– Младенец! – вслух объявила Карен, входя в каюту. – Это наш новый доктор, и он желает тебя осмотреть.
“Скажи ему, чтобы проваливал!” – бухнуло в голове, и девушка едва заметно вздрогнула.
Привыкнуть к мысленному голосу малыша Тоби было невозможно. Ну как соотнести очаровательного младенца с ямочками на щеках, который лежит в подгузнике и сучит ножками, – и густой сочный бас, обладатель которого вдобавок регулярно отпускает сальные шуточки кузинам?
“Он не будет проваливать!– похоронным тоном мысленно ответила пилот. – Этот тип только что взвесил и прогнал через сканер Молли. И объявил, что воспалительных очагов не наблюдает, но для более полной картины ему необходимо собрать информацию о ее виде… каково, а?”
– Сколько ему, ты сказала? – Андрей уверенно обогнул Карен и теперь, нахмурившись, разглядывал малыша.
Ну вот, начинается…
– Скоро будет полтора года, – обреченно сообщила второй пилот.
– Он выглядит значительно младше.
“Ты смотри, заметил! – снова громыхнул язвительный мысленный бас. – Какой наблюдательный малый!”
Слышать малыша Тоби могли только родственники – все, кроме его отца Роба, единственного человека в семье, не обладающего никакими особенными способностями. По словам самого Тоби, у большинства людей в мозгу стоит некий психологический блок, мешающий телепатическому восприятию.
Правда, это ничуть не мешало ему самому читать чьи угодно мысли.
“Кстати, детка, он считает, что у тебя отличная задница, но ты слишком много болтаешь! Я уже говорил, что он наблюдательный парнишка?”
Карен поморщилась. Иногда лучше просто не знать, о чем думают окружающие. Увы, малыш Тоби не оставлял никому шансов.
Андрей тем временем производил какие-то странные манипуляции: вытягивал ребенку ручки и ножки, постукивал по ним в разных местах, что-то крутил – и при этом все больше хмурился. Наконец доктор быстро прикоснулся к губам младенца пальцем и тут же убрал его. Тоби, округлив рот, вытянул губы в трубочку. Андрей заинтересованно приподнял брови и легонько стукнул пальцем по губам малыша снова. Тот опять вытянул губы.
– Хоботковый рефлекс должен был исчезнуть еще до четвертого месяца, – озабоченно сообщил Андрей и снова показал тот же “фокус”. – Вот, видишь? Круговая мышца рта непроизвольно сокращается и…
“Убери идиота!– взвыл в голове Карен бас малыша Тоби. – Я не могу это контролировать!!”
– Или вот, взгляни! – молодой человек нажал на ладонь ребенка, и малыш распахнул рот. А как только тот его закрыл, нажал на “кнопку” еще раз. – В норме ладонно-ротовой рефлекс исчезает примерно на третьем-четвертом месяце…
“Заткни его!! Себе пусть потычет!”
“Потерпишь!” – мысленно огрызнулась Карен, пытаясь одновременно прислушаться к тому, что говорит доктор, продолжающий вертеть и крутить Тоби, хлопать руками по обе стороны от его головы и бормотать что-то о разнообразных рефлексах. Большинство его предшественников не слишком рвались так уж пристально следить за здоровьем экипажа и пассажиров, и предоставляли Лиспет самостоятельно присматривать за младенцем. Не жалуется – значит, все в порядке.
И всех это, в общем-то, устраивало.
Тоби сам, изучив с помощью старших родственников тонны литературы, пришел к выводу, что физически развивается совершенно нормально – только в несколько раз медленнее, чем все остальные дети. Он даже какие-то закономерности вывел и составил табличку с прогнозом роста. Если ей верить, Тробблинсам предстояло еще немало непростых лет.
Надо сказать, самого Тоби это бесило несказанно. А кому понравится невозможность не то что встать или взять что-то в руки, но хотя бы сконцентрировать на чем-то взгляд? И это не говоря уже о такой бесценной власти над собственными сфинктерами!
“Я слыхал, что был один такой вот любопытный умник,– ядовито сообщил мысленно младенец, – так его, говорят, в бутылочку посадили! Ты ему скажи, поберегся бы…”
– …Значительно отстает от возрастной нормы. Соответствует примерно…
Карен подавила неуместный смешок и очень серьезно закивала.
“Надеюсь, надолго он не задержится”, – мрачно подытожил Тоби, послушно сжимая в кулачке палец доктора. С хватательным рефлексом не спорят.