Пятница, 2 февраля 2035
07:32
Автобус дергается, тормозя; жар от обогревателя прокатывается волной по моему телу, вызывая тошноту. Напоминаю себе притворяться таким же скучающе-равнодушным, как остальные пассажиры, хотя сердце от предвкушения вырывается из груди. Другие, наверное, думают, что я еду на работу, хотя большинство вообще меня не замечает, кроме разве что мамаш с маленькими детьми. Они стараются держаться от меня подальше, как будто чувствуют что-то, внушающее страх.
Интуиция.
В тот миг, когда она заходит в двери, моя тревожность исчезает, сменившись легкостью. Она проводит смарт-браслетом по сканеру рядом с водительским сиденьем, а потом идет по проходу. Я опускаю взгляд, наблюдая за ней боковым зрением. Обычно она садится в середине автобуса, слева, если есть свободное место. Понадобилось несколько поездок, чтобы узнать ее привычки. Но сегодня она подходит ближе; ее белые нежные пальцы обхватывают поручень совсем рядом со мной, и автобус трогается с места. Она садится впереди меня.
Стоило мне ее увидеть, я сразу понял, что она – идеальное подношение.
Да, она способна развеять темноту, одиночество и страх.
Я прислоняюсь виском к окну и прикрываю глаза; адреналин и радость переполняют меня. Я вдыхаю ее аромат, легкий и задорный, аромат роз и жасмина. Блестящие светлые волосы она собрала в небрежный пучок, и один завиток, длинный и мягкий, касается ворота ее пальто. У меня дрожат пальцы от желания прикоснуться к нему.
Она потирает затылок, и я наслаждаюсь мыслью, что она чувствует на себе мой взгляд.
Я наткнулся на нее несколько недель назад – неожиданно. Иногда я прихожу к ней на работу и прячусь в толпе. Однажды она улыбнулась в мою сторону, но я знал, что на самом деле она на меня не смотрит.
А я бы хотел, чтобы она посмотрела. Только не сейчас. Позже.
Когда настанет момент.
07:45
Этого мгновения она всегда ждала – когда войдет в квартиру и запрет за собой дверь. Кайра выбралась из дома, пока Молли и мама еще спали, стремясь избежать неприятного разговора о том, почему она не идет на работу.
В квартире было темно и холодно. Обычно она устанавливала освещенность и температуру удаленно, через смарт-сет, прежде чем выйти из лаборатории. Не было смысла пользоваться таймером. Она вела уединенную жизнь: без партнера, чтобы вместе ужинать, без детей, которых надо забирать после школы, без кошки, которую надо кормить, – одно время она заигрывала с этой идеей, думая, что неплохо было бы иметь в доме живое существо, но потом решила, что это уж слишком банально.
Часть ее радовалась тому, что все в доме так, как она оставила: окна чуть приоткрыты, тарелка от завтрака так и лежит в раковине, крышка на унитазе опущена. Никаких сюрпризов, и никто не требует ее внимания, которого она, усталая, все равно не могла бы уделить. Когда Молли приезжала к ней погостить, одной ночи всегда было достаточно. От подростков куча неудобств и шума. Молли спала на раскладном диване; Кайра опасалась выделять ей комнату, чтобы не переманить к себе.
Прямоугольное здание с компактными квартирами, где она жила, точь-в-точь походило на соседние, занимавшие всю улицу. Наверное, и квартиры были похожи. Она подозревала, что все они оборудованы крошечной кухней, которую легко убирать, и гостиной с диваном, креслами и журнальным столом. Кайра пыталась придать квартире индивидуальность, добавив несколько личных вещей на стеллаже, включая фотографии папы и Эммы, расписную китайскую вазу в трещинах и пару-тройку бумажных книг, от которых не поднималась рука избавиться.
Она заварила кофе и открыла холодильник, чтобы вернуть туда молоко. Закрывая дверцу, прочла цифровое сообщение на экране:
Закончились салат, яйца; заканчивается молоко; срок годности сливочного масла истек 2 дня назад; не забыть принять витаминную добавку.
– Включить телевизор, – скомандовала она, перемещаясь в гостиную и усаживаясь на диван. На экране вспыхнула спортивная программа, тренировка – их обычно показывали перед новостями, в рамках борьбы с ожирением.
Из-за беспокойства за маму и Молли, а также мыслей о Ломаксе в предыдущую ночь она так и не смогла заснуть. Все эти видения с солдатами… вероятно, это проекции ее мозга после переноса воспоминаний Браунригга, но стоило все-таки сказать о них Джимми. Черт – она же не ответила на его сообщение! Ладно, позвонит ему завтра, когда немного отдохнет. Она сняла с запястья смарт-браслет, вытащила наушник и положила на столик перед собой.
– Кайра Салливан – поиск работы. – Телевизор немедленно переключился на поиск в гипернете. Она сохранила резюме с последнего раза, когда устроилась к Картеру, но не ожидала, что оно понадобится так скоро. Кайра прокрутила вниз результаты, но там не было ничего интересного или неожиданного: генетическая лаборатория, исследовательская лаборатория, детский психолог, неврологическая клиника. Не сравнить с ее прошлой работой – нигде ей не дадут такой степени свободы и уж точно не смогут платить столько, сколько Картер.
С ужасом сознавая, что может увидеть, она произнесла:
– Новостной канал.
Кайра сразу узнала лицо одной из первых жертв Убийцы разбитых сердец: Скайлер Лондри, тип В, убита в 2019-м. Кайра не удивилась, что для новостей выбрали именно эту фотографию. Чуть кривоватая улыбка Скайлер на идеальном личике придавала ей выражение беззащитности. И почему смерть юной красивой девушки всегда кажется более трагичной? Собственно, то же самое она всегда советовала полиции: выбирайте самые привлекательные фото жертв, самые симпатичные, внушающие сочувствие, чтобы людям хотелось помочь в поисках убийцы.
Кайра вспомнила, как они нашли Скайлер. Ее белое платье веером расходилось по воде, светлые волосы сияли, открытые глаза были похожи на бледный мрамор, а на шее блестела подвеска с половинкой сердца. Как на картине, которую Кайра видела в галерее Тейт – «Офелия».
Изображение, никогда не покидавшее ее с тех пор.
Пруд замерз, так что тело нельзя было сразу достать и обследовать. Поверхность воды напоминала стекло; лицо Скайлер выглядывало сквозь него: словно маска лежала на льду. Кайра вздрогнула при воспоминании о голубоватых губах Скайлер, о кончиках ее ресниц, покрытых ледяными бисеринками, о незрячих черных зрачках и пальцах, торчащих изо льда, в котором ее руки застыли ладонями вверх.
И о коробке, стоявшей у нее на груди, ярко-розовой, с оранжевой шелковой лентой.
Содержимое этой коробки связывало две смерти вместе, подтверждая, что двух девушек убил один и тот же человек. Очерчивая паттерн.
На ее тридцатый день рождения, в разгар расследования, мама с Молли преподнесли Кайре особый подарок, который она не могла не оценить, и положили его в коробку с бантом. Кайра до сих пор не могла забыть растерянность и шок на их лицах, когда она уронила коробку и кинулась в ванную, где ее стошнило.
Как она должна была им объяснить, что было в такой же коробке, когда она видела ее в последний раз?
Ее смарт-сет зазвонил, вибрируя на деревянной поверхности журнального стола, вырвав Кайру из размышлений. На маленьком экране возникло лицо матери; перепуганное, оно тут же пробудило у Кайры панику.
– Мама? Что случилось?
– Молли пропала! – Мать охнула, словно потрясенная собственными словами.
– Опять? – Кайра рухнула обратно на диван и прижала ладонь ко лбу.
Конечно, Молли расстроена, но она могла бы выбрать момент и получше для своего очередного исчезновения.
– Когда? – Кайра не отрываясь смотрела на мать.
– Утром я пошла ее будить, а в кровати пусто. Я так перепугалась… тем более что он на свободе и…
– Мам! Мам! Погоди минутку. – При мысли о том, что ее племянница разгуливает где-то одна, пока Ломакс рядом, Кайра похолодела от страха.
Мать на экране вытирала глаза платком.
– Постарайся не волноваться, мам. Она вернется, всегда возвращается. Ты же знаешь, какая она. Придет, вот увидишь. Естественно, что она переживает, ты же понимаешь…
Однако в ней самой эти уговоры лишь усилили тревогу и чувство вины. Надо было проверить, как там Молли, прежде чем уходить, но она полчаса слушала, как девочка через стену от нее рыдала, прежде чем уснуть, и не хотела ее беспокоить.
Молли была красивая, умная и упорная, но невероятно хрупкая. Да и кто не был бы в ее ситуации – когда мать похитили у тебя на глазах, ты понятия не имеешь, кто твой отец, а любимый дедушка взял и умер. Столько утрат за такую короткую жизнь!
И все равно. Зачем добавлять неприятностей?
– Я миллион раз звонила ей на смарт-сет, и ничего, – сказала мать.
«И почему я не установила ей один из чертовых чипов Джимми?»
Тогда она точно знала бы, где находится Молли, поехала бы прямо туда и наставила бы племянницу на путь истинный. Но Молли ни за что не согласилась бы на чип. Ей почти исполнилось восемнадцать; по закону после двенадцати лет требовалось согласие ребенка на чипирование.
– Она в шоке. Ей нужно время подумать. Она скоро позвонит. Я уверена, – Кайра сделала паузу. – Извини. Мне надо больше вам помогать. Я постараюсь брать ее к себе, давать тебе передышку.
Глаза матери были красные, щеки опухли от слез.
– Это не поможет, – всхлипнула она. – Молли нужен человек, который всегда будет рядом. Ты вечно на работе. И ты нетерпеливая.
Кайра проигнорировала ее слова.
– Может, она пораньше ушла в колледж?
Это было маловероятно – зная Молли.
– Не представляю, что еще мы можем сделать прямо сейчас, кроме как продолжать ей звонить. Она вернется домой, когда устанет или проголодается. Постарайся не срываться на нее, ладно? Думаю, лучше дать ей успокоиться, оставить одну. Потом я приеду и поговорю с ней. Не стоит вам снова бодаться между собой. Это только все усложняет.
«И что я за психолог! Я должна была предвидеть, что Молли отреагирует на побег убийцы ее матери из-под стражи. Конечно, она была совсем маленькой, когда ее мама умерла, но такое не забывается».
Однако по здравом размышлении она знала, что ее ослепляет собственное чувство вины. «Если бы не я, у Молли до сих пор была бы мать».
Кайра отогнала от себя эту мысль.
– Она успокоится, как только полицейские его поймают. – Ей не хотелось произносить имени убийцы вслух.
– Она же вернется ко вторнику, к годовщине Эммы, правда?
– Ну конечно, вернется, мам. – Кайра постаралась придать голосу уверенности. Матери сейчас она требовалась как никогда.
– Четырнадцать лет. – Мама на экране покачала головой. – Почти ровно. – Она тяжело вздохнула. – Я тебе позвоню, как только будут новости.
– Хорошо, мам. Поговорим позже.
Экран смарт-сета погас, и Кайра откинулась на спинку дивана.
У нее перед глазами снова встала красивая подарочная коробка, найденная на груди Скайлер Лондри, – ярко-розовый картон, оранжевая шелковая лента, которую сняли и упаковали в пакет для улик. Крышку сняли, а под ней…
В коробке лежала пара отрезанных кистей рук, державших настоящее человеческое сердце.