и наштукатуренные.
– Ну, я – Юта. И что?
– Встречаешься с тем придурком?
– В каком смысле встречаюсь? И о каком придурке речь?
– Не знала, что у тебя много придурков, – сказала одна из девушек и рассмеялась, её смех подхватили остальные.
– Нет, нам просто интересно стало, не мочится ли Хван во время секса, – сказала другая. Смех усилился.
– А поцелуи у него, наверное, слюнявые, – издевалась третья.
– Хотя мне казалось, что он никогда не найдёт себе подружку.
– Когда-нибудь должна была найтись дура.
Я переводила взгляд с одной на другую и ушам своим не верила. Злость накатила волной. Какое право они имеют говорить мне подобные вещи. Что они вообще обо мне знают?!
– Эй, вы чего? – возмутилась я. – Хван – обычный парень. Прекратите нести всякий бред!
– Смотрите, как защищает. Может, это любовь?
Они засмеялись ещё громче. Я рванулась к той, что стояла ближе ко мне, но не добралась до неё. Другая девочка опередила. Чтобы защитить подругу, она оттолкнула меня. Позади была лестница. Пятка соскользнула вниз, я потеряла равновесие и поняла, что падаю.
С лестницы!
За секунду в голове пронеслось сразу несколько вариантов исхода этого падения. Я ударюсь спиной, сломаю позвоночник и на веки вечные останусь калекой. Или затылком стукнусь об острый край ступеньки и получу черепно-мозговую травму. Сотрясение или сверну себе шею. Но может, обойдётся всего лишь переломом руки.
Ничего не случилось. Я замерла на месте, неожиданно оказавшись в чьих-то крепких руках.