– Если ты скучал, – обратилась я к Глебу, – то почему, после переезда не связался с нами? Почему решил вот так все оборвать?
Этот вопрос мучал меня уже два года. Как бы я ни старалась убедить себя в том, что мне уже плевать на Глеба, и что его предательство больше меня не волнует, вопрос все равно сорвался с моего языка.
– Да, – согласился со мной Максим. – Какого хрена ты игнорил нас?
Глеб опустил глаза в пол и принялся шаркать мыском кроссовка по земле. Видимо, говорить на эту тему ему было нелегко.
– Просто так вышло, – тяжело вздохнув, произнес Райский. – Не поверите, но я каждый раз пытался написать вам, но не знал, с чего начать. К тому же, вы постоянно выкладывали фотки со своими новыми знакомыми, и я решил, что я вам больше не нужен.
– Ты дурак? – гаркнул Макс. – Вроде всегда умным казался, а такую хрень сморозил.
– Ну, по вашим фоткам все было ясно: я бы вам помешал, – пробормотал Глеб.
Вот тут я уже не выдержала. Резко вскочив с места, да так, что шпиц удивлённо всхрюкнул на моих руках, я возмутительно произнесла:
– Чего тебе ясно? Да как ты мог до такого додуматься? Знаешь, как мы ждали от тебя вестей? И как нам было обидно, что ты не пишешь!
Райский внимательно посмотрел на меня и, сузив глаза, медленно спросил:
– Если вы так ждали моих сообщений, то почему тогда сами не написали?
Макс хотел было что-то сказать, но так и замер с открытым ртом. Мне тоже в голову никаких оправданий не приходило. Глеб ждал нашего ответа. Не дождавшись его, он самодовольно заметил:
– Вот видите, не один я такой плохой.
– Мы думали, что не нужны тебе, раз ты молчишь, – признал Максим.
– Один-один, согласны? – усмехнулся Глеб.
Мы с Максом смущённо кивнула.
– Ну что, забыли? – Снегов с ухмылкой посмотрел на меня и Глеба.
– Забыли, – в один голос ответили мы.
Между нами повисла напряжённая тишина.
– И что дальше? – через некоторое время нарушил молчание Глеб.
– Надо найти хозяина собаки, – сказал Макс.
Оба парня посмотрели на меня.
– Вы думаете, раз у меня тут бабушка с дедушкой жили, то я всех знаю? – возмутительно произнесла я
Ребята уверенно кивнули. Я закатила глаза, а затем скомандовала:
– Ладно, пошли!
Я действительно знала в Дубках почти всех, несмотря на то, что пару лет назад бабушка с дедушкой продали здесь дом и полностью обосновались в городской квартире – увы, с возрастом им стало трудно ухаживать за большой дачной территорией.
Пройдя по извилистой проселочной дороге мимо ничейных участков, заросших бурьяном, мы вышли к центральной деревенской улочке. Было тихо и безлюдно, однако яркий свет в окнах каждого дома говорил о том, что в деревне все еще довольно много жителей.
– Мне кажется, он неместный, – заметила я, рассматривая шпица. – Местные декоративных собак не держат.
– Скорее всего, – согласился со мной Глеб.
Он поправил стильные и наверняка дорогие очки, которые вовсе в этом не нуждались. В отличие от тех, что он носил раньше, эти сидели ровно и не только подчеркивали красивые черты его лица, но еще и не скрывали приятный карамельный оттенок глаз парня.
Невольно я засмотрелась на Глеба, вниманием которого в данный момент полностью завладел шпиц, и почувствовала, как сердце забилось быстрее.
Он что, все еще мне нравится?..
– Смотрите!
От громкого возгласа Макса я вздрогнула и сразу же пришла в себя. Нечаянно сдавила собаку, и та, выскочив из моих рук, прыгнула к Глебу. Райский чудом удержал шпица, который хвостом едва не сбил с него очки.
– Ты чего так кричишь? – шикнула я на Снегова.
– Ой, сорян. – Макс виновато поглядел на нас с Глебом.
Шпиц успокоился и, положив лапки на плечи Райского, высунул язык и радостно задышал.
– Чего ты хотел сказать? – спросил Глеб, снова поправив очки.
– Смотрите! – на несколько тонов тише сказал Снегов, качнув головой вправо. – У Васьки Тулупова крыша совсем обвалилась!
Три пары глаз одновременно посмотрели направо. Старый дом, заросший крапивой с человеческий рост, и правда был без крыши. Вернее, по бокам крыша все еще держалась, а середина провалилась. На легком вечернем ветерке трепетал целлофан, который, по всей видимости, должен был защищать хозяев дома от протечек.
– Мда, – произнесла я, не сводя взгляда с крыши. – Зато робот-пылесос у них там есть, огромная плазма и кофемашина с капсулами…
– А ты откуда знаешь? – спросил Макс.
– Мы с бабушкой к ним ходили, когда дом продавали. Хотели им предложить, даже скидку сделали, но Васька с женой отказались – денег не было.
– Странные ребята, – заметил Глеб.
– Угу.
В одном из окон дома-без-крыши горел свет. Я невольно перевела взгляд туда и тут же испуганно ойкнула – из окна на меня со злым прищуром глядела жена Васьки, чье сложное имя деревенские никак не могли запомнить, поэтому называли ее Тулупихой.
– Блин! – тут же выдавил Макс.
– Пошли отсюда, – пробормотал Глеб.
Мы поспешили убраться подальше от дома-без-крыши и злобного взгляда его хозяйки.
– Вы тоже ее видели? – спросила я на ходу.
Оба парня угукнули.
– Она на ведьму похожа, – сказал Макс. Вид у него был напуганный.
– Жуть, – огласился с ним Глеб. Он вообще, кажется, даже побледнел. Видимо, вспомнил, как эта женщина много лет назад пыталась наложить на него проклятие, когда он сорвал у нее пару слив, свисающих через забор.
Борясь с неловкостью от зрительного контакта с жутковатой Тулупихой, мы быстрым шагом миновали еще два дома, во дворах которых стояли большие конуры, и подошли к небольшому кирпичному домику, утопающему в разноцветных розовых кустах.
– Тетя Люда знает обо всем, что происходит в Дубках, – пояснила я, подойдя к калитке. – Она должна быть в курсе, чья это собака.
Не успела я толкнуть калитку, как из дома уже выскочила тетя Люда. Запахнув на груди персикового цвета платок, она поспешила к нам.
– Наташенька! Какими судьбами тут, да еще и так поздно?
– Здравствуйте, – улыбнулась я.
Парни за мной тоже вежливо поздоровались. Тетя Люда с подозрением осмотрела каждого.
– А что за ребята с тобой? – поинтересовалась бывшая соседка, не сводя с парней подозрительного взгляда.
– Максим и Глеб. Вы их разве не узнали?
Тетя Люда снова внимательно просканировала ребят. Задержавшись на Глебе, она ахнула и заулыбалась.
– Ну конечно, твои верные рыцари! Какие большие и возмужавшие! Признавайся, кто из них украл твое сердце?!
– Те-е-еть Люд, – простонала я, закатив глаза.
Знала бы она, в каких мы отношениях были с этими рыцарями последние два года… Но об этом распространяться я не планировала.
– Мы сегодня приехали в лагерь, – встрял в разговор Глеб, тактично переводя его в другое русло. – Вышли прогуляться по знакомым местам и нашли собачку. – Парень для наглядности приподнял шпица, и тот звонко тявкнул. – Не знаете, чей он?
В глазах тети Люды блеснуло узнавание.
– Как же, знаю! – закивала она. – Наших новых соседей собака. Тех, что у твоих бабушки с дедушкой, Наташ, дом купили.
Я нахмурилась, припоминая новых хозяев нашего дома. Кажется, это была средних лет супружеская пара из столицы.
– Он у них постоянно убегает, и Марта потом по всей деревне его ищет, – недовольно заметила тетя Люда. – Причем эта зараза мелкая любит в чужих огородах ямки рыть!
По тому, как бывшая соседка смотрела на шпица, было понятно, что этот малыш явно вырыл в ее огороде ни одну яму.
– Ладно, мы тогда к ним пойдем. Спасибо за информацию. – Мне хотелось поскорее уйти от этой старой сплетницы.
– Вы поосторожней тут. – Тетя Люда воровато огляделась и, плотнее закутавшись в платок, будто на улице было прохладно, продолжила громким шёпотом: – Нынче в деревне небезопасно: сначала убийство произошло, а теперь в лесу злой дух появился.
– Злой дух? – переспросил удивленный Максим.
Я нахмурилась.
– Убийство?
Тетя Люда кивнула.
– Сергей, охотник, убил бабу Катю, за которой долгое время ухаживал.
Вот этому повороту я удивилась больше, чем появившемуся в лесу злому духу.
– Да быть такого не может! – воскликнула я. – Я дядю Сережу с детства знаю. Он хоть и охотник, но очень добрый и заботливый человек.
– Так мы все его хорошо знали, – развела руками тетя Люда. – Однако, видимо, не до конца! Задушил несчастную старушку подушкой. Доказательства неоспоримые, за ним даже наряд милиции приехал, – пожилая женщина воздела к небу указательный палец. – Только он от них сбежал. Теперь тут менты постоянно околачиваются, всех допрашивают и за всеми наблюдают. Особенно за домом Сергея.
– Ну и ну, – пробормотал Макс. Он тоже знал Сергея, пусть и не так хорошо, как я.
– А какой смысл ему было баб Катю убивать, раз она ему хотела не только землю с домом отдать, но и какие-то свои сбережения? – поинтересовалась я у тети Люды. Ее сплетням я не доверяла даже на пятьдесят процентов.
– Потому что не помирала долго – вот тебе и смысл! – фыркнула бывшая соседка.
– Больше вопросов не имею, – буркнула я, прекрасно понимая, что эта женщина уже уверовала в виновность Сергея и будет топить его до самого конца.
– А вот я имею. – Глеб шагнул ближе к тете Люде и спросил: – А что там про злого духа?
У женщины загорелись глаза – видимо, это была ее любимая тема.
– В последнее время из лесу раздаются странные звуки, – начала она рассказ голосом, которым вожатые рассказывают страшилки у костра. – Охотники несколько раз во мраке видели силуэт в белом саване, а еще алтарь в крови – явно жертвенник! Страшные дела у нас начали происходить. Уверена, это нас прокляла ведьма Глашка. Ее рук дело, как пить дать!
– Ведьма Глашка? – переспросил Глеб. – Не Тулупиха?
– Да ладно тебе, – махнула рукой бывшая соседка. – Тулупиха только и может что злобно смотреть и проклятия тебе в спину шептать безобидные. А вот Глашка – настоящая ведьма. Она мне давеча ячмень заговорила, так он мгновенно прошел!
– Ладно, мы поняли: по темноте не ходить, в лес нос не совать, – сделала вывод я, все еще желая уйти от соседки как можно скорее. – Спасибо за предостережение, мы пошли. До свидания!
– До свидания, до свидания, – закивала тетя Люда.
Я быстрым шагом направилась к своему бывшему дому, украдкой поглядывая, идут ли за мной ребята.
– Мне таксист такую же дичь наплел про этого духа, – заметил Глеб, поравнявшись со мной. – Видимо, они тут люто в него уверовали.
– Да берд это полный, – подал голос Снегов. – Раздули тут страшилку для детишек.
– Злой дух – бред, согласна. Эта история не стоит никакого внимания, – сказала я, уверенно шагая по родной дороге, поросшей подорожником и клевером. – А вот убийство…
– Говоришь так, будто хочешь его расследовать. – Глеб бросил на меня подозрительный взгляд.
– Почему бы и нет, – пожала я плечами. – Мне жалко Сергея и его семью. Я почему-то уверена, что его оболгали.
– Нэнси Дрю наша, – по-доброму усмехнулся Максим.
Пыльная дорога с полосой зелени посередине раздваивалась у деревенского магазина, который был уже закрыт. Ноги сами свернули направо, помня дорогу до дома, в котором я раньше жила с бабушкой и дедушкой каждое лето своего детства.
В траве приятно стрекотали кузнечики, а за спиной парни обменивались шуточками, Максим – глупыми, а Глеб – остроумными. Меня накрыло волной ностальгии, и казалось, что нам вовсе не по семнадцать лет, а максимум по двенадцать. Что между нами не было никаких размолвок, и что бабушка с дедушкой не продавали дом.