Пятница, 2 февраля 2035
14:15
Молодая женщина-офицер, представившаяся как Алекс Финн, проводила Кайру до кабинета Тома. Это было десять минут назад; сначала она проверила на компьютере удостоверение посетительницы, внимательно прочитав ее имя, адрес и род занятий. Она держалась любезно, но все-таки окинула Кайру неодобрительным взглядом, когда та отказалась от предложенного кофе. Сейчас ей ничего не полезло бы в рот; внутренности завязывались в узел при мысли о файлах, над которыми Кайра просидела все утро, прекрасно понимая, во что снова рискует угодить.
В банку с пауками.
Кайра посмотрела сквозь стеклянную стену на центральное помещение участка – Хаб, как его называли, – и увидела светловолосую Алекс, кошачьей походкой перемещавшуюся между группками других офицеров, занятых своей работой. Хаб сильно изменился с тех пор, как Кайра была тут в последний раз. Больше никаких компьютеров, удлинителей, проводов, железных шкафов для документов и кучи бумаг. Дизайн стал минималистичным, в светло-серых тонах, создававших спокойную, серьезную атмосферу. Пропали ноутбуки, сменившись интерактивными экранами, которые занимали практически все стены – словно окна в преступный мир. Пропали рации, телефоны и даже мобильные, сменившись неприметными смарт-сетами, на которые перешли все поголовно.
Дверь в кабинет Тома открылась, и он появился на пороге. Кайра вдохнула знакомый аромат с древесными нотками и специями – кедр и амбра? После стольких лет он все еще пользовался тем же одеколоном. Запах напомнил ей о долгих вечерах в участке, жутких фотографиях с места преступления, их общей решимости – и отчаянии.
Том подошел ближе, и ей показалось, что он сейчас протянет руку для рукопожатия, но вместо этого он крепко ее обнял.
– Рад тебя видеть.
Она была смущена и обрадована одновременно. От его близости воспоминания стали еще отчетливей. Она несправедливо обошлась с Томом, когда бросила его. Что это – прощение?
Отступив на шаг, они изучали друг друга, оценивая изменения. Он прекрасно выглядел – старше, но даже привлекательней. Глубоко посаженные серые глаза смотрели на нее с теплотой, хоть и казались более озабоченными, чем в последний раз, когда они встречались. Седина, раньше сквозившая на висках, теперь серебрила всю его голову. Много лет прошло, но шрам на виске до сих пор был заметен.
Она гадала, какие перемены Том найдет в ней. Без сомнения, она немного прибавила вес, ей давно перевалило за двадцать, но при росте выше среднего она выглядела неплохо. Наверное, вокруг глаз появились морщинки – куда же без них. И темные волосы она стригла теперь короче.
– До летучки пятнадцать минут, так что надо поторапливаться, – деловито сказал он, садясь и указывая ей на стул по другую сторону своего серого стола, на котором стоял моноблок и лежали картонные папки.
Она заметила, что он проследил за ее взглядом.
– Старые привычки. Предпочитаю то, что могу подержать в руках.
Кайра села, не представляя, как он отреагирует на ее теорию.
– Ты в порядке? – спросил Том, как будто они виделись только вечера, когда сидели вместе в фургоне спецназа, готовясь выезжать на задание.
– Все хорошо. Я думала, ты уже на пенсии, – сказала она. Обычно полицейские увольнялись в пятьдесят пять. – Правда, не могу себе представить, чтобы ты возился в саду.
– И я не могу. У меня еще полгода.
– Лучше бы тебе найти хобби. Спорю, твоей жене не понравится, если ты станешь целыми днями крутиться у нее под ногами.
– Я по-прежнему холост.
Кайра внезапно смутилась; ее тело как будто вспомнило все, что было между ними. Ей не хотелось думать о том, какой могла быть ее жизнь, от чего она отказалась, чего лишилась. Слишком больно. Ту часть своего прошлого она отрезала и постаралась забыть. Но сейчас чувство потери вернулось.
– А у тебя как?
– Только посмотри на нас: ни супругов, ни детей. Женаты на своей работе. – Мысль о «КартерТек» остро кольнула ее. Она сделала глубокий вдох. – Том, мне кажется, с делом Ломакса все не так просто.
– В смысле? – прямо спросил он, нахмурясь.
– Я не на сто процентов уверена, что это он.
Том сжал губы и прищурил глаза. Это выражение она хорошо знала.
– Слушай, я понимаю, звучит невероятно… но, пожалуйста, выслушай меня. – Она обхватила себя руками, словно защищаясь от его реакции. – Понимаю, это был тяжелый арест, и ты едва не погиб… – Она смотрела ему прямо в глаза, стараясь не переводить взгляд на шрам. – А потом другой детектив взял это дело, пока ты был в госпитале…
– К чему ты клонишь? – спросил он спокойно. – Мы еще не арестовали его… но ты говоришь… что ты говоришь?
– Сегодня утром, когда ты позвонил и сказал мне про труп, я пересмотрела файлы по Ломаксу, чтобы понять, где он может прятаться, проверить, нет ли кого, с кем мы могли бы связаться… кто мог бы его укрывать…
– Мы этим занимаемся, Кайра. – Он покосился в сторону, явно раздраженный.
– Я знаю, знаю, но мне кое-что попалось… кое-что, указывающее, что это может быть не он.
Том потер глаза.
– Кайра, ты немного не вовремя. У меня сейчас в разгаре поисковая операция, начальство давит, пресса ходит за нами по пятам…
– Пожалуйста, Том!
Он откинулся на спинку стула, прищурившись на нее с непроницаемым лицом.
– Слушай, – начала она, чувствуя в голосе предательскую дрожь, – у нас ведь и тогда были насчет него сомнения. Мы не были уверены, что Ломакс – тот самый убийца.
Он наклонился вперед и ткнул в нее пальцем.
– Нет, Кайра, сомнения были у тебя. Улики говорили другое.
– Да, но я все думаю про его арест. Я видела его лицо, Том, когда он увидел ту цепочку с сердечком, которую мы нашли у него в квартире. Он ее не узнал!
– Ты единственная заметила его реакцию. Я не могу полагаться…
– Понимаю, – перебила она, – но я пересмотрела записи допроса, который был у нас с Ломаксом… до того… – Кайра запнулась.
– До того как мы нашли Эмму, – закончил он за нее.
В тот мучительный короткий отрезок времени, когда она надеялась, что Эмму еще удастся найти живой.
– Кайра, – сказал Том, понизив голос, – тебе вообще нельзя было его допрашивать. Я должен был отправить тебя домой.
– Да, но в тот момент мы не знали наверняка, что с ней случилось.
Том сжал голову руками, уперевшись локтями в стол.
Она медленно встала.
Наконец-то их взгляды встретились снова.
– Ты ни в чем не виновата. Вся ответственность на мне. Я отвечал за операцию, и у меня… – Он что, покраснел? – У меня были к тебе чувства. Я должен был проявить профессионализм. – Том откашлялся. – Я не имел права тебя допускать. Ты была слишком уязвима. Не могла ясно мыслить. Ты никак не могла вынести профессионального суждения с учетом ситуации. Боже, если бы начальство знало, что ты – сестра жертвы…
Она перебила его:
– Сегодня я перечитала отчет другого психолога, доктора Мэри Тейлор, той, что взяла дело после меня. Ломакс сказал ей, что не делал этого и при первой же возможности сбежит и отыщет настоящего убийцу. Все это время он ждал, чтобы отомстить тому, кто его подставил.
– Он манипулировал тобой и Мэри. Ты что, сама не видишь? Такие, как он, всегда так поступают. Уж ты-то должна бы знать!
– Мэри – один из лучших наших специалистов. Ей он пыль в глаза пустить точно не мог. Если ты считаешь Ломакса изворотливым социопатом, способным уболтать кого угодно, то сильно ошибаешься. Он вовсе не такой искушенный. На допросах он постоянно выходил из себя, терял контроль. Даже из тюрьмы поступали донесения, что он грозит сбежать и добраться до парня, который подставил его.
По лицу Тома она видела, что он начинает колебаться.
– Я тоже это слышала, но не верила ему, потому что хотела, чтобы кого-нибудь наказали. Тогда я не понимала, что это не то же самое, что правосудие. Не совершай моей ошибки, прошу!
Том напряженно смотрел на Кайру, обдумывая ее слова.
Она не могла дольше выносить его пристальный взгляд и отвернулась, выглянув в окно на Хаб. Еще больше офицеров стояло перед экранами, обращаясь к компьютерам и друг к другу, оценивая постоянно поступавшую информацию – видео с камер наблюдения, фотографии, диаграммы и сообщения, возникавшие в воздухе перед ними. Время от времени кто-то поднимал руку, смахивая или увеличивая изображение, даже с расстояния.
Два экрана транслировали видео с камер на месте преступления: желтая полицейская лента дрожала на ветру, рядом стоял охранник.
– Посмотри на улики. Последнее тело, – она заговорила спокойнее, – на нем все признаки сигнатуры Ломакса. Ты ведь знаешь.
Он поднял глаза на три больших экрана на стенах своего кабинета и скомандовал:
– Дело три-семь-ноль-девять-два-восемь, Кармайкл, Кейли. – Компьютер высветил изображение миниатюрной девушки с длинными каштановыми волосами, карими глазами и тонкими чертами лица. На двух боковых экранах страшного триптиха появились карта с отметкой, где был выброшен труп, и фотографии мертвого тела Кейли, завернутого в черный полиэтилен, с головой, замотанной серебристым сантехническим скотчем, – она почти не выделялась на фоне окружавшего ее мусора. Снимок трупа заполнил все три экрана – прозрачная белая кожа, кровавые обрубки рук, запекшаяся кровь там, где были запястья.
Снимок был сделан сверху; тело Кейли лежало на боку, и полость на месте извлеченного сердца закрывали битые бутылки и, кажется, раздавленный монитор.
Том ткнул в экран:
– Раздета, завернута в биоразлагаемый полиэтилен, без признаков сексуального насилия, сантехнический скотч вокруг головы, отсутствуют сердце и ладони. На месте обнаружения крови нет, поэтому убийство произошло где-то еще, а труп выбросили на свалке, как Мэделин и… – он запнулся, – как всех жертв типа А.
Кайра невольно охнула.
Он посмотрел на нее.
– Прости, – поморщился он и добавил уже мягче: – Но это работа одного и того же убийцы. Слишком похоже. Все признаки. Не знаю, стоит ли тебе это показывать, ты ведь больше не работаешь в полиции.
Том пожал плечами.
– С другой стороны, ты все и так знаешь.
Это подтверждали ее повторяющиеся кошмары, в которых Эмма рыдала с серебристым скотчем на голове, моля ее о помощи.
Кайра не ответила, поэтому Том встал и подошел к ней.
– Я пытаюсь тебя успокоить. – Его голос был ласковым; он наклонился к ней. Ей захотелось прижаться к его груди, слушая сердце Тома, как в старые времена. Забыть обо всех ужасах.
– Но… ты тогда от этого заболела. Бросила все: ушла с работы, от меня…
Она вздрогнула.
– Это сделал Ломакс, – продолжал Том, – и никто другой. Мне жаль это повторять, но ты не могла ясно рассуждать из-за смерти Эммы. Ломакс тебя убедил, что не убивал. Так делают все психопаты. Сбивают людей с толку. Заставляют им поверить. Ты не должна стыдиться, что попалась на его удочку… нам никогда не понять, что творится в головах у таких, как он…
«Никогда не понять… что в головах у таких…»
У нее перед глазами встала Кассандра.
Кайра выпрямилась и шагнула к двери.
– Вне зависимости от того, виноват он или нет, – холодно произнесла она, – Ломакс представляет опасность для меня и моей семьи.
Она развернулась к Тому.
– Если он виновен, если он убил мою сестру и знает, что я была в команде, которая его арестовала, – она сделала паузу, – или если он невиновен и знает, что у меня были сомнения, а я его не защитила…
– Что ты хочешь, чтобы я сказал? – спросил Том.
«Я хочу, чтобы ты сказал, что веришь мне! Хочу, чтобы ты сказал, что выяснишь правду и положишь конец моим сомнениям и мукам. Хочу, чтобы моя сестра была отомщена!»
Вместо этого она остановилась на пороге и произнесла:
– Если настоящий убийца на свободе, будет еще убийство в следующие несколько дней – он не остановится, и все повторится снова. Он так запрограммирован. Очень скоро мы узнаем, убийца Ломакс или нет, потому что еще одна женщина умрет.
С этими словами она закрыла дверь в кабинет Тома Моргана.