Изабелле Семеновне Г.
«Ибо много жертвенников настроил Ефрем для греха
– ко греху послужили ему эти жертвенники.»
(Ос. 8:11)
Огромный плоский экран ЖК-телевизора почему-то оставался завешенным.
Не вчетверо сложенной простыней или какой-нибудь тряпкой – на него был аккуратно надет штатный транспортировочный чехол.
Телевизор давно вышел из срока гарантии. Но мой тесть, человек основательный и предусмотрительный, никогда не выбрасывал старых упаковок: размер кладовки позволял хранить гору макулатуры, а в нынешние времена наличие коробки упрощало продажу для обмена на новую технику. Ничего, даже вконец устаревшего, тесть никогда не выносил на помойку.
Сам я выбрасывал из дома любую мелочь в тот момент, когда она становилась ненужной. Но каждый человек имел право на свои привычки.
Тем более, сейчас этот чехол из тонкого поролона не бил наотмашь так сильно, как полотенца, привычные на зеркалах в прежние времена.
Едва я успел о том подумать, как какая-то старая женщина, бормоча о несоблюдении традиций, стащила конверт с телевизора.
Так искони полагалось у населения, привязанного к вековому укладу, который строго регламентировал процедуру отхода в лучший мир.
Главными пунктами там были завешивание зеркал, мытье полов чужими людьми после выноса тела и снятие завес перед началом языческого ритуала, именующегося поминками, по возвращении с кладбища.
Экран телевизора качнулся и открыл свою безнадежную, бездонную черную пустоту.
И теперь уже ничто не напоминало ни о чем.