Я аж дышать перестала, настолько меня шокировали его слова. Как ни как речь зашла о тайне, которую оборотни тщательно скрывали от людей. И которую, судя по всему, знали далеко не все вервольфы. Потому что Шейла не смогла бы от меня это скрыть, обязательно проболталась бы.
– Но ты должна мне пообещать, что не станешь трезвонить об этом на каждом углу. – Желваки на его красиво очерчённых скулах задвигались, указывая на волнение. – Если бы в подругах у тебя не ходила одна из наших, я бы не осмелился доверить тебе эту тайну.
– Да я лучше сдохну, чем наврежу своим друзьям!
– Я знаю, – откликнулся Маркус, и в его глазах застыло то самое выражение, которое ставило меня в тупик.
У всех оборотней пронизывающий взгляд, а у мужчин ко всему прочему ещё и похотливый. Ведь из-за своей природы они очень сексуальны, поэтому их необыкновенная притягательность сводила с ума многих женщин. Видимо, я не исключение. Потому что стоило только Маркусу посмотреть мне в глаза, как у меня переставало биться сердце. От эротических переживаний мне тотчас сносило голову, и я превращалась в тайную нимфоманку.
И что самое паршивое – он прекрасно знал, что нравился мне. Именно поэтому в его глазах появлялось снисходительная усмешка или странное задумчивое выражение, вот как сейчас, например.
Наконец-то вервольфу надоело на меня таращиться. Он с грустью посмотрел в окно и заговорил низким и чертовски сексуальным, как и он сам, голосом:
– Дело в том, что нашему виду противопоказана обособленность. Мы не должны жить в резервациях, как бы этого не хотели люди. И не только потому, что это просто унизительно. Но ещё и потому, что мы должны периодически скрещиваться с людьми.
Когда мы тщательно скрывали свою природу, с этим не было проблем. А сейчас покажи мне человеческую девушку, которая добровольно захотела бы встречаться в вервольфом? А рожать ему детей?
Ваше СМИ постарались на славу, сделав из нас каких-то монстров. А ведь мы остались прежними, так в чём же дело? Почему в последнее время начали распадаться смешанные браки, в которых один из супругов вервольф? Откуда такая истерия? Принялись вдруг делить детей, имущество… Суды буквально завалены подобными исками.
Но это лишь вершина айсберга, основная наша проблема спрятана гораздо глубже. Наши предки давно уже заметили, что клан вервольфов, который селился в изоляции от людей, через несколько поколений начинал вырождаться. Их дети часто болели, а вырастая, приносили такое же, как и они сами, хилое потомство. Но вливание свежей человеческой крови сразу же всё меняло.
Может, это и кощунственно, но понятнее это выглядит на собаках. Охотники и заводчики лаек прекрасно знают, как это работает. Именно для улучшения породы они постоянно скрещивают своих собак с обыкновенными волками. Такие гибриды не имеют проблем с физическим здоровьем – новая особь получается выносливее, чем каждый из родителей.
Так же и у нас, оборотней. Мы не любим людей, но и жить без вас не можем. Иначе через несколько десятков лет мы превратимся в жалкие отбросы общества…
– Понятно, – задумчиво протянула я. – И почему мне кажется, что ваша тайна давно уже перестала быть таким уж великим секретом? Что-то мне подсказывает, что Содружеству Наций об этом уже давно известно.
– Обоснуй, – заинтересованно откликнулся вервольф.
– А что тут непонятного? Ты думаешь, для чего СМИ разжигают вражду между нашими видами? Наверняка по указке сверху. Не будет смешанных браков – не будет гибридов. Следовательно, вы начнёте вырождаться… люди хотят как и прежде стать полноправными хозяевами на планете.
– Браво, девочка. Я думал, ты сама не догадаешься. Но ты далеко не стопроцентная блондинка.
Я демонстративно подкатила глаза. Вот ещё один стереотип, который я люто ненавидела. И почему считалось, что если у девушки светлые волосы и симпатичная мордаха, то она обязательно должна быть тупой как пробка?
Неожиданно раздались оглушительные удары в дверь. Судя по всему, постучали ногами (а что ещё ожидать от повстанцев-вервольфов?). И не успел Маркус открыть рта, как я мигом предугадала его желание – быстро нацепила на себя порфиру и брякнулась в кресло, приняв непринуждённую позу.
В купе ввалилось двое мужчин, и они сразу же начали беспардонно меня рассматривать. Поэтому я только скользнула по ним взглядом, после чего уткнулась в окно во избежание неприятностей. Но моим надеждам не суждено было сбыться, так как один из бандитов сразу же заинтересовался моей скромной персоной. Даже захотел подойти ко мне, но хозяин купе ему этого не позволил.
– Господа, прошу покинуть купе, моей невесте нездоровится. Все финансовые вопросы мы с вами прекрасно разрешим и в коридоре.
Один из повстанцев сразу же выполнил его просьбу, но вот другой… Кажется, ему удалось что-то разнюхать, потому что он как завороженный уставился на меня стеклянным взглядом, полным животной похоти. Меня аж в пот бросило от страха. К сожалению, из-за этого мой специфический запах девственницы только лишь усилился. Наверное, поэтому этот отморозок и явно нездоровый на вид оборотень съехал с катушек. А может, у инфицированных вервольфов всегда плохо с логикой?
Но не успела я как следует запаниковать, как Маркус ловко сбил этого ненормального с ног. Повалил его на пол и одним сокрушительным ударом в челюсть послал того в долгий нокаут.
– Вставай. Мы уходим отсюда, – сказал, как отрезал вервольф, протягивая мне руку.
Не колеблясь, я протянула ему ладонь, которую он тотчас крепко сжал. По его лицу пробежала мимолётная обворожительная улыбка, которая меня порядком озадачила (нашёл время заигрывать!). После чего мой новоявленный спаситель повёл меня к выходу. И, как и следовало ожидать, в коридоре мы нос к носу столкнулись с другим повстанцем.
– Что это был за шум? – поинтересовался у нас бандит, обжигая нас подозрительным взглядом.
Ответом на его вопрос был мощный удар в челюсть, от которого мужчина упал как подкошенный. Его голова неестественно откинулась в сторону, от чего мне стало не по себе. Но Маркус не обратил на состояние поверженного никакого внимания. Он тут же увлёк меня к выходу, а я ещё несколько раз обернулась на лежащего бандита, надеясь увидеть в нём хоть какие-нибудь признаки жизни. Но, увы, его остекленевший взгляд не оставил у меня никаких сомнений.
– Смотри, куда идёшь! – раздражённо заметил Маркус, когда я в очередной раз наступила на край своей порфиры. – Соберись! В конце концов, я тут пытаюсь спасти тебе жизнь. Не могу же я тащить тебя всё время как на аркане.
– Маркус, ты его убил! Того бандита… Он не шевелится и у него глаза как у…
– Конечно, убил. А что мне ещё оставалось делать? И того в купе, кстати, тоже. Или ты хотела, чтобы они подняли шум?
Меня его слова ошеломили настолько, что я и вовсе остановилась как вкопанная. Посмотрела на него отчаянным взглядом, не в силах пошевелиться. Ведь я понадеялась, что у него это получилось чисто случайно. Вгорячах не рассчитал силу удара… Но, как только что выяснилось, он это сделал намеренно!
– Ангелика Морелли, вы хотите выжить или нет? – сквозь зубы прорычал он, глядя на меня жёлтыми от гнева глазами. – Если из-за своей глупой вселенской доброты ты предпочитаешь погибнуть, то вперёд! Только хочу тебя предупредить, как это всё будет выглядеть. А то ведь ты наверняка надеешься на быструю и лёгкую смерть.
Ты хоть отдалённо представляешь себе изнасилование? Ну так вот, у вервольфов это происходит по-настоящему страшно. Тебя будут одновременно насиловать несколько здоровенных оборотней, возможно, даже не в человеческом обличии. В то же время они будут драться за тебя как голодные псы за лакомство, вырывая тебя друг у друга как вкусную мозговую кость. В итоге они тебя разорвут на части в полном смысле этого слова…
***
После такой информации я и вовсе разучилась ходить. Всё моё тело вмиг превратилось в недвижимый, дрожащий от ужаса кусок мяса. По сути, я им и была для этих оборотней, как мне только что рассказал Маркус.
– Прошу тебя, убей меня прямо здесь, – прошептала я ему, не в силах больше терпеть этого ужаса. – Всё равно я не смогу жить, если ты из-за меня положишь кучу народа.
– Девочка, нашла кого жалеть! Это же жалкие отбросы, повстанцы, которых нужно отстреливать как бешеных собак.
– Сказал богач, разъезжающий в отдельном вагоне! Может, для тебя они и мусор, но у них тоже есть семьи, матеря, дети…
– То же мне, защитница обездоленных и угнетённых, – со злым сарказмом отозвался Маркус. – Ну уж нет. Ты слишком хороша, чтобы достаться этому сброду.
Он вновь потянул меня к выходу, а мне не оставалось ничего другого, как только ему подчиниться. И едва мы с ним покинули вагон, как я в упоении ощутила кожей не по-осеннему тёплый ласковый ветерок. Я тотчас подняла голову и посмотрела на ослепительно-голубое небо, затем на манящий своей загадочностью лес, видневшийся вдалеке, и мне вдруг мучительно сильно захотелось жить. До отчаяния, до слепого безумного желания дышать и наслаждаться всем этим. Я вдруг поняла, что по своей воле ни за что не покину этот чудесный мир. Поэтому взмолилась про себя всем богам, чтобы мой спаситель не оказался настолько кровожадным. Чтобы ради моего спасения не погиб кто-нибудь ещё…
– Куда мы направляемся? – невольно вырвалось у меня.
– Подальше от этого поезда.
– Ты настолько хорошо знаешь эту местность? И что там впереди?
– Я похож на следопыта? Понятия не имею, что нас ждёт. Но тебе по-любому будет там намного безопаснее, чем здесь, – и едва он закончил, как тут же бросил свою спортивную сумку прямо под вагон, затем присел на корточки и зачем-то полез вслед за ней, увлекая туда же и меня. – Этот костюм стоит целое состояние, а я в нём под поездами шастаю.
Нам пришлось согнуться в три погибели, чтобы очутиться под днищем вагона. И едва мы там оказались, как Маркус приложил указательный палец к губам, заставив меня замолчать на полуслове.
Если бы нас преследовали люди, скорее всего, нам удалось бы от них спрятаться. Но, несмотря на все наши усилия, оборотни нас почуяли, и сразу несколько преследователей полезли за нами под вагон.
– Мы хотя бы попробовали. А теперь девочка, снимай с себя эту чёртову порфиру и не вздумай падать, – сказал Маркус и, перекинув через плечо сумку, опять схватил меня за руку.
Я никогда так в жизни не бегала. Казалось, мы несёмся с ошеломительной скоростью. Благо, что у меня по физкультуре всегда были сплошные десятки. А ещё я любила с мальчишками во дворе попинать мяч (в Италии футбол любили все без исключения). Но как бы я сейчас не старалась, у меня не получалось угнаться за вервольфом. Поэтому из-за меня он бежал не в полную силу. В общем, я сейчас выступала в роли чемодана без ручки: нести тяжело, а бросить жалко. Я это прекрасно понимала, но ничего не могла с этим поделать.
– Маркус, брось меня. Спасайся сам, я уже не могу бежать дальше, – еле выдавила я из себя, сбавляя скорость. – Пускай делают со мной что хотят. По-любому я сдохну, если пробегу ещё несколько метров…
Вервольф оглянулся и в ту же секунду остановился вместе со мной. Посмотрел на меня таким взглядом, что у меня всё внутри перевернулось. А я-то с первых минут нашего с ним знакомства подумала, что он обыкновенный богач, поступающий всегда только в своих интересах. Но, как выяснилось, он совсем не такой… Кажется, этот сумасшедший вервольф решил сражаться за меня до последнего!
Они налетели на нас как свора уличных собак – пятеро оборотней с горящими, совершенно безумными глазами. Маркус едва успел закрыть меня своим телом, как все они ринулись на него. При этом, словно одержимые (по сути, они ими и были), преследователи не отрывали от меня своих диких похотливых взглядов.
Их безумие и полное отсутствие логики, бесспорно, помогло Маркусу, но всё равно силы оказались неравными. Поэтому моему защитнику вскоре пришлось прибегнуть к крайней мере – к обращению.
Как правило, вервольфы превращались очень редко, и только в крайних случаях. Это в фильмах они зависели от полнолуния, которое независимо от их желания превращало их в диких зверей. На самом же деле это не соответствовало действительности, и об этом знали уже все. Сколько раз я просила свою подругу при мне обратиться, но она всегда мне отказывала. Говорила, что превращалась за свою жизнь всего два раза – один, когда это произошло с ней впервые, независимо от её желания. И во второй раз – когда на неё напал поздним вечером грабитель.
Поэтому сейчас я сильно изумилась, увидев, как на Маркусе затрещал по швам его дорогущий костюм. Очень быстро он начал расти как в высоту, так и вширь, превращаясь на моих глазах в гороподобное существо.
Вот ещё один миф, навязанный Голливудом: вервольфы никогда не становились волками. В них почти ничего не было от зверя, впрочем, как и от человека. Но то, что я сейчас наблюдала, превосходило все мои ожидания.
Стоящий впереди меня волосатый великан напоминал огромного качка. Его рельефную мускулатуру не скрывал даже бурый мех. Несокрушимая машина для убийств. Других ассоциаций, глядя на это мощное и наверняка чертовски сильное существо, у меня не возникало. Но, как ни странно, оно не вызывало во мне ужаса. Наоборот, я смотрела на его широкую мускулистую спину, крепкие ягодицы, и моё женское начало буквально трепетало от неописуемого восторга.
На какой-то миг я даже забыла, что моя жизнь всё ещё висит на волоске. Опомнилась только после того, как Маркус без особого труда раскидал в разные стороны наших преследователей. Причём трое из них лишились жизни ещё до своего приземления на землю, так как я отчётливо услышала хруст их шейных позвонков. Так что на пожухлую траву упали уже бездыханные тела, но вот двое из них всё ещё отчаянно барахтались, стараясь отползти от нас как можно дальше.
Маркус сделал к ним шаг, и я тут же повисла у него на руке. Не захотела, чтобы он добивал своих поверженных врагов. И тут же непроизвольно отдернула от него руку, так как его длинные звериные волосы оказались на редкость жёсткими. Ничего общего с собачьим мехом, его растительность показалась мне отдалённо похожей на конскую гриву.
В ответ раздалось низкое утробное рычание, и на всякий случай я сделала от него шаг назад. А когда подняла голову и посмотрела оборотню в лицо, то и вовсе онемела от страха… Когда прошёл шок, я поняла, что всё не так уж и плохо. Во всяком случае, это оказалось человеческое лицо, лишь отдалённо похожее на волчью морду. Несомненно, такую реакцию у меня вызвала шерсть, которая полностью покрывала лицо Маркуса. А вот его глаза остались прежними – жёлтые, с искоркой неизменного сарказма, и по-своему необыкновенно прекрасные.
– Красавчик? – послышался знакомый мужской голос, вот только его тембр стал гораздо ниже.
– Пойдёт, я ожидала худшего, – отозвалась я, но тут же в растерянности умолкла. А всё потому, что мой взгляд невольно скользнул ниже и застыл на гениталиях вервольфа…
А вот этого я действительно не ожидала. Ведь его член, покрытый короткой шерстью, оказался просто неимоверных размеров! Конечно, я и раньше видела мужские половые органы на фото, но таких – никогда.
– Может, хватит меня беспардонно рассматривать? А ещё девственница… Хочешь его потрогать? – неожиданно предложил он, тем самым вызвав у меня бурю возмущения.
– Дурак!